Почему умер киберпанк
Сегодня я сделаю то, что следовало сделать очень давно: расскажу, почему умер киберпанк. Конечно, вы сейчас говорите: да ладно, заканчивай с этим, все уже видели ролик Димы Кунгурова про то, как анимо создало и убило киберпанк (а если еще не видели, то горячо рекомендую). Ну, хорошо, не говорите — думаете.
Но все не так просто.
Каждый раз, когда мы слышим слово «киберпанк», воображение рисует образ эдакого Найт-Сити, живущего по формуле «hight tech, low life». На неоновых улицах правят банды, в верхах всем заправляют крупные корпорации, люди модернизируют свое тело при помощи аугментаций у законных и не очень дилеров, а асфальт не просыхает из-за непрекращающегося дождя.
Но на деле образ, рисуемый нашим воображением, является мемом (напомню, что мем — единица значимой для культуры информации). Или брендом (который в свою очередь тоже мем). Это значит, что, когда какой-то артист, художник или разработчик использует слово киберпанк, он продает бренд — хорошо узнаваемый всеми образ. При этом к настоящему киберпанку бренд не имеет никакого отношения, и, если попробовать его проклассифицировать в жанровой системе, окажется, что на деле привычный нам киберпанк — ретрофутуризм.
Куда делся киберпанк?
В свое время киберпанк возник как ответ общества на развитие технологий. Безудержный технологический прогресс заставлял людей рефлексировать на тему того, как далеко все это может зайти: не окажется ли так, что власть перейдет в руки к технологическим гигантам, которые будут преследовать только свои интересы и плевать на окружающую действительность, а общество разделится на тех, кто живет в небоскребах, простирающихся до небес, и тех, кто в ближайшем переулке помирает от передоза. А может, люди создадут ИИ, который решит уничтожить своих создателей, или появятся хакеры, которые будут хакать всех налево и направо, стирая воспоминания и манипулируя людьми, как это было в «Призраке в доспехах».
Рефлексия породила глобальный страх перед технологиями, который вылился в ряд локальных страхов, связанных с развитием конкретных технологий. К примеру, проблема идентичности и потери своего Я особенно остро встала тогда, когда общество задумалось над тем: а что будет, если мы начнем создавать себе подобных?
По мере того, как один локальный страх сменял другой, менялись и технологии: общество становилось более модернизированным, электроника прочно оседала в домах, а самые страшные страхи не сбывались. На смену старому обществу пришло новое, живущее бок о бок с технологиями и не боящееся их, а вместе с тем киберпанк как жанр доживал свои последние мгновения.
Но жанр ведь воскреснет?
В наше время технологии являются неотъемлемой частью жизни, мы не можем представить жизнь без телефона или компьютера, многие дома наполовину забиты умной техникой, способной общаться с владельцем через голосового помощника, нейросети генерят контент и в скором времени могут заменить многих творцов, везде активно используются алгоритмы, позволяющие оптимизировать взаимодействие пользователей с системами. Все это подводит к главному.
В обществе, которое не боится технологий, киберпанк невозможен.
Существуют некоторые исключения, к примеру, серии «Черного зеркала» про соцсети или повесть братьев Стругацких «Хищные вещи века», но они скорее исключения, подтверждающие правило. Возможность заменить реальность сетью ужасает, но не настолько, чтобы всерьез рефлексировать об этом и ощущать страх.
Сытое и довольное общество убило киберпанк своим существованием, на смену страху перед развитием технологий пришла вера в технологический прогресс и его благо. А на смену старому обществу пришло новое, которому киберпанк оказался не нужен, из-за чего его попросту выбросили на свалку истории.