К ВОПРОСУ О ПОСЛЕДСТВИЯХ И ПЕРСПЕКТИВАХ “SLOWBALIZATION”

Глобальная "фрагментация"

После мирового экономического кризиса 2008 года наблюдается так называемая slowbalization (или «медленная глобализация»). За последние 15 лет идет, если не замедление, то стагнация мировой торговли на уровне 50% ВВП. В 2019 году объемы международной торговли упали на 0,1% при росте глобального валового продукта на 2,9%.

Данную стагнацию следует рассматривать с позитивной стороны, потому что на сегодняшний день против не только увеличения, но и сохранения доли мировой торговли в ВВП играет множество различных важных факторов.

Последствия мирового финансового кризиса резко уменьшили кредитный уровень. Экономика КНР насытилась ростом. Сейчас КНР растёт 4% в год (по данным Reuters со ссылкой на государственные статистические данные). Китай является мировой фабрикой и, если не будет расти спрос в развитых странах и не будет расти производство в Китае, то соответственно не будет расти мировая торговля.

Замедление скорости роста экономик развитых стран также повлияло на стагнацию. Когда страна ближе к стагнации, то в первую очередь страдают экспортные/импортные операции.

Такие темпы роста не совсем органичны для человечества. Человечество не умеет так быстро расти. Данный индикатор показывает, что существует некоторое перенасыщение. Здесь некорректно использовать формулировку о “возвратном процессе” даже если мы видим сокращение доли мировой торговли в ВВП. Правильно будет говорить, что сейчас мир адаптируется.

Процессы, которые начались в 2022–23 гг., Международный валютный фонд (IMF) называет глобальной «фрагментаций». Данный процесс не похож на процесс, который идет с 2008 года.

Глобальная "фрагментация" связана с двумя тенденциями: “популистская фрагментация” и “фрагментации в силу опасности”.

1. "Популистская фрагментация"

В связи с высокими доходами на капитал, от инноваций и предпринимательства, которые легко масштабируются сегодня, в развитых странах происходит рост расслоения населения. Это приводит к тому, что население, которому не достался «большой кусок пирога» легко готово обменивать свои голоса у популистов на обещания перераспределить этот избыточный продукт. Поскольку есть такой спрос, то возникает и предложение. Появляются популистские партии, которые приходят к власти за счет этих голосов на обещание дистрибуции этой концентрированной добавленной стоимости. Естественно, их желание – контролировать эту добавленную стоимость, а не дистрибутировать. Приходя к власти, они становятся более авторитарными, чем это было раньше. Возникает авторитарная демократия, как во многих странах (например, Турция, КНР, Россия). Попытки этого процесса мы наблюдаем также в Латинской Америке, Европе и США. Популистские партии приходят к власти под лозунгами: «возврат рабочих мест» (это свойственно странам, в которых концентрация капитала связана сегодня с сервисами) и «построение высокодоходных рабочих мест для внутреннего рынка» (для стран, в которых промышленная платформа работает на экспорт). В этой ситуации абсолютно понятно стремление лидеров защищать пространство управления от внешних влияний. Такие лидеры авторитарны. Они защищаются от внутренних и внешних угроз, поэтому начинают строить барьеры (экономические, политические, таможенные, технологические). Как только барьеры выстраиваются, внутри страны начинает происходить изолированная жизнь. И рестриктивные экономические политики, которые вызывают к жизни экономические мегапроекты, способствующие новой изоляции, начинают претворяться в жизнь и функционировать. Важно заметить, что это новое в мировой экономике. В этом есть риск для глобализации в отличие от второй тенденции - “emergency fragmentation” (фрагментации в силу опасности).

2. "Фрагментация в силу опасности"

Поскольку прошла пандемия и имеет место быть «популистская изоляция», многие страны в ответ на это пытаются перенести минимальную логистику и минимальное производство обратно к себе в страну, чтобы при подобных глобальных явлениях в будущем не пострадать от того, что размыкаются логистические цепочки. В реальности пандемии случаются редко и вряд ли кто-то всерьез будет на это закладывать. Но аргумент такой фрагментации очень действенный и мы видим, как он работает.

В связи с новыми вызовами (популистская изоляция, глобальная пандемия, "специальная военная операция" и т.п.) многие страны реактивно решают, что нужно быть более самодостаточными и создавать у себя внутренние замкнутые цепочки производства стоимости по тем классам товаров, без которых обойтись невозможно. То есть страны решают создать у себя внутри производственный минимум, позволяющий им пережить тот или иной большой вызов, который может случиться в мире.

На практике это почти невозможно реализовать по двух главным причинам.

Во-первых, рынок труда в развитых странах очень горячий. Сложно перевести производство, например, в Великобританию, когда в стране не хватает миллиона рабочих мест в инженерном корпусе.

Во-вторых, подобная изоляция требует самодостаточности в сырьевом пространстве. Завод перенести можно, но не сырье. Диверсификация поставщиков сырья – сложный процесс. Например, КНР является монополистом по графиту и редкоземельным металлам. В итоге без КНР нельзя сделать ни карандаш ни аккумулятор. Монополисты по литию - Австралия, Чили и КНР. Без этих стран не построить батареи. Монополист по платине (фактически) – Южная Африка. В нефти три крупнейших производителя – США, Саудовская Аравия и Россия. По никелю монополисты Индонезия, Филиппины и Россия. Монополист по меди – Чили, по кобальту – Демократическая Республика Конго. Соответственно, добиться серьезной фрагментации невозможно.

Как может выглядеть процесс глобальной «фрагментации»?

1. Не стоит бояться фрагментации по отдельным странам. Предполагаю, что фрагментация будет блоковая (Евросоюз, КНР в своем регионе, США в своем регионе и т.п.).

2. Произойдет возврат производств на периферию блоков развитых стран. Наиболее внятными бенефициарами станут страны периферии. Например, могут сильно выиграть страны Восточной Европы и Балканы. Они смогут принять производство. Наиболее проигравшими станут страны, которые не сформировали нормального внутреннего рынка. У них может не хватить капитала (в первую очередь, инвестиционного), чтобы внутренний рынок доформировывать. В таких странах может не хватить средств, чтобы достаточно производить и конкурировать с периферийными странами крупных блоков. Внутреннего спроса не возникнет, а уровень кредита в этих странах высокий, поэтому работать в кредит не получится. Другими проигравшими станут наиболее бедные слои населения в развитых странах. Фрагментация – это всегда удорожание товаров. Удорожание товаров бьет по самым бедным слоям населения там, где они растут в цене. В странах-производителях эти товары наоборот будут дешеветь, потому что они не смогут столько поставлять. В блоках развитых стран, которые будут на себя принимать производства, эти товары будут дороже, иначе они бы уже производились в этом месте. Поэтому более бедные слои населения будут страдать в этих странах.

3. Фрагментация приведет к падению роста доходов населения и к более устойчивой инфляции, чем она была до этого. Инфляция – это всегда драйвер левых настроений. В обществе будут нарастать такие настроения. В развитых странах будет расти налоговая нагрузка и государственное регулирование. Как следствие, будет увеличиваться эффект левого авторитаризма, который мы уже можем наблюдать в мире сейчас.

4. В России будет китаизироваться рынок потребления. КНР будет у РФ брать сырье, соответственно должен навязывать свои товары для потребления.

5. Серьезные изменения будут в международных финансовых системах. Валютообмен между блоками будет не эффективен, потому что нужно будет за это платить комиссию. Поэтому в ВВП будет присутствовать серьезная доля посредников. Временно может вырасти роль золота.

6. Параллельным эффектом будет война между блоками. Уровень таможенных пошлин будет расти.

7. Инновации будут иметь тоже блоковый характер. Сейчас они распространяются глобально. Это значит, что концентрация в сферах высокопроизводительной экономики будет расти. Как следствие, разделение между странами «суперинновационными» и «не инновационными» будет расти, разница будет увеличиваться.

8. Дискоординация усилий по предотвращению глобальных эффектов (например, всемирное потепление). Риски сильно увеличатся.

В итоге те причины, от которых «великая фрагментация» пытается защитить мировую экономику, станут более опасными для мировой экономике в силу той же самой фрагментации.

Мировой банк оценивает уровень потерь от такой фрагментации в 12% мирового ВВП за 10 лет. Международный валютный фонд оценивает потери в диапазоне от 0.2$ до 7% глобального ВВП.

Источники

1. Айхан Козе и Франциска Онсорге «Ухудшающиеся перспективы долгосрочного роста» (2023 г.). Эта книга вышла в издательстве Всемирного банка. В ней собраны результаты исследований команды из полутора десятков экономистов организации, а также экономистов из Международного валютного фонда и Организации экономического сотрудничества и развития, которые несколько лет анализировали, как и почему практически по всему миру замедляется экономический рост. Формально книга не выражает официальную позицию Всемирного банка. Главный вывод авторов: темпы роста мировой экономики падают уже 20 лет, а в 2020-е они будут еще ниже, чем в предыдущие два десятилетия.

2. Отчет Всемирной Торговой Организации - World Trade Report 2013 - https://www.wto.org/english/res_e/booksp_e/wtr13-2b_e.pdf

3. Мукхопадхьяй A. (2019 г.) Изменения в международной торговле в условиях нестабильного миропорядка // Вестник международных организаций. Т. 14. № 4. С. 89–111 (на русском и английском языках). DOI: 10.17323/1996-7845-2019-04-05.

4. Рудигер Дорнбуш и Себастьян Эдвардс «Макроэкономика популизма в Латинской Америке» (1990 г.). Эта книга посвящена экономическому (или бюджетному) популизму. Экономический популизм — это «подход к экономике, который выпячивает рост и перераспределение доходов, оставляя в тени риски инфляции и финансового дефицита, внешнеполитических осложнений и реакцию экономических агентов на агрессивную нерыночную политику».

Подписывайтесь на другие социальные cети Евгения Азарова:

Telegram: https://t.me/thisisazaro