Поговорим о вампиризме
Для заголовка выбрал кадры из относительно свежей ленты Midnight Mass 2021 года выпуска.
Смотреть имеет смысл один раз, до середины, или до предпоследней серии.
«Полуночная месса» плоха ещё и потому, что если отринуть тонкие гурманские намёки («сундук из Сирии - стало быть сундук синий, пунийской работы, из стольного града Карфагена»), это чудовищно третичная и нудная поделка.
Англоговорящие народы создали вампирскую тематику, в том виде, в котором она привычна нам.
И за несколько веков, о своей подлинной, нутряной страсти написали столько рукописей и сняли так много кинолент, что браться за такое...
Без оригинального замысла, свежести восприятия или хотя бы таланта «ставить кадр», снимать кино о вампирах, будучи англичанином/американцем - это как писать стихотворение пользуясь рифмой «кровь-любовь».
Банальный штамп, над которым и посмеяться уже тяжело.
От того немедля вспоминается «Дракула» выпущенный все тем же богомерзким Нетфликсом годом ранее.
Он смотрится куда приятней - по множеству причин, из которых пожалуй стоит выделить две центральные.
Сериалы с трёхсерийными сезонами - это пожалуй лучшее, что подарили англосаксы человечеству.
Однажды их гегемония закончится, они сойдут с исторической арены, а человечество будет проклинать их за карнавалистские приколы с косплеем апокалипсиса.
Но поскольку Вольтер завещал «2/3-1/3» - то надо будет сказать о жителях Острова Кошмаров что-то хорошее. И тогда вспомнят о сериалах.
Один сезон.
Три серии.
Минимум воды и насыщенность действием, со сведенной к терпимому минимуму омерзительной беверлихилзианой.
Perfect.
Ideal.
А во-вторых, англичане, в отличие от своих внучатых кузенов из-за океана прекрасно понимают, что в 30-х годах XXI века, цитировать Книгу - это не остроумно.
Ещё менее остроумно строить на её цитировании длинные, зубодробительные, театральные монологи на полсерии.
Потомкам патриархальных сектантов такое «хулиганство» вполне возможно и заходит («человек эмигрировал из Северной Кореи и со слезами на глазах, читает издаваемые мизерным тиражом жёлтые газетёнки с карикатурами на Ким Чен Ира»), но остальной мир смотрит на это с усталым раздражением («очередные монологи "завязавшего" алкоголика о водке»).
И как увлечь читателя/зрителя историей о Тех Кто Пьёт Кровь?
Долго и многословно расписывать Страдания Юного Обрия, как делал это основатель канона доктор Полидори?
Ведь homo sapiens sapiens в мире коллекционеров классической живописи - это ЕДА.
Разве интересно смотреть кино, о том, что чувствуют продукты питания?
Интересно - в качестве похабной шутки на грани фола. Да и то, в качестве приправы к фаллическим метафорам.
В конце концов «Вампир» Полидори - это многословный, но все же короткий рассказ.
Удерживать внимание читателя на чуствах картошки в течении повести или романа едва ли было бы возможно.
(Хотя Крылов наверно смог бы).
Да и кому охота ассоциировать себя с думающим картофелем.
Или сосиской для хот-дога.
(Интересно было бы проследить, как тема полноценных романтических отношений вампира и человека, совпала с началом продвижения Повесточки. Ведь на наши деньги, если предельно огрублять - это любовь человека к палке колбасы - вещь однозначно проходящая по разряду сексуальных перверсий).
Нет, все же главное зачем такое смотрят - ради сцен трапезы и пира.
Как последние экранизации больных фантазий романов Томаса Харриса интересно смотреть из-за сцен, где людей превращают в тар-тар, так и тут - двумя штрихами блюду рисуется характер и биография и под соусом из минимума экспозиции оно подаётся к столу.
Есть там и намёки совсем уж трёхсмысленные - на Америку и американцев наших лет и их ближайшее незавидное будущее.
Вот, положим ситуация - дичь засела "в домике", в лоб вопрос не решить - и добычу надо из укрытия выкуривать. А начать все надо с выманивания части будущего обеда Из Круга - авось остальные на помощь и бросятся.
На зов утончённого кровопийцы откликается эталонный представитель colored people in european dress.
Достаточно одного толстого намёка содержащего слова "хозяин" и "слуга", составленного так, чтобы просвещённый афроамериканский гей понял, что в глазах собеседника он самый что ни на есть servant.
И всё. Был человек, стала марионетка.
Учитывая, что снимали это дело вполне себе бритиши Гэтисс и Моффат, намёк получается довольно зловещим.