Временное правительство ч.6
На этом фактически завершается первая глава о злоключениях новой России и людей, что легкомысленно вздумали ей управлять.
В качестве завершения поговорим о Церетели, тем более, что о нем Набоков говорит подробно.
Биография его, с биографией большинства революционеров несравнима – это аристократ, человек с блестящими перспективами от рождения, не фиктивным средним и высшим образованием etc.
По крайней мере так кажется на первый взгляд.
Более того "ординарный марксистский трафарет", после революции устроился неплохо – входил в исполком Социнтерна, оказывал юридические услуги во Франции и США, где и умер в 50-х.
Если начать совсем общо - глобальная мотивация там была та же, что и у Чхеидзе – независимость Грузии, и шел он по все той же линии – от Кавказского наместничества.
Лимонад для них был риторикой, которую они выучивали как суру известного произведения, а потом с восточным упорством, нараспев воспроизводили, как сейчас делает реверансы за марксизм, какая-нибудь Курдская Рабочая Партия.
По условиям ХХ века, национально-освободительную борьбу было выгодно совмещать с лимонадом – они и совмещали.
Чем занимались Чхеидзе и Церетели после Брестского мира, и окончательного развала всего, и вся?
Отправились в Грузию, где в мае подписали Декларацию о независимости, а год спустя представляли Грузию на Версальской конференции.
Поскольку грузины (как и казаки), легли под немцев безо всякой диалектики, Хозяевами Дискурса тех лет было принято решение ликвидировать как независимый Казакистан, так и независимую Грузию, включив их в состав будущего СССР.
В качестве осколков былой роскоши оказались в эмиграции, где Чхеидзе вскоре умер, а Церетели продолжил вариться в социал-демократической эмиграции (тема Второго Интернационала (впоследствии Социнтерн) и религиозных разногласий с Коминтерном – тема воистину неподъемная).
Остаются вопросы, что грузинский дворянин забыл в социал-демократии и каковы причины резкой смены им окраса в 1931 году (выход из социал-демократии, и дальнейшие занятия "частной юридической практикой" во Франции и США).
Род Церетели – органичная часть грузинской знати, древнейший княжеский род связанный родственными узами с династией Багратионов.
Начало рода теряется во мраке Трубы (Двенадцать Анонимных Принцев, так и пишут), к моменту «завоевания» Имеретинского царства Россией, владеют крепостями и парой «городов» на севере Имеретии, а также тюрьмой крепостью Модинахе.
То есть перед нами феодалы средней руки, часть которых обрусела еще при Петре I (князья Цертелевы), а часть составила костяк имеретийской знати лояльной Империи и принявшей ее сторону во время завоевания.
В качестве наиболее показательного представителя рода в XIX веке я бы выделил Акакия Акакиевича Ростомовича Церетели, в качестве такого же представителя в ХХ веке - Георгия Васильевича Церетели.
Из тех, кто пережил мясорубку революции и гражданской войны, многие вошли в научный истеблишмент Грузинской ССР в частности и СССР - в целом.
Люди вроде Шалвы Отаровича - скорей исключение, нежели правило.
Беда в том, что отношения ко всему этому великолепию наш герой имел весьма отдаленное, а скорей всего и не имел вовсе.
Его отец – Георгий Ефимович Церетели родился в семье государственного служащего и сотрудника журнала «Цискари». Это, собственно все, что сообщается о его родителях.
Что понятно для выходца из низов, и даже из средних слоев, но для дворянина мягко говоря странно.
Говорят, еще, что Георгий Ефимович в молодости взял себе псевдоним «Коварный Счетовод».
Учился наш Лживый Бухгалтер сперва в Кутаисской гимназии, а после и в Петербургском университете, на факультете естественных наук, вместе с действительным потомком князей Церетели, тем самым Акакием Ростомовичем.
Дальше стандартная биография разночинца – студенческие выступления, поклонение Черлинсколюбову, аресты, эмиграция, возвращение на родину в качестве писателя абличительных романов в социал-демократическом духе (вырождающееся дворянство etc.).
Мать Церетели – Олимпиада Яковлевна Николадзе, чьего портрета история не сохранила.
Зато хорошо известен ее брат, Нико Николадзе – доверенное лицо народовольцев в «тайных» переговорах со Священной дружиной (то есть попросту связной), человек лично знавший Карла Маркса и одно время всерьез рассматривающийся на роль представителя I Интернационала на Кавказе (то ли градусом не вышел, то ли Уставы не совпали), и прочая, и прочая, и прочая.
По происхождению – вроде как из дворян, но по мнению грузинской Википедии – таки из купцов.
Впрочем, при таком градусе это особого значения не имеет.
P.S. Сокурсник Георгия Ефимовича, вместе с ним исключенный из Университета, за участие в студенческих протестах.
Резюмируя зубодробительный экскурс в грузинскую генеалогию – никаким потомком князей Церетели, Ираклий Георгиевич не был.
Да и большой вопрос, был ли он вообще дворянином – родители его отца неизвестны, фамилия Николадзе, к особо известным не принадлежит, и мнения, насчет сословной принадлежности его матери есть разные.
А что касается изначального вопроса – что он нашел в социал-демократии – нашел он в ней продолжение семейного дела, дела своего отца и дяди.
Социал-демократическая церковь вывела грузинского луфтона из разночинцев в люди, сделав в итоге одним из отцов основателей независимой Грузии.
И здесь уместно будет вернуться к вопросу - а чего же собственно они забыли в Великой "Русской" Революции.
Чего хотели представители Месаме-Даси («Третья группа»), видными деятелями которой были Церетели и Чхеидзе, и из которой впоследствии сформировалась Социал-демократическая партия Грузии?
Независимую лимонадную Джорджию.
Чего хотели люди Первой группы, вроде Нико Николадзе и Акакия Церетели, представителя старшего поколения их отцов?
Независимую западнобуржуазную Джорджию с лимонадным отливом (взгляды Николадзе, по состоянию на 1905 год).
Сыновья были порадикальнее отцов и лимонад у них был покрепче, но в желании добиться независимости Грузии сходились и те, и другие.
Исторический факт, но грузинские меньшевики пришли к власти в результате демократических выборов.
И чем они занялись в первую очередь? Сколачиванием армии для защиты от турок и русских, объявлением грузинского языка государственным и проч.
Здесь уместно вспомнить китайский цикл Дм.Евгеньевича, о мотивации китайца, вступавшего в компартию.
«Вот поэтому уважать коммунистов китайцы уважали. И уровень руководства КПК был не как в СССР, а шли туда люди с университетскими дипломами. Ибо понимали, что работать будут не с чумазыми слесарями, а с Людьми. Слесаря это так, риторика и пудра. «Вольные каменщики», «углежоги», «дровосеки», то сё, в общем «дети - цветы жизни». «Не маленькие – понимаем».
Конечно, в нашем случае уровень людей был ниже на порядок и в конечном счете их прокатили, и прокатили заслуженно.
Только, что было дальше? А дальше была «Республика-герой» ставшая на долгие годы кадровой базой СССР, откуда щедрой рукой черпались управленческие кадры, и которая жила очень неплохо.
Вплоть до независимости, которая в итоге наступила.
Прижим национальной интеллигенции и судьба истеблишмента, в сравнении с судьбой истеблишмента русского … думаю сравнивать смысла нет, и так все понятно.
По сравнению с судьбой другого не случившегося немецкого проекта – Казакистана – небо и земля.
Разгрузинивания в истории СССР не замечено.
Социальная демагогия марксизма – это атомная бомба XIX-XX веков.
Церетели и Ко собирались после нанесения ядерного удара воспользоваться его результатами и создать независимое государство из обломков Кавказского наместничества.
А чего хотели русские с сектантской всячинкой и без, приближавшие новый режим?
Нанести ядерный удар, чтобы просто получить последствия ядерного удара.
Лунный пейзаж и разбежавшихся Церетели, воспользовавшихся результатами.
Вроде и то и другое лимонад, но есть нюанс.
Теперь, о временах наступивших после 1931 года
Отношения Социнтерна и Коминтерна в interbellum, а также взаимоотношения США, Франции и Великобритании начиная с прихода к власти нацистов – тема, как я уже сказал неподъемная.
Это пожалуй, не пост, и даже не диссертация, а пары-тройки институтов, глубоко разрабатывающих тему несколько десятилетий. И то - кто ж даст.
Так что ее, а, следовательно, детальный смысл телодвижений Церетели после 1931 года, аз грешен трогать не будет.
«Бери ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе».
Но парочку, чуть менее широких мазков сделаем.
Данные о масонстве Церетели блокированы почти полностью (поясняю, суть сноски перед фамилией – в 1926 году он был кандидатом к посвящению в парижскую ложу «Северная звезда», чьим профилем были, вы будете смеяться, юридические консультации – да так в предбаннике и застрял).
Это несерьезно. Хоть бы ВВНР бы указали. Но нет даже этого.
А ведь в делегации, что вела переговоры с нашими братьями Шредингера и творцами Универсалов, отвесившей им столько незалежности, сколько они смогут унести было всего три человека.
Керенский, Терещенко и Церетели.
Оба входили в верхушку ВВНР, на подобного рода переговоры они бы случайного человека не взяли.
Еще в гимназии большое впечатление на юного Ираклия произвел Чарльз Дарвин, что повлияло на его «отход от религии», как пишут британские исследователи.
Церетели, к слову сказать, был тем еще полиглотом – он знал грузинский и русский, и свободно изъяснялся на французском и немецком.
И вдобавок по всему хорошо знал не слишком популярный в те времена английский язык.
Взгляните на выжимку из Серкова.
Видите, кому он помогал спасать архив русских социал-демократов из Берлина 1933 года?
Борису Ивановичу Николаевскому.
Историку социал-демократии и собирателю архивов.
Который сотрудничал с парижским отделением амстердамского Института Социальной Истории.
Чем может быть полезен для сбора архивов, а также их продажи (как он сделал это в 1963 году Гуверовскому институту) юристконсульт, регулярно мотающийся через океан и обратно, догадайтесь сами.
Немудрено, что Ираклий Георгиевич в итоге отошел от политики, и посвятил себя Богу.
Лимонад большей концентрации и градуса дал в конце концов более сильный эффект.