О магии

Я переживал, что никто не поверит в мою историю о ведьмах. Здесь Диана взяла паузу подольше.

— Описывать или нет магию — выбор за тобой, но твои читатели могут все равно не поверить. Начнешь рассказывать, и не сможешь объяснить, как мы оба оказались здесь. Покажи, что все произошло благодаря магии — и придется убеждать их, что меня не существует, чтобы читатели поверили в невероятные события, о которых ты пишешь.

— Но как же, ты вот здесь. Живая, настоящая. Как же я скажу, что тебя нет.

— Мы не знаем, что происходит на самом деле, — она трижды постучала босой пяткой по песку, — и жонглируем тем, что видим, что запомнили, но другое мы просто не замечаем.

То, как мы рассказываем истории, похоже на то, как мы создаем собственный мир, рассказывая его самому себе. Говорим, что кто-то разбил наше сердце, выбрав только те мгновения, что хорошо ложатся в историю. Взять хотя бы твоих ведьм. Звучит так, будто они желали тебе вреда.

— А что тогда произошло на самом деле, если это я выдумал?

Диана толкнула меня ладонью, и я упал спиной на песок.

— Каждый, кому ты перескажешь эту сцену, увидит ее по-своему — она с улыбкой помогла мне подняться, — что я сумасшедшая, или что я мудрая старая женщина, твоя сестра, мать, подруга, или что вообще ты выдумал меня. И ты сам выбираешь одну из точек зрения. Мы делаем это со всем, что видим вокруг.

Однажды я поняла, что любую историю можно рассказать заново, перевернув в ней все с ног на голову, если потратить время. Кто-то бы, наверное, отчаялся что-либо рассказывать, но для меня это было моментом свободы. Это случилось как раз в твоем возрасте.

Ты можешь пересмотреть события, которые уже рассказал, с другой точки зрения. Что все произошло так, как должно было, чтобы привести тебя на этот пляж. Что ни ты, ни ведьмы не желали никому зла, и делали то, что могли. Благодаря им ты понял что-то о женщинах, что-то о мужчинах, но, по большей части понял, что твой привычный мир никуда не годится.