История одной картонки

Перед нами блок из четырёх марок. СССР, 1932 год. Выпущен к первой Всесоюзной филателистической выставке. Казалось бы, ничего особенного.
Но за этим блоком прячется целая история. Во-первых, в 2008 году он был продан на аукционе Cherrystone за 776250 долларов. А во-вторых, он связан с человеческой трагедией – с репрессиями, с ГУЛАГом, он чудом пережил все эти годы, чтобы донести до нас свою странную историю.

Вообще-то, это история о людях – в первую очередь. О марках – во-вторую. Но с марок всё началось и марками всё закончилось. Поэтому поговорим о них.

5 декабря 1932 года в здании Государственного музея изобразительных искусств имени А.С.Пушкина открылась 1-я Всесоюзная филателистическая выставка. На самом деле она была второй. Первая общесоюзная филателистическая выставка, носившая название «Всесоюзная выставка по филателии и бонам», прошла гораздо раньше, с 14 декабря 1924 по 1 февраля 1925 года в Москве. Её инициировал один из основателей советской филателии Фёдор Григорьевич Чучин – на тот момент Уполномоченный по филателии и бонам в СССР.

Выставка 1924-25 годов была очень масштабной и поистине международной. В Москву съехались филателисты из десятков стран мира, а голландцы, турки, швейцарцы и литовцы даже получили награды за свои экспозиции. Если вам интересно, про эту выставку можно подробно прочитать в Википедии.

Но государственная политика за последующие семь лет значительно изменилась. Выставка Чучина была слишком… ну, капиталистической. На ней частные лица представляли свои частные собрания и коллекции, частные лица же и получали награды. В 1932 году такой расклад уже не годился. Поэтому организаторы выставки 1932 года закрыли глаза на выставку 1924-25 годов и назвали новую выставку Первой. Никаких частных филателистов с коллекциями там уже не было – на 1-я Всесоюзной филателистической выставке были представлены государственные коллекции Народного комиссариата связи СССР. Прямо скажем – это были хорошие и богатые коллекции, но сильно ограниченные из-за идеологической составляющей. Собственно, именно это и послужило причиной изменения формата – в частных коллекциях могли встретиться марки идеологических врагов.

Ко всем филателистическим выставкам во всём мире обязательно печатаются почтовые марки, прославляющие эти выставки (конечно, это утверждение касается только глобальных, государственного масштаба выставок). Плюс сами выставки всегда (в том числе и локальные) печатают свои собственные непочтовые, сувенирные марки.
Наркомсвязи СССР к 1-й выставке выпустил две сувенирные марки с изображением Пушкинского музея (рисунок Василия Васильевича Завьялова) номиналами 15 и 35 копеек, отпечатаны на бумаге с водяным знаком. В обращение они поступили в день открытия выставки, 5 декабря 1932 года.

15-копеечная имела тираж 300 000 экземпляров, 35-копеечная – 100 000 экземпляров. Для тех, кто не в теме, – это совершенно средние тиражи по сегодняшним временам, ну, чуть ниже среднего. По тем временам тираж, в принципе, был большим, но тоже не титаническим. То есть ничего особенного. Часть тиража 30-копечной марки имела разновидность с немного другой зубцовкой. Интересно то, что продавались марки по тройному номиналу – для покрытия расходов, связанных с организацией выставки. Но это тоже мелочи.

А вот дальше начинается интересное. Дело в том, что до 1932 года почтовых блоков в СССР не выпускали. Блок – это сугубо филателистическая штука, для оплаты почтовых отправлений она не нужна. То есть можно, конечно, выдрать из блока марку, и наклеить на конверт – но зачем?
Вообще – тут я отвлекусь – почтовый блок изобрели случайно. В 1923 году в Люксембурге намеревались выпустить марку по случаю рождения принцессы Елизаветы – но в типографии, получив одну форму для одной марки (обычно форма включает в себя сразу 20-100 марок для единовременной печати) ошиблись и напечатали марки на листах с огромными промежутками, так же и перфорировали. Перепечатывать было некогда – и пришлось нарезать марки с большими полями, то есть блоки. Дефект оказался неожиданно популярным у филателистов, произвёл фурор на филателистических выставках – и появился новый формат марки.

Так вот, в 1932 году к 1-й международной филателистической выставке в СССР решили приобщиться к распространяющемуся по миру формату и тоже напечатать блок размерами 168х120 мм. И напечатали – тиражом 500 экземпляров. Он не предназначался для свободной продажи (хотя при желании из него можно было вырезать марку и наклеить на конверт), поэтому его корректнее называть «сувенирным», а не «почтовым». Его 500 экземпляров прилагались к приглашениям на выставку для почётных гостей.

Как видно, на блоке, помимо 4-х марок, появилась надпись «Народный комиссариат связи СССР» и её дубляж на французском языке – Commissariat du Peuple des communications postales et électriques. Сувенирный лист был передан дирекции выставки, которая, собственно, и занималась рассылкой приглашений. Естественно, блоки «осели» в коллекциях приглашённых или были впоследствии ими передарены (перепроданы). Сегодня несколько таких блоков можно найти в свободной продаже (в основном, на аукционах), их стартовая цена в среднем составляет 20000$. Конечно, тираж 500 экземпляров. Редкость!
Более того, на выставке можно было блок специальным красным гашением погасить. Но почти все оставили свои блоки в чистом виде – поэтому гашёный сейчас стоит каких-то вообще невразумительных деньжищ.

Но на самом деле тираж блоков был не 500, а 525 экземпляров. Что же это были за загадочные 25 листов? Они были именными. На них была сделана надпечатка «Лучшему ударнику Всесоюзного Общества Филателистов». Их разослали не кому-нибудь, а 25 людям, внесшим наибольший вклад в развитие советской филателии – все они принимали участие в организации выставки.

Но есть и ещё более тонкое деление. Таких блоков, как на картинке выше, было не 25, а 22. На последних трёх блоках с надпечаткой «Лучшему ударнику Всесоюзного Общества Филателистов» была ещё одна, дополнительная, сделанная вручную надпечатка – с указанием конкретной должности и имени приглашённого. Как мы видим на вступительной в этот пост картинке, один из блоков предназначался «председателю Президиума МО – Э. М. Нуркас». МО – это Московское общество филателистов.

Второй блок с личным посланием получил тогдашний председатель Президиума Ленинградского общества филателистов. А третий – не кто иной как Генрих Григорьевич Ягода, на тот момент – начальник секретно-оперативного управления ОГПУ и фанатичный филателист.

Итак у нас есть:
500 блоков обыкновенных (некоторые гашёные)
22 блока с надпечаткой «ударнику»
3 именных блока.

Каждый из именных блоков – это так называемый уникум, то есть марка, существующая в единственном экземпляре. Причём чаще всего уникумами становятся, а не рождаются. Рапример, на данный момент известен только один экземпляр «Розовой Гвианы» 1856 года номиналом 1 цент; последний раз она всплывала на аукционе в 1980 году и была продана за 935 000 долларов. Но изначально – 150 лет назад – существовало больше экземпляров «Гвианы», просто они не сохранились. Три же сувенирных блока с именными надпечатками «родились» уникумами.

Выставка завершилась. Блоки осели в личных коллекциях получателей. А вот судьба трёх именных блоков интересна. К сожалению, я не знаю, кто возглавлял Президиум Ленинградского общества филателистов в 1932 году, и найти эту информацию я не смог. Но по слухам, его репрессировали и расстреляли в конце 1930-х. Генриха Ягоду, как известно, тоже расстреляли – 15 марта 1938 года. Их блоки может и сохранились – а может, и нет. Вполне вероятно, где-то хранился блок с личной надпечаткой Ягоде (посмотрите в дедушкином альбоме!), и его стартовая стоимость, полагаю, будет около 800-900 тысяч долларов.

А вот Нуркаса не расстреляли. Его посадили. И он взял в лагерь некоторые личные вещи, в том числе и небольшой кляссер с марками. Всё-таки он был коллекционер, надо же было чем-то греть в лагере душу. И в 1940-х продал блок лагерному врачу, который тоже был коллекционером. Точнее, отдал за внеочередной перевод в медчасть лагеря – там всё-таки получше кормили, и работать 24 часа в сутки не заставляли.

По некоторым данным Нуркас из ГУЛАГа не вышел. Хотя это точно неизвестно - фотография человека по имени Э.М.Нуркас есть в списке участников ВОВ Центрального экономико-математического института РАН (спасибо

crema_catalana за наводку). Возможно, это он и есть - вернувшийся к жизни после лагеря и войны. Но вот врач вышел точно, и вскоре после войны эмигрировал в США, забрав и коллекцию, в которой была картонка Нуркаса. В личной коллекции врача блок находился очень длительное время. Потом его кляссеры болтались где-то, наследники, видимо, не обращали внимания на чудачества старика. А потом кто-то из наследников просмотрел коллекцию и понял, что наткнулся на что-то очень непростое.
В 2008 году картонка Нуркаса появилась на филателистическом аукционе Cherrystone и была продана за безумные деньги – 776250$. Это абсолютный рекорд для марок СССР. Наследники, видимо, в этот момент, искренне поблагодарили врача за то, что выменял этот странный блок и сохранил его.
На втором месте среди советских марок является марка с изображением лётчика Леваневского с перевёрнутой надпечаткой и опечаткой в слове «Сан-Франциско» (маленькая «ф»). Она была продана в июне 2008 года на том же Cherrystone за 718750$ (тут надо отметить, что за месяц до этого такая же ушла там же за 603750$). А вообще – вот интересные аукционы Cherrystone с редкими марками (в основном – именно советскими и российскими). Поглядите на эти цены :)

Интересно, что в 1997 году, блок получил «вторую жизнь». Не именной блок Нуркаса, а обычный, без надпечатки. По инициативе Канадского Общества Русской Филателии был сделан небольшой тираж «картонки-97», которая полностью копирует «картонку-32» и отличается от нее памятной надписью на лицевой стороне и надписью на обороте.

Такая вот история.

Для тех, кто читает только тэг «Занимательные истории о людях»: он уже давно не используется и вряд ли будет использоваться впредь, по крайней мере в том формате, в котором существовал раньше.

Полный список материалов о филателии можно посмотреть во второй части оглавлении моего Живого Журнала.