Индейское движение в Чили: латиноамериканский BLM?

Введение

В контексте последних событий в Латинской Америке все более актуальной становится проблема политического активизма коренных народов. Наблюдается рост движений, чья принадлежность к культурным, этническим и языковым меньшинствам становится мобилизующим фактором и способствует появлению новых субъектов.

В этом плане дискурс региона вписывается в глобальный тренд. Политизация идентичностей всё более влияет на повестку как среди стран Латинской Америки, так и за ее пределами, а региональная специфика обостряет вопрос статуса коренных народов. Феномен движений индейцев за собственные интересы, известный как «автохтонизм», стал одним из перспективных направлений этнополитических исследований.

Особый интерес заслуживает случай Чили, где сохранение вопроса статуса коренных народов является одной из актуальных проблем, влияющих на общенациональную повестку. Индейский активизм оказался одним из ключевых факторов серии протестов в странах Латинской Америки 2019 г., известной как «латиноамериканская весна». Результатом выступлений стала смена правящих элит в ряде стран, частичное переформатирование политического и экономического курсов развития, а в случае Чили это привело еще и к «социальному взрыву».

Автохтонизм является одной из составляющих глобального этнополитического процесса, а его изучение позволяет расширить картину феномена «подъёма меньшинств». В то же время феномен чилийского автохтонизма относительно слабо изучен в академической среде. События «латиноамериканской весны» 2019 г. (а также референдум о конституции 2020 и президентские выборы 2021 гг.) доказали следование Чили данному тренду и необходимость изучения данной проблематики. Поэтому мы попробуем выявить основные особенности индейского активизма в ходе «латиноамериканской весны», а также его роль в текущих политических процессах Чили.

Индейский фактор в контексте политических процессов Чили

Под политическим автохтонизмом, как правило, подразумевается доктрина, преследующая достижение социальных, политических и экономических прав коренных народов [1]. В случае Латинской Америки автохтонизм воспринимается как «политический антоним» единства Ибероамерики и сращивания различных этносов на основе испанского языка и культуры – Испанидада [2].

Большинство исследователей проблематики можно условно разделить на два «лагеря» [3]:

1. «Оптимисты» (Р. Райс, Р. Мадрид, Д. Ван Котт, Дж. Бирнир) видят в феномене новый инструмент демократизации региона через создание быстро мобилизующихся индейских сообществ, стремящихся достичь собственных прав.
2. «Пессимисты» (Д. Хоровиц, А. Рабушка, К. Шэпсл, Р. Майорга, М. Андерсен) расценивают политизацию индейских идентичностей как кризис латиноамериканских наций (строившихся на основе синтеза европейских, индейских и африканских элементов) и возможную причину дестабилизации региона на этнической почве.

Большинство вышеперечисленных специалистов исследовало феномен автохтонизма на примере Мексики, Боливии, Эквадора, Перу, стран Центральной Америки. Относительная социальная и политическая стабильность, отсутствие выраженного левого популизма, который бы затрагивал индейскую повестку (как в Боливии и Эквадоре) и ряд других факторов способствовали относительно слабому вовлечению чилийского автохтонизма в политику страны.

Феномен автохтонизма выходит за пределы Латинской Америки и носит более глобальный характер. В данном случае необходимо выделить работы А.-А. Оксанена, рассматривающего автохтонизм как новую форму национализма [4]. Целью данной модели националистического движения является не формирование нации и обретение собственного государства, а пересмотр отношений с центром и обретение субъектности на основе культурной и территориальной общности. Также заслуживает упоминания работа Ю. Слёзкина «Арктические зеркала: Россия и малые народы Севера». Автор рассматривает коренные народы России как отдельный предмет политической и идеологической дискуссии, на фоне которой формируются идентичности и различные подходы сосуществования в рамках политических проектов [5]. Таким образом, коренные народы нередко становятся «другим», на фоне которого формируются вопросы самосознания и взаимного влияния друг на друга.

Положение коренных народов в Чили

Согласно переписи 2017 г. [6] индейцы составляют 12,8% населения Чили (порядка 2,1 миллиона человек), из которых около 79,8% являются представителями народа мапуче, а также аймара (7,2%), диагуида (4,1%), кечуа (1,6%) и т.д.

Положение индейцев Чили можно сформулировать как комплекс проблем правового, политического и экономического характера [7]. Отсутствие упоминания коренных народов в конституции, половинчатая и непоследовательная реализация обязательств по сохранению культуры и собственности на землю индейских общин, структурная бедность и многие другие факторы служат стимулом возникновения общественно-политических движений автохтонистов [8].

В случае Чили уместно обратиться к теории народных движений М. Хроха, выдвинувшего концепцию развития национализма в рамках трёх стадий, где ключевым аспектом становится борьба за культурную самобытность в связи с угрозой ассимиляции [9]. Не в последнюю очередь ряд авторов стремится апробировать и «обновить» модель М. Хроха для полиэтничных стран развивающегося мира [10]. Стадии развития движения индейцев Чили во многом аналогичны исследуемым М. Хрохом национальным движениям в Восточной Европе, где в повестке стоят проблемы сохранения этнокультурной самостоятельности и защищённости территории, подаваемые как угроза со стороны центрального правительства. Мы можем выделить следующие стадии:

1. «Стадия А» (сохранение языков и культур, их популяризация через перевод на испанский язык и выход в «испаносферу») – период, когда коренные народы сохранили племенные идентичности, ведя сельский образ жизни. Полиэтничное чилийское государство не смогло сформировать единую культуру, способствуя росту «отчужденности» коренного населения через рассмотрение в терминах «другого» [11].
2. «Стадия B» – возникновение первых организаций индейских народов вследствие процесса демократизации 1990-х гг. (к примеру, Национальной корпорации по развитию коренных народов – CONADI), а также репрессивной политики в период диктатуры А. Пиночета [12]. Местными движениями провозглашаются цели сохранения собственных культур. Возникают первые политические требования внесения коренных народов в конституцию и защиты общинных земель от эксплуатации компаниями.
3. «Стадия C» – формирование легальных политических сил с собственным электоратом и чётко сформулированными целями. Возникновение политического движения народа мапуче «Wallmapuwen» и его регистрация в 2016 г. как политической партии с требованием широкой политической автономии на месте провинции Араукания (аналогичной статусу канадского Квебека) [13]. Логичный результат – становление народных движений полноценными субъектами политики и участие в актуальных событиях страны.

Индейский активизм и «латиноамериканская весна» в Чили

Консервация проблем индейцев Чили совместно с ростом народных движений приводит к формированию новых акторов гражданского общества. Его особенность в представлении не широких слоёв, а этнических групп, способных к быстрой мобилизации и продвижению своих интересов для переформатирования способов отношений с центром и саморепрезентации в рамках единого полиэтничного государства, что усиливает гражданское общество при возможных конфликтах.

Протесты, проходившие с октября по декабрь 2019 г., стали самыми массовыми со времён диктатуры А. Пиночета. В качестве способа анализа этих событий и причастности к нему индейского фактора, обратимся к классике политического анализа — системному методу Д. Истона [14], позволяющему рассмотреть гражданское общество как внешнюю среду, изучить ее взаимодействие с правительством и политические итоги.

Мы можем обозначить среду, представленную протестными силами (студенческие организации, движения мапуче, профсоюзы и т.д.). Среда накаляется импульсами от правительства. Правительство С. Пиньеры и Национальный конгресс (в т.ч. оппозиция) выделим как внутреннюю часть чёрного ящика, где происходит принятие политических решений. Среди требований среды: вопросы социальной справедливости, отказ от неолиберального экономического курса, полицейского произвола и создание новой конституции. Общегражданские требования пересекаются с интересами индейского населения.

Политический кризис в Чили, можно разделить на три этапа:

1. Начальный (13 октября – 18 октября). Выражается обострением среды исходящими от чёрного ящика импульсами (повышением цен на проезд в метро). Среда реагирует, происходит вход – индейские манифестации 13-14 октября в Сантьяго и Араукании, приуроченные к годовщине открытия Америки Х. Колумбом, и уклонения от уплаты проезда в метро (с 15 октября) [15]. Начинаются столкновения и аресты.
2. Переломный (19 октября – 22 октября). Главная черта – быстрое взаимодействие входа-выхода, (реакция и действия властей на протестующих и наоборот). Происходит эволюция выхода, осуществляемого правительством. Власти отвечают насильственно и стремятся подавить протест (введение чрезвычайного положения в провинциях Сантьяго и Чакабуко 19 октября). Выход приводит к большему обострению среды и вход претерпевает радикализацию (ожесточённые столкновения с силовыми структурами; погромы, снос памятников). Это побуждает президента к консультациям с обеими палатами Национального конгресса (оппозиция поддержала манифестации) и приводит к новому выходу – провозглашение т.н. «Новой социальной программы» 22 октября, выражающейся в экономических (но не политических) уступках протестующим и осознании необходимости компромисса [16].
   
   Переломный этап находит большой отклик у протестующих мапуче. Ряд движений официально выступает в поддержку протеста [17]. Индейцы стали одним из «проводников» радикализации (снос памятников конкистадорам, разграбление магазинов и стычки с армией) [18]. Протестующие делают мапуче символом протеста (использование флага мапуче «венуфойе» как главного знака протестных сил) [19].
3. Заключительный (23 октября – 15 ноября). Выражается финальным витком протеста. Характеризуется расширением требований и их политизацией, из-за осознания протестующими себя как эффективного актора. Происходит консолидация протестных сил и выливается в точечные масштабные акции – «Величайший марш в истории» 25 октября (где мапуче перекрыли производства компании SQM по добыче лития) и забастовка профсоюзов 4 ноября, приведшие к большим материальным потерям [20]. Ожесточение вызывает опасения внутри чёрного ящика и приводит к новым выходам – 28 октября обновляется правительство. 10 ноября правительство анонсирует конституционное собрание, а 15 ноября достигает политического соглашения с оппозиционными партиями (все они выступают за права коренных народов и вынесли этот вопрос как один из главных), что стало финальным выходом протестных событий.

Коренные народы и национальное строительство Чили в 2020-2022 гг.

Представители индейцев продемонстрировали способность участвовать в обсуждении и принятии новой конституции и вносить инициативы. Движение Wallmapuwen вошло в коалицию «Единство ради перемен», поддержавшую референдум о принятии новой конституции 25 октября 2020 г. Во время выборов в Конституционный конвент 2021 г. было допущено 39 кандидатов-мапуче (многие из которых обладали авторитетом общин или представляли существующие индейские организации)[21]. Ключевыми терминами в риторике данных политиков были понятия «многонациональность», «признание», «защита территории», «права человека». Таким образом, события 2019 г. способствовали кооптации автохтонистов в политический процесс [22].

Сформированный Конституционный конвент представил новый проект конституции в 2021 г. Одной из ключевых характеристик документа является закрепление принципиально новой концепции Чили как «многонационального государства» [23]. Суть нового подхода заключается в признании Чили как пространства 11 наций, где за коренными народами закреплены территориальная, политическая и правовая автономии, а также создаются комитеты представительства. Таким образом, страна отказалась от распространённой в Латинской Америке концепции формирования единой “расы” как синтеза различных культур и закрепила различие и признание этнических границ. Данный проект конституции должен пройти согласование через референдум, который состоится в сентябре 2022 г.

Тем не менее, вовлечение мапуче в процесс национального строительства можно назвать противоречивым. На момент референдума 2020 года коренные народы оставались единственной группой без гарантии квот от Национального конгресса. Договор, достигнутый в декабре 2020 г., сократил количество мест с 24 до 17 и сохранил сложную структуру регистрации индейских кандидатов через организацию CONADI [24]. Кроме того, ряд политических сил объявили о бойкоте конституционного процесса, посчитав участие в нём как признание зависимого положения [25].Как следствие, несмотря на переформатирование государственности, с 2021 г. в Араукании наблюдается рост нападений и столкновений с двумя военизированными группировками мапуче, которые отвергли сотрудничество с избранным в 2021 г. президентом Г. Боричем: «Координадора Арауко Майеко» и «Вейчан Аука Мапу» [26].

Ситуация осложняется ростом количества противников проекта конституции: согласно опросу, в марте 2022 г. только 26% респондентов поддерживали концепцию «многонациональности», в то время как 72% предлагали в качестве альтернативы проект «мультикультурности» (где признаются культурные различия, но не вводятся автономии в политической и правовой сферах) [27]. Таким образом, на общенациональном уровне консенсус о характере чилийской государственности не достигнут.

Заключение

Подводя итоги, мы можем сделать следующие выводы:

• «чилийский кейс» является новым этапом в теории автохтонизма и вписывается в дебаты двух «лагерей». Мы можем подтвердить тезис «оптимистов» об автохтонизме как концепте демократизации (способность индейцев к мобилизации позволила укрепить позиции протестующих и вынудила власти пойти на компромисс). Однако мы можем подтвердить и идею «пессимистов» о возможных угрозах сепаратизма и кризисе латиноамериканских наций (готовность к радикальным действиям).
• положение индейцев сделало их одним из самых нелояльных действующему государственному порядку слоев населения. Стремление получить особые права предопределило «вливание» индейцев в политику и участие в протестных событиях.
• коренное население Чили сформировалось как политический субъект. Развитие способов передачи информации и текущие тренды позволили индейским народам (в основном мапуче) осознать себя как общность и за относительно короткий срок пройти стадии формирования народных движений по М. Хроху.
• индейские движения оказались готовы к радикализации протеста 2019 г., что позволило победить протестным силам. Идентификация как наиболее дискриминируемой группы повлияла на готовность к агрессивному ответу власти. Радикализация мапуче и перехватывание их риторики и символики основными протестными группами вынудили правительство к компромиссу.
• индейский политический активизм в нынешнем виде является борьбой за собственную институционализацию в рамках единого государства, что говорит о следовании общему латиноамериканскому тренду борьбы автохтонистов за политическое представительство на текущем этапе.
• несмотря на достигнутые соглашения, индейский фактор становится поводом для раскола. Стремление к продвижению своих интересов встречает оппозицию со стороны национального большинства, в то же время среди представителей коренных народов наблюдается рост радикализации. Как следствие, проблемы автохтонного населения и сосуществования в рамках единого государства становятся в ближайшие годы особенно актуальными для Чили.

[1] Indigenismo // Encyclopaedia Britannica. URL: https://www.britannica.com/event/Indigenismo (дата обращения 15.02.2020)

[2] Василенко Ю. В. «Идея Испанидад» как имперская проекция испанского национализма // Вопросы национализма. – 2019. – №. 1 (32). – С. 181.

[3] Indigenous Political Representation in Latin America // Oxford Research Encyclopedias. URL: https://oxfordre.com/politics/politics/abstract/10.1093/acrefore/9780190228637.001.0001/acrefore-9780190228637-e-243?rskey=dT085h&result=2 (дата обращения 15.02.2020)

[4] Oksanen A. A. The rise of indigenous (pluri-) nationalism: the case of the Sámi people // Sociology. – 2020. – Т. 54. – №. 6. – С. 1142.

[5] Слёзкин Ю. Арктические зеркала: Россия и малые народы Севера / Авторизиров. пер. с английского О. Леонтьевой; предисл. П. Верта; 3-е изд. – М.: Новое литературное обозрение, 2019. – 440 с.

[6] Indigenous World 2019: Chile // IWGIA. URL: https://www.iwgia.org/en/chile/3393-iw2019-chile.html (дата обращения 16.02.2020)

[7] Indigenous peoples lead the resistance movement in Chile // Cultural Survival. 12.11.2019. URL: https://www.culturalsurvival.org/news/indigenous-peoples-lead-resistance-movement-chile (дата обращения 19.02.2020)

[8] Ibid.

[9] Maxwell A. Typologies and phases in nationalism studies: Hroch's ABC schema as a basis for comparative terminology. URL: https://www.researchgate.net/publication/241732979_Typologies_and_phases_in_nationalism_studies_Hroch's_ABC_schema_as_a_basis_for_comparative_terminology (дата обращения 17.02.2020)

[10] Karataşli Ş. S. et al. Fragments of nations and nationalisms: Towards a typology of the 21st century nationalisms // International Journal of Social Sciences and Humanity Studies. 2012. Т. 4. №. 1. URL: https://dergipark.org.tr/en/download/article-file/257292 (дата обращения 19.02.2020)

[11] Kotov R. Vergara J. I. La Identidad Mapuche en la Perspectiva de los Intelectuales Indígenas // II Congreso Chileno de Antropología. Colegio de Antropólogos de Chile AG. 1995. URL: https://www.aacademica.org/ii.congreso.chileno.de.antropologia/61.pdf (дата обращения 19.02.2020)

[12] Valverde S. La historia de las organizaciones etnopolíticas del pueblo mapuche // Revista de Historia. 2005. №. 10.

[13] Чернышев А. Индейский раскрас латиноамериканской политики: региональная панорама и эквадорский кейс // РСМД. 7.11.2019. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/analytics/indeyskiy-raskras-latinoamerikanskoy-politiki-regionalnaya-panorama-i-ekvadorskiy-keys/ (дата обращения 17.02.2020)

[14] Wellstead A.M. The “black box” model of political system // Research Gate. URL: https://www.researchgate.net/figure/The-black-box-model-of-political-system-Source-adapted-from-Easton-1965_fig3_270712271 (дата обращения 18.02.2020)

[15] La cronología del estallido social de Chile // DW. 25.11.2019. URL: https://www.dw.com/es/la-cronolog%C3%ADa-del-estallido-social-de-chile/a-51407726 (дата обращения 19.02.2020)

[16] Protestas en Chile: las grietas del modelo económico chileno que las manifestaciones dejaron al descubierto // BBC. 29.10.2019. URL: https://www.bbc.com/mundo/noticias-america-latina-50208871 (дата обращения 21.02.2020)

[17] Frente a la crisis social y política que vive Chile en este minuto // Centro de Documentación Mapuche. 21.10.2019. URL: https://www.mapuche.info/?kat=3&sida=7309 (дата обращения 21.02.2020)

[18] Las raíces de la conflictividad y radicalización de la protesta en Chile: lo que sabemos y lo que no // CIPER. 29.10.2019. URL: https://ciperchile.cl/2019/10/29/las-raices-de-la-conflictividad-y-radicalizacion-de-la-protesta-en-chile-lo-que-sabemos-y-lo-que-no/ (дата обращения 21.02.2020)

[19] La bandera Mapuche y la batalla por los símbolos // CIPER. 4.11.2019. URL: https://ciperchile.cl/2019/11/04/la-bandera-mapuche-y-la-batalla-por-los-simbolos/ (дата обращения 19.02.2020)

[20] Indigenous peoples lead the resistance movement in Chile // Cultural Survival. 12.11.2019. URL: https://www.culturalsurvival.org/news/indigenous-peoples-lead-resistance-movement-chile (дата обращения 19.02.2020)

[21] Tricot V. Bidegain G. Escaños reservados para los mapuche en la Convención Constitucional: Una rendija institucional gracias a la revuelta // Anuario Del Conflicto Social. 2021. №. 12. URL: https://revistes.ub.edu/index.php/ACS/article/view/36979 (дата обращения 21.02.2020)

[22] Ibid.

[23] Propuesta de Constitución Política de la República de Chile 2022 // Colegio de profesoras y profesores de Chile. 2021. URL: https://www.colegiodeprofesores.cl/2022/07/04/documento-oficial-propuesta-de-constitucion-politica-de-la-republica-de-chile-2022/ (дата обращения 21.02.2020)

[24] Tricot V. Bidegain G. Escaños reservados para los mapuche en la Convención Constitucional: Una rendija institucional gracias a la revuelta // Anuario Del Conflicto Social. 2021. №. 12. URL: https://revistes.ub.edu/index.php/ACS/article/view/36979 (дата обращения 21.02.2020)

[25] Ibid.

[26] Organización Weichan Auka Mapu difunde video exhibiendo armamento tras tiroteos en Cañete y fiscalía de La Araucanía abre investigación de oficio // Latercera. 2021. URL: https://www.latercera.com/nacional/noticia/organizacion-weichan-auka-mapu-difunde-video-exhibiendo-armamento-tras-tiroteos-en-canete/YOWOPF72VZGIXCTX4NFDIBVOGI/

[27] Encuesta Plaza Pública Quinta semana de marzo // CADEM. 2022. URL: https://cadem.cl/wp-content/uploads/2022/04/Track-PP-429-Marzo-S5-VF.pdf