Освоение Марса: реальные препятствия и перспективы их преодоления. Пятничный Лонгрид #26

Идея колонизации Марса будоражит умы фантастов и инженеров уже не первый десяток лет. Казалось бы, после высадки людей на Луне следующий логичный шаг — отправиться дальше, на Красную планету. Однако путь к постоянному обитанию человека на Марсе усыпан вовсе не розами, а куда более суровыми вещами: космическим излучением, экстремальным холодом, ядовитой пылью и множеством технических преград. Марс встречает гостей негостеприимно: бесплодная местность, ледяная температура, пылевые бури и разреженный углекислый газ вместо воздуха — всё это явно не располагает к комфортной жизни. Тем не менее человечество всерьёз настроено превратить марсианскую мечту в реальность. Илон Маск даже заявляет, что через пару десятилетий на Марсе должен появиться город с миллионом жителей. Насколько это реально и какие препятствия предстоит преодолеть на пути к освоению Марса? Давайте разберём главные проблемы и посмотрим, какие имеются перспективы их решения (а заодно улыбнёмся паре шуток — без них даже тяжёлый космический лонгрид получится слишком скучным).

Большая ракета для большой цели

Для начала, чтобы вообще добраться до Марса с серьезным грузом, нужна ракета невиданной доселе мощности и размеров. Тут на авансцену выходит SpaceX Starship — самый большой и мощный космический корабль из когда-либо созданных. Система Starship оснащается 33 двигателями Raptor на ускорителе Super Heavy и ещё 6 на самом корабле.

Однако, мало запустить одну ракету — нужны сотни рейсов с грузами и людьми. Поэтому SpaceX сразу строит ракеты серийно. На базе Starbase в Техасе уже развернули производство, способное выпускать новый Starship каждые 2–3 недели, а в перспективе — до тысячи кораблей в год. Параллельно возводится второй такой же завод во Флориде. В самом Starbase сейчас действует один стартовый комплекс для Starship и активно идёт строительство второго, чтобы пуски шли бесперебойно. Маск планирует армаду из тысяч кораблей, которые смогут перевезти миллионы тонн грузов для марсианской базы. Задача действительно астрономическая: по оценкам SpaceX, только чтобы доставить на Марс всё необходимое для самодостаточной колонии, потребуется около миллиона тонн материалов и оборудования. Для сравнения, за все предыдущие десятилетия человечество суммарно отправило на Марс лишь сотни килограммов в виде роверов и зондов. Разница — как между велосипедной корзинкой и контейнеровозом.

Starship спроектирован именно под такие безумные объёмы. В многоразовом варианте один корабль способен вывести на низкую околоземную орбиту до 150–200 тонн за раз. Это в разы больше, чем у легендарного Saturn V из программы «Аполлон». Однако просто вывести груз на орбиту мало — нужно доставить его к Марсу. Здесь в ход идёт ещё одно новшество: дозаправка на орбите. Концепция такова, что Starship сначала выводит корабль на орбиту Земли, а затем несколько специализированных танкеров (тоже Starship) стартуют следом и перекачивают топливо в основной корабль. Заправившись на орбите под завязку, Starship получит достаточно энергии, чтобы отправиться на Марс с тяжёлым грузом. Орбитальная дозаправка — новый технический вызов (никто ещё не перегружал сотни тонн криогенного метана и кислорода между кораблями в невесомости), но без неё не обойтись. SpaceX уже испытывает этот процесс на земле и готовится отработать его в космосе в ближайших тестовых миссиях.

Долгий путь: месяцы в невесомости и радиации

Даже если сверхракета готова, впереди — многомесячный межпланетный перелёт. Марс не близко: в зависимости от взаимного положения планет путь до него составляет от 55 до 400 миллионов километров. Используя оптимальную гомановскую траекторию, космический корабль летит примерно 6–9 месяцев в один конец. И тут человека поджидают сразу две проблемы: невесомость и космическая радиация.

Невесомость в длительном полёте приводит к тому, что мышцы и кости астронавтов начинают стремительно слабеть. На Международной космической станции это решают ежедневными изнуряющими упражнениями — там экипажи по полгода живут без гравитации и возвращаются на Землю заметно похудевшими (и это не тот случай, когда похудение на радость). В пути на Марс придётся делать то же самое: беговые дорожки, велотренажёры, резинки для силовых упражнений станут лучшими друзьями космопутешественников. Есть и более фантастическая идея: создать на корабле искусственную гравитацию, например, связав два модуля тросом и раскрутив систему, как нунчаки. Но на Starship таких экспериментов пока не запланировано, да и лишние движения с тросами в космосе — это скорее сюжет для фильма, чем реальный план. Так что экипажу придётся мириться с полугодом в микрогравитации, а затем резкой пересадкой на марсианскую гравитацию в 0,38g (в три раза слабее земной). Кстати, как отреагирует организм на жизнь в марсианском притяжении — тоже загадка. Возможно, частично потерянная в невесомости костная масса восстановится, а может и нет. Не исключено, что первые месяцы на Марсе колонисты будут ходить пошатываясь, привыкая к какой-никакой, но гравитации после пустоты.

Вторая опасность межпланетного пути — радиация. На Земле нас защищает мощное магнитное поле и толстый слой атмосферы, а вот в открытом космосе корабль и человек обнажены перед космическими лучами. Это и постоянный поток галактических космических лучей (высокоэнергичные ядра атомов, летящие из глубин Галактики), и периодические вспышки на Солнце, выбрасывающие заряженные частицы. За 6–9 месяцев полёта туда и обратно, плюс примерно полтора года на поверхности Марса (пока окна не совпадут для возвращения), астронавт может получить суммарную дозу в районе 1 Зиверта. Это примерно равняется 1000 рентгеновским снимкам грудной клетки или, иначе говоря, повышает риск рака на несколько процентов. Цифра неприятная, но, как показали расчёты и измерения приборов на марсоходе Curiosity, не запредельная. Учёные называют такой уровень риска «приемлемым, если очень нужно». В конце концов, если на кону – многопланетная цивилизация, то несколько процентов риска можно и потерпеть. Впрочем, защищаться всё равно придётся: проекты межпланетных кораблей предусматривают специальные укрытия от солнечных вспышек (например, каморку, окружённую запасами воды и продовольствия — вода отлично тормозит радиацию). Да и сам корпус Starship из нержавеющей стали толщиной 4 мм даёт некоторое укрытие, хоть и не идеальное. В будущем, возможно, придумают лёгкие и эффективные радиационные экраны или лекарства, помогающие организму справляться с облучением. Сейчас NASA активно исследует эту проблему, ведь космическая радиация — один из главных факторов, ограничивающих длительность пилотируемых миссий.

Добавим к этому психологические аспекты: 6–9 месяцев замкнутого пространства с теми же людьми, без возможности выйти на прогулку (в вакуум особо не прогуляешься). Связь с Землёй будет работать с ощутимой задержкой — до 20 минут в одну сторону, так что в Zoom позвонить семье не получится (вернее, позвонить можно, но диалог выйдет крайне неспешным — собеседник будет отвечать через сорок минут). Марс в буквальном смысле далеко от дома, и осознание этого давления тоже требует от людей недюжинной ментальной устойчивости. Поэтому отбор кандидатов в первые марсианские экспедиции наверняка будет жёстче, чем на самый элитный спецназ: помимо профессиональных навыков и здоровья нужно идеальное психическое равновесие и умение работать в команде без конфликтов. А еще — запастись терпением, ведь межпланетный перелёт это вам не бизнес-класс до Бали: развлечений минимум, рутина максимум. Как шутят сами астронавты, самое ценное качество в дальнем космосе — умение не сводить с ума себя и окружающих.

Посадка на Марс

Итак, героический экипаж долетел до Марса. Впереди следующий острый момент: спуск и посадка. Марс известен своей коварной атмосферой. Она настолько разрежена (менее 1% давления от земного), что на больших скоростях все еще создаёт адское трение и жар при входе, но слишком тонка, чтобы как следует тормозить спускаемый аппарат парашютами. Все марсоходы NASA имели с этим проблемы: например, тяжёлому роверу Perseverance приходилось сначала раскрывать парашют, а в финале включать реактивные двигатели и спускаться на «небесном кране». Максимальная масса, которую таким способом удавалось мягко опустить – около тонны. Для Starship, весящего в сотни тонн, парашюты вообще не вариант. Нужны только реактивные тормоза. И вот здесь пригодится уникальная техника SpaceX — так называемый манёвр «belly flop» или просто падение на брюхе. Корабль Starship должен войти в атмосферу брюшной частью вниз, рассекая разреженный воздух всем своим широким корпусом, гасить скорость о сопротивление. Затем, когда скорость снизится до дозвуковой, на высоте нескольких километров корабль включит двигатели, совершит переворот в вертикальное положение и совершит посадку на красную планету. Этот маневр уже был испытан во время суборбитальных испытаний и во время орбитальных полётов

Помимо самой посадки есть ещё задача выбрать место правильно. Марс – планета с разнообразным рельефом: есть горы, кратеры, каньоны. Желательно сесть на относительно ровную поверхность, без крупных валунов, иначе многотонная ракета может просто опрокинуться. Также хорошо бы поближе к экватору (там теплее) и недалеко от залежей воды (о них чуть позже). Первые миссии, скорее всего, наметят себе площадку за заранее, используя снимки орбитальных аппаратов. Возможно, перед посадкой большой корабль сбросит вниз несколько небольших зондов-маячков, чтобы точно измерить ветер и направление для посадки – такие идеи тоже обсуждаются. В любом случае финальная фаза снижения пройдет очень быстро, и система управления должна работать безупречно, чтобы 50-метровый «дом на колесах» мягко коснулся марсианской почвы.

Отдельный вызов – обратный взлёт с Марса, если планируется возвращение. У Starship достаточно тяги, чтобы стартовать с Марса (там гравитация слабее и атмосфера разрежена, взлетать легче, чем с Земли). Но вот проблема: на Марсе нет полноценного космодрома. Запускаясь с пыльной равнины, корабль рискует поднять облако острых камней и песка, которые могут повредить двигатель или обшивку. Инженеры думают, как быть: рассматривают возможность привезти с собой прочный посадочно-взлётный помост или соорудить его на месте из марсианских материалов. Например, расплавить реголит лазером или взрывами и сделать площадку. Скорее всего, первые старты с Марса будут “грязными”, а потом колонисты расчистят и укрепят площадку на месте. Без этого никак: для обратного пути нужен свой космодром на Красной планете.

Выживание на чужой планете: воздух, вода, еда

Представим, что корабли благополучно сели на Марс, и перед нами встаёт следующий вопрос: жить-то как? На улице - очень негостеприимная обстановка. Атмосфера состоит из углекислого газа и столь разрежена, что без скафандра человек потеряет сознание за пару минут. Температуры меняются от относительно терпимых +20°C днём (в разгар марсианского лета и то не везде) до –100°C ночью. И это на экваторе; ближе к полюсам вообще морозы под –150°C. К тому же повсюду мелкая пыль с примесью токсичных веществ (например, перхлораты – соли, которые могут отравлять человека и очень не понравятся легким). Пылевые бури – отдельная песня: раз в несколько лет всю планету затягивает бурей, и солнечный свет практически не проходит недели и месяцы. В такой буре марсоходы на солнечных батареях задыхаются от энергетического голода (ровер Opportunity в 2018 году именно так и погиб, лишившись солнечного света под слоем пыли). Для людей буря не столь опасна физически (ветер там слабый из-за разреженности воздуха, и не опрокинет ракету), но психологически и энергетически – ещё как. Если колония зависит от солнечных панелей, придётся иметь большие запасы энергии в аккумуляторах или резервный ядерный реактор, чтобы не сесть в полный блэкаут.

Первые обитатели Марса будут жить внутри герметичных habitat-ов – модулей или даже внутри приземлившихся кораблей, переоборудованных в жилой дом. Воздух внутри них придётся постоянно очищать от углекислого газа и обогащать кислородом. Откуда кислород? Конечно, можно привезти запасы в баллонах, но на годы вперёд их не хватит. Нужно производить на месте. Благо, в марсианской атмосфере целых 95% CO₂ – просто кладезь для получения кислорода. NASA уже успешно испытала технологию под названием MOXIE: небольшой прибор на марсоходе Perseverance в 2021–2023 годах 16 раз вырабатывал кислород из углекислого газа посредством электролиза. Объёмы были скромные (в сумме около 100 граммов кислорода, примерно на десять часов дыхания маленькой собаки), но это доказательство, что принцип работает. В масштабах базы понадобится более мощная установка, но ничего принципиально невозможного: было бы электричество, а атмосферу Марса "добывать" легко, она вокруг.

С водой ситуация сложнее, но и тут решаемо. На Марсе нет рек и озёр (за редкими исключениями солёного рассола), зато известно, что под поверхностью на многих широтах есть лёд. Особенно много его на полюсах (полярные шапки состоят изо льда и замёрзшего CO₂), но есть и на средних широтах под слоем грунта. Колонистам придётся бурить или копать, добывая ледяные глыбы, а затем растапливать их. Полученная вода пойдёт и на питьё, и на получение топлива (о нём ниже), и на то же кислородное производство. Вода вообще — главный ресурс вне Земли: её и пить, и из неё же делать ракетное топливо или радиационную защиту, и растения поливать. Поэтому место для базы, скорее всего, выберут недалеко от богатых залежей льда. Возможно, первых роботов ещё до людей отправят именно для разведки водных ресурсов: найти, пробурить скважину, подготовить к приезду человека.

Теперь о еде. Марс не подарит поселенцам ни яблочка, ни картофелины (простите, Марк Уотни из фильма «Марсианин» – в реальности растить картошку в марсианском грунте опасно из-за тех самых перхлоратов). Вся еда должна либо прибыть с Земли, либо выращиваться в теплицах. Ясно, что бесконечно возить продовольствие не выйдет, значит придётся разбивать марсианские огороды. К счастью, технологии биокуполов и гидропоники уже более-менее отработаны: на антарктических станциях успешно растят овощи без почвы – на питательном растворе, под лампами. Тоже самое можно делать и на Марсе, только лампы заменить на солнышко (которого, правда, 50% от земного по яркости) и не забывать периодически отчищать пыль с тепличных куполов. Возможно, первые оранжереи будут совсем небольшими – чтобы добавить свежий салат к рациону из тюбиков и сухпаев, а не полностью прокормить людей. Но со временем, если колония станет расти, появятся и обширные парники, и даже фермы для разведения рыбы или насекомых (последние, кстати, отличная замена мясу по белку, хоть и звучит менее аппетитно).

Кстати, о меню колониста: психологи считают, что вкусная и разнообразная еда – ключевой фактор морального духа. Так что наверняка на Марс возьмут запас сублимированного мороженого, острого соуса и прочих радостей, чтобы жизнь в куполе не превратилась в бесцветное пережёвывание порошков. Пускай на Марсе и не скоро появится служба доставки пиццы, первые жители точно привезут с собой рецепты и запасы, чтобы по праздникам готовить что-то особенное, пусть даже из ограниченных ингредиентов. В конце концов, День благодарения или Новый год можно отметить и на расстоянии 300 миллионов километров от дома – было бы что поставить на стол.

Топливо: путь туда и обратно

Если цель – не просто высадить людей на Марс, но и обеспечить постоянное сообщение с Землёй (а тем более – вернуть кого-то обратно), одной из ключевых задач становится производство ракетного топлива на Марсе. Возить с Земли горючее для обратного старта крайне невыгодно: это десятки тонн, которые заняли бы место полезного груза. Гораздо умнее использовать то, что есть на Марсе. Эту идею называют ISRU (In-Situ Resource Utilization, использование местных ресурсов). Благо, Марс предлагает необходимые ингредиенты для метановых двигателей Starship: углекислый газ (для получения углерода) и воду (для получения водорода). Из CO₂ и H₂ можно синтезировать метан CH₄ по реакции Сабатье, а побочным продуктом будет как раз кислород – окислитель. Таким образом, имея источник CO₂ (атмосфера) и воды (лёд), можно производить и метан, и кислород – полный комплект топлива для возвращения ракеты на Землю. План Маска именно таков: сначала отправить на Марс беспилотный Starship-танкер с небольшой химической фабрикой на борту. Он прилунится (примарсится?) и начнёт вырабатывать пропеллент, используя энергию солнечных батарей или привезённого компактного ядерного реактора. Когда через пару лет прилетят люди, у них уже будут заправленные баки для обратного старта. А дальше такая фабрика будет работать постоянно, производя топливо впрок – для следующего корабля, для передвижения по самой планете (представьте марсоходы на метане) и на всякий случай аварийного резерва.

Это амбициозно, но опять-таки не противоречит физике и химии. Технология электролиза воды и синтеза метана – старая как мир, вопрос лишь в масштабе. Сколько тонн метана нужно? Для возвращения Starship с Марса – порядка 250–300 тонн топлива. Это огромный объём, но если производить по тонне в день (что для современной промышленной установки не проблема), то за год набежит достаточно. Конечно, придётся учесть марсианские условия: мороз, пыль, разреженность. Оборудование должно быть сверхнадёжным и автономным, ведь если оно выйдет из строя – астронавты останутся прикованными к Марсу без горючего. Поэтому первые миссии наверняка будут исходить из принципа «семь раз проверь»: отправят две независимые топливные фабрики, дубль и резерв. И только удостоверившись, что хотя бы одна из них справилась, отправят к ней людей. В этой игре нельзя ставить всё на один бак.

Человек вне Земли: здоровье и моральный дух

Разберём ещё несколько препятствий, которые в космических планах часто остаются «за кадром», но от этого не менее важны. Человек, как известно, существо хрупкое и склонное болеть. На Марсе вокруг нет больницы (и аптечки с зелёным светом из «Звёздного Пути» тоже нет). Любая серьёзная медицинская проблема может стать смертельной, потому что эвакуация на Землю займёт годы. Поэтому участники марсианских экспедиций должны быть, во-первых, максимально здоровыми изначально, во-вторых, универсалами. В отряде точно будет врач (а лучше два) с широким профилем: от хирургии до стоматологии. Аппаратура для диагностики и небольших операций скорее всего тоже полетит с собой (не МРТ, конечно, но ультразвуковой сканер, набор инструментов, возможно 3D-принтер для изготовления некоторых медикаментов). И всё равно остаётся изрядная доля риска: аппендицит, камень в почках или сложный перелом в условиях Марса станут серьёзным вызовом. Поможет телемедицина – врачи на Земле смогут консультировать по видео, благо камеры сейчас легки и повсюду. Но консультация с задержкой в несколько минут – это, прямо скажем, экстренная медицина нового уровня сложности.

Радиация (о которой говорилось выше) продолжит влиять и на поверхности Марса. Да, там атмосфера чуть прикрывает от космических лучей, но всё равно уровень радиации примерно в 50 раз выше земного фона. Значит, жилые модули нужно экранировать. Один из вариантов – засыпать их сверху мешками с марсианским грунтом или построить вообще под землёй, в туннелях. К счастью, и тут Илон Маск припас козырь: его The Boring Company как раз разрабатывает оборудование для бурения тоннелей. Эти бурильные машины когда-нибудь можно отправить на Марс и прорыть безопасные подземные бункеры, где никакая радиация и метеоритики не страшны. А пока первые колонисты могут использовать корпуса своих Starship: у корабля прочная стальная броня, плюс можно разместить припасы (воду, еду) вокруг жилого отсека – получится импровизированный радиационный щит.

Гравитация Марса – ещё одна неизвестная для медицины. С одной стороны, 0,38g лучше, чем ничего: должны хоть немного работать мышцы, двигаться жидкости в теле, сердцу полегче, чем в невесомости. С другой стороны, возможно, что этого недостаточно, и со временем у марсианских поселенцев тоже начнётся остеопороз и атрофия. Тогда придётся изыскивать методы компенсации – может, носить утяжелители или заниматься больше спортом. А может, организму хватит этой трети от земной тяжести, чтобы поддерживать форму. Узнаем только опытным путём, когда люди там поживут год-другой. Интересно, что родившийся на Марсе ребёнок, вероятно, будет развиваться иначе: при меньшей силе тяжести его кости и мышцы могут окрепнуть меньше, чем у земного. Такой гипотетический «марсианин» мог бы испытывать большие проблемы, если вернётся на Землю – 1g для него будет словно ходить с тяжёлым рюкзаком постоянно. Но это вопросы отдалённого будущего. Сперва бы отправить на Марс здоровых взрослых и обеспечить им возвращение домой.

Психологические аспекты мы частично затронули, когда говорили о перелёте. Но и на самой планете они останутся актуальны. Закрытое сообщество из нескольких человек, одни и те же лица, минимальная приватность – стресс немалый. Добавьте ощущение изоляции: вокруг на тысячи километров ни одной живой души, все друзья и семья на Земле, сигнал от которых идёт 15 минут. В таких условиях возможны депрессии, конфликты, апатия. Борются с этим несколькими способами. Во-первых, тщательный отбор и подготовка: психологи тренируют экипажи в изоляционных экспериментах ещё на Земле (известны эксперименты HI-SEAS на Гавайях, SIRIUS в России, где группы людей жили месяцы в замкнутом пространстве, притворяясь марсианами). Во-вторых, на саму миссию берут небольшие радости: музыкальные инструменты, книги, фильмы, возможно игровые консоли – чтобы был досуг и отвлечение. В-третьих, по максимуму налаживают связь с домом: пусть с задержкой, но видеописьма и аудиосообщения никто не отменял. Можно даже устраивать сеансы связи «Земля–Марс» по расписанию, передавая новости, проводить, к примеру, викторины между планетами. Звучит забавно, но такие мероприятия поддерживают моральный дух.

Не забудем и про социальный уклад. Одно дело – экспедиция на год-два, а другое – постоянная колония. Как будут распределяться обязанности? Каким будет распорядок дня? Кто главный – Земля или сами марсиане? Илон Маск уже высказывался, что на Марсе, мол, будет прямая демократия: жители смогут голосовать за решения напрямую, без бюрократии. Впрочем, это пока мечты. На первых порах, скорее всего, будет жёсткая дисциплина наподобие корабельного устава: есть командир миссии, он же мэр условного марсианского поселка, и каждый отвечает за свою область работ (кто-то инженер, кто-то врач, кто-то биолог). В свободное время – делайте что хотите, но когда авария или чрезвычайная ситуация, действуют по инструкциям чётко.

К слову, насчет чрезвычайных ситуаций: план “Б” тоже должен быть. Например, дополнительный корабль-убежище. Маск упоминал, что сразу отправит несколько Starship с интервалом: если один потерпит аварию, другой сможет спасти экипаж. Возможно, на орбите Марса будет дежурить пустой корабль на случай экстренной эвакуации на Землю. Такие меры перестраховки снижают риск для жизни первых колонистов, но полностью риск не уйдёт никогда. Жизнь на Марсе останется опасной еще долго — и тем не менее, находятся добровольцы, готовые рискнуть.

Цена вопроса: экономика и политика марсианской миссии

Наконец, обсудим незримое препятствие, которое, однако, определяет всё – деньги и глобальная воля. Освоение Марса потребует колоссальных ресурсов и усилий многих людей. В эпоху «Аполлона» на лунную программу США тратили до 4% федерального бюджета! Сейчас такие траты никто не выделит. Но появились частные компании и миллиардеры-энтузиасты, готовые вложиться. SpaceX – яркий пример: Маск открыто говорит, что копит своё состояние исключительно ради цели «сделать человечество многопланетным». Его компания уже тратит сотни миллионов долларов ежегодно на разработку Starship, и будут тратить больше. Откуда вернуть эти инвестиции? Отчасти за счёт запуска спутников (Starship может выводить целые сотни аппаратов Starlink зараз), отчасти за счёт контрактов с NASA и коммерческими клиентами. К счастью для SpaceX, NASA действительно заинтересована: агентство заключило контракт почти на 3 млрд долларов на доработку лунного варианта Starship для высадки астронавтов на Луну в программе Artemis. То есть государство уже инвестирует в базовые технологии, которые потом пригодятся на Марсе.

Тем не менее, риск и стоимость марсианских экспедиций таковы, что без государственной поддержки вряд ли обойтись. Возможно, первой высадкой людей на Марс будет совместная миссия NASA и SpaceX: NASA даст научную программу, опыт обеспечения астронавтов, а SpaceX – ракету-носитель и корабль. Китай тоже не дремлет: в 2021 году китайская программа озвучила планы отправить своих тайконавтов на Марс уже с 2033 года и затем строить там постоянную базу. Если у двух сверхдержав развернётся негласное соревнование за Марс, мы можем увидеть ускорение прогресса (как это было в лунной гонке 60-х). В идеале, конечно, хотелось бы кооперации – международной экспедиции, куда войдут и американцы, и европейцы, и, может, те же китайцы или россияне. Но политические реалии сложны, и пока каждый игрок готовит свои карты. В любом случае, сам факт, что и государственные агентства, и частные фирмы всерьёз планируют пилотируемые марсианские миссии, говорит об одном: общество готово финансировать эту мечту.

Отдельно упомянем юридические моменты. Согласно международным договорам, ни одна страна не может присвоить небесное тело. То есть заявить "Марс наш, ставим флаг и копаем куда хотим" нельзя. Однако если речь о частной компании, появляются серые зоны. SpaceX наверняка придётся взаимодействовать с ООН и мировым сообществом насчёт статуса своей марсианской колонии. Вероятно, это оформят как автономное поселение под юрисдикцией Земли (например, США, раз старт с американской территории). В будущем возможны пересмотры космических договоров – жизнь не стоит на месте. Кто знает, может через 100 лет на Марсе возникнет своя республика или корпоративный анклав. Но это пока далёкая фантастика. Первым поселенцам будет не до политики: бы выжить и наладить быт.

И ещё пикантный нюанс: планетарная защита. Учёные сильно обеспокоены, что вместе с людьми на Марс завезут земные микробы, которые загрязнят местную среду и помешают поискам местной жизни (если она вдруг там есть). А вдруг на Марсе вообще обнаружатся бактерии – тогда возникает риск обратного заражения Земли, если привезти их образцы. Эти вопросы обсуждаются в научных кругах, и, скорее всего, первые миссии NASA будут крайне тщательно стерилизовать оборудование, а образцы грунта хранить как угрозу биобезопасности. Но Маск в своих планах не настолько осторожен – он собирается бахнуть туда тысячу кораблей с людьми. Вероятно, реальность будет где-то посередине: найдут компромисс между исследовательской тщательностью и колонизаторским напором. Ведь с точки зрения сторонников колонизации, жизнь на Марсе важнее жизни Марса (то есть создание там нашей биосферы приоритетнее сохранения девственной пустыни).

Заключение

Подводя итог, осваивать Марс – задача невероятно сложная, на порядок сложнее всех прошлых космических достижений. Здесь мы перечислили лишь основные препятствия: необходимость создавать супертяжёлую ракету и инфраструктуру (что потихоньку делается усилиями SpaceX), многомесячный перелёт через радиационное пекло (вызов для медицины и инженерии), посадка и взлёт в чужих условиях (уже появляются решения вроде "брюшного" торможения и новых площадок), жизнь в замкнутой капсуле посреди холодной пустыни (требует новых технологий жизнеобеспечения, психологической стойкости и чуть-чуть чувства юмора, чтобы не сойти с ума). Мы видим, что перспективы преодоления этих препятствий тоже реальны: где-то помогает научный прогресс (как в случае с переработкой воды на 98% или производством кислорода из марсианского воздуха), где-то — дерзкий инновационный подход (многоразовые мегаракеты, орбитальная дозаправка), а где-то — просто упорство и время.

Илон Маск, конечно, оптимист — обещает город на Марсе уже через 20 лет. Многие эксперты сомневаются в таких сроках, называя их слишком агрессивными. Правда, сам Маск на критику отвечает с присущим ему юмором: «Я хочу умереть на Марсе, но только не при посадке». Как знать, может быть, его мечта сбудется и в конце XXI века марсианское поселение станет фактом. А может, путь окажется дольше, и первые дети, рождённые на Марсе, появятся лишь через много десятилетий. Ясно одно: человечество взялось за эту цель всерьёз. Каждое новое испытание Starship, каждый запуск Rover’а или испытание замкнутой экосистемы — это кирпичик в фундаменте будущей марсианской цивилизации.

Возможно, когда-нибудь наши потомки будут листать учебники истории и читать главу «Освоение Марса» так же буднично, как мы сейчас читаем про полёт братьев Райт. А пока препятствия ещё высоки, но именно их преодоление и делает проект колонизации Марса одним из величайших приключений нашего времени. Как говорится, через тернии — к звёздам, а точнее, к целой новой планете под ногами. Что ж, путь предстоит трудный, но уж точно не скучный. Марс ждёт — пора собираться в дорогу!