неформальный предлог
«Висячие предлоги» — благодатная тема споров в профессиональных сообществах и препирательств с корректорами и редакторами. Решив раз и навсегда разобраться — откуда есть пошло старание непременно прибить все одно-, а заодно и двух-, а и иногда и трехбуквенные служебные части речи — я добрался... нет, не до справочника Мильчина или Гиленсона, а до «Справочной книги корректора» К.И. Былинского и А.Н. Жилина.
Что же говорили эти уважаемые люди?
Нельзя отделять одно-трехбуквенный предлог, которым начинается предложение.
Надо стараться не оставлять в конце строки однобуквенных предлогов и союзов, даже если они стоят не в начале предложения.
Итак: если с одно-трехбуквенного предлога или союза (понятно, что этот запрет во многом может касаться междометий, местоимений или, скажем, коротких фамилий) начинается предложение либо часть предложения после определенной пунктуации, то висячий предлог оставлять нельзя. Потому что некрасиво.
Однако если предлог (союз, частица, междометие, короткая фамилия) стоит не в начале предложения и не после пунктуации, то строгость запрета меняется на рекомендательное «нужно стараться». Практически это означает, что следует смотреть: куда тащит строку макет?
К сожалению, я где-то потерял скриншот с ярким примером, придется описать его словами.
Однажды в коротком, всего в трех- или в четырехстрочном абзаце (то есть с минимальными люфтами для вгонки-выгонки) на конце строки попалось «...огонь, а Байкал...» И если оставлять только «огонь», строку заметно растаскивало. Полностью же втянутое «а Байкал» строку пережимало. Как назло, любые фокусы с настройкой выключки или трекингом, кернингом, шириной символов сильно изменяли вид гарнитуры, прям в глаза бросалось — получалась то нелепая разрядка, то сплюснутый товарный состав. Идеально ложился перенос «Бай-кал», но по понятным причинам так переносить было нельзя. В общем, пришлось перенести «а Байкал», в юстировке обнулив межбуквенные интервалы, чтобы текст не превращался в разрядку, и оставить увеличенные межсловные пробелы (решение так себе, но всяко лучше изменения рисунка шрифта), хотя оторванный предлог смотрелся бы выгодней.
Случай, конечно, уникальный, но кривая верстки на схожие моменты вывозит довольно часто.
И все-таки попробуем оглядеться шире, чем позволяют правила и рекомендации.
Прежде всего хочется сказать о трехбуквенных предлогах. Как по мне — претензия к ним что у Былинского с Жилиным, что у Мильчина, что у Гиленсона странная, даже когда такие предлоги стоят «после точки, точки с запятой или равносильных знаков».
Исключим дефисные (вот, кстати, их на конце строки после точки разрывать не нужно) из-за, из-под и довольно редкое ныне по-над, и у нас останутся: без, вне, для, изо, меж, над, обо, под, при, про. Нельзя сказать, что с них предложения начинаются критически часто. Например, во всей толстовской «Анне Карениной» (более 1,5 млн знаков) сочетание «. Про» встречается десять раз, и едва ли половина из них придется на конец строки; самый же распространенный <из трехбуквенных> предлог «. Над» там же — три раза, а в «Бесах» Достоевского вообще один раз. И получается, что если придираться к трехбуквенным предлогам, то и любое слово из трех букв можно приравнять к ним и запретить оставлять его в конце строк. Дом, Воз, Рог, Еда, Щит, Хек, Быт, Яма... — их же сотни, если не тысячи. Но на деле такого не происходит. Три знака — это много, не настолько некрасиво они смотрятся, а иная строка сильней пострадает от соблюдения правила, чем от его нарушения. Поэтому далее сосредоточимся на одно- и двухбуквенных предлогах (местоимениях, союзах etc.).
Начнем с того, что для умеющего читать и понимать прочитанное человека вообще нет никакой разницы (особенно «эстетической»): оторваны строчные одно-, двухбуквенные служебные части речи или не оторваны. Куда важнее для комфортного чтения — равномерность набора (то самое «серебро», насколько оно вообще возможно).
Здесь как никогда уместно обильно цитировать Яна Чихольда: «Удобочитаемость есть высший принцип наборного искусства», «...хорошее типографское оформление должно оставаться удобочитаемым <...> и не отталкивать от себя читателя», «условие хорошего внешнего вида готовой работы, а также удобочитаемости — правильный набор каждой отдельной строки» и т.д. (цит. по изд. «Ян Чихольд „Облик книги. Избранные статьи о книжном оформлении“». М.: Книга, 1980).
Видимо, типографы советского времени именно на равномерность и ориентировались, поскольку даже в самых прекрасно оформленных книгах, включая детские, оторванный предлог — совсем не редкость.
На приведенных разворотах предлоги, союзы и местоимения, состоящие из любого количества букв, висят, и, как говорится, никто от этого не помер. А если они кого и беспокоят, то разве что избыточно придирчивого верстальщика или вредного редактора. (В «Томе Сойере» и строка висит, но много-много лет это не считалось большим недостатком.)
Далее, даже при всех строгостях и придирках местоимение «я» (строчное, посреди предложения и тоже, казалось бы, однобуквенное) в отличие от предлогов совершенно не ощущается оторванным. Все-таки — не какая-то там служебная часть!
Теперь, пожалуй, самое главное — положение оторванного строчного предлога. Тексты с огромными абзацами на несколько страниц и почти либо совсем без диалогов, как, скажем, у Литтелла или Маркеса, выглядят нормально, хоть ты все строчные предлоги там поотрывай. (Частить, разумеется, не нужно, но один-три на полосе и не подряд — легко.)
И обратите внимание: однобуквенное хоть что становится тем заметней, чем ближе оно стоит к верху или низу полосы. В середине же — вообще нисколько не мешает, не вылетает, не раздражает.
И понятно, что оторванные предлоги-союзы рассматривались в основном тексте при выключке на формат (при левом флаге придется приколачивать все союзы и предлоги).
Заголовки же таких фокусов не любят. В современных рекомендациях встречаются исключения — якобы смысл может зависеть от предлога или центрирование... но решения, с которыми доводилось сталкиваться, выглядели весьма спорно.
Одно- и двухбуквенные предлоги, местоимения, фамилии после точек (т.е. с прописной) — не отрываем никогда.
Строчные одно- и двухбуквенники не отрываем, если они стоят после тире, точки с запятой или (редко) восклицательного и вопросительного знаков, а также в двух-трех первых или двух-трех последних строках на полосе. Остальные случаи, в том числе и при неплотном наборе (диалоги, короткие абзацы), — по желанию конкретной книги.
Таким образом, готовя текст к верстке, конечно же, используем скрипты обработки (или встроенный в стиль абзаца GREP), чтобы предлоги и союзы приклеить, но затем внимательно смотрим на строки.
А если неосведомленный редактор или корректор начнут требовать непременно слить все предлоги с послестоящим словом — ссылайтесь на справочники, отстаивая право верстки жить своей жизнью.
*Принадлежит компании Meta, признанной экстремистской и запрещенной на территории РФ.