О реальности и смерти
Если мы мыслим правильно, то что мы должны подразумевать, когда говорим «реальность», «это реально», «а это нереально»? Реальность – это то, что существует; то есть обладает бытием. Нереально – то, что не существует; то есть не обладает бытием.
При этом в расхожем понимании давно произошла подмена понятий. Реальность стали отождествлять с материей – то есть, с объектами, обладающими материальным бытием, химическим составом и физическими свойствами (почва, газ, автомобиль «Жигули», пиво «Жигули» и т.п.). Вспомним расхожее выражение: «это нереально, это только у тебя в голове». Имеет ли подобное выражение какое-либо право на существование, какую-то степень истинности? Да, имеет – если кто-то утверждает, что в определённом месте пространства имеется определённый материальный объект, но при этом такого объекта в данном месте пространства нет. Тогда «нереально» и «это только у тебя в голове» становятся синонимами.
Но картина резко меняется, если мы возьмём чувства/эмоции. К примеру, стыд. Или радость. Вряд ли кому-то придёт в голову утверждать, что стыда не существует. Однако не представляется возможным указать пальцем на что-либо в материальном мире и сказать: «Это стыд». Можно указать на человека, испытывающего чувство стыда. Можно описать какой-либо поступок и сказать, что это стыдный поступок. Но невозможно показать застывший в материи стыд. То же самое с радостью. Более того, стыд и радость не просто невозможно показать в материи; их самих, именно чувства стыда и радости невозможно определить и описать; если угодно, невозможно передать их в-себе-бытие. В самом деле, что есть чувство стыда и чувство вообще? Это некое ощущение, но ощущение не телесное. Чувство холода мы можем описать и определить: холод колет, вызывает онемение, дрожь, а в терминальной стадии обжигает (стоит, кстати, отметить, что сам холод тоже не найдёшь в материальном мире, только холодные объекты). Но мы вообще никак не можем приблизиться к описанию ощущения стыда. Единственный способ дать определение стыда – это указать на те обстоятельства, в которых человек, как правило, испытывает это чувство. Тогда мы худо-бедно поймём, что это такое, но и то вынуждены будем отметить, насколько тяжело уловить суть этого явления – поскольку в одних и тех же обстоятельствах одни люди испытывают стыд, а другие нет. Схожие размышления справедливы по отношению к любым человеческим чувствам и, с определёнными оговорками, могут быть применены к такому явлению как мысль.
Таким образом, на вышеуказанном примере показано, что реальностью и бытием обладает предмет, который отсутствует в материальном мире, не поддаётся описанию и определению – то есть его не найти, не изобразить и не отделить от иного. И несмотря на всё это, мы все доподлинно знаем, что стыд существует и вполне реален. Что же касается возможного спора о стыде и реальности, то наши два или больше условных оппонента могут поспорить: (1) реально ли испытывает человек, за которым они наблюдают, чувство стыда, или он симулирует, или кто-то из оппонентов ошибается, а этот человек испытывает, к примеру, страх; (2) реально ли испытывать стыд при тех или иных обстоятельствах. Но именно в контексте реальности невозможно утверждать, что сам стыд нереален, и соответственно спорить об этом. И это притом, что стыд действительно только у тебя в голове.
Итак, при любом размышлении необходимо чётко отделять реальность от материальности и понимать, что это отнюдь не одно и то же.
О реальности. Ремарка.Вчера прислали контраргумент: «материалист просто укажет, что всякое чувство, аффект есть сочетание химических веществ в теле вполне определённых».
В связи с этим небольшая ремарка.
1. Сдается мне, что даже материалисты уже не прибегают к настолько топорной логике. Может, я немного льщу материалистам, но это скорее аргументация троечника, чем материалиста. Далее по сути самого возражения.
2. Начнем с простого и малозначительного. Это может обозначать лишь то, что материальное (сочетание веществ в теле) создает нематериальное (чувство). Но от этого чувство не перестает быть реальным. Привожу этот аргумент только для того, чтобы показать, что даже самый вульгарный материализм не может утвердить нереальность чувства, но может лишь попытаться описать механизм его возникновения.
3. Теперь более серьезно. Я писал, что при одних и тех же обстоятельствах одни люди испытывают стыд, а другие - нет. Из этого с необходимостью следует, что биохимический аспект (механизм) стыда вторичен: происходит какое-то событие, которое в одном человеке вызывает одну биохимическую реакцию, в другом - другую, в третьем - никакой. Соответственно сначала должен быть какой-то импульс, вслед за которым развертывается биохимическая реакция. А вот возникнет этот импульс в сознании человека или нет - это уже не биохимия. Тут скорее сочетание социальной среды, воспитания и собственного жизненного опыта.
4. И насчет сочетания определенных химических веществ в организме. Понятное дело, что даже то, что человек поел, влияет на его эмоциональный фон. Понятно также, что фармакология более-менее овладела мастерством создания эйфоретиков и депрессантов - то есть в некоторой степени может синтезировать самые крайние чувства, радость и тоску. Но что-то мне подсказывает, что препарат, вызывающий чувство стыда, невозможно разработать - то есть найти то самое сочетание веществ, которое в любых обстоятельствах вызовет такое сложное чувство, как стыд. То же самое справедливо для других сложных эмоций. Я могу более-менее представить ситуацию, когда человека можно поместить в такие условия, которые должны вызвать у него чувство стыда, но забавно то, что с огромной долей вероятности он перестанет испытывать стыд как только поймет, что условия созданы искусственно, что он объект - ибо чего ему тогда стыдиться?
Итак, на опыте мы видим, что чувство стыда возникает при совершенно разных сочетаниях веществ в теле, что исключает возможность интерпретировать стыд как биохимическое явление. Что касается возможности химически «синтезировать» те или иные чувства (если быть точным - их неполноценные симулякры), то наличие такой возможности никак не свидетельствует об отсутствии естественных чувств, предшествующих химии как причина, а не следующих за химией как следствие.
В предыдущей части этой статьи был рассмотрен вопрос отделения понятий «реальность» и «материальность» друг от друга, было проведено рассуждение об их нетождественности ввиду того, что нематериальное обладает бытием, как и материальное, то есть нематериальное реально. Различается же материальное от нематериального не тем, что одно причастно бытию (реально), а другое небытию (нереально), а способом, формой, модусом бытия.
Теперь же мы рассмотрим вопрос перехода из бытия в небытие, что для живых существ непосредственно ассоциируется со смертью.
Итак, дано ли нам в наблюдении или размышлении полное прекращение существования хотя бы материи? Видели ли мы когда-нибудь подобное? Собственно, разве что видели – например, как испаряется вода или разлагается тело. Но мы при этом знаем, что вода и субстанция тела не исчезают, а меняют форму, агрегатное состояние и т.п. Поэтому мы не верим своим глазам в таких случаях, а понимаем, что материя не прекратила существование. Далее, известен ли нам хотя бы один процесс, который заканчивался бы полной остановкой? Нет, неизвестен: вода испаряется, собирается в облако, проливается на землю и т.д.; футбольный матч заканчивается, но этот футбольный матч сам является частью тысячи процессов, которые включают матч в себя – частью жизни футболистов, которые сначала едут на стадион, а потом домой, потом идут на тренировку и т.д., частью жизни зрителей, которые по окончании матча смотрят рекламу, потом идут на прогулку, и т.д., и т.д. Соответственно, ни один процесс не останавливается и не заканчивается абсолютно, а лишь – относительно; всякий процесс перетекает в другой процесс и является частью более глобального процесса. Можно сказать, что процессы тоже меняют агрегатное состояние. Таким образом, можно сделать вывод, что как материя сама по себе, так и материальные процессы никогда не переходят в небытие, но лишь меняют свою форму и, в некоторой степени, содержание/структуру.
Что можно заметить по тому же самому вопросу о нематериальных сущностях? В прошлом рассуждении говорилось о чувствах, вот о них и продолжим. Чувство – это в большей степени процесс, чем субстанция, так как для чувства в первую очередь характерно, что оно появляется, а потом проходит. Стыд сменяется покоем, затем радостью и т.д. Боль длится, как и тревога, как и восторг. То есть чувства протекают во времени, а вот их отношение к пространству, как минимум, загадочно, но уж точно второстепенно. Следовательно, различные чувства будет правильно охарактеризовать как отдельные составляющие более широкого процесса, который включает их смену в себя. Кроме того, чувства всегда возвращаются: человек радуется, потом грустит, потом опять радуется и т.п. Из предыдущей части данного рассуждения также усматривается, что чувства проявляются посредством человеческого организма, но возникают и находятся вне его; и, конечно, не сводятся к нейро-физиологической реакции. Соответственно возникает вопрос: что происходит с совокупностью человеческих чувств в тот момент, когда тело переходит в иное агрегатное состояние и меняет свою материальную форму? Когда органы и нейромедиаторы тела, гормоны и т.п. прекращают существование? Когда наступает физическая смерть тела? Продолжая нашу логику, а также учитывая, что мир материальный всегда лишь редуцированное отражение, проявление мира идеального (Платон, Генон), а значит материальный мир функционирует аналогично идеальному миру, мы с необходимостью должны предположить, что психо-чувственный сегмент человеческой личности точно так же переходит в иное агрегатное состояние, как человеческое тело – то есть не уходит в небытие, а меняет форму (Собственно, для того, чтобы понимать аналогичность протекания идеальных/нематериальных и материальных процессов, не обязательно быть сторонником Платона и Генона – достаточно понаблюдать за тем, насколько сильно взаимное влияние материи и сознания, и как одно постоянно переходит в другое).
По-другому можно сказать, что чувства, которые имели во время физической жизни человека механизм своего проявления вовне, в материальный мир, после смерти человека переходят в такой модус (способ) существования, при котором они в материальный мир уже не проявляются, но ни в какое небытие они не уходят. Следовательно, в этом аспекте смерть отсутствует. В целом, немного возвращаясь к рассуждению о процессах и материи, нужно ещё раз подчеркнуть, что человеческое знание не имеет перед собой ни одного примера когда бы материя или процесс аннигилировались и уходили в небытие: ни то, ни другое никогда не прекращает своего существования, но лишь меняет форму. Причём, смена форм имеет не линейный, а циклический характер (пример с круговоротом воды в природе). Следовательно, логично предположить, что человек, будучи тоже материально (тело) – процессуальной (чувства) сущностью, никогда не уходит в небытие, но меняет форму и способ своего существования. Собственно, в этом нет ничего удивительного, так как небытия нет, в связи с чем уходить-то и некуда.
Таким образом, можно сделать вывод, что переход из бытия в небытие всегда лишь относителен и представляет собой прекращение какой-то формы, неразрывно связанное с возникновением в тот же самый момент другой, новой формы. Что небытие – это вообще не сущность, а лишь понятие: то есть ему можно дать определение путём отрицания бытия, можно его помыслить, но существованием оно не обладает; собственно, именно небытие нереально.