О морали в осутствие бога

– Неужели вы действительно такого убеждения о последствиях иссякновения у людей веры в бессмертие души их? – спросил вдруг старец Ивана Федоровича.
– Да, я это утверждал. Нет добродетели, если нет бессмертия.
– Блаженны вы, коли так веруете, или уже очень несчастны!
– Почему несчастен? – улыбнулся Иван Федорович.
– Потому что, по всей вероятности, не веруете сами ни в бессмертие вашей души, ни даже в то, что написали о церкви и о церковном вопросе.

Ф. М. Достоевский, «Братья Карамазовы»

Если бога нет, то все позволено. Максима, выведенная Достоевским в "Бесах". Согласен ли я с ней? В целом, нет.

Разберем этот тезис в контексте морали и этики, не влезая в смыслы, которые вкладывал тот же Жан-Поль Сартр со своим экзистенциализмом. Простое наблюдение по сторонам показывает, что атеисты и верующие не отличаются по своим нравственным установкам. Некоторые верующие, конечно, продвигали обратную идею - особенно удобно это было делать на идеологической базе противостояния с атеистической "Империей зла", Советским союзом (еще активно распространяется байка об атеизме Гитлера). Однако, строгие экспериментальные исследования злодейства атеистов не подтверждают. Удивительное дело, но шведы (нерелигиозных порядка 76%) и чехи (75%) - не многим отличаются от поляков (12%) или армян (5%) (источник). И это если еще Африки не касаться, где атеистов по нолям. В каком-то смысле, верующим сие можно поставить в укор: учитывая, что благие дела обещают им вечное блаженство, можно было бы выкладываться по-больше остальных. Отлынивают.

Отсутствие отличий связано с тем, что мораль - древнее религии, это нечто, плавно перетекающее из животных инстинктов. Мораль возникла задолго до первых мифов, потому что в эволюции альтруизм имеет важное значение. Тем не менее, утверждение Федора Михайловича имеет смысл в определенном контексте - в контексте человека, верующего на самом глубоком, фундаментальном уровне (уровне, на котором пребывал сам Достоевский). Для него осознание отсутствия бога равносильно катастрофе. Ведь огромное число процессов завязано на это понятие. На уровне нейронных сетей слово "бог" является корневым, освополагающим элементом, на которое замыкается все остальное. Убрать бога означает оставить в душе кровоточащую дыру, которую нечем заполнить. Убийство божества для глубоко верующего равносильно убийству вселенской любви, отсутствие же любви ведет к запуску "программы изгоя". И вот там-то всплывает кредо: "Все позволено", в самом темном его значении. На мой взгляд, именно этот момент имел в виду Достоевский.

П.С. У тезиса "Если бога нет, то все позволено" есть любопытный контртезис: "Если бог есть, то все позволено" (Жак Лакан).