Фауна человеков (Часть 1)
Разговор в аптеке. — Скажите, у вас есть хлористый калий? — Нет, хлористого калия нет. Есть цианистый. — А какая разница? — Да небольшая, всего 12 копеек.
Сегодняшний наш разговор поймут не все. Не потому, что кто-то слишком глупый, а кто-то слишком умный. Просто тема такая, что не для всех. Как говорится, люди делятся на два типа: тех, кто делит людей на два типа, и тех, кто не делает этого. Мы делим. В частности, на тех, кто поймёт о чём речь, и тех, кто нет.
Что означает “не поймёт”? Не то, что сказанное покажется белибердой. А напротив, всё будет понятно, но за исключением малозаметных нюансов, без учёта которых смысл сказанного кардинально меняется.
Почему мы об этом говорим? Потому что искажённый “недопониманием” смысл может привести к далеко идущим выводам, которые, хоть и будут совершенно беспочвенными, но с далеко идущими последствиями.
А поэтому, прежде чем начать разговор, сделаем примерку на понимание.
Примерочная
У Буддизма есть несколько учений: Хинаяна (Малая колесница), Махаяна (Большая колесница) и Ваджраяна (Тантра, или Алмазная колесница). В каждом учении есть несколько традиций, которым принадлежат разные школы.
В традиции Мадхьямика учения Махаяны (Большой колесницы) есть школа Прасангика. А в учении Хинаяны (Малой колесницы) — Саутрантика. Корневое различие этих школ заключается в том, что согласно философии Прасангики вся наблюдаемая, осмысливаемая, ощущаемая, вербализуемая и т.п. реальность имеет в своей основе относительную природу. Другими словами всё о чём мы можем подумать, что представить, увидеть, рассказать, всё-всё-всё с точки зрения реальности абсолютной есть своего рода иллюзия, не настоящее в полном смысле этого слова. В Саутрантике полагают не так. Там соглашаются, что почти всё есть иллюзия, то есть реальность относительная. Но всё же, есть некие объективные сущности, обладающие абсолютной природой, доступные человеческому разуму. Например, пространство.
В буддизме не принято расправляться с инакомыслящими силовыми методами. Брутальным разборкам буддийские учёные предпочитают диспуты, построенные на строгой буддийской логике. И, разумеется, представители разных школ долго и жарко друг с другом спорят.
Один из аргументов Саутрантиков против Прасангиков звучал так: “Вы утверждаете, что существует абсолютная реальность. Но в то же время вы утверждаете, что всё, что мы можем говорить, мыслить, видеть и так далее может иметь лишь относительную природу. Следовательно, всё что вы утверждаете относительно абсолютной реальности, все ваши доводы в её пользу тоже имеют относительную природу. Следовательно — ваша абсолютная реальность относительна. Следовательно — вы противоречите сами себе”.
Но Прасангики парировали: “Так, да не так. Действительно, всё что мы можем сказать и помыслить имеет относительную природу. И все наши доводы, разумеется, тоже имеют относительную природу. Но это не означает, что абсолютной природы не существует. Делая строго рациональные рассуждения в относительной природе, мы выявляем её противоречия, которые свидетельствуют о наличии природы абсолютной, хоть мы ничего ни словами, ни жестами сообщить о ней не можем, и не можем выразить ими абсолют. Мы можем лишь достоверно показать на противоречиях относительных явлений не сами абсолютные, но их наличие”.
Теперь примеряем. Прочитавшие диспут прасангиков с саутрантиками делятся на две группы. Первая оценивает довод прасангиков как рациональный и убедительный. Вторая — как демагогию, не относящуюся к сути вопроса диспута.
Если вы оказались в первой группе, то добро пожаловать.
Если же во второй, то рассуждения ниже будут выглядеть для вас форменной демагогией и все выводы, которые вы из них сделаете будут построены на демагогии. То есть, будут чепухой. А потому, не надо дальше, не выйдет ничего хорошего.
Несравнимое различие
В порядке настройки на разговор, приведём замечания двух очень разных, но безусловно очень неглупых, заслуженных и никак не связанных друг с другом людей..
На днях один старый физик делился наболевшем (орфография и пунктуация автора): “Главное, что мне дал интернет (а я, еще помню, как радовался, когда через Gopher залез в Библиотеку Конгресса) — это понимание того, что человечество это раздутый до неимоверных размеров дом призрения, где абсолютное большинство — дебилы, и дикари, а те, кто не дебилы и дикари — сумасшедшие разнообразных сортов: шизофреники, параноики, маньяки. Это не мизантропия. Это хуже. Это взгляд в бездну… Племенная рознь, жажда власти, славы и богатства, ложные понятия… ВСЕ паблики во всем мире истекают какой-то инфернальной злобой. Разум тут совершенно неуместен, это откровенно лишнее приобретение. Детей жалко. Трудно им будет не измазаться во всем этом дерьме, что-то да пристанет ведь. И, главное, спрятаться некуда. Не здорово это.”
Тринадцать же лет назад Александр Моисеевич Пятигорский, читая лекцию “Мифология и сознание современного человека”, напоследок заметил: “Как описать этот тупик, который я очень люблю?.. Я бы этот тупик описал так. Описал вопросом. А существует ли, а существует ли вообще феномен человека? Какой-то один феномен человека?
Ещё один замечательный мыслитель нашего времени однажды обронил, — но в порядке забавы, — фразу: “А кто знает, может быть два человека отличаются друг от друга гораздо больше, чем человек от крокодила или от крысы?” Ведь не забывайте, ведь то, что мы называем “человек” — это же миф! Это реликт универсального антропизма. Совсем не уверен, что есть феномен человека, один феномен человека… Я не говорю, что я отрицаю. Я просто сомневаюсь. Я просто сомневаюсь, и всё. Есть он или нет”.
Так вот о чём мы будем разговаривать: зря ли сомневался Александр Моисеевич? И чего больше в замечании старого физика: раздражения и категоричности, свойственных старости, или шока от осознания факта, который раньше он имел счастливую возможность не замечать: что большинство людей отличаются от него настолько, что разговор с ними на языке его разума совершенно невозможен?
Люди действительно очень разные. Особенности и способности одних кардинально отличаются от особенностей и способностей других. Нейробиологи отмечают, что площадь коры головного мозга, отвечающая, например, за слух, у разных нормальных людей может отличаться не просто в разы, а в десятки раз. И эта разница проявляется не только в части слуха, а практически любого человеческого качества (по меньшей мере того его качества, которое можно привязать к той или иной области коры головного мозга). И эта разница между людьми бывает больше, чем разница между человеком и другим животным с высшей нервной деятельностью. То есть тезис “замечательного мыслителя нашего времени”, изложенный “в виде забавы”, что “два человека отличаются друг от друга гораздо больше, чем человек от крокодила или крысы” оказался удивительно точен.
Более того, люди могут обладать какими-то качествами, которых другие люди напрочь лишены. Например, различение цветов. Большинство людей способны различать все цвета радуги. Но многие — нет. Некоторые в принципе не различают цвета: весь мир они видят как на чёрно-белой фотографии. Другие не различают цвета красного и зелёного спектра (дейтеранопия). Третьи — сине-фиолетового участка спектра (тританопия). Люди с таким отклонением от нормы ничем не хуже других, у кого этого отклонения нет. А в ряде случаев могут быть значительно лучше. Например, могут превосходить музыкальным слухом. Слух ведь тоже есть не у всех. У кого-то он есть, и абсолютный: эти люди могут различать высоту звука до десятых долей тона. У кого-то он просто есть (и они могут вполне сносно и даже хорошо напеть ту или иную мелодию). А кто-то лишён музыкального слуха напрочь: про таких говорят: “медведь на ухо наступил”.
На эту тему есть отличный анекдот на реальных событиях, рассказанный Георгием Данелия. Когда снимали фильм “Тридцать три”, по сценарию герой Евгения Леонова должен был петь песню: “На речке, на речке, на том бережочке мыла Марусенька белые ножки”. Но у Леонова отсутствовал музыкальный слух от слова совсем, петь он не мог. Ну, не то чтобы совсем не мог, но то, что получалось, слушать было невозможно. Попробовали наложить голос другого актёра — не получается, не похоже. В результате поступили так. В музыкальной студии Мосфильма Евгений Леонов многократно под запись пел песню построчно. Как только он случайно попадал в мелодию, этот кусок вырезали и склеивали с другим. Нечего и говорить, что запись одной песни заняла несколько дней.
В процессе записи, когда Леонов промахиваясь мимо всех нот пытался попасть в мелодию, мимо дверей студии шёл Дмитрий Сергеевич Шостакович (он писал много музыки к фильмам и на Мосфильме был частым гостем). Услышав “пение”, Дмитрий Сергеевич остановился, прислушался, и сказал: “Удивительное дело! Я могу на слух различить одну шестнадцатую тона. Но этих нот я не знаю!"
Природа людского различия может иметь самые разные причины: развитость того или иного участка коры головного мозга, наличие или отсутствие того или иного гена, разные их (генов) комбинации, некие приобретённые физические отклонения. И всё же, при всех различиях все остаются людьми.
Спектр различий настолько разнообразен и широк, что свести их в какую-то единую шкалу, разбив человечество как колбасу на сорта не представляется возможным. Скорее, речь идёт не о каком-то “первом”, “втором” и т.п. “сорте”, а о каких-то качественных, не сводимых к какой-то одной категории различиях. То есть, образно говоря, люди делятся не на “лучших” или “худших”, а по другому. Один — мягкий, другой — тёплый, третий — звонкий, четвёртый — яркий, пятый — длинный и так далее. Отличны и в то же время несравнимы. Просто разные.
Различия касаются не только физических и чувственных качеств, но и когнитивных. Люди с одним и тем же IQ могут кардинально отличаться своим умственным развитием, будучи при этом очень умными людьми. Не все очень умные обладают развитым абстрактным мышлением. И не все, обладающие выдающимся абстрактным, могут так же хорошо считать в уме, как те, кто им не обладает. Это только один пример различия, а таких примеров — великое множество.
Это означает, что общение в строгом смысле этого слова (что такое общение мы подробно разбирали в разговоре “От общения до бреда…”) в ряде случаев между некоторыми людьми невозможно в принципе. Не потому, что различие между картинами мира собеседников слишком велико (см. разговоры “Договорённость и ценность непонимания” и “Парадокс договаривания”). В таком случае проблему могло бы решить образование. А потому, что какие-то сегменты картины мира одного человека, принципиально не могут оказаться в картине мира другого. Потому что тот, который другой, он совсем другой. Он отличается совсем, неисправимо и бесповоротно, как и его картина мира. Как не могут красный и зелёный цвета оказаться в картине мира страдающего (хотя, почему страдающего?) дейтеранопией. Мы, люди, очень разные животные. Разные. Очень. Иногда совсем.