Становится ли общество злее? (5 мин)
«Ставится ли общество злее?» Подобный заголовок смахивает на намеренную попытку притянуть внимание потенциального читателя очевидно несправедливым заявлением относительно природы характера современного человека. Почему вообще такой вопрос возникает в коллективном сознании? Есть ли предпосылки?
История состоит из повторений пройденного. В конце 10-х и в начале 20-х этого века мы наблюдали невиданный импульс транслируемой в информационном поле инклюзивности. По отношению к людям, которые отличаются от большинства или не соответствуют некому иллюзорному стандарту, проявляли большее понимание; их поддерживали, ими восхищались, их представляли в виде новых ролевых моделей из-за проявленной смелости. На сегодняшний день мы видим нечто противоположное, — маятник снова качнулся в противоположную сторону. Теперь на фразу «Я проработал детскую травму» можно получить грубый ответ в духе «Никому не интересны твои жалобы».
А ещё каких-то пять-шесть лет назад не одна и не две медийные личности на волне популярности психотерапии признались в ментальных проблемах и во всеуслышание рассказали о травмах прошлого. Не обошлось без обратного эффекта, поскольку само явление амбивалентно по своей сути: там, где есть широко демонстрируемая доброжелательность, всегда будет такая же открытая агрессия — это неизбежно. Привлекая внимание к острой теме, люди заранее подготовлены к тому, что оппоненты всегда будут тут как тут, — готовые унизить, оспорить, осудить. И всё же мы все ощутили — хоть в ничтожной степени, — что в общем и целом был взят курс на принятие, а также признание инакомыслия и индивидуальности.
Казалось бы, надо радоваться, но «недолго музыка играла». В истории уже случались схожие «обращения вспять». Например, после бурных 1920-х, которые раскрепостили молодежь и обозначили ценности молодого поколения, пришла эпоха «нового консерватизма» (каким бы оксюмороном это ни было). Вплоть до конца 50-х люди, измотанные войнами, жаждали стабильности. Отсюда произрастают и снобизм, и скепсис, и различные формы ущемлений в правах тех, кто отличается.
В 90-е складывалось впечатление, что общество наконец начинает проникаться идеей гуманности и осознаёт, что люди, которые кажутся «земными богами», точно так же могут чего-то бояться, страдать от расстройств пищевого поведения, впадать в депрессию. Это сегодня нам всем знакомы термины из сферы психологии; мы привыкли, что любая знаменитость может рассказать нечто интимное и болезненное хоть в СМИ, хоть на ток-шоу. В 90-е люди всё ещё с осторожностью признавались в собственных слабостях. В 1995 году выходит интервью принцессы Дианы, в котором она в том числе признаётся в том, что страдала булимией. В 1999 году выходил резонансный фильм «Парни не плачут». За главную роль актриса Хилари Суэнк получила Оскар. Ещё в 90-е вышла в свет книга Наоми Вульф «Миф о красоте», сыгравшая значимую роль в критике стереотипного мышления относительно женщин.
При этом с точки зрения стандартов красоты происходило нечто устрашающее. В моду входит печально известный «героиновый шик»: худые почти до измождённости девушки с затуманенным взглядом и выпирающими ключицами смотрят с обложек журналов. Название направления неслучайно: методы похудения были отнюдь не самыми здоровыми. Также в моде «strong face». Одна из популярнейших знаменитостей этого десятилетия — Кейт Мосс, страдавшая от наркотической зависимости. Именно она произнесла фразу, спровоцировавшую впоследствии бурное порицание: «Нет ничего вкуснее, чем ощущать себя худой».
2000-е же свежи в памяти многих. Стандарты эпохи слыли и слывут до сих пор практически недостижимыми. Кинематограф наглядно демонстрировал всю отравляющую атмосферу этого периода: пренебрежение чувствами людей, демонстрация буллинга, культ «совершенства». Разрушение личности восходящих звёзд в угоду крупным компаниям было обычной практикой. И всё же не станем забывать, что именно в 2000-е был внесён вклад в формирование нового — более прогрессивного с точки зрения равенства и непредвзятости — мировоззрения. Новые идеи внедрялись на массовом уровне: через шоу, сериалы, фильмы. Обнажая «язвы времени», создатели фильмов и сериалов, журналисты и лидеры мнений также говорили о том, как можно помочь социуму, искалечившему самого себя ложными ценностями. Да, 00-е были непростыми, но они научили нас не поддаваться на провокации и отличать настоящее золото от «золота дураков».
В нынешнее время недовольный ропот относительно тех, кто «выпрашивает сочувствие», стал громче. Является ли это приметой ожесточения людей? Нет. Ни одна эра человеколюбия не бывает безусловной и абсолютной. Мы принимаем как данность тот факт, что в мире всегда будут те, кто не уважает чувства окружающих; кто будет требовать соответствия неким стандартам. Гуманность, как готовность уважать чужое мнение, даже если оно не совпадает с вашим, и инклюзивность, как признание и принятие разнообразия, являются ключевыми компонентами здорового общественного климата. Развитие эмпатии — один из важнейших шагов на пути к успеху в этом нелёгком деле. Попытка понять чувства и мотивы другого человека помогает преодолеть предубеждения и увидеть мир с иной точки зрения. Это — и только это — гарантирует обществу духовное и нравственное процветание.