корешки и вершки

Корешковое поле принимается за точку отсчета потому, что его не касается нож при обрезке по формату — хоть что-то постоянное в громадах чертежей, типометрии и производственных условий.

А как же рассчитать корешковое поле?

Если читать теоретическую базу не интересно, проматывайте до Рис. 6 и бодипозитивного текста под ним.

Десятки справочников, сотни публикаций, тысячи обсуждений сводятся примерно к одному: есть ГОСТы, есть некие формулы, но «выбирая размеры полей, дизайнер чаще опирается на свой вкус и ощущения, придерживаясь только общих рекомендаций и, конечно, беря во внимание способ печати издания и особенности его послепечатной обработки». На русский язык это переводится честно так: «Мы на глазок делали, чего и вам желаем».

Вкус нужно развить и спорить о вкусах можно до китайской пасхи, а «особенности послепечатной обработки», учитывая что у мелких издательств нет полноценного доступа в типографию, приведут к тому, что «как порежем и сошьем, так вам и будет Ван де Грааф».

И вот ты, с развитым вкусом и обширной теоретической подготовкой, сидишь, высчитываешь те каноны, а потом тебе говорят: «Припуск на рез у нас ±5 мм» — и большой привет Чихольду с его «идеальной книгой»!

Рис. 1. Канон Ван де Граафа. То же самое можно получить без черчения — методом Розариво (см. ниже) и опцией «Создать направляющие» в Индизайне. Гармонично подходит к любым форматам: строгому золотому сечению, ГОСТам, квадрату... И область печати почти равна ширине страницы, и корешковое поле получается неплохое, только вот остальные поля по нынешним меркам просто гигантские.

В общем, все эти красивые расчеты крайне неэкономичны, и, расчертив де Граафа (или накинув знаменитые «девятки» по Раулю Розариво) на самом ходовом формате 60×90/16 (145×215 мм) мы получим приемлемое корешковое поле в 16 мм, но верхнее при этом будет два сантиметра, наружное поле — три с небольшим, а нижнее — почти пять сантиметров. Гармонично, но ощутимо дороже.

Рис. 2. «Девятки» Рауля Розариво. Сетка направляющих 9×9 в края полосы. Вверху внутри отступ в одну клетку, снаружи внизу — в две. Тот же Иоганн ван де Грааф, только макетировать проще. Учитывая, что оба печатника изучали первокниги, сделанные на глазок, все их расчеты — сведение гармонии к алгебре, и ответа на вопрос «почему взята сетка 9×9, а не 10×10 или 12×12» нет.

Самый же тонкий момент — откуда вообще брать значение корешкового поля в практической современной работе? Допустим, «девятками» мы его намерили, но в целях экономии увеличили поле печати, и что? К чему тогда вообще были те «девятки»?

А если не «девятки», а три правила Мильхзака? Бог с ней, с экономией, но вот, вот эти пропорции полей, которые считаются по часовой стрелке от корешка: 2:3:4:5, 2:3:4:6, 2:3:5:6.

Рис. 3. Густав Мильхзак — библиотекарь, ему было где развернуться — просто измерял кучу разных книжных полей и вывел три формулы их пропорций. Здесь видно, что верхнее, внешнее и нижнее поля более всего предназначены защитить книгу от сальных пальцев, а о том, чтобы и поля сделать красивыми, и не слишком много бумаги потратить, речь не идет.

На Рис. 3 размер корешкового поля взят с расчетов Ван де Граафа — Розариво как близкий к оптимальному, остальные поля посчитаны тремя правилами Мильхзака, однако в пояснениях о применении этих правил знатоки пишут совсем другое: «когда корешковое поле равно ½ квадрата...» (квадрат, разумеется, типографский, т.е. 4 цицеро). А почему полквадрата-то? откуда берется эта величина? Полквадрата — это меньше 10 мм; левая и правая полосы, особенно в толстой книге, гарантировано слипнутся визуально даже при хорошей сшивке, о КБС и говорить нечего. Так и чему же в итоге, согласно правилам Мильхзака, равно значение 1, из которого мы предполагаем получать остальные: 2, 3, 4, 5 и 6? Опять на глазок? Или все-таки ГОСТы?

Хорошо, берем ГОСТы (или изъятые из них готовые таблицы). Только в них черт ногу сначала поломает в соотношениях форматов, групп изданий и метрических единиц...

Рис. 4. Пример таблицы с рекомендованными полями. (Было лень чертить, украдено из Сети.)

...а потом, хромой и учитавшийся до тошноты, в попытках найти хоть что-то рациональное и понятное рано или доплетется к рекомендациям вроде «всё определяется удобочитаемостью». Формул удобочитаемости никто по понятным причинам не приводит, зато расчеты часто ведутся от размера шрифта. Только вот незадача: это если верстать «Таймсом» или какой-нибудь «Академической», исходя из размера под названием корпус — 10 пт. А ведь корпус «Таймса» сильно отличается от корпуса других, популярных ныне шрифтов!

Рис. 5. Десять пунктов — десяти пунктам — рознь.

Странный случай, который принесли практиканты. В их полиграфической шараге рассказали об одной из пропорций Мильхзака (конкретно — о 2:3:4:5), но предложили рассчитывать поля... умножая размер выбранного кегля на мильхзаковские пропорции! Совсем не трудно представить, что при кегле в 10 пт поля у них получились 7-10-14-18 мм. Вместо просторных немецких полей — плюшкинские.

И вот, запутавшись в канонах, ГОСТах, рекомендациях и советах коллег, ты открываешь книги, оформление которых тебе нравится, и, как тот немецкий библиотекарь, линейкой отмеряешь поля. Если не все четыре, то хотя бы такое корешковое, когда полосы текста не слипаются и не разлетаются.

Но неужели нет чего-то расчетного, срединного, не слишком каноничного, но при этом гармоничного и математичного? Наверное, есть, но, как сказано ранее, любая гармония упирается в производственные процессы. Там неплотно сшили, сям неточно порезали, недоскруглили, книга толстая или тонкая — и доли пунктов идут прахом, каноны разваливаются, гармония катится под откос.

• • •

И все-таки, если исходить из сферической верстки в вакууме, допустив, что книга выйдет объемом от 300 до 500 полос, а типография не слишком схалтурит, то есть один простой способ расчета корешкового поля. Оно получается поменьше, чем у Ван де Граафа и «девяток» Розариво, но тем не менее исходит из гармоний, а значит успокаивает совесть дизайнера (или позволяет убедить преподавателя в том, что цифры взяты не с потолка).

Рис. 6. Один из возможных расчетов корешкового поля.

Посреди разворота инструментом Ellipse рисуется окружность (с зажатой клавишей Shift) диаметром в высоту полосы. Из ее центра рисуется еще одна так, чтобы ее касательными стали внутренняя и верхняя граница правой полосы. Через центр второй окружности проводим вертикальную направляющую (или линию). Часть между верхними дугами окружностей даст значение корешкового поля.

Даже если теперь рассчитать остальные поля все по той же неэкономичной пропорции Мильхзака 2:3:4:5, разница с расчетом Граафа/«девятками» выйдет ощутимая.

Рис. 7. Полоса набора на формате 145×215 мм с полями по Мильхзаку (2:3:4:5) при расчете корешкового поля «девятками» (серый прямоугольник) и «окружностями» (черный прямоугольник).

И теперь, конечно, возникает вопрос: вот мы определили вроде бы гармоническое корешковое поле, и что дальше? С остальными полями что делать, чтобы не густо и не пусто? Сколько там слов или знаков в строке должно быть? (Спойлер: столько, сколько нужно.) Сколько строк на полосе? Что вообще с «удобочитаемостью»? Где заканчиваются расчеты, и «на глазок» становится последним критерием?

Об этом — в какой-нибудь следующий раз. Спасибо за внимание.

P. S. Напоминаю, что публикации телеграм-канала «Сверстать всех наверх!» и привязанной к нему настоящей странице Teletype несут в первую очередь исследовательский, а уже потом справочный характер, и не являются категорическими рекомендациями, поэтому я буду признателен за критику, уточнение, обсуждение и распространение (даже без указания авторства, поскольку знания принадлежат всем). Я сам только-только учусь книжной верстке и вовсе не считаю, что упомянутые мастера, которые столетиями изучали типографику, должны быть сброшены с корабля современности.

В то же время даже с мастерами и справочниками можно и нужно спорить — только так ремесло и развивается.