Артефакты малой гидроэнергетики: малые межколхозные ГЭС на Свияге
«Коммунизм — это есть советская власть плюс электрификация всей страны». Это одна из самых расхожих ленинских цитат, которую вбивали в голову всем советским школьникам. Ленин действительно ещё в самом начале 1900-х годов грезил об электрификации, считая её одним из условий наступления социализма.
Придя к власти, он не забыл свои идеи. В 1920 году Государственная комиссия по разработке плана электрификации России под руководством Глеба Кржижановского, уже заложившего главные принципы энергостроительства в своём докладе 1915 года, представила план ГОЭЛРО. Он был принят и одобрен Всероссийским съездом Советов и в итоге стал одним из самых амбициозных, масштабных и в целом успешных (если не брать в расчёт о его цены) проектов молодой советской власти. Выполнить и перевыполнить его умудрились уже за 10 лет, хотя на реализацию допускался срок в полтора раза дольше.
План предусматривал как опережающее развитие электроэнергетики, так и общее развитие экономики страны; он положил основу индустриализации СССР. Главной его задачей было обеспечение электричеством промышленности; с сельским хозяйством (читай — с колхозами) дело обстояло не так радужно. Электрификация села считалась второстепенной задачей: проводить её предполагалось за счёт местных ресурсов, а подключаться к государственным энергосистемам колхозам запрещалось.
В Татарской АССР местным ресурсом посчитали гидроэнергетику — общая протяжённость мелких рек в республике составляла 5 500 км. Действительно, в 1936-37 годах в Татарии стали появляться первые ГЭС на малых реках. Мощность их была невысока, током в первую очередь обеспечивались зернотоки, молотилки, сельсоветы, школы. Не факт, что дело всегда доходило до освещения домов...
После войны вопрос электрификации села встал совсем остро: колхозы нужно было поднимать как можно скорее. Совет Министров СССР принял соответствующее постановление, давшее развитию малой гидроэнергетики новый импульс: предполагалось строительство межколхозных ГЭС повышенной мощности, которые могли бы подавать ток в колхозы и совхозы целых районов. Первым подобным объектом в ТАССР стала Ново-Мелькенская ГЭС на реке Ик, сданная в 1952 году. А 5 ноября 1957 года была пущена Деушевская межколхозная ГЭС на Свияге мощностью 500 кВт. Она обеспечивала электроэнергией потребителей в 14 деревнях Апастовского района.
Строительство Деушевской ГЭС, получившей к открытию имя 40-летия Великого Октября, велось с 1951 года под руководством специалистов из Москвы за счёт местных сил и средств. Местные МТС выделили 2 грузовика-полуторки. Для подвозки камня построили километровую конную узкоколейку, основной инструмент для работы был ручным — лопаты, кирки, тачки. Вручную сплетённые корзины наполняли камнями и погружали их под основание плотины. Турбины для станции заказали в Харькове, щиты и пульты управления завезли из Москвы, Ленинграда и Магнитогорска. Высота здания станции составила 12 метров, высота главной плотины достигала 6 метров, обслуживала объект бригада из 22 человек. Вскоре за плотиной ГЭС образовалось водохранилище, ширина которого местами была 250 метров (естественная ширина Свияги в этом месте — метров 50).
Газета «Советская Татария» сообщала в ноябре 1957 года: «На днях в Апастовском районе вступила в строй Деушевская межколхозная ГЭС на реке Свияге. ... Первой получила электроэнергию сельхозартель имени Мичурина. В домах колхозников, в служебных помещениях, на улицах сел Деушево и Кулганы зажглись лампочки Ильича. В ближайшее время будет электрифицировано еще 12 населённых пунктов».
Долина реки Свияги, петляющей среди зелёных холмов, вообще довольно красива. А Деушевскую ГЭС построили в особо живописном месте, у горы Кыз-тау. В переводе с татарского Кыз-тау — «Девичья гора»; *места у нас в целом равнинные, так что и холм высотой в полсотни метров сойдёт за гору.* Гора эта примечательна тем, что на вершине её виднеется ещё один небольшой холмик, очевидно, искусственный, и конечно же, в связи с этим она плотно овеяна типичными татарскими легендами, в которых обязательно присутствует какой-нибудь зловредный золотоордынский хан, приказавший умертвить свою дочку, потому что ему больше хотелось сына, и ханша, которая скрывает от него дочку в окрестностях этой самой горы до её совершеннолетия. Затем на сцене снова появляется хан, через паспортный стол и программу «Жди меня» узнаёт, что дочь жива, громко ругается, что его ослушались, посылает своего слугу, чтобы он нашёл дочку и быстро её убил, но смелый юноша всё путает и вместо того, чтобы убить, влюбляется. Потом, как правило, влюблённых всё же убивают и торжественно хоронят на вершине горы. В некоторых версиях всё наоборот: местный правитель души в дочери не чает, но дело всё равно кончается трагической гибелью и похоронами в золотом саркофаге на вершине Кыз-тау. Ещё совсем недавно в окрестных деревнях можно было встретить старожилов, которые слышали и даже видели лично, как во время гражданской войны белочехи вскрыли курган на горе, выкопали саркофаг и увезли его на аэроплане прямым рейсом в Прагу.
Проводившиеся в 2002 году раскопки позволили предположить, что на вершине Девичьей горы в VI–VII веках находилось языческое святилище (капище). Скорее всего, здесь действительно сжигали и хоронили останки умерших, молились богам, устраивали обряды и совершали магические ритуалы.
Как бы то ни было, место правда очень красивое: гряда плавных холмов, лес по высокому горизонту, зелёные берега, широкая долина с петляющей рекой и загадочная одинокая постройка на противоположном берегу.
Форсируем реку и смотрим на здание с близкого расстояния:
Внутри турбинного зала ничего сильно интересного: голые стены, в паре мест торчат из земли обрубки металлических валов. В общем, со стороны любоваться куда приятнее.
Ещё одна частично сохранившаяся межколхозная ГЭС — Киятская — находится выше по течению Свияги. Её запустили на два года позже Деушевской, в 1959-м, а мощность её была вдвое меньше — 250 кВт. Расположена она, в отличие от старшей сестры, не среди холмистых просторов. Наоборот, берега здесь обрывистые и лесистые, местность поглуше. Сохранился искусственный порог водосбросной плотины, и здесь всегда слышен умиротворяющий шум переливающейся через него воды, а занятная архитектура здания турбинного зала с пилястрами, стрельчатыми арками окон и капителями придаёт пейзажу готичный оттенок; с некоторыми допущениями и фотошопом можно представить, что фотографии сделаны в каких-нибудь альпийских предгорьях.
Вернёмся к недолгой истории наших малых ГЭС. Они находились на балансе колхозов, обслуживались местными специалистами и доставляли немало хлопот. Особенно тяжело было запускать гидроэлектростанцию после весенних паводков. Например, слабым местом Деушевской станции была ненадёжная конструкция типа «Таманцева» с селеновыми выпрямителями в схеме возбуждения. В период паводка они отсыревали и происходили пробои. Восстанавливать их силами колхоза было невозможно; приходилось обращаться за квалифицированной помощью в республиканскую эксплуатационную контору «Главсельэнерго».
Стабильного энергоснабжения межколхозные гидростанции обеспечить не могли — реки были маловодны, а частые бурные паводки сносили плотины и другие сооружения. Ещё в разгар их строительства, в августе 1953 года, Совет Министров СССР принял решение о присоединении колхозов к государственным энергосистемам. Активно отстраивался Волжско-Камский каскад ГЭС, который мог обеспечить гораздо большие мощность и покрытие, и программу электрификации на основе местных гидроресурсов свернули. Зимой 1966 года турбины Деушевской и Киятской ГЭС были остановлены навсегда, оборудование демонтировано, а линии электропередач использовали для электрификации окрестностей.
Источники:
«План ГОЭЛРО. Мифы и реальность» В. Гвоздецкий, журнал «Наука и Жизнь» №5 '2001
«Колхозной деревне — электроэнергию и радио!». З. Мингалиев, журнал «Энергетика Татарстана» №3' 2007
Альбом «Энергетика России в плакате» М., 2012
«Тайны горы Кыз-тау» Р. Миннуллин, газета «Республика Татарстан» №93 '2020
http://tatenergo.ru/
energobar.livejournal.com