На Внутреннем Фронте. П.Н.Краснов ч.5
Наступает, Его Величество Момент Истины.
В лучшем случае пять, по факту - три роты, против 16 тысяч. - это даже не смешно, это безумие полнейшее.
А не против 16-ти тысячной вооруженной толпы.
И даже если расчет на "вождя" Керенского (оказавшегося бесполезным, от слова совсем) и дивизионные комитеты (способные на многое, но увы, не всесильные) не оправдался - всегда остаётся ultima ratio, артиллерия.
Многотысячная, вооруженная толпа.
Две пушки, и с десяток артиллеристов, выстроившихся как мишени в тире.
Два выстрела шрапнелью над (!) головами.
Впереди были Пулковские высоты.
Если прежде генералу и его немногочисленной армии встречались лишь бывшие солдаты, категорически не желавшие воевать, то теперь едва ли стоило надеяться решить дело двумя выстрелами.
В лучшем случае шесть кавалерийских сотен, пара десятков орудий, броневик и бронепоезд - с одной стороны, и несколько тысяч матросов и красногвардейских боевиков, при поддержке бронетехники и корабельной артиллерии - с другой.
С весьма туманными перспективами подхода подкрепления - хоть Керенский клянется и божится, что оно буде, всенепременно буде - вот только веры ему никакой. Сейчас уж точно.
«Их восемь, нас двое, расклад перед боем - не наш...»
Ведь в Петрограде прямо сейчас - переломный этап юнкерского восстания. И шансы все таки есть - с одной стороны - уличные бои в самом городе - с другой - необходимость обороны Пулково от наступающих казаков.
Войну на два фронта большевики могут и не потянуть. И настроение гарнизона - штука переменчивая, пусть и пользы с него, как с мелкого скота, который все ж таки дает навоз.
Шансы есть - пусть и призрачные - и Петр Николаевич решает выступать.
Здесь мы слегка отмотаем пленку назад, и поговорим чуть более детально, о восстании юнкеров, что по словам Набокова было предприятием узкой группы весьма специфических персонажей - вроде гейдельбергских эсэров Авксентьева и Гоца, на пару с меньшевиками из «Звездной палаты», вроде неисправимого Гурвича-Дана.
Итак - что именно творилось в Петербурге, а точнее - в среде «спасителей Родины и Революции» 25 Октября, когда только что погрузивший корпус в эшелоны Краснов получил невыполнимый приказ - разворачиваться и спешно двигаться в столицу?
Подготовка «восстания» заняла два дня - с 26-го по 28-е Октября - наполненных, как полагалось в России №3 бессмысленным дележом шкуры неубитого медведя бесконечными собраниями, резолюциями и спорами («С одной стороны большевики конечно фу, но вы видели юнкеров?! Это в лучшем случае кадеты, а в худшем ... ох, страшно сказать... ЧЕРНОСОТЕНЦЫ. Как бы не законтачиться, знаете ли...»), как «вдруг», 28-го числа, когда Петр Николаевич, слегка постреляв занял Царское Село, начались кульбиты и неожиданные ходы конем.
Во-первых, гейдельбегский Гоц назначил руководителем восстания Полковникова, которого каждая петроградская собака знала, как большевистского крота, фактически сдавшего город Ленину и К.
Назначение было как гром среди ясного неба, и на профанную часть Комитета Спасения произвело впечатление шоковое.
Во-вторых, свеженазначенный Полковников тут же развил бурную деятельность решив выступать НЕМЕДЛЯ.
И стал так удачно рассылать гонцов с приказами, что двое из них, в частности Александр Арнольдович Брудерер (ни-че-го) попался красногвардейскому патрулю.
Вместе со всеми планами восставших, подтвержденными документально.
Так что большевики получили фору, и стали принимать меры еще до того, как ночью уже 29-го Октября наконец НАЧАЛОСЬ.
Спешка нужная лишь при ловле блох привела к закономерному результату - в восстании приняли участие всего два (!) училища, из как минимум шести-семи возможных - Николаевское инженерное и Владимирское военное, с довеском в виде школы прапорщиков инженерных войск.
Владимирцы оказались в окружении почти сразу - стоило им только разоружить караул и добраться до оружейных комнат, как почти сразу отовсюду начали подъезжать грузовики и броневики с красногвардейцами.
Николаевцам повезло чуть больше - им удалось взять телеграф, отключить Смольному связь и захватить Манеж - но и только.
Официально, отсутствие поддержки восставших со стороны Михайловского, Константиновского и Николаевского кавалерийского училищ (Павловское большевики разоружили почти сразу - 26 числа) объяснялось тем, что их руководство не захотело поддерживать эсеровский Комитет Спасения.
С одной стороны, их можно понять - вставать под команду гейдельбергцев - это удовольствие ниже нижнего, с другой...
Учитывая, что делом руководил понятно кто, они вполне могли приказ не получить.
Что и позволило создать «рассогласованность восставших» - в отличие от той же Москвы.
Было (два училища) и могло бы Быть (шесть).
Все было кончено уже к вечеру 29-го, когда из-за нехватки патронов и сломанного броневика николаевцы были вынуждены оставить телеграф и отойти к Инженерному замку, а владимирцы отбив первые несогласованные атаки, из последних сил держались - уже под артиллерией.
В самый ответственный момент, "во избежание кровопролития" Полковников объявил о капитуляции - и Инженерный замок сложил оружие.
Излишне говорить, что кровопролитие воспоследовало, а участь Владимирского военного училища была предрешена - он было взято после упорного штурма.
Так что к утру 30-го, когда Краснов получил телеграму, в Петрограде уже вовсю шел Вертинский шла резня и добивание выживших.
Так что надежды на восстание в Петрограде, по факту были беспочвенны - к тому моменту восстание уже было мастерски слито Великим Полковниковым.
В Москве, ситуация развивалась для новой власти куда менее радужно - сразу по нескольким причинам.
Во-первых, удар был нанесен почти сразу - 27 Октября.
Потребовались ещё сутки на взятие Кремля, а в итоге - к 29-му числу стороны застыли в динамическом равновесии, ибо сил взять под свой контроль весь город ни у кого не было.
И это при стартовой численности в три (!) сотни.
Силы от питерских отличались не сильно.
Во-вторых, в руководстве восставших хватало и эсэров, и кадетов и чёрти кого, но никому московскому КОБ не пришла в голову "гениальная" мысль - назначать руководителями восстания большевистских агентов, московских Полковниковых.
Ну и наконец в-третьих, как станет понятно из дальнейшего повествования - в Москве не было матросов.
Ну а теперь - о пулковской кульминации.
Краснов, еще не зная, что восстание юнкеров полностью подавлено выступает на Пулково - проводить разведку боем.
Шесть сотен казаков, пара десятков орудий, несколько броневиков и бронепоезд - вот и вся армия.
А вот так происходящее рисовали в советской литературе для интересующихся.
Железные дороги до отказа забиты прибывающими войсками, гидра реакции стягивает силы отовсюду, грядет грандиозное побоище...
Википедия освещает события весьма характерно - если силы большевиков плюс-минус оценены верно (10-12 тыс. - при условии, что половина их сил обороняла Пулково, а вторая - Красное село), то силы Краснова завышаются безбожнейшим образом.
Готоворится про 5 тыс (!) сабель и штыков, что реальности перпендикулярно, от слова совсем.
Говорится понятно почему - великой битвы 6-ти сотен с 12-ю тысячами не получится при всем желании.
А нужна именно она - героическая баталия, героический «штурм Зимнего», героический...
Юнкера разгромлены, солдаты разложены, матросы на стороне врага, одна надежда - оставшиеся нейтральными казачьи части.
Увы - части эти были пусть и меньше разложены, но не меньше прочих заражены «хатаскрайничеством».
Надежд на подкрепление становилось все меньше.
Тем временем, не имеющие возможности наступать большевики пытаются использовать разагитированные ими армейские «части» - и происходит Символический момент номер Раз.
В очередной раз повторилось Царское село - горстка бойцов, пара орудий - и многотысячная вооруженная толпа, некогда бывшая частью, бежит, оставляя за собой след из кирпичей.
Недеяться на петроградский гарнизон смысла не было - ибо не было уже никакого гарнизона, и никаких частей, и нечего было двигать по картам зелеными стрелочками.
А вот тут момент, который я поначалу пропустил, а он ключевой, для понимания происходившего - особенно после карт, со «Стянутыми с фронта частями», «5 тысячами сабель и штыков» и.т.д.
Сотня стоит не вступая в бой, потому что у нее н е т винтовок. Не мало патронов, ни отсутствуют патроны - винтовок нет.
Еще раз - вот так нам рисуют происходящее - и неподготовленный человек видит Курскую дугу и Верден в одном флаконе.
А у наступающих против шеститысячной массы матросов и красногвардейцев шести казачьих рот был дефицит элементарных ВИНТОВОК.
Об артиллерии, бронетехнике и прочих изысках я и не говорю - все было набрано с миру по нитке, и расходовалось Петром Николаевичем с максимальной экономией - и все равно, все направления заткнуть не получалось.
А вот и Символический Момент номер Два.
«Солдаты» разбегались после выстрела шрапнелью над головами, красногвардейцы были чуть более дисциплинированными (банда), но при виде атакующей кавалерии (у которой, кроме шашек то оружия и не было), быстро включили режим драп-марша.
Не будь их - исход, что юнкерского восстания, что пулковской баталии вполне мог быть другим.
Но случилось то, что случилось.
Сейчас столица нашей родины в Москве - и пусть так продолжается и впредь.
Ежели желание ПЕРЕНЕСТИ СТОЛИЦУ станет совсем уж нестерпимым - что ж, можно будет рассмотреть Самару.
Или (место для вашего варианта).
Но упаси господь делать столицей город портовый.
Хоть Петербург, хоть Севастополь, хоть свежеосвобождённый Константинополь.
Покуда существует UK столица и флот должны находиться как можно дальше друг от друга.
В идеале находиться так далеко от береговой линии, чтобы морячки туда при всем желании добраться не смогли.
Кончились патроны, кончились снаряды, "жаль подмога не пришла, подкрепленья не прислали".
А ситуация ухудшалась - ибо флот - это не только отличная пехота, но еще и прекрасная дальнобойная артиллерия - да вдобавок стали поступать донесения, что доселе присмиревший царскосельский гарнизон начал бузить вновь.
Оставалось одно - отходить - сперва к Царскому Селу, а потом и дальше - к Гатчине.
Дальнейшее повествование особого интереса не представляет, о чем без лишних экивоков говорит сам Краснов - как отходили к Гатчине, как сидели там ожидая подмоги, как сбежал Керенский, как въехал он заложником в Петроград, как вырвался из него сперва в Великие Луки, а после - на Дон, где наконец узнал о самоубийстве Каледина.
Все было кончено, и впереди был лишь хаос изначальный, и война всех со всеми.
И история независимого Казаклэнда, кончившаяся весьма печально - но это уже совсем другая история.