65. Любимая страна Барта Керра Тодда

Вообще-то, я задумываю ряд занимательных иллюстрированных постов про филателию. Про то, насколько это разнообразно, интересно и круто. Сколько сотен разновидностей марок бывает – почтовых и фискальных, посылочных и железнодорожных, доплатных и дефинитивных, и так далее, и тому подобное. Львиную долю знаний о мире я почерпнул из филателии. А уже география и геополитика по филателии изучается на раз-два. Но сегодня мы не об этом. Сегодня мы о Барте Керре Тодде.
Есть такое понятие – филателистическое агентство. Я про агентства и связанные с ними скандалы тоже пост как-нибудь напишу, это прямо детектив и курьёз на курьёзе. Грубо говоря, это организация, обычно частная, которая занимается разработкой дизайна и печатью марок. Марки не тётеньки на почте придумывают, а профессионалы, которые нанимают художников, рассчитывают необходимые тиражи и номиналы, печатают всё это – и деньги там крутятся ого-го. Частные филагентства начали бурно процветать в 1950-е годы. Есть филагентства, которые обслуживают одну страну (типа США), есть – которые обслуживают десятки и даже сотни (IGPC, например, гигант).

А Барт Керр Тодд был бизнесменом, который хотел работать не как все. Поэтому в 1951 году он приехал в Бутан (причём был первым американцем, посетившим эту страну) и спас экономику этой страны, заодно сделав много денег – на марках. Очень, очень красиво. Он стал национальным героем Бутана и почитается там до сих пор.
Да и вообще – он прожил невероятной бурности и красоты жизнь. Всем бы так. Мне вот завидно.
На снимке – Барт Керр Тодд с женой во время свадебного путешествия, Бутан, 1954 год.

Детство

Тодд родился в 1924 году в Питтсбурге. Великая Депрессия, да. Гангстеры, безработица, не самый приятный период в истории США. Правда, семья Тоддов от безденежья не страдал, поскольку Кёркланду Тодду-старшему принадлежала пара сталелитейных предприятий.
В 1931 году семилетний Тодд «зажёг» в первый раз. Он убедил своего друга Томми Джиллеспи сбежать от родителей в Чикаго и начать там гангстерскую жизнь. Дети вооружились двумя рюкзаками, полными конфет и печенья, и забрались в товарняк (причём конфеты были куплены на карманные деньги Томми – Барт его развёл). Тодд-старший поднял на ноги всю полицию Питтсбурга, и уже в следующем городе, где поезд делал остановку, детей с поезда сняли. Томми тут же отправили к родителям, вот Барта – нет. Дед Барта, человек умный и строгий, подкупил полицейских из местного участка. Они сделали вид, что арестовывают Барта за гангстерскую жизнь – и посадили на ночь в тюрьму при участке. Дед забрал его наутро.
Дед-то думал: это образумит сорванца, думавшего, что всё всерьёз. Но это только усилило мальчишескую жажду приключений. И он стал тем, кем стал. Он дружил с королями и магараджами, объездил полмира, заключал сделки в самых удаленных точках Земли. Он совершил пеший 500-мильный переход через Гималаи и стал национальным героем Бутана, открыв эту замкнутую страну остальному миру. Он основал своё собственное государство на острове в Тихом океане и поставил у себя перед окнами военный истребитель в качестве украшения газона. Султан Брунея считал его своим другом.
Барт с женой – посередине.

Барт Тодд верил в то, что невозможного нет – и он доказал это.

Юность

Он рос сорванцом. Потом поступил в лётное училище и окончил его перед самой войной – не лётчиком, а специалистом по радарам и навигации. Военную службу он проходил в США, работая инструктором на той же базе, где учился сам. А потом поехал в Англию и поступил в Оксфорд. Тут тоже не обошлось без приключений: Тодд не добрал баллов (или каких-то сроков обучения в колледже, я не знаю тогдашнюю систему), а зачислить его с таким недобором мог только лично какой-то замдекана, который на тот момент находился в Норвегии в свадебном путешествии. Тодд нанял самолёт, полетел в Норвегию, разыскал замдекана, который – лишь бы отвязаться – подписал нужные документы.
С курсом ему повезло – там же училась будущая королева Бутана Аши Кесанг Чодон, с которой он подружился (не подумайте плохого). По окончании Тодд с двумя друзьями решили отжечь по полной и отправиться в кругосветное путешествие. Ребята все были из высшего общества, со связями в многочисленных посольствах, и проблемы такой тур у них не вызывал – финансово-политической, по крайней мере. Тем более, половина мира тогда была английской колонией, а вторая половина – французской.

Накатавшись по миру вдоволь, Тодд в конце 1950 года вернулся в родной Питтсбург, чтобы войти в отцовский бизнес. Некоторое время поработав в стекольной и сталелитейной промышленности, он внезапно получил приглашение от подруги студенческих дней – принцессы Бутана Аши Кесанг Чодон, на тот момент уже вышедшей замуж за молодого принца Дорджи. Вот они с принцем (нет, уже королём!) в 1952 году:

Она была вообще первым человеком из Бутана, получавшим образование за границей, кстати. А в 1951 году Тодд стал первым американцем, которому в XX веке удалось посетить эту закрытую страну.
Кстати, тут источники рознятся. Одни утверждают, что Тодд сначала путешествовал с друзьями по миру, а потом по приглашению принцессы поехал в Бутан. Другие – что он получил приглашение до кругосветки и заехал туда в 51-м как раз с друзьями.

Бутан

Бутан и сегодня не то чтобы открытая страна. Но туристы туда ездят, и духовные практики там процветают. А до середины XX века Бутан был закрыт наглухо – как Япония при сёгунах. Намеренная политика изоляции привела к серьёзному уровню технической отсталости, но бутанцы не страдали. Дело в том, что гористая территорию Бутана по-настоящему никому толком нужна не была. Не опасаясь войны извне, бутанцы могли жить так, как хотели – хоть на уровне Средневековья. Как – в какой-то мере – и жили.
Но при этом внутри страны всегда царили распри. Основателем Бутана считается великий царь Шабдрунг Нгаванг Намгьял – где-то около 1630 года он прекратил внутренние распри в стране и объединил её, обособив от остального Тибета.

Он же приказал построить оборонные крепости (дзонги) и организовал оборону страны. Но возникла проблема. В 1651 году Шабдрунг умер. Приближённые его понимали, что смерть вождя, который правил железной рукой и при этом не оставил наследников, приведёт к гражданской войне. Ещё 54 года они умудрялись скрывать смерть Шабдрунга от населения. Лишь в 1705 году было объявлено о смерти великого вождя – и страна тут же погрузилась в анархию и внутреннюю войну.
В процессе войны во внутрибутанские дела вмешались вездесущие англичане – уже в XIX веке, естественно. Воспользовавшись неразберихой, они «откусили» от страны несколько лакомых кусочков, а непригодные к колонизации горы оставили – чёрт с ними, путь дерутся. Война завершилась в 1907 году – продлившись более 200 лет. Её закончил новый вождь, сумевший объединить свой народ железной рукой, - Угьен Вангчук.

Вангчук понял, что нужно делать, чтобы его страна не погибла. Вы же понимаете: экономика была в чудовищном состоянии, армии толком не было, население крошечное, климат плохой, феодализм и рабство процветают. Вангчук официально заключил договор с Англией. Он окончательно подарил ей все ранее колонизированные территории, за которые бутанцы тоже порой дрались, признал себя вассалом англичан и подданным короля, а в обмен вытребовал полное невмешательство в дела страны – и защиту при внешних угрозах.
В итоге с 1910 по 1949 года ни один иностранец не переступил границы Бутана (утрируя, конечно). Полная изоляция позволила Бутану избежать обеих Мировых войн. Не были никакой внешней торговли и дипломатии – была замкнутая изолированная система, никак не контактирующая с внешним миром. Только британцы иногда присылали помощь.
Но в 1949 году случилась неприятность: британцы признали независимость Индии. Бывшие территории Бутана, отошедшие англичанам, стали частью Индии. Королём к тому времени стал сын Угьена – Джигме Вангчук.

Англичанам Бутан был уже 100 лет не нужен, и они, никого не спрашивая, даровали ему независимость. Джигме столкнулся с проблемой: 40 лет англичане поддерживали страну гуманитарной помощью, а тут вдруг перестали. Волей-неволей пришлось вступить в дипломатический диалог с Индией. Но политику изоляции продолжил, только Индия теперь давала деньги, а не Британия.
Но в 1952 году Джигме умер, передав трон своему сыну Джигме Дорджи Вангчуку. Дорджи оказался прогрессивным малым (было ему тогда 23 года).

Во многом это было обусловлено тем, что у него было очень слабое сердце – и первый инфаркт он пережил в возрасте 20 лет. Без зарубежной медпомощи было не обойтись. Но помимо того, Дорджи боролся с пережитками прошлого. Во-первых, при его власти Бутан, наконец-то, вышел из феодального строя. Во-вторых, он первым ввёл в повсеместный обиход колёсный транспорт – телеги и какие-никакие автомобили, потому что до того бутанцы традиционно таскали всё на себе. Он позаимствовал за границей много новых изобретений и ввёл их в сельское хозяйство, основал какую-то промышленность. Наконец, в 1958 году он запретил рабство. И, что очень важно, в 1971 году, спустя 23 года после обретения независимости, он доказал ООН, что Бутан – это не индийский доминион, а самостоятельное государство (из-за изоляции в 1949 году ООН страну не представили), и Бутан приняли в Организацию.
А ещё он подружился со своим ровесником – американцем Бартом Керром Тоддом.

Тодд в Бутане: постановка задачи

Визит 1951 года был довольно кратким. Тодд приехал, посмотрел страну, был представлен королю Джигме и, что важно, нашёл общий язык с молодым принцем Дорджи.
В 1952 году он опубликовал заметки о своём путешествии в журнале National Geographic – и они стали сенсацией. В Бутане на тот момент не было не то что авиасервиса, но даже просто проезжих дорог, поскольку страна не использовала колёсный транспорт. Туристы там были ой как редки.
Тодд снова «вписался» в бизнес отца. В 1954 году он женился на Фрэнсис «Сьюзи» Хэйс – и договорился с Дорджи, что медовый месяц они проведут в Бутане. Жена Тодда стала первой западной женщиной, посетившей Бутан. Надо сказать, что «списываться» с Бутаном было тогда крайне сложно. В Бутане не существовало почты как явления. Королевская семья была единственной семьёй в стране, которая могла вести переписку. Осуществлялась она следующим образом: гонец из королевского дворца в Пунакхе отправлялся к границе с Индией, пересекал её по специальному разрешению и опускал письма короля в почтовый ящик ближайшего почтового отделения.
Тодд на фоне Бутана:

Именно в 1954 году Дорджи предложил Тодду вести с его страной бизнес. По сути, Дорджи поставил перед другом проблему: у меня есть страна, которую иначе как жопой мира назвать нельзя. Стратегию по развитию внутренней экономики я могу развить и сам – я понимаю, что нужен колёсный транспорт, дороги и нормальные стальные бороны. А вот что мы можем продавать? Чем мы можем торговать с заграницей, чтобы закупать у них средства развития?
Проблема была очень трудной, потому что Бутан вообще ничего не производил. Ну, разве что предметы искусства вроде горшков с национальной росписью. Но экономику страны на горшках не поднимешь, и Тодд это понимал.
Какой-то мужик, королева Аши Кесанг, Барт Тодд:

Разный бизнес и решение задачи

В последующие несколько лет Тодд мотался по миру и ввязывался в аферы, неизменно приносившие удачу. Приключений у него было множество.
Однажды он бесплатно переплыл океан на египетском грузовом судне, заплатив за это тем, что весь путь играл с капитаном в бридж. Однажды он подарил питтсбургскому музею какой-то волос, выдав его за волос пойманного в Бутане йети. А ещё он выкупил у индийского магараджи партию «Роллс-Ройсов» и перепродал её западным коллекционерам, и занимался выращиванием водорослей на Филиппинах, и запустил производство рома на Фиджи, и так далее.

Но он никогда не забывал о проблеме Бутана. В конце 50-х он состоял в бутанской делегации, отправленной в Индию за кредитом в $10 миллионов – на постройку больницы и аэродрома. Правда, миссия провалилась. Но зато говорят, что именно там, беседуя с банковским чиновником, Барт внезапно понял, что нужно делать. Точнее, ему подсказал чиновник. Он спросил: а вы не думаете, что марки могут немного помочь вашей стране?
И Тодд вернулся к своему другу Дорджи.
«Нужно организовать почтовое ведомство и выпускать марки», - сказал он. Дорджи смутно знал, что такое марка – видел их на конвертах с письмами из других стран. «Они так ценятся?» - с удивлением спросил он (индийские марки для отправления его писем гонец покупал на почтовом отделении за считанные копейки). «Да», - кивнул Тодд.
И в самом деле, в 1950-е годы, как я уже писал раньше, начался расцвет филагентств. Каждая новая страна, образующаяся в результате роспуска какой-либо колонии, тут же попадала под пристальный взгляд агентов, предлагавших свои услуги. Агентства работали по-разному. С нищими странами, хотящими заработать на марках, а не платить за их производство, они работали просто: по контракту они имели право печатать сколько захочется марок, и эти эмиссии страной одобрялись. Требуемый для нужд страны тираж отправлялся в страну, а остальное (порядка 80%) – продавалось коллекционерам, принося прибыль агентству. Что-то продавала и сама страна.
Тодд не знал, что такое филагентство, и вообще в филателии был совершенно не подкован. Но он был упорен и легко обучался новому.
Компанию под названием Bhutan Stamp Agency Тодд зарегистрировал на Багамах. А 10 октября 1962 года король Дорджи торжественно открыл первое почтовое отделение Бутана – в городе Пхунчолинг, на границе с Индией. Позже почтовые отделения появились и в других городах, в том числе и в столице. Изначально почта работала только внутри страны, доставляя письма, посылки и бандероли. Внешняя связь поддерживалась только с Индией. Это были пробы.
Первые марки Бутана:

Среди коллекционеров марки не вызвали интереса по очень простой причине: о них никто не знал. Они ходили внутри страны и иногда добирались до Индии. Король был не очень доволен смелым проектом своего друга, хотя ему нравилось, что марки подчёркивают независимость Бутана от Индии. Тодд же только-только «въезжал» в филателистический бизнес и ещё не всё в нём понимал. Через год он понял, что для получения реальных доходов нужно печатать значительно больше марок, чем нужно для страны, и - более того, марок разных, красочных, необычных.
В 1964 году он поехал в Японию и заказал там печатающее устройство для изготовления марок с трёхмерным дизайном, сделанным по технологии лентикулярной печати. Что такое лентикулярная печать – вы все знаете, на деле. Видели ведь, наверное, такие псевдотрёхмерные картинки? Вот хорошее видео, иллюстрирующее это дело:

Никто и никогда до того не догадывался, что марки можно сделать трёхмерными. Технология была известна, но использовалась, ну-у, для рекламы, для проспектов каких-то, иногда в журналах. Принтер для марок разрабатывали три года, потом печатали на нём – и в 1967 году увидела свет первая в истории серия трёхмерных марок.

Заметьте, там есть марки с одинаковым изображением и разными номиналами. Так обычно печатают дефинитивные марки – то есть «стандартные выпуски», предназначенные в первую очередь для оплаты почтовых отправлений, а не для коллекционирования. Тодд предназначал эти марки именно для того, чтобы их почаще клеили на конверты – и таким образом распространяли вести о них по миру.
Филателистам-спецам марки не понравились. Пошлятина, китч – говорили они. Вообще, в филателистической среде есть море снобов, способных годами искать одну маркой с едва заметной погрешностью печати (у меня и про это будет пост – про то, как именно из-за такой антирекламы филателия представляется скучной и становится всё менее популярной, хотя на деле в ней разнообразние невероятное). Но Тодд знал, что делал. Необычные марки получили своих поклонников. Тиражи их были огромными, продавались они великолепно – к 1973 году доходы от филателии составляли чуть ли не 2/3 валютных доходов Бутана!
Кстати, мировые почтовые каталоги первое время называли марки Бутана «подделками» и «фальшивками» - не веря, что те легально эмитированы замкнутым азиатским государством.
Но трёхмерные марки были не единственным трюком Тодда. Его гениальность заключалась именно в том, что он не был профессионалом, не отличался профессиональным снобизмом и не видел никаких рамок и границ.
Например, в 1966 году он стал первым печатать марки на золотой и серебряной фольге. Причём – круглые марки! Тут, правда, стоит отметить, что тремя годами раньше круглые марки-монеты уже напечатала Тонга, но на этой технологии и остановилась, в общем, а Тодд идею «конкурентов» развил.

Если трёхмерные марки и по сей день достаточно редки (хотя Бельгия буквально в 2009 году выпустила очень красивый трёхмерный блок с «Мерседесом», у меня он в коллекции есть; также трёхмерки печатала Австрия и Канада), то печать на золотой и серебряной фольге получила широчайшее распространение. Идею Тодда подхватили многие филагентства мира. Особенно много марок на золотой фольге выпускались в 1966-1973 годах от имени арабских эмиратов (так называемые «марки песчаных дюн», я вам о них тоже как-нибудь расскажу). Тодд задал тренд.

В 1969 году он выпустил серию самоклеящихся марок (на тот момент тоже редкость, кстати – самоклейки начали входить в обиход повсеместно лишь в начале 90-х, а в те времена ими могла похвастаться разве что упомянутая Тонга да ещё пара стран), отпечатанных не просто на стальной фольге, а на очень-очень тонком стальном листе – 0,001 дюйма. Печатались эти марки в типографии United States Steel Corporation – компании, в чей директорат входил отец Тодда.

В том же году Тодд напечатал серию марок… на шёлке!

В 1972 году появился комплект с портретами известных людей, выдавленными на пластике. Такие же выходили и годом раньше, с масками (просто эти интереснее разглядывать).

В 1973 году Тодд переплюнул сам себя, придумав «говорящие» марки. Они печатались на… маленьких виниловых пластинках. Записаны там был гимн Бутана и разная народная музыка. И ещё информация о Бутане на английском, которую начитывал лично Тодд, - для привлечения туристов.

Вот они же на конверте.

В том же году фирма Тодда выпустила первые в истории ароматизированные марки. Набор из 6 марок с изображениями роз пах розами. Впоследствии этот опыт переняли некоторые страны (хорошо известны швейцарские марки 2001 года, пахнущие шоколадом).

Естественно, всё это время продолжали выпускаться различные трёхмерные серии – с животными, с космосом, с автомобилями и так далее. Печатал Бутан и недорогие дефинитивные марки для сугубо почтовых нужд.

Несчастье же случилось ещё в 1972 году. В возрасте 43 лет Дорджи умер – его сердце не выдержало третьего инфаркта. Королём стал его 17-летний сын Джигме Сингье Вангчук. Коронация свершилась 2 июня 1974 года – и на следующей же неделе Сингье вызвал к себе Тодда, старого друга отца. Сингье заявил, что Тодд обкрадывает казну, забирая себе слишком большой процент от продажи марок (и это он, пацан, говорил человеку, который обеспечивал 2/3 валютных поставок в казну и болел всем сердцем за Бутан!) – и тут же расторг контракт с его фирмой. Краткий период необычных марок Бутана, за которыми рвались все коллекционеры мира, завершился.
Сингье заключил контракт с уже упоминавшейся компанией IGPC, Inter-Governmental Philatelic Corporation – крупнейшим в мире разработчиком марок. Для одних стран IGPC делает приличные марки, для иных – попсовый кич, но в любом случае никаких изысков вроде стали или шёлка к маркам Бутана не прилагалось. Правда, в защиту Сингье можно сказать, что он продолжил политику модернизации страны, развил туризм и построил, наконец, нормальные дороги. И в 2002 году разрешил телевидение :)
А Тодду больше нечего было делать в стране, которой он так помог. Благодаря нему в Бутане появилась почта, появились международные связи, появились, в конце концов, деньги.
Он уехал.

Он ещё не раз бросался в авантюры. Например, купил себе риф около Фиджи, объявил его независимым государством и хотел выпускать марки под этим названием. Но это уже было «баяном»: марки несуществующих микрогосударств выпускали все кому не лень ещё с 1900-х годов (особенно шотландские острова отметились в 1970-х).
Прибыль ему приносил концерн Kerr-Hays Company, основанным им примерно во время бутанской кампании – в 1963 году. Управляла фирмой в основном его жена.
Сотрудничая с разными странами, он подружился с султаном Брунея и премьер-министром Маврикия. Он собрал большую коллекцию старинных автомобилей, ездил в джунгли охотиться на леопардов – и прожил остаток жизни не менее бурно, чем и первую её половину.

Барт Керр Тодд сконачался 28 апреля 2006 в возрасте 81 года от рака лёгких. Эпопею с бутанскими марками он всегда считал своим величайшим достижением, а короля Бутана Джигме Дорджи Вангчука – своим лучшим другом.

В 2008 году Бутан выпустил набор марок в память о Барте Керре Тодде. Нет, на них нет его портрета. На них нет даже его имени – но все филателисты знают, что это в память о нём.
Потому что эти марки напечатаны на CD-дисках (правда, чуть раньше схожие марки эмитировала КНДР). На них записана история Бутана, фотографии этой красивейшей страны, её песни. Тодд бы одобрил, несомненно.

На конверте:

Другой страной, известной новаторским подходом к филателии, считается Тонга. Чуть раньше, чем Тодд, в 1963 году, они напечатали первые марки-самоклейки (в мире!) на фольге – по другой технологии, нежели Тодд. Скорее всего, он вдохновился именно марками Тонга. Впоследствии Бутан «играл» с материалами марок, а Тонга специализировалась на необычных формах (в виде сердца, в виде банана, в виде корабля). Но марки Бутана были в мире гораздо более известны – благодаря грамотному бизнес-подходу.
В разное время в разных странах имели место марки, напечатанные на пробке, дереве, вышитые на ткани, на коже от футбольного мяча, с изменяющейся картинкой. Начало этому положил Тодд.

Полный список предыдущих историй серии можно посмотреть в оглавлении моего Живого Журнала.