Предел мечтаний
Выдвинем гипотезу: у человека есть ограничение на разницу между его опытом и его же пределом мечтаний. Под опытом в данном конкретном случае подразумевается такой, который человек смог вписать в собственную зону комфорта, и повторение которого его уже не пугает так, чтобы очень: “плавали, знаем”, “ничего, так тоже люди живут, и мы жили”, “жить можно”.
У ряда представителей начитанной интеллигенции наблюдаются проявления работы любопытного защитного психологического механизма. Их, как и многих, тревожит текущее положение вещей, разительно отличающееся от совсем недавнего. Закрытость от западно-европейского мира, текущая война и связанные с ней тревоги и страхи, суженный плюрализм общественно-поддерживаемых мнений и так далее. И они начинают с надеждой смотреть на прошлое, а именно: советскую “оттепель” 60-х. Время-то было ничем не лучше и не хуже другого, но вокруг него сформировалось множество устойчивых мифов: о внезапном расширении свободы (сама формулировка, согласитесь, бессмысленна, но тем не менее), о взлёте культуры (можно спорить: взлёт ли это был, или полёт, а взлёт случился гораздо раньше), резком улучшении качества жизни (это единственный пункт, который подвержен наименьшей критике) и прочее. Откуда у них надежда? Они делают верный вывод, что активной социальной стратой того времени были фронтовики в недавнем прошлом. Совсем молодые люди, прошедшие войну и достигшие зрелости как раз к 60-м годам XX века. И отсюда они (начитанная интеллигенция) проводят параллель: что вот, когда война закончится (а рано или поздно она всяко закончится), те молодые люди, которые сейчас на линии фронта, вернутся в мирную жизнь, возмужают, и тогда по исторической аналогии нас ждём расцвет и подъём. В этом они видят хоть какое-то оправдание идущей войны, хоть какой-то смысл. Другие смыслы, разделяемые значительной долей населения, включающие в себя патриотизм, осознание собственной инаковости в ценностях и путях по их реализации в сравнении с западной культурой, необходимость противостояния антигуманным и губительным для человека веяниям, получившим мощное развитие в западном мире и т.п. им чужды в силу ограничений их собственных картин мира.
Казалось бы: где надежды и душевные страдания творческой интеллигенции и где озвученная гипотеза? — на пересечении с тенденциями строительства жилой и туристической недвижимости. Выглядит уж очень далеко друг от друга и не имеет, вроде, ничего общего. Требует пояснения. Извольте.
Действительно, общего не много. Но если протянуть вектора обоих трендов (психологических кульбитов узкой страты и рынка девелопмента), то на их пересечении как искра вспыхивает гипотеза об ограниченности дельты “опыт-мечта”. О первом тренде мы пару слов сказали, и этого покамест достаточно. Поговорим о втором.
Сегодня в стольном граде Москве (да и не только, в любых крупных городах) продаются апартаменты немногим более 20-ти квадратных метров. “Евротрёшки” в 50 квадратов — это уже не диковина, а практически стандарт рынка. Удельное количество квадратных метров на человека в жилой недвижимости неуклонно снижается до уровня гостиничного номера эконом-класса. Аналогичный тренд разворачивается в туризме. Вместо гостиниц и пансионатов в массовом (последнее слово подчёркиваем: массовом) порядке строятся “глэмпинги”. Что такое глэмпинг? Это лёгковозводимые не капитальные конструкции малого метража в красивой природе с бытовыми удобствами на уровне городской квартиры. Проще говоря: стационарная тёплая большая палатка с электричеством, тёплым сортиром и водоотведением. То есть люди живут всё теснее и отдыхают за деньги тоже всё теснее.
Причина этого вовсе не изменении предпочтений или сознательном выборе образа жизни. Причина, как нынче водится, в деньгах. А именно в жадности (будем называть вещи своими словами) застройщиков и предпринимателей в туристической сфере. Стоимость квадратного метра достигла таких высот, что даже в ипотеку на десятки лет купить квартиру, достаточную, чтобы в ней создать семью и родить хотя бы двоих детей (не говоря уже о троих и более) с нормой в 20 квадратных метров на человека обыватель не в состоянии. Чтобы продать условные 1000 квадратных метров жилой площади, десять квартир по 100 метров продать гораздо сложнее, чем двадцать пять по 50 (или сорок по 25) не потому, что люди перестали любить большие квартиры, но исключительно по той причине, что они не могут их себе позволить. Стоимость метра стала таковой не по воле “невидимых рук” чего бы то ни было, а вследствие простого желания игроков стройкомплекса заработать по-максимуму в кратко- и среднесрочной перспективе, не думая о дальней. Но факт есть факт. Квартиры мельчают, семьи тоже (поди поживи впятером в 50-ти квадратах, да даже и вдвоём в 25-ти не легче), демография утирает слёзы. Тренд печальный, но факт.
В туристической отрасли причины аналогичные. Стоимость строительства глэмпинга на 15-20 “палаток” сравнима со стоимостью скромного капитального шале на 5-10 номеров. Глэмпинги попросту дешевле и быстрее окупают затраты на землю и её освоение.
На этом фоне характерно наблюдение за активным строительством частного и дачного сектора. Даже на дешёвых шести сотках без коммуникаций (кроме электричества и грунтового подъезда), люди строят дешевые, но просторные дома. Даже если эти дома исключительно для выходного дня в летнее время. То есть люди, вкладывающие время и деньги в персональное место отдыха от города и работы, предпочитают проводить это время в стенах сильно просторнее палатки в глэмпинге и городской кельи в новостройке. Про землю более престижную с ИЖС, газом, участками от 15-ти соток — всё то же. Только дома капитальнее и просторнее.
И вот тут, рассуждая об этой тенденции, возникает вопрос. А вот в 60-е годы что было с нашей недвижимостью? Был бум строительства так называемых “хрущёвок”. Панельных домов с низкими потолками и малогабаритными квартирами. Но вот что интересно. Решение задачи обеспечения населения СССР персональным жильём начали решать задолго до прихода к власти Хрущёва, начиная с 30-х и далее без перерыва даже во время ВОВ. Уже проектировались к строительству и строились жилищные комбинаты для производства на потоке панелей для быстрого возведения жилых домов. Уже создавались и защищались проекты типовых квартир… барабанная дробь… с нормой от 20 метров на человека! А решение о сокращении нормы метража было принято уже действительно при Хрущёве.
Тут, казалось бы, нарисовалась дорожка, на которой принято ругать Хрущёва и хвалить Сталина. Нет, товарищи, мы не собираемся делать ни первого, ни второго. Мы пойдём другим путём.
Мы обратим внимание, что планы по метражу на человека были скорректированы тем самым поколением 60-х. И то же самое поколение, въехало в тесные малогабаритные квартиры не только с большой радостью (что не удивительно), но и не могло мечтать о большем!
А вот поколение, которое рисовало изначальные проекты (с привлечением, между прочим, Ле Корбюзье) о большем мечтало. И не просто мечтало, а претворяло эти мечты в жизнь, но не успело до конца. Зато успело претворить в жизнь стандарт жизни советского человека, включающий в себя не только “дом” и “работу”, но и обязательный досуг. Откуда вездесущие стадионы, кружки, кинотеатры, дворцы культуры и капустники. И то же поколение “шестидесятников” этот досуг свело к “водке-сексу-телевизору”. Только случилось это не сразу (ДК и социальная инфраструктура к тому моменту были не только созданы, но и действовали на всю катушку), а просто за отсутствием дальнейшей поддержки, соответствующей темпу роста населения, потихоньку за пару десятилетий сошло на нет.
И вот что здесь привлекает внимание. Поколение, предшествовавшее поколению фронтовиков, тоже не было избаловано сладкой жизнью. Скудная деревенская жизнь, бараки, гражданская война, сумасшедшие 20-е, тяжёлый труд 30-х. Но это, тем не менее, отличается от жизни в окопе (в котором по соседству рвёт на куски твоего товарища, а в освобождённых деревнях прикрученные колючей проволокой мёртвые дети) не меньше, чем жизнь в бараке от жизни в стометровой квартире. Если не больше. И вот это расхожее мнение “не жили хорошо, нечего и начинать”, которое звучало от бабушек-дедушек в 70-е и 80-е (поколения тех самых шестидесятников), очень вероятно, что шло именно от пережитого и принятого опыта страшной войны.
Потому что, видимо, есть у человека предел разницы между пережитым опытом и пределом мечтаний.
P.S. Мой друг, когда услышал эту гипотезу, вспомнил разговор с профессором МАРХИ, с которым они беседовали в 90-е. Профессор рассказал, что они в институте давали студентам задание нарисовать проект “квартиры-мечты”. Все иногородние студенты рисовали чудесные хоромы за двести метров: просторные, роскошные, местами с очень интересными архитектурными решениями. Но у каждого (и это правило не знало исключений) был запроектирован только один санузел на квартиру.