44. Скорость и красота Элле Найс, или слово Широна

Экзотическая танцовщица вполне может стать спутницей автогонщика. Почему бы и нет. Даже в наше время, когда автогонщики больше напоминают нежных девиц, нежели мужчин. Тот же Райкконен не раз веселился в стрип-барах Но при большом желании стриптизёрша может стать автогонщиком сама. Пример тому – легенадарная Элле Найс (Hellé Nice), «Королева Бугатти». Её имя забыто сегодя, а в русскоязычной среде оно вообще неизвестно.
Судьба её была трагична, она знала вершины и знала падения, она умирала и возрождалась, и никогда не сдавалась. Её обожала вся Европа – а потом сменила любовь на ненависть из-за одного слова одного человека. Она любила великих, и великие любили её. Она жила с такой скоростью, какой можно только позавидидовать, эта удивительная женщина, проигравшая свою игру и ставшая легендой – Элле Найс.

Танцы

Ну, вообще-то, её звали Мариэтта Элена Делянгль (Mariette Hélène Delangle) и она была дочерью деревенского почтальона Леона Делянгля. А родилась она в 1900 году в крошечной деревушке неподалёку от Парижа. Что было делать симпатичной и амбициозной провинциалке? Ехать в столицу, конечно. А там – кабаре, потому что больше никому 16-летняя девушка без образования была не нужна. Она взяла сценический псеводним Элена Найс (от английского nice – хорошенькая), Hélène Nice, но вскоре поклонники переименовали её в Hellé Nice. В таком написании её псевдоним был созвучен с французским «elle est nice», то есть «она – хорошенькая», причём «она» - по-французски, а «хорошенькая» - по-английски.

К 1926 году она была очень, очень известной экзотической танцовщицей. Танцевала она сольно и в паре с танцовщиком Робером Лиссе, поклонников у неё было хоть отбавляй, кто звал замуж, а кто – просто провести с ней ночь. В общем, успешная карьера обычной французской танцовщицы с бульвара Клиши в Париже. Точнее, из Casino de Paris – самого престижного места, где могла найти работу танцовщица. Надо сказать, впоследствии её любовниками были Филипп де Ротшильд, Жан Бугатти (сын Этторе), граф Бруно д'Аркур и другие очень небедные аристократы.

Европа хорошо знала её имя – благодаря эротическим и порнографическим открыткам с её фотографиями, которые продавались везде-везде. И она гордилась этим. Деньги сыпались точно с неба – она купила дом, яхту. А где-то в 20-х годах она купила себе и машину. И водить ей очень понравилось, особенно водить быстро.
Перелом произошёл в 1927 году. Перелом в обоих смыслах этого слова. Мисс Найс очень любила горные лыжи и, катаясь, очень неудачно упала, получив тяжёлый перелом ноги. Исправить его до конца не получилось; хромота и шрамы остались на всю жизнь. Карьера танцовщицы была окончена раз и навсегда.

После реабилитации и размышлений на тему, что делать дальше, Элле решила уйти в профессиональный автоспорт. Вот так, ни с того, ни с сего. Вдохновила её на это её подруга Шарлотта Венсиньи, принимавшая участие в Гран-При Боля в 1927 году на своём Talbot.

Гонки

В принципе, женщины довольно активно принимали участие в автогонках того времени. Были тогда и «женские» гонки – на менее мощных и более простых в управлении машинах. Дебютировав в 1929 году в «женском Гран-При», она в том же году выиграла первую гонку в Монлери (Франция) на своём Omega 6 и поставила мировой рекорд скорости среди женщин!

В этом же году она уехала в США. Американские гонки были проще и демократичнее. Для успехов в европейских Гран-При явно не хватало любительского уровня и частного автомобильчика. Вот фото, сделанное в США в 1930-м:

«Потренировавшись» в США, она вернулась годом спустя в Европу и познакомилась там с банкиром Филиппом де Ротшильдом. Последний был не толко наследником финансовой империи, но также известным автогонщиком, писателем, поэтом, сценаристом, театральным режиссёром, драматургом и вообще многоталантливым человеком. Разделив с Элле постель, он ввёл её в мир настоящих гонок.

В 1931 году он познакомил её с Этторе Бугатти.

Бугатти был неплохим маркетологом. Он подумал, что наличие в команде красивой женщины-пилота привлечёт известных пилотов-мужчин. Широна, Нуволари, Вимилля, Бенуа, Карраччиоллу…звёзд того времени. Их было не так и много, и команды боролись за них.

И она стала пилотом Bugatti Type 35C наравне с мужчинами. Более слабым, заведомо проигрышным пилотом – но блестящим рекламным ходом. Сложно сказать, понимала ли Элле это. Вполне вероятно, что нет. Вполне вероятно, она верила в то, что Этторе взял её благодаря её таланту.

Её ярко-голубой «Бугатти» ни разу не финишировал на Гран-При первым, но толпы зрителей всегда встречали её овациями. Её любили, и многие мужчины ревновали толпу к ней. Широн, один из величайших доволенных пилотов, говорят, откровенно обижался на то, что гонку выигрывал он, а на руках несли финишировавшую во втором десятке Элле. Широн ещё сыграет в её жизни страшную роль.

5 июля 1931 года она дебютировала на Гран-При де ля Марн на Bugatti T35C, до финиша добралась последней, 14-й (из 28 стартовавших – уже неплохо). В гонки она заявлялась под псевдонимом «Мадемуазель Элле-Найс». Уже 26 июля на Гран-При Дьеппа она финишировала седьмой из 22 стартовавших (12 финишировало).

Конечно, состязаться с Марселем Леу или Филиппом Этанселеном она не могла – но Бугатти устраивало хотя бы то, что Элле успешно добирается до финиша. Всего в свой дебютный сезон больших призов она стартовала в шести Гран-При, лучший результат – седьмое место (дважды).

Итак, немного сухой статистики:
1931 – 6 ГП, ни одного схода, лучший результат – 7-е место на ГП Дьеппа и ГП Дофине
1932 – 6 ГП, 2 схода, лучший результат – 5-е место в первом заезде ГП Лоррэна
1933 – 4 ГП, 1 сход, лучший результат – 8-е место на «Коппа Ачербо»
1934 – 3 ГП, 3 схода
1935 – 2 ГП, 1 сход, лучший результат – 4-е место на ГП Пикардии
1936 – 1 ГП, сход

Тут надо отметить, что в 1933 году Бугатти всё-таки отказался от услуг Элле – рекламы она принесла достаточно, нужны были результаты. Поэтому в 1934 году она ездила уже на автомобилях Alfa Romeo.
И ещё одно: всего раз наша героиня выступала в Гран-При, входившем в зачёт Чемпионата Европы. Старик Этторе был не так безумен, чтобы выпустить на старт Гран-При, которое может решить исход чемпионата, заведомо слабого пилота. Пусть даже красивого.

Единственное Гран-При 1936 года – ГП Бразилии – стало для Элле Найс трагическим. Она попала в страшную аварию, на скорости около 140 км/ч вылетев в толпу зрителей (4 погибли, около 30 получили ранения). Гонщицу выбросило из машины прямо на молодого солдатика, который попался на её пути. Что характерно, он погиб – а она, благодаря ему, выжила.

Хотя сначала её приняли за мёртвую. Три дня она была в коме, а затем очнулась.
За это время женщину-пилота посетили сотни фанатов. Матери даже детей называл Helenice или Elenice в её честь. Не нужно возмущаться. Дело в том, что тогда смерть зрителей на гонке было совершенно нормальным делом и никто никогда не винил в этом пилотов (только пилоты часто винили сами себя). В среднем 3-4 погибших за гонку были нормой, и не было пилота, который бы за карьеру не убил несколько человек, которые выскакивали на трассу (это часто было причиной аварий) или просто занимали опасные места вдоль трассы.

Конечно, она стартовала не только в Гран-При, но также в гонках на выживание, в подъёмах на холм и прочих соревнованиях – это было нормально для пилотов того времени. После реабилитации и возвращения она пыталась выступать в 1000-километровой «Миль Милья», в женских гонках в Монлери, но успехов не снискала. К этому моменту её любовником был Жан Бугатти, старший сын старика Этторе. Жан был младше её на 9 лет.

В 37-м она выступила в ралли Шамони на немецкой DKW, которой владел будущий активист СС Хушке фон Ханштейн, и это сыграло с ней позже плохую шутку.

11 августа 1939 года Жан Бугатти погиб на тестах машины Type 57, которая только что выиграла в Ле-Мане. А через месяц в Европу пришла война. Это было окончанием карьеры Элле Найс. В 1943 году Элле обзавелась домиком в Ницце, где и поселилась. Немцы не слишком сильно контролировали оккупированные территории.

Обвинение в нацизме

Длительное время после войны Элле не появлялась на публике, живя на свои сбережения. Но в 1949 году она не выдержала и заявила своё участие в первом послевоенном, XIX Ралли Монте-Карло.

Это было ошибкой, потому что на ралли произошёл скандал. Перед гонкой был грандиозный праздник в ознаменование возвращения гонок в Европу. И прямо в середине праздника появился Луи Широн. Тот самый, который не любил Элле ещё в 30-е годы, когда они выступали в «Бугатти». Широн был великим автогонщиком – более 40 побед в Гран-При (6 – только в одном ГП Франции), влиятельнейшая личность в мире автоспорта. И он, Широн, показал на Элле и сказал: «Ты не имеешь права быть здесь. Ты всю войну шпионила в пользу гестапо против нас, французов». Он сказал это громко и бездоказательно, при всех. И это было концом. Возникла шумиха, кто-то далее Элле пощёчину, и она бежала, покинула праздник, потому что слову Широна верили безоговорочно. Элле Найс больше не существовало в автогоночном мире. А в гонке победил Жан Треву на Hotchkiss.

Самое страшное, что Элле Найс никогда не была агентом наци. Ни-ког-да. Её биограф Миранда Сеймур провела тщательнейшее расследование с поднятием всех нацистских документов – и ничего не нашла.
Элле подала на Широна в суд, и даже выиграла дело, получив какие-то гроши в качестве компенсации за клевету. Но слово Широна ушло в народ. От Элле отвернулись спонсоры её заездов, её покинуло большинство друзей, а враги называли фашистской шлюхой.

По иронии судьбы во второй половине 30-х годов сам Луи Широн выступал на автомобилях «Мерседес-Бенц», в команде, которая была частью легендарной нациской пропагандистской машины. Кстати, его друга Рене Дрейфуса в 30-е с позором выгнали из «Мерседеса», потому что тот был евреем. А Широн продолжал выступать.
Можно восхищаться Широном как гонщиком. Даже нельзя не восхищаться. Но множество различных эпизодов говорят о том, что как человек, он был редкой сволочью. Ну да ладно, речь не о нём.

Последние годы

Пару лет она ещё барахталась, выступая на маленьких Renault 4CV в ралли (последний раз в 1951 году). Но слухи были сильнее её. И ей начали просто отказывать в регистрации на гонки. В неё плевали, когда она проходила мимо. И она исчезла.
Ещё 35 лет она жила в безвестности – и в нищете, в дешёвой квартирке в пригороде Ниццы, под чужим именем. Потому что её оклеветанное имя было теперь запретным. Она умерла 1 октября 1984 года нищей одинокой полусумасшедшей старухой, забытой и брошенной той самой толпой, которая носила её на руках сначала после каждого представления на сцене парижского казино, а потом – после каждой гонки.

Её кремацию оплатила организация по помощи нищим и старикам, и никто, ни один человек не был на её похоронах. Прах отослали её единственному родственнику – сестре Соланж, которая все эти годы жила в той самой деревеньке под Парижем, где в 1900 году родилась Мариэтта Элена Делянгль по прозвищу Элле Найс. Сестра закопала её прах в землю вне кладбища и даже не пометила место. До неё дошли слухи о том, что Элле была осведомителем гестапо. Она тоже ненавидела её все 35 лет, которые Элле прожила в безвестности. Имени Элле Найс на семейной могиле Делянгль не было. Где находится настоящая могила Элле – неизвестно и по сей день.

4 сентября 2010 года в той самой деревушке Сен-Месме собрались люди, которые решили почтить память Элле Найс. 200 человек, в том числе писательница Миранда Сеймур, которая написала её биографию. В деревне была поставлена памятная мемориальная доска в честь женщины, которая была звездой, а стала изгоем благодаря клевете мужчины.

Там же был создан и кенотаф (символическая могила, в которой нет тела) Элле Найс – на семейном могильном камне было выбито и её имя.
Ей принесли первые цветы с 1939 года. Спустя 71 год.

Полный список историй можно посмотреть в оглавлении моего Живого Журнала.