В ЗАТОЧЕНИИ

Дом находился недалеко от шоссе.

Сделанный из профилированного бруса, он включал в себя широкую кухню и просторную гостиную, а также две спальни на втором этаже, вместе с компактной кладовкой под всякий хлам. Общая площадь составляла семьдесят шесть квадратных метров, чего было с лихвой для двоих человек.

Андрей наконец-то выполнил обещание, данное самому себе ещё в студенческие годы.

Он помнил, как ездил на автобусе из своего маленького городка в областной центр и смотрел на бескрайние поля, окружающие затерянную трассу. Что-то привлекало его в этом природном минимализме, затрагивало глубинные чувства и непрерывно манило, несмотря на присутствующее повсюду нерукотворное одиночество.

Он дал себе слово построить в таком месте дом и всецело наслаждаться миром вдали от всех людей и суеты трескучих городов. И сейчас его мечта была полностью исполнена, чем он, тайком от многих, невероятно гордился.

Андрей всегда старался максимально делать, что он мог, там, где он был. В свои тридцать лет он владел небольшим предприятием по производству мебели, которое на старте казалось ему безрассудным кошмаром, однако вскоре увеличило обороты и превратилось в истинное призвание. Имея в подчинение троих человек, он неплохо зарабатывал, так как выполнял свою работу качественно и точно в сроки, играя себе на руку, вызывая у заказчиков восторг и лестные отзывы.

Всё шло идеально и колоритно, включая личную жизнь. Повстречав три года назад Ксению, молодой человек понял, что нашёл своё счастье, а спустя два года они вступили в брачный союз, скромно отпраздновав в кругу друзей это знаменательное событие.

С Ксюшей они были на одной волне, предполагая, что судьба – это череда закономерностей, повлиять на которые необычайно сложно, но возможно, что и доказывало их пристрастие к созиданию и творчеству. Она увлекалась шитьём и надеялась в дальнейшем разрабатывать реконструкции исторических платьев для киноиндустрии или театра. Цель была запредельной и многоуровневой, но Андрей видел в её карих глазах страстный огонёк, когда девушка сидела за швейной машинкой, прокладывая аккуратные строчки.

Этого было вполне достаточно, чтобы обрести внутреннее спокойствие и умиротворение. Только путь вперёд, наполненный контролируемым азартом, стойкой исполнительностью и нескончаемым энтузиазмом, мог вдохновить на очередные устремления и выигрыши. Поэтому Андрей и делал то, что делал.

До ближайшего крупного населённого пункта было около тринадцати километров. В двух километрах на юго-восток расположилась уютная деревушка, с мягким названием Хвойная, а через дорогу, в нескольких сотнях метров от дома, находился обрывистый утёс, величественно возвышающийся над просторной гладью реки.

В общем, локация была идеальной, по крайней мере, для Андрея. Первое время Ксения недоумевала, зачем ему выдавать себя за затворника и закрываться от мира на просторах тоскливого поля. Объяснять эту прихоть оказалось самым сложным, но он использовал весь свой интеллектуальный потенциал, излагая с серьёзным видом глубокомысленные монологи о преданности к собственным желаниям и привязанности к идеалам.

— Не подумай, что я пытаюсь тебя отговорить, — говорила Ксюша. — Мне просто любопытно, отчего такие причуды?
— Это вовсе не причуды, — растолковывал Андрей. — Образ этого дома живёт в моей голове десятки лет, и я не желаю что-либо менять.
— Но бывает, что образ мечты слегка не сходится с тем, что получается в действительности.
— Только не с этим домом, милая, — махал руками Андрей. — Только не с ним!

В течение двух месяцев, Андрей занимался внутренней отделкой помещений и прочим ремонтом, высасывающим из него все соки. Он смастерил роскошную пристройку к входу, наладил водоснабжение, огородил участок забором из профнастила, после чего, валяясь на полу в спальне, нахваливал себя за выдающиеся успехи.

В самом деле, этот дом был его домом. Городская квартира досталась ему от родителей, а это место было выращено его руками, в нём был заложен его дух, и если сторонний человек не совершал подобных построек, то он вряд ли мог понять истинные чувства Андрея к этому радостному жизненному эпизоду.

Был конец августа, когда семейная пара в очередной раз приехала навести грандиозный марафет и скоротать выходные вдали от цивилизации. Отведав под вечер картофельного пюре с жареными куриными крылышками, Андрей вышел из дома, закурил сигарету и неторопливо осмотрелся, зачарованный тишиной и неподвижностью тёплого вечера.

— Когда собираешься бросать? — послышался голос Ксюши, спускающейся по лестнице.
— Не сегодня, родная, — ответил Андрей, смотря по сторонам.
— А когда?
— Ну что за вопросы, Ксю? Когда-нибудь.
— Помнишь, как в том году ты сказал, что бросишь с первого января?
— Не-а, не помню.
— Ну, конечно, — фыркнула Ксения. — Естественно, ты забыл.
— Да помню я, помню, — проговорил Андрей. — Просто на тот момент нельзя было бросать.
— Почему? Что такого в этих сигаретах?
— Ничего особенного, обычный яд.
— Так и зачем его пихать в свой организм?
— Потому что отказаться от него не так-то и легко, детка. Ты некурящая, тебе тяжело это объяснить.
— Давай-давай, придумывай отмазки, — кивнула головой Ксюша. — Продолжай в том же духе.
— Не сердись, — улыбнулся Андрей. — Лучше насладись прекрасным вечером. Чувствуешь?
— Что?
— Мы в эпицентре абсолютного покоя. Никто не в состоянии нам помешать, и это замечательно.
— Что со спальнями-то делать будем?
— Это комнаты для наших будущих детей, — ответил Андрей. — Позже я придам им благородный вид, а затем мы займёмся производством потомства. Не переживай.
— Учитывая, что ты работаешь с деревом, как бы ты не произвёл буратин.
— Очень смешно, Ксю. Я в восторге от твоего юмора.
— Я пошла мыть посуду, — повернулась девушка в сторону дома.
— Удачи в этой изнурительной деятельности. Я скоро буду.

Андрей хотел, чтобы первым ребёнком была девочка. Он считал, что мальчишки в основном привязаны к матерям, эмоционально держась от отцов на размытой дистанции. А вот девчонки, напротив, доверяли отцам больше, нежели строгим родительницам, посвящая первых в самые сокровенные секреты, что не могло не вызывать проникновенной трогательности и задушевного умиления.

Как бы там ни было, Андрей был твёрдо уверен, что их дети вырастут феноменально красивыми и умными. Мой удивительный и пугающий интеллект, дорогая, и твоя поразительная убийственная красота, сделают своё дело, поверь мне, — бывало говорил он Ксении, на что та регулярно возмущалась: То есть, по-твоему, я тупая? И всё, что я могу дать, – это красота?

Направившись к дому, Андрей переключился на размышления о предстоящей реставрации двух верхних комнат, как вдруг до него донёсся протяжный жуткий вопль, длившийся около пяти секунд. Он моментально отреагировал, повернувшись в нужную сторону, но заметил лишь взлетевших с верхушек деревьев птиц, улетающих в неизвестном направлении.

Выбросив сигарету в урну, он поднялся по лестнице, чтобы лучше рассмотреть местность за забором и объяснить самому себе причину душераздирающего рёва. Он был убеждён, что кричали около леса, но не видел никаких движений, сигналов и прочих признаков человеческого присутствия.

Плотная стена лесного массива располагалась от дома в двухстах метрах. Солнце уже нависало над горизонтом, изрядно освещая пустынное поле, и затеряться на достаточно ровной поверхности было практически невозможно.

Всматриваясь вдаль, водя зрачками то влево, то вправо, Андрей неожиданно вспомнил, что находился с супругой в тринадцати километрах от города. Ещё задолго до этого дня, с помощью спутниковых карт, он изучил данный кусок земли вдоль и поперёк, и отныне прекрасно знал, что никаких скрытых от посторонних глаз поселений в ближайшей округе не было. Не существовало никаких прогулочных тротуаров, ведущих в тёмную чащу, тайных лазеек и протоптанных бодрыми грибниками дорожек. Кричать было некому.

Однако кто-то всё же кричал, и Андрей был не в состоянии определить, кто это был – мужчина или женщина. Вопль был не просто жутким, в нём слышался подлинный кошмар и роковая обречённость. Этот крик казался противоестественным и невозможным, но, тем не менее, Андрей мог поручиться, что кричал именно человек, а не иное создание, не имея, правда, надёжных шансов объяснить эту свою уверенность.

Он принялся рассуждать сам с собой, чуть ли не вслух, в надежде отыскать в голове хоть какую-то версию, но не мог придумать ничего стоящего, так как любые доводы казались дикими и фантастическими.

Поначалу он решил, что на кого-то мог напасть медведь, но быстро отмёл этот вариант из-за отсутствия дальнейших криков. Если бы огромный зверь кого-то атаковал, то жертва продолжала бы орать, как резаная. По той же причине он исключил нападение свирепых собак, волков и других опасных животных.

Послушай, это всё дичь. Если на тебя набросится медведь, то будет не до криков, ведь так? Какой толк орать, когда тебя жрут, – это же неэффективно! Да и какие медведи здесь могут бродить? Всё это ерунда! Просто вспомни, как звучал этот вопль. Он будто молил о спасении и одновременно зачитывал приговор. Можно долго раздумывать о том, что случилось на самом деле, но ты ведь прекрасно понимаешь главное: прямо сейчас, в эту минуту, в лесу происходит явно что-то недоброе. Спрашиваешь, почему недоброе? Потому что когда совершается добро, так не орут, и ты великолепно это знаешь, Андрей.

А что если там кого-то убивали?

Но как тогда убийцы туда добрались, если всевозможные тропы отсутствовали? Ближайший съезд с дороги был в километре отсюда, да и то в противоположную сторону, так что забраться в такие дебри незаметно было весьма затруднительно.

Минуту назад он чувствовал себя замечательно, думать не думал о каких-то неприятностях и затруднениях, и вдруг всё резко поменялось. Крупная волна тревоги и тяжести прокатилась по телу, давая понять своим присутствием, что окружающий мир являлся не таким беззаботным и милым, как подмечалось раньше. Прямо вон там, в двухстах метрах от его дома, в зловещем тёмном лесу затаилась угроза, и, хоть убей, он не мог опровергнуть мысли о том, что случилось нечто поистине страшное, хоть и не представлял, как это «страшное» могло произойти.

Нужно сходить туда и посмотреть, правильно? Ты будешь гадать бесконечно; будешь всматриваться в этот пейзаж и ничего не видеть. Может тебе просто показалось? Кто-то приехал развлечься на утёс, устроил вечеринку и орёт в своё удовольствие, а из-за эха ты решил, что кричали у леса. Возможно ли такое? Нет, конечно, это бред. Тебе не показалось, Андрей, ведь птицы взметнули вверх. А что если там умирает человек? Что если счёт идёт на секунды? Вместо помощи ты проявляешь бездействие, а вместо храбрости демонстрируешь нерешительность. А ведь кто-то и думать бы не стал – побежал бы сразу. И ты бы тоже побежал, ведь так? Окажись сейчас в городе, ты бы и думать не смел медлить. Этим ситуация и отличается. В городе ты ощущаешь себя в безопасности, ты всё понимаешь, а здесь не знаешь, как поступить. Ты мешкаешь только потому, что кричать на этом клочке земли некому, но раз кто-то кричал, не напрашивается ли вопрос: а что, собственно, этот «кто-то» здесь забыл?

Ему не хватало бинокля. Купленный не так давно Олимпус, с восьмикратным увеличением, отлично бы здесь пригодился, но он продолжал валяться в квартире, забытый своим хозяином уже на вторую неделю после покупки. Андрей приобрел его забавы ради, так как ещё с детства желал обзавестись качественной оптикой, но очень скоро потерял всякий интерес к предмету, потому что взрослая жизнь вносит коррективы и детские мечты оказываются не такими уж интригующими.

Закурив очередную сигарету, он продолжал наблюдать, метая взгляд из стороны в сторону, но поле оставалось пустынным, а лес по-прежнему всматривался в него своим ярким фасадом и внутренней чернотой.

Кто мог кричать в этой глуши? Подумай об этом. Охотник? Грибник? Селекционер? Любитель лесов или ландшафтный дизайнер? А может какой-то агроном? Он или она кричал недалеко от твоего дома, но далеко от города. И это очень странно, не так ли?

Царившее вокруг одиночество постепенно вводило в мрачную меланхолию, несмотря на то, что такая атмосфера всегда располагала Андрея к расслаблению и концентрации на главном. Медленно спускаясь к горизонту, солнце заливало просторную поляну насыщенным светом, подчёркивая её природную монотонность и безупречную простоту. Перисто-кучевые облака, облепившие голубое небо, плавно скользили на юго-запад, а воздух пронизывал лёгкие кристальной свежестью и чистотой.

Этот естественный антураж очаровывал бы своей живописностью и гармонией, если бы не чёртов необъяснимый инцидент. Он нарушил абсолютно всё. Ворвался в его жизнь и изменил отношение к окружающей обстановке, превратив её из безмятежной и доброй в тягостную и враждебную.

Взвесив все за и против, Андрей выбросил сигарету и отправился в дом, пообещав себе сходить на разведку утром.

Он понимал, что в лесу что-то произошло, но сейчас, вопреки здравому смыслу, решил проигнорировать это событие. Не потому, что был трусом, а потому, что не имел ни малейшего представления о том, что там могло быть. Потому что был безоружен. Потому что был в тихой глуши. Потому что был один с Ксюшей, и не хотел ничем рисковать. Но не потому, что был трусом!

***

Когда Ксения открыла глаза, в гостиной было темно, что означало банальное пробуждение среди ночи, после которого, как правило, человек старался быстрее забыться и унестись обратно в царство Морфея.

Перекинувшись на другой бок, она обняла Андрея, но рука опустилась на тёплую простыню. Попытавшись сориентироваться в кромешной темноте, Ксюша разглядела силуэт мужа у окна.

— Андрей, — пробормотала она. — Ты чего там делаешь?

Он стоял неподвижно, будто обнаружил снаружи нечто занимательное. Ксения схватилась за телефон, часы которого показывали сорок пять минут третьего, а затем протянула руку к выключателю настольной лампы.

—Подожди, — сказал Андрей, повернув к ней голову. — Не включай.
— Что? — не поняла Ксения.
— Иди сюда.
— Чего ты там забыл?
— Просто иди сюда, Ксю.
— Кто-то бродит у дома? — встревожилась девушка, вставая с постели.
— Никто не бродит, не бойся.
— Тогда что? — подошла к нему девушка.
— Внимательно смотри прямо, — сказал Андрей. — Видишь?

За стеклом было расположено ровное поле, еле освящаемое лунным светом, а в дали смутно маячил лес, наполовину растворяясь во мраке ночного неба.

Ровным счётом ничего не замечая, девушка сонно проговорила:
— Что я должна увидеть-то?
— Сегодня вечером я услышал крик, — поведал Андрей. — Когда мы с тобой говорили о сигаретах, помнишь? Ты пошла мыть посуду, а я остался во дворе.
— Крик?
— Да.
— И кто кричал?
— То ли мужик, то ли женщина, – я не понял. — Андрей немного помолчал, после чего продолжил: — Кричали в лесу, совсем недалеко от нас. Я видел, как с деревьев взлетели птицы. Это было прямо напротив.
— Погоди, а тебе не показалось?
— Нет, Ксю, это абсолютно точно, поверь. Я ж не дурак, чтобы мне такое чудилось.
— Ну, а кто здесь мог кричать?
— Откуда же мне знать?
— То есть?
— В смысле, то есть?
— В прямом смысле, Андрей, — посмотрела на него Ксюша. — Мы же здесь одни.
— Верно, но похоже, что нет. Десять минут назад я сходил в туалет, возвращаюсь обратно и наблюдаю вот это, — он указал рукой на пейзаж за окном. — Теперь видишь?

Да, теперь Ксюша поняла, что обеспокоило её мужа. Это была маленькая светящаяся точка, которая мелькала вдали среди деревьев. Ненадолго пропадая, она появлялась вновь, находясь практически на одном месте.

— Это луч, — прошептала девушка.
— Верно, — подтвердил Андрей. — Луч от фонарика.
— Там кто-то есть?
— По всей видимости, да, детка. Прямо в том месте, откуда орали.
— Андрей, что это значит?
— Мне кажется, там что-то ищут.
— Ты, что, не понимаешь? — в ужасе проговорила Ксения. — Кто здесь может быть?!

Продолжение следует...