Социальная экология: радикализация движения за климат
24-го апреля в условиях глобальной самоизоляции прошла международная цифровая забастовка за климат молодежного движения Fridays For Future. В последние несколько лет климатическое движения стало настоящим аттрактором экологизации, фактически утвердив в международной политике курс на климатическую справедливость и декарбонизацию экономики. Но можно ли считать их «зеленые» формы устойчивым решением с точки зрения экологии? Статья ROAR Magazine о радикализации движения за климат из нового девятого выпуска Dual Power рассматривает противоречие между климатической справедливостью и поверхностными политическими решениями, укорененными в иерархической организации общества, предлагая альтернативу в терминах социальной экологии — двойную власть и социальную реконструкцию.
«Размышления о революции» (Reflection on a Revolution), более известные как ROAR — активистский онлайн-журнал радикального воображения, освещающий мировую политику и текущие события с точки зрения радикальных общественных движений. Журнал был основан ученым-активистом Джеромом Роосом в 2011 году для аналитической работы над причинами и последствиями глобального экономического кризиса и последовавшей за ним мобилизации населения. С 2018 года новые онлайн-номера журнала выходят ежеквартально, публикуя «подрывные размышления, исследовательские работы и критический анализ, чтобы понять наши неспокойные времена и помочь предотвратить грядущую глобальную катастрофу».
Авторка статьи Кэти Хорват является членом-учредителем проекта «Симбиоз», федерации низовых институтов прямой демократии, и членом правления Института социальной экологии (ISE). Она живет в Детройте, штате Мичиган, где работает над созданием институтов двойной власти в местном сообществе.
перевод: станислава погода для taste the waste
редактура: иван человеков
оригинал: Social Ecology: Radicalizing the Climate Movement, Katie Horvath, ROAR Magazine, issue #9 Dual Power
Патреон | Тейст в Телеграме | Тейст Вконтакте
Это неоспоримо: изменение климата является неотложной проблемой. Очевидна невозможность вести какую-либо борьбу или строить новое общество под куполом старого, потому что мы все умрем. Борьба за климатическую справедливость является глубоко интерсекциональной и затрагивает все остальные волнующие проблемы.
Беспокоитесь о неравенстве и классовой войне? Посмотрите, как богатые уже начали строить стены, чтобы защитить себя, в то время как низшие классы тонут или сгорают. Беспокоитесь о праве человека на жилище? Миллионы домов находятся в районах, которые вскоре окажутся в огне или под водой, что приведет к кризису доступного жилья до такого масштаба, какого раньше не было. Беспокоитесь о правосудии в отношение мигрантов, расовой справедливостью и насильственными последствиями национального государства в целом? Не нужно смотреть дальше «Крепости Европа» и американо-мексиканской границы, чтобы понять, что белые богатые нации уже оправдывают блокирование «Глобального Юга», чтобы противостоять последствиям климатического апокалипсиса, вызванного «Севером». Ни одно движение или стратегия не может позволить себе игнорировать борьбу за климатическую справедливость.
Чтобы справиться с этой гидрой, организаторы и авторы с левой стороны все больше принимают стратегию двойной власти, создавая непосредственно демократические низовые ассамблеи и институты, способные бросить вызов капитализму и национальному государству и, в конечном счете, вытеснить их.
Менее известны истоки этой стратегии. Философия, которая фактически ответственна за введение двойной власти в качестве стратегии для современных левых, в то же время соединяясь с борьбой за климатическую справедливость, — это социальная экология. Изучение социальной экологии является недостающим звеном в понимании исторической радикализации экологического движения и в построении стратегии двойной власти в климатической стратегии будущего.
От господства над человеком до господства над природой
Социальная экология — это философия, которая понимает проблемы окружающей среды как проистекающие из социальных проблем человека, в частности, иерархии. Как объяснял теоретик-основатель социальной экологии Мюррей Букчин в книге «К экологическому обществу» (Toward an Ecological Society), представление о том, что человеку суждено доминировать над природой, проистекает из доминирования мужчины над мужчиной — и, возможно, еще глубже, из доминирования мужчины над женщиной и доминирования старших над молодыми. Иерархический менталитет, организующий различные формы переживаний, по иерархической пирамидальной линии является способом представления и концептуализации, в котором нас социализировало иерархическое общество.
В ответ на эти социальные и экологические угрозы социальная экология выдвигает политику радикальной демократии и двойной власти. В том же эссе Букчин пишет: «Я хотел бы спросить, не уходит ли экологический кризис корнями в саму конституцию общества в том виде, в каком мы ее знаем сегодня, и не требуют ли изменения, необходимые для создания нового равновесия между миром природы и обществом, фундаментальной, поистине революционной, реконструкции общества по экологическим законам». В более поздних работах Букчин развивает эту «революционную реконструкцию общества» (revolutionary reconstitution of society) как коммунизм, достигаемый посредством двойной власти, как многие другие эссе в этом номере ROAR развивают аспекты этой точки зрения и стратегии.
Понимание социальной экологией того, что экологические проблемы коренятся в социальных проблемах, стало ключевым вкладом в движение за климатическую справедливость на ранних этапах. Сейчас это кажется здравым смыслом, но сначала нужно было понять, что капитализм и экологическая устойчивость в корне несовместимы.
Популяризация идеи о том, что экологические проблемы коренятся в более глубоких общественных вопросах, в частности, иерархии капитализма и государства, во многом была заслугой Букчина и социальной экологии. «Букчин одним из первых на Западе определил императив роста капитализма как фундаментальную угрозу целостности живых экосистем», — пишет Брайан Токар, член правления Института социальной экологии (ISE) и автор многочисленных работ о связи социальной экологии и климатической справедливости. «[Букчин] последовательно утверждал, что социальные и экологические проблемы в корне неотделимы друг от друга, ставя под сомнение узко инструментальные подходы, выдвигаемые многими экологами для решения конкретных проблем».
Букчин указал на капитализм и иерархию как на глубокие корни экологических проблем в начале 1960-х годов, когда большая часть развивающегося экологического движения была сосредоточена на временных и поверхностных решениях. Дэн Чодоркофф, соучредитель ISE вместе с Букчином, проиллюстрировал этот момент на примере кислотного дождя в лекции 2017 года, посвященной социальной экологии:
Кислотный дождь был огромной проблемой. Один эколог посмотрел на эту проблему и сказал: «Ну, проблема в частицах, в диоксиде серы, и решение, конечно, заключается в том, чтобы просто установить скрубберы на высокие дымовые трубы, и это все очистит». И это помогло, в какой-то степени. Эти скрубберы были эффективной технологией. Но один социальный эколог посмотрел на эту же ситуацию и сказал: «Ну да, диоксид серы — это проблема, и высокие дымовые трубы — это проблема, а также то, что централизованная форма промышленного производства, требующая этих высоких труб и сжигания угля, лежит в основе капиталистической системы». И в основе системы капитализма также лежит представление о том, что общество должно быть организовано согласно иерархическим структурам...
Скрубберы могут смягчить последствия кислотных дождей, но в то время как бушует остальная часть экологического кризиса, вызванного сжиганием угля, централизованным промышленным производством и капитализмом.
Токар объясняет, что эти аргументы в эссе Букчина, получивших «широкое подпольное распространение», как «Экология и революционная мысль», оказали сильное влияние на популярные экологические движения в 1960-х годах: «Идеи, которые он впервые выдвинул, такие как необходимость во всем радикальной экологии в противовес технократическому энвайроментализму, были приняты растущим числом экологически ориентированных радикалов».
Социальные экологи также были одними из первых, кто привел в действие более точные экологические решения, к которым и призывали. ISE помог жителям маргинализированного Нижнего Ист-Сайда Нью-Йорка в ранних экспериментах с ветровыми и солнечными инициативами в 1970-х годах. В Вермонте ветряные мельницы, сбор солнечной энергии и органическое садоводство были основной частью института с первых дней основания в 1974 году. В конце 1970-х социальная экология сыграла ключевую роль в движении против ядерной энергетики и развитии антиядерных альянсов по всей территории США, а социальные экологи повлили на развитие концепций экофеминизма и аффинити-групп в том виде, в каком они используются сегодня.
Закладывая основу противостояния капиталу и государству
Важнейший вклад социальной экологии в борьбу за климатическую справедливость не является историческим. Он представляет собой концепцию использования двойной власти как стратегического плана, и имеет жизненно важное значение для настоящего и будущего борьбы за планету, пригодную для жизни. Двойная власть, или двоевластие, — это переходная стратегия, закладывающая основу для желаемого нами экологически устойчивого и справедливого будущего.
Исторический и теоретический контекст, приведенный выше, подталкивает нас к выводу, что, как утверждала социальная экология на протяжении десятилетий, наша борьба за климатическую справедливость не может сосредоточиться только на узкой сфере климата или экологических проблемах. Именно вся иерархическая система угрожает нашей планете и нашей жизни. Скрубберов на дымовых трубах не хватит — их никогда не хватало. Ничего, кроме радикальной реконструкции, не подойдет.
...Что возвращает нас к двоевластию. Первоначально этот термин был описательным и использовался русскими социалистами для описания периода русской революции, когда рабочие советы обладали настолько большой низовой властью, что боролись с государством за власть и легитимность. Ленин утверждал, что такая ситуация разделения власти долго не продержится и может уступить место революционному свержению.
Австро-германские марксисты начали теоретически использовать этот термин после Первой мировой войны, но думали о нем как о желательной форме постоянного государства: постоянных советах для рабочих и парламентском государстве для буржуазии, уравновешивающих друг друга. Букчин утверждал, что, используя этот термин, социал-демократы «избавили „двойную власть“ от своего революционного напряжения, и этот термин стал синонимом двусоставного правительства, которое, возможно, существовало бы бесконечно».
Напротив, Букчин первым определил потенциал «революционного напряжения», присущего идее двойной власти, и применил ее предписывающим образом как образец революционного преобразования общества. Он утверждал, что мы должны развивать ассамблеи прямой демократии, чтобы бросить вызов их существующему эксплуататорскому аналогу — государству — и в конечном итоге вытеснить его. Подобно тому, как двойная власть изначально использовалась в России для описания ситуации, которая не может продолжаться длительное время, двойная власть в социальной экологии является переходным периодом, призванной в конечном итоге создать ситуацию, когда конфедерации ассамблей и национальное государство не смогут сосуществовать, а первые должны, в конечном итоге, вытеснить вторые.
Превосходство двойной власти как каркаса в том, что мы можем внести конкретные улучшения в повседневную жизнь, одновременно закладывая основу для того, чтобы когда-нибудь бросить вызов капиталу и государству. Строя низовые, горизонтальные, местные институты, которые займут место эксплуатирующих или отсутствующих статических и/или капиталистических институтов в нашей жизни и жизни наших соседей, мы одновременно планируем будущее и удовлетворяем наши потребности прямо сейчас.
Шаги на пути к созданию двойной власти
Примеров таких институтов двойной власти, конкретно связанных с климатической устойчивостью и климатической справедливостью, предостаточно. Капиталистическая продовольственная и сельскохозяйственная система одновременно является одной из величайших движущих сил изменения климата и, к сожалению, не способна обеспечить здоровое питание для всех; инициативы двойной власти могут начать вытеснять эту эксплуатирующую систему путем создания сельского хозяйства, принадлежащего общинам, и кооперативного обеспечения продовольствием.
Сеть продовольственной безопасности темнокожего населения Детройта (The Detroit Black Community Food Security Network) строит локализованную продовольственную систему через возглавляемое темнокожими городское фермерство на их семи акрах земли D-Town Farm и, в скором времени, Народный продовольственный кооператив Детройта (Detroit People’s Food Co-op), который примет на работу более 20 жителей, улучшит доступ к местным, здоровым продуктам питания, выращенным в окрестностях города. Кооператив «Джексон», подразделение плана «Джексон-Куш» (Jackson-Kush), направленного на создание кооперативной сети в Джексоне, штат Миссисипи, налаживает взаимосвязанные сельскохозяйственные, ландшафтные, мусороперерабатывающие/перерабатывающие и строительные кооперативы для развития экопоселения на своих коллективных землях.
Климатическая справедливость не всегда находится в центре внимания на арене трудовой или даже рабочей кооперации. Однако переход к рабочим кооперативам и общая собственность на средства производства предоставляет бесчисленные возможности для экологизации этих средств и их цепей.
На энергетическом фронте, благодаря общинному производству энергии и инфраструктуре, объединения могут обойти корпоративное загрязнение и монополистическую ценовую политику, обеспечивая своих ближайших соседей доступной энергией в краткосрочной перспективе, одновременно закладывая основу для децентрализованной, принадлежащей общине сети возобновляемых источников энергии в долгосрочной перспективе.
Проект Soulardarity в Хайленд-Парке, штате Мичиган, представляет собой пример того, как могут выглядеть подобные инициативы в области двойной энергетики. Их общественная организация устанавливает уличные фонари, находящиеся в коллективной собственности и недавно выпустила комплексный «План энергетической демократии» (Blueprint for Energy Democracy Framework) для своего города, а также строит общественный энергетический кооператив, чтобы начать масштабировать производство и доступность. В Bay Area, области залива Сан-Франциско, Местный альянс за чистую энергию (Local Clean Energy Alliance) стремится развивать коммунальные, децентрализованные, возобновляемые энергетические системы в качестве альтернативы опасному удушению корпоративных коммунальных предприятий PG&E перед лицом сильнейших пожаров, которые случались в этом районе в течение десятилетий, а также строит движение за демократический контроль над коммунальными предприятиями и энергетическими проектами по всей стране.
Так как в ближайшие несколько десятилетий масштабы связанных с климатом стихийных бедствий будут возрастать в геометрической прогрессии, ответные меры по оказанию взаимопомощи могут не только временно помочь, но и заложить основу для создания адаптивных, жизнеспособных, демократичных институтов за пределами государства. Организация взаимопомощи Common Ground Relief, созданная по инициативе людей после урагана «Катрина», действует уже почти 15 лет, и ее преобразование за последние полтора десятилетия является потенциальным примером того, как оказание взаимопомощи в случае стихийных бедствий может быть превращено в долгосрочные решения по климатической справедливости.
Они неоднократно переходили к долгосрочным и постоянным мерам по защите климата, осуществляемым самими сообществами: в 2005 году — к оказанию немедленной помощи; в 2007 году — к строительству доступного и энергоэффективного жилья для переселенцев; в 2013 году — к миссии, направленной на «создание устойчивых к внешним воздействиям, финансово жизнеспособных и сплоченных сообществ на побережье Мексиканского залива»; и в 2015 году — к восстановлению и сохранению прибрежных водно-болотных угодий Луизианы, которые быстро исчезают в результате изменения климата.
В Пуэрто-Рико участники общины и союзники-организаторы собрались вместе после урагана «Мария», чтобы создавать Centros de Apoyo Mutuo (Центры взаимопомощи), перепрофилируя бывшие правительственные здания для предоставления услуг, которыми государство пренебрегло. Спустя около двух лет, Центры продолжают функционировать, устанавливая внесетевые, масштабируемые решения по возобновляемым источникам энергии и повышая устойчивость общества, а также создавая столь необходимое коммунальное пространство. Когда на Пуэрто-Рико или побережье Луизианы обрушится следующая климатическая катастрофа, местные сообщества будут гораздо лучше подготовлены к тому, чтобы пережить шторм и расширить возможности для принятия непосредственно демократических решений без участия государства.
Эти примеры немного оттеняют первоначальное описание двойной власти у Букчина; он настаивал, в частности, на власти народных ассамблей и оставался скептически настроенным по отношению к институтам, которые им не подчинялись. Я утверждаю, что любой низовой институт, принадлежащий сообществу, является шагом на пути к созданию двойной власти при условии, что он связан с более широким проектом создания демократических ассамблей и более активного вовлечения граждан; муниципальные ассамблеи будут нуждаться в соответствующей инфраструктуре для надзора, и она не будет расти в одночасье.
Но что происходит, когда ассамблеи фактически руководят своими муниципалитетами и, таким образом, владеют экологическими системами? Автономное управление Северной и Восточной Сирии (NES), более известное как Рожава, дает представление о разворачивающихся возможностях. Помимо приема десятков тысяч беженцев из других районов Сирии и Ирака, демократические советы, принимающие решения в рамках этого либертарного социалистического проекта, приступили к экологической революции. Как объясняет заявление интернациональной кампании Make Rojava Green:
Разрабатываются проекты в области кооперативов и общинной экономики на основе сельского хозяйства и животноводства, в рамках которых люди могут коллективно и устойчиво обрабатывать свою землю. Сотни проектов по лесовосстановлению с применением фруктовых и оливковых деревьев помогут в будущем бороться с последствиями изменения климата и безжалостного опустынивания.
В кампании по лесовосстановлению они посадили тысячи новых деревьев и поддержала долгосрочный план по созданию экологичной Федерации Северной Сирии. «Рожава учит нас, чтобы изменить мир, мы должны изменить наш взгляд на природу и общество», — говорится в призыве к действиям против недавнего турецкого нападения. «Наша борьба — это борьба против угнетения и эксплуатации, борьба против капитализма, против национального государства и против патриархата. Сейчас, как никогда, мы продолжим борьбу за свободную и зеленую Рожаву».
Это лишь некоторые из способов, с помощью которых общины во всем мире создают институты двойной власти, способные смягчать последствия изменения климата, демократизировать процесс принятия решений и, в конечном счете, бросить вызов могуществу капитализма и государства. Однако заключительная часть — фактически вытесняющая доминирующие институты современного общества — не произойдет, если наши усилия на местах останутся изолированными.
Борьба с изменением климата требует глобальных ответных мер двойной власти, поэтому наша работа не может оставаться изолированной или строго локальной по своему характеру. Если мы всерьез намерены изменить способ взаимодействия человека с природой и самим собой, мы не добьемся успеха, оставаясь каждый в своем маленьком уголке мира; приливы будут продолжать нарастать, каким бы утопичным ни был наш остров. Мы должны расширить масштабы нашей работы, чтобы иметь возможность действовать сообща. И у нас мало времени.
Экологическое, демократическое общество одинаково как для человека, так и для не-человека
Межправительственная группа экспертов по изменению климата определила, что у нас есть 12 лет для того, чтобы примерно вдвое сократить глобальные выбросы, что не оставляет нам много времени для коренного изменения мирового социального порядка.
Представляется вероятным, что нам могут понадобиться социал-демократические компромиссы, чтобы выиграть время. В этой связи кажется, что президентские выборы в США в 2020 году станут для нас либо последним шансом на переломный момент, либо последним гвоздем во всепланетном гробу. Такие предложения, как «Новый зеленый курс» (Green New Deal), могут в значительной степени помочь избежать худшего сценария климатического апокалипсиса; если ведущие государства, загрязняющие окружающую среду, смогут перейти на полностью возобновляемые энергосистемы в следующем десятилетии, то у нас будут ценные годы, в течение которых мы сможем построить институты двойной власти и подготовиться к предстоящей борьбе.
И все же электоральность и социал-демократию не следует путать с реальными победами. Именно здесь социальная экология дает нам полезное теоретическое обоснование, напоминая о том, что наши экологические вызовы неразрывно связаны с иерархической природой капитализма и государства. Изменения, которые оставляют на месте базовые системы капитализма с его хищным, бесконечным императивом роста, и государство с его доминирующей иерархией насилия не спасет нас — и не исчезнет, если у власти будут находится правые политики.
Иерархические институты по своей природе неподотчетны людям, в наибольшей степени пострадавшим от климатического кризиса; мы не можем ожидать, что институты, ответственные за кризис, будут способны управлять развитием нашего коллективного будущего. В лучшем случае они купят нам пару десятилетий.
Если мы всерьез намерены построить новое общество, способное устранить коренные причины нашего нынешнего климатического кризиса, нам придется всерьез заняться строительством того, что курдский лидер, визионер и писатель Абдулла Оджалан называет «демократическим конфедерализмом». Демократический конфедерализм — это политическая система, в которой совещательные местные собрания объединяются в несколько конфедеративных уровней, но в которой, вопреки сегодняшнему американскому федерализму, локус власти остается на низовом уровне, вместе с местными собраниями.
Чтобы иметь возможность координировать будущие меры реагирования на климатические катастрофы, участвовать во взаимопомощи по всему миру в районах, наиболее пострадавших от изменения климата, предотвращать дальнейшую дестабилизацию и работать над созданием рамок переходного периода, потребуется серьезное демократическое обсуждение на глобальном уровне. Нам необходимо соединить наши местные институты — народные ассамблеи, рабочие кооперативы, союзы арендаторов, проекты взаимопомощи — друг с другом, сначала на муниципальном уровне, затем в региональных органах, а затем, в конечном счете, на глобальном уровне. Такие организации, как «Симбиозис» (Symbiosis) — новая федерация низовых институтов прямой демократии и двойной власти по всей Северной Америке — пытаются сделать именно это.
Гарантируя ограниченные полномочия такого международного органа и его подотчетность региональным ячейкам, которые отвечают перед еще более мощными местными органами, каждый из которых действует в соответствии с принципами прямой демократии, и направляя отзывчивых делегатов на следующий уровень координации, мы можем быть уверены в том, что институты, которые нам необходимо создать для решения глобальных климатических проблем, будут подотчетны всем нам.
Мы можем работать над созданием мира, в котором, как пишет Букчин, «человечество, не умаляя целостности природы, добавило бы к ней измерение свободы, разума и этики и подняло бы эволюцию до уровня саморефлексии, который всегда оставался потаенным в возникновении природного мира», — то есть, мира экологического, демократического общества как для человека, так и для не-человека.