Драка
- У тебя есть деньги на проездном? – спросил Миша, - у меня в минусе просто.
- Да, вот, держи, - протянул карточку-подорожник Никита после того как сам прошел через открытые створки турникета.
Миша тоже зашел в зону метрополитена и оба направились в сторону эскалатора, слившись с остальными будущими пассажирами. В подземке, как обычно, было душно и пахло обветренным мазутом. Люди вокруг просто стояли, рассредоточившись по станции, тыкали большими пальцами по экранам телефонов и не замечали вошедшую пару, такую же, как и любая другая. Станция затихла в ожидании следующего состава, в углу ярко светился таймер, измеряющий частоту движения поездов, в такт смены цифр на нем слышались тяжелые шаги ног, обутых в берцы. В темной глубине глухим далеким звуком послышался гудок приближающегося поезда, а мгновенье спустя показался отраженный рельсами свет. На таймере было 2:45 и это означало, что Миша и Никита пришли почти под открывающуюся дверь вагона и сэкономили тем самым минимум половину указанного времени. Ждать метро всегда мучительно и скучно, особенно сейчас.
Парни переглянулись, подождали пока все желающие погрузились в вагон и зашли в пустые распахнутые двери.
- Ты взял кастет? – спросил Миша громко, стараясь перекричать шумный стук по рельсам, - и цепь?
Никита опустил руку в карман толстовки, покопался в нем и убедившись, что все на месте, молча кивнул.
- Телефон оставил? – задал еще один вопрос Миша, - паспорт, взял?
Никита похлопал по груди, нащупал мягкую плоскую корочку паспорта в нагрудном кармане рубашки и снова кивнул.
- Деньги оставил?
- Оставил. Да все нормально, чего ты паришь? – нервно спросил Никита.
- Нервничаю, старик. Об универе беспокоюсь, и мама тоже. Ты своим сказал, что сегодня уже?
- Не, мои не спрашивают.
- Как договорились, держись ко мне спиной и старайся не отходить, понял? – сказал Миша, - даже если лежать будешь, лежи около меня. Там не разберем конечно ничего, но запомни мою одежду и обувь, ориентируйся по ней.
Никита осмотрел Мишу. Синие джинсы с пододетыми под них наколенниками, кроссовки New Balance, широкий кожаный ремень с пряжкой от Levis, черная однотонная футболка с длинными рукавами под красной толстовкой с капюшоном, на которой было написано «Кусь».
- Это что? – Миша протянул руку к шее Никиты и достал тонкую золотую цепочку с квадратными звеньями, - я тебе говорил цепочки и браслеты снять!
- Это отец подарил на день рождения.
Миша резко дернул вверх за цепочку, она впилась в шею и оставила за собой едва видную ссадину. Никита приподнялся на носочках, удивленными покрасневшими глазами смотрел на Мишу и ничего не понимал. Цепочка слегка перекрыла дыхание, и Никита почувствовал, как пульсирует кровь в сонных артериях.
- Понял теперь? – грубо спросил Миша.
Никита кивнул насколько это было возможно сделать в его положении, и Миша сразу отпустил его, протянул руку ладонью вверх и сказал:
- Сюда.
Никита дрожащими пальцами расстегнул цепочку и аккуратно положил ее в открытую ладонь Миши.
- Эй, старик, эй. Ты точно готов? Соберись.
«Станция метро Адмиралтейская. Следующая станция Спортивная» - прозвучало из рупоров на стенах.
- Пошли, - дружески шлепнул по плечу Миша.
Парни вышли из вагона, и быстрыми короткими шагами двинулись к эскалатору, встали с правой стороны и покатились вверх и по диагонали.
- Таня не писала? – спросил Миша.
- Нет, уже успокоилась вроде. Месяц уже как расстались, сколько можно.
- Светка тоже вроде успокоилась. Представь и они там будут, забавно было бы.
- Таня точно не пойдет, - усмехнулся Никита, - вчера в Instagram-е видел, что она в Крым улетела.
- Ты что, не отписался от нее?
- Отписался, - махнул рукой Никита, - потом подписался, потом снова отписался…
- И снова подписался, ну да. Детский сад, - посмеялся Миша.
Ступеньки эскалатора поменяли направление хода на плоский, параллельный земле. Друзья ловко сошли на металлическую платформу и через шумный вестибюль вышли на свежий прохладный воздух с моросящим мелким дождем, таким мелким, что он не успевал падать на землю, подхватываемый сквозным порывистым ветром. До дворцовой площади шли молча, согревая руки в карманах и плотно накрывая голову капюшонами.
- Холодно, - сквозь зубы сказал Никита.
- Сегодня минус три, не так уж и холодно. Просто одеты не по погоде вот и кажется.
- Ага, - согласился Никита.
- Скоро согреешься, - успокоил Миша.
Площадь была заполнена людьми в серых и черных одеждах, выглядела очень однородно и тускло. Иногда изнутри, словно лава, прорывались цвета ярко-оранжевых маек и зеленых толстовок, но тут же скрывались в сплошной массе. Люди были разных возрастов, но в основном молодые, не старше тридцати-тридцати пяти. Не кричали, не шумели и двигались не резко, старались, в общем не привлекать внимания, но количеством своим смущали растерянных полицейских.
«Уважаемые граждане, это несанкционированный митинг, просим вас разойтись с площади и вернуться домой. Согласно закону Российской Федерации, несогласованные собрания запрещены…» - повторял скрипучий рупорный голос.
Никита прошел через небольшое скопление полицейских, и случайно зацепил их разговор.
- Что они хотят, никто еще не сказал? – спрашивал один, рослый широкоплечий мужчина в форме.
- Не понятно. Кто что говорит, но ни одного единого мнения. Ждут лидера видимо, не пришел еще.
- Не удалось выяснить кто?
- Вариантов несколько, но все догадки. Эй, парень, - полицейский дернул Никиту за рукав, - ты куда?
- Я домой, - ответил Никита.
- А где ты живешь? – подозрительно спросил полицейский.
- На Лиговском.
- Далеко же тебе идти, - подозрение только усилилось прищуром, едва видным под мокрой кепкой с надписью «росгвардия».
- А что, нельзя далеко ходить? – дерзко ответил Никита.
- Можно конечно. Маршрут странный.
- Так, говорят, тут люди собрались. Интересно же, вот и крюк сделал, - Никита смягчился и прикинулся интересующимся подростком.
- Где говорят?
- Да по всему интернету, то вы не знаете, - усмехнулся парень.
- Товарищ майор, разрешите обратиться, - подскочил вдруг молодой совсем парень в форме росгвардии.
- Давай, - ответил майор, - ладно, пацан, иди домой. Домой иди, говорю…, - он мягко толкнул Никиту в плечо.
- Товарищ майор, обнаружили канал в telegram где проводился опрос желающих собраться точно в это время на дворцовой, - запыхавшись докладывал гвардеец.
- Да? И кто собирает?
- Никого нет. Просто опрос с голосованием. Проводили вчера.
- А администратор канала-то, кто?
- Нет администратора, они постоянно менялись, - отвечал парень.
- Ну кто-то же начал? Кто создал канал-то?
- Не проверяли, товарищ майор, - солдат побледнел, осознав ошибку.
- Так проверьте быстро!
Гвардеец развернулся и побежал, но майор его тут же окликнул:
- Воронцов, а сколько проголосовало-то?
- Семь тысяч четыреста сорок три человека, товарищ майор. Разрешите идти?
- Беги, - махнул рукой майор, - а ты чего, малой, уши греешь. Иди говорю, быстро!
Никита с Мишей обошли толпу по краю, пока не скрылись от взгляда майора (который, как им казалось, провожал их спины), и сразу углубились в серую ��ассу, продрались к Александровскому столпу, где на возвышении сидел молодого человека. Рядом с ним стоял огромный барабан, а парень держал в руках большие деревянные палки с круглыми мягкими шариками на конце.
- Скоро начнется, - сказал Миша, - готов?
- Угу. Готов, - Никита шарил в карманах.
Через минуту парень встал над барабаном широко расставив ноги, осмотрел толпу и высоко замахнулся. Площадь замерла, и тишину разбил громкий глухой барабанный удар. Масса в мгновенье превратилась в рой пчел, беспорядочно задвигалась и зажужжала. С разных углов стали раздаваться болезненные крики, протяжные и короткие, рычащие и кричащие, скулящие и ноющие. Центра не было, периодически появлялись кучки и скопления, но тут же разбивались другими, точно такими же кучками.
Первый удар получил Миша, откуда-то сзади и по затылку. Он оглянулся, но не увидел лица или глаз атаковавшего, только беспорядочное движение разных рук, мелькание голов, топтание ног. Миша осмотрел все вокруг и нашел взглядом Никиту.
- Спиной, спиной говорю, - прокричал он ему.
Но Никита уже не слышал. Он размахивал цепью, высоко заносил руку и описывал дугу, потом другую, наискосок, рисуя огромный икс в воздухе, яростно кричал и периодически наносил короткие удары левой рукой, на которой был надет кастет. Он бил в случайные места случайных людей и никуда не целился. Миша заметил, как глаза его стали похожи на глаза сдохшей рыбы. Ясно было что докричаться друга было уже невозможно, а приблизиться просто опасно. Тут Мишу настиг другой удар куда-то в район лопатки, и другой, очень мощный и неожиданный, снова в затылок. Он не смог устоять на ногах и упал на одно колено, опираясь правой рукой о холодную брусчатку. На руку кто-то наступил жесткой пяткой тяжелых военных сапог и немного крутанулся на месте. Миша взвыл от боли, изо рта брызнула пенистая слюна и клубы пара. Он выдернул руку из-под ступни, но тут же получил резкий точечный удар ногой по ребрам, тут же опал на землю и не чувствовал в себе сил и ясности сознания чтобы встать. Перед глазами плыло, кто-то наступал на голову и руки, но конечности казались не своими, они просто передавали вибрации в корпус, тянули его куда-то вдоль земли. Сквозь беспорядочный лес ног мелькали такие же лежащие на камнях не удавшиеся бойцы. Кто-то из них, так же, как и Миша, не успел нанести ни одного удара, но, несмотря на это, они чувствовали себя причастными, от чего немного (насколько было возможно управлять мышцами лица) улыбались. Последний, добивающий удар, который унес сознание Миши, пришелся прямо по нижней челюсти, выбив при этом три зуба, которые остались во рту, наполненном кровью. Миша потерял сознание, но периодически приходил в него короткими вспышками по несколько кадров, все казалось глухим и далеким словно вместо воздуха вверх поднимался высокий океан с плотной прозрачной водой. Его тащили по дну этого океана, и голова билась по каменной брусчатке срывая кожу. Потом сирены, рупор, ноги, каски, колесо грузовой машины, металлическая решетка на стекле, железный пол. Все.
***
- Фамилия, Имя, Отчество, - спросил грубый уставший голос.
- Кривцов Михаил Иванович, - ответил Миша.
- Год рождения.
- 1999, седьмое мая.
- Место жительства.
- Санкт-Петербург, Лиговский проспект 87 квартира 190.
- Род занятий.
- Студент технологического университета, экономический факультет, четвертый курс.
- Как попал на митинг.
- Шел домой, случайно попал.
- Врешь, - дознаватель оторвался от бумаги и с прищуром посмотрел на Мишу, - ты участвовал в голосовании в telegram-канале.
- Узнал о нем в интернете, просто интересно стало что будет.
- Где нашел канал?
- в Instagram у друга.
- Как зовут?
- Никита Скворцов, однокурсник.
Дознаватель отодвинул ручку и протокол в сторону, напряженным взглядом осмотрел комнату с темными стенами и подвешенной лампочкой под металлическим, похожим на тарелку, ободком.
- Ты уже три тысячи семисотый. Долго очереди ждал? – спросил дознаватель.
- Две недели, может больше. Не знаю.
- Родители, наверное, потеряли. Сейчас вокруг полиции толпы родителей стоят и кричат. Но задержали столько, что с не удается собрать единый учет, не понятно кто где. Так что даже родителям ответить нечего.
- Угу, - промычал Миша.
- Не жалко родителей?
- Так вы домой отпустите, и жалеть не придется, - ответил с усмешкой Миша.
- Вы преступление совершили, отпустить не получится, - потянулся к бумаге дознаватель.
- Какое? – наигранно удивился Миша.
- Нарушение общественного спокойствия, несанкционированный митинг.
- Я ничего не требовал и ни против кого не выступал. Какой митинг?
- Вы все так говорите, как один. Ничего не требовали, никого не призывали. Просто пришли подраться семитысячной толпой?
- Угу…но я, как и сказал, просто мимо проходил.
- Да мимо-мимо, - махнул рукой дознаватель и откинулся на железную спинку стула, - плакатов и лозунгов у вас, конечно, не было. И заявлений вы друг на друга не писали, и лидера нет. Но мы ведь оба понимаем, что это только кажется, что нет целей. Отсутствие знаков и призывов еще не свидетельствует о том, что целей нет, - дознаватель навис над столом и тихо отчеканил, - а не для протокола скажи, нахрена вы это устроили?
- А нахрена все вообще устраивается? – улыбнулся Миша, - потому что можем.
- Можете что, - стукнул кулаком по столу дознаватель, - искалечить друг друга, поубивать. Ради чего? Ты знаешь, что триста трупов вынесли? Это только те, что мы официально смогли огласить. Кровь с площади пожарная машина четыре часа смывала. Грязь, зубы, волосы, разбитые головы! Это вы бесцельно устроили, потому что можете?
- И хотим…
- Чего вы, мать вашу, хотите? – прокричал дознаватель, - чего, спрашиваю тысячный раз, чего, мать вашу!
- Хотим мочь, - спокойно ответил Миша.
Дознаватель сел обратно на стул, закатил глаза и запрокинул голову вверх.
- Идиоты, - шепотом в потолок произнес он, - что устроили…
- Вы так говорите, будто больше не устроим, - с угрозой в голосе сказал Миша.
Дознаватель дернулся и вопросительно посмотрел на парня. По лицу его промчалась тень.
- А с чего вы взяли, что это последний раз? - ехидно продолжил Миша, - завтра соберется следующая толпа, в другом городе, а может и стране. Какая разница, в общем. Почему? Потому что можем, потому что это единственное, что мы можем.
- И…и кто это устраивает? - с дрожью в голосе спросил дознаватель.
- Да никто, - пожал плечами Миша, - все сразу. Это вы ведь мечтали мире во всем мире, мире величиной с мир, - Миша описал руками круг в воздухе, - и вот, теперь он настал. И в нем нет центра. А вы, товарищ дознаватель, тупо не успеваете…
- Да пошел ты, щенок! – прохрипел дознаватель, сдернул со стола листок, резко подписал, проделав в бумаге дыру шариковой ручкой и сунул листок Мише, - пошел вон! Следующий раз посажу, понял?
Миша встал, внимательно прочитал написанное, затем посмотрел на дознавателя и спросил с насмешкой:
- Это за что же, посадите?
- Уж найду, поверь.
- Ну, тогда до встречи.
И Миша вышел, стукнув железной дверью. На выходе из здания полиции его встретила гулкая толпа с плакатами и призывами. Ее окружила колонна силовиков в касках и с высокими, наполовину прозрачными щитами. В рупор кричал хриплый голос: «граждане, просим сохранять спокойствие, в противном случае мы будем вынуждены применить силу». Но никто не слушал, бесчисленные родители продолжали шуметь и кричать, но при этом не проявляли агрессии, не пытались прорваться сквозь живые ограждения. Как только толпа заметила Мишу, все оглушительно взвыли, полицейские напрягли мускулы и крепче сжали щиты.
***
- Ты кушай, кушай. Хлеб бери вот, - мама ласково поглаживала по голове Мишу, - завтра никуда не нужно. В университете пока остановили занятия, вчера куратор приходил.
- Угу, - Миша жевал набитым до отказа ртом, - вкусно. Там не вкусно было, - он указал куда-то на дверь.
Отец сидел на кресле-качалке, курил трубку и наблюдал за сыном.
- Как прошло-то? – спросил он.
- Да нормально. Ну, как нормально. Меня вырубили сразу. А Никита бился как дикий.
- Его, кстати, еще не отпустили, - сказала мама, - вчера Лида приходила, говорит, что вроде нашла в каком он отделении, но никаких конкретных ответов не получила. Хорошо, говорит, что живой.
- Угу, - промычал Миша.
- Ему-то сильно досталось? – спросил отец, выпустив клуб дыма.
- Говорят, царапины только. Надо было тоже цепь брать.
- А я тебе говорил, - отец указал трубкой на сына, склонившегося над тарелкой, - цепь в бою самая штука. К тебе просто подойти бы не успели.
Миша согласно покивал головой. Родители молча смотрели как он жадно есть борщ с хлебом.
- Ты не торопись…мы кстати уже билеты тебе купили в Екатеринбург. Отец как зарплату получил сразу купил.
- Только я не уверен, что ты долечишься, - спокойно сказал отец, - чуть больше месяца осталось, не все зарубцуется.
- Посмотрим, - ответил Миша, - ну, если не Екатеринбург, то в Калининград уж точно поеду.
- Билеты сгорят, - ахнула мама, - отец треть зарплаты отдал.
- Ой, ну сгорят и сгорят, - махнул рукой отец, - не велика потеря.
- Угу, - буркнул Миша.
- Ладно, доешь, позвони Тане, она весь телефон обзвонила уже и отцу и мне.
- О, мама, - Миша остановился и скривил лицо, - ну чего ей нужно-то?
- Ну чего всем женщинам нужно. Защиты…