Проливной дождь (Новелла) | Пак Сокён, часть 2 | 2.4
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Из-за кое-кого я уснул под утро и проснулся почти в полдень. Веки отекли, отчего поле зрения стало уже, чем обычно. Я пригладил взлохмаченные волосы и огляделся. Джин Ёвона рядом не было. Протирая глаза, я посмотрел в сторону гостиной. Он сидел за столом и, низко наклонившись, просматривал какие-то документы.
Наверное, со стороны я сейчас выглядел так, что хоть в кино снимай. И как раз в этот момент безразличный взгляд Джин Ёвона скользнул в мою сторону.
Показалось, или в его глазах, когда он смотрел на меня, промелькнула искра? Наверняка показалось. Я кивнул и встал. Расправив смятые простыни, я вышел в гостиную.
Всё было непривычно. И то, что я, проснувшись, здороваюсь с кем-то, и то, что этот кто-то – Джин Ёвон. «Если это и правда, как сказал Ёхан, мои фантазии, то дело дрянь».
«Нет, точно не фантазии». Я, конечно, склонен к утренним отёкам, но слышать такое в лицо было неприятно.
— Завидую вам. Напиваетесь в хлам, а на утро выглядите как огурчик.
— Принеси завтрак, — Джин Ёвон проигнорировал мою колкость и указал пальцем на кухню.
Я не умел готовить, обычно питаясь в кафе или полуфабрикатами, поэтому вошёл на кухню, размышляя, что бы состряпать из невеликого арсенала освоенных мной простеньких блюд. На барной стойке, соединяющей раковину и плиту, уже стояли сэндвичи. Овощей в них было столько, что салат и огурцы вываливались наружу. Корочки были аккуратно срезаны.
«Ну что за человек? Мог бы и сказать: „Я приготовил, принеси“». А я-то думал, мне самому придётся готовить, и уже надулся со злости.
Это был третий раз, когда я пробовал его стряпню. Барбекю и угря достаточно просто пожарить, но сэндвичи требуют сноровки, а эти выглядели идеально.
Чтобы не есть всухую, я достал из холодильника молоко и разлил по двум стаканам. Подноса не нашлось, пришлось дважды сбегать из кухни в гостиную.
Я поставил тарелку на стол. Джин Ёвон, даже не взглянув на меня, взял сэндвич и откусил большой кусок. Я-то думал, он и ест как-то по-особенному, чопорно, соблюдая этикет, а он уплетал с аппетитом спортсмена.
Я тоже взял сэндвич и откусил. Хрустнули свежие овощи. Впервые в жизни ел сэндвич без ветчины. Было вкусно, но мне отчаянно не хватало мясного.
— Похоже, овощи для сэндвичей вы тоже сами выращиваете. Может, и ветчину заведёте?
— …Лучше, чем пивное пузо… — я с недоумением посмотрел на него.
Джин Ёвон, не отрывая взгляда от бумаг, вдруг задрал рубашку. «Что, своим телом хвастаешься?» – хотел было съязвить я, но взгляд прилип к его рельефному прессу.
— Всё оттуда, — он кивнул на сэндвич и опустил рубашку.
Мне нечего было сказать. «То есть, ты хочешь сказать, что твой пресс – результат поедания овощей?» Нужно присвоить ему новый титул – «Органик-мен». Чтобы скрыть, что я на мгновение потерял голову из-за его тела, я быстро заговорил:
— Но ведь мышцы – это белок. А это – клетчатка.
— Знаю. Просто похвастался, — лукаво сказал он.
У меня вспыхнули щёки. Я залпом выпил молоко, хоть пить и не хотелось.
— Вам чем-нибудь помочь? — мне стало совестно, что он сам приготовил завтрак.
Я посмотрел на документы, но там были только цифры и текст.
— Я знаю свои возможности, — быть директором – это не только дизайном заниматься. Я и сам мечтал о собственном бренде, но, глядя на это, засомневался. — А вы, оказывается, трудоголик.
«Работа или я?» – нет, такое я говорить не собирался. Джин Ёвон провёл пальцами под очками.
Он и сам, похоже, не был в восторге от работы в выходной. Я тихо сел на диван и стал потягивать молоко. Его телефон разрывался от звонков. Я-то всего лишь наёмный работник, в управлении компанией ничего не смыслю.
Чтобы не сидеть без дела, я отнёс посуду на кухню. Можно было включить посудомойку, но чтобы занять время, я тщательно всё вымыл. Вытирая мокрые руки о штаны, я услышал, как он с кем-то говорит по телефону.
— …Мы понесли убытки из-за того, что они выбросили акции по дешёвке. Мы с директором Ха всё скупили, так что проблемы нет, но акционеры, похоже, заволновались.
Я и забыл. Когда этот человек работает, то становится невероятно разговорчивым и убедительным. «Может, в обычной жизни он немногословен, чтобы экономить энергию для работы?»
Дважды повторив, что всё под контролем, он бросил телефон на стол.
— Что-то… серьёзное случилось? — с беспокойством спросил я. Он усмехнулся. Казалось, этот человек сохранит спокойствие, даже если компания будет на грани краха.
— Один мажоритарный акционер выбросил наши акции на рынок, вот, разбираюсь.
Я свято верил, что игра на бирже до добра не доводит, поэтому мало что в этом понимал, но догадывался, что ситуация серьёзная.
— Но почему? У компании ведь сейчас всё хорошо.
— Глупый человек. Акции ведь наверняка будут расти… Компании ничего не грозит?
— Переживаешь? — спросил он так, будто его это не касается.
— Зарплату я тебе вовремя выплачу.
— Да кого это волнует! — хотя, учитывая моё прошлое, обвини он меня в эгоизме, мне было бы нечем оправдаться.
Я вскочил и принёс свою сумку, стоявшую рядом с диваном. Расстегнув молнию, я достал белый конверт. Поколебавшись, сжал его в руках.
— Вы тогда… приходили в больницу к маме. После… после того, как я вас отверг. — От воспоминаний снова стало горько.
— Зачем же вы пришли… к такому своенравному человеку, как я? — слова застряли в горле. Пытался вести себя нагло, но не смог.
— Захотел, — от его ответа комок в горле исчез, и я выдохнул с облегчением. У Джин Ёвона был талант сводить сложные вещи к простым ответам. Чувство вины и горечь ушли, осталась лишь благодарность.
— Но… выплата. Это слишком много. — Я протянул ему конверт. — Разбрасываетесь деньгами, вот у компании и проблемы, — нарочно проворчал я, зная, что он не захочет их брать.
— Это не выплата. — Он указал на конверт. Я вопросительно посмотрел на него. — Это моя личная прихоть.
Бум-бум-бум. Сердце снова забилось. «С этим Джин Ёвоном я точно умру от сердечного приступа». Пришла в голову нелепая мысль, что и у мамы проблемы с сердцем начались из-за того, что отец заставлял её волноваться так же сильно.
Я опустил покрасневшее лицо и пробормотал.
— Тогда… я возьму только «от чистого сердца», а остальное пустите на нужды компании.
Понимаю, что это капля в море, но мне хотелось проявить своё участие. Я протягивал конверт, опустив голову, но он не брал. Медленно подняв глаза, я увидел, что он смеётся. Так искренне и радостно. Не припомню, чтобы видел его таким со времён университета.
— Ты добрый, глупый или хитрый?
— Я, кажется, добрый и хитрый, — я не понял вопроса и потому ответил, не особо вдумываясь.
— Пожалуй, — он всё ещё улыбался. Взяв документы, он сказал, не отрывая от них глаз: — Закончу через час, иди пока развлекайся.
Не так давно он говорил про три часа. Неужели два из них пролетели так быстро?
— Вы хотите быстрее закончить, чтобы составить мне компанию?
«Ну а на что я, собственно, надеялся?»
Я положил конверт на стол. Пригладив взъерошенные волосы, отправился в душ. Джин Ёвон, очевидно, принял душ давно, пол уже был почти сухой. «Социопат, которому хоть кол на голове теши. Так напиться, а после работать, как ни в чём не бывало».
Я встал под холодную воду. Глядя на себя в зеркало, я испытывал странное чувство. Не из-за опухшего лица, а из-за самого факта, что принимаю душ в его доме. Стараясь не зацикливаться на этом, я быстро смыл пену и вытерся пушистым полотенцем. Снова надев свою одежду, я ощутил приятную свежесть, взъерошил мокрые волосы и вышел в гостиную.
Джин Ёвон, не обращая на меня внимания, был поглощён работой. «Вот видишь, он ведёт себя как обычно, это только я парюсь».
Я надел тапочки, чтобы пойти к собакам. Но мысль о том, что работа для него важнее, всё равно меня задевала. Одарив его сердитым взглядом, я открыл входную дверь.
Вух! Горячий воздух окутал моё остывшее после душа тело. «Погода и правда отличная», — пробормотал я и направился к собакам. Кенари и Кэсальгу, будто только этого и ждали, бросились ко мне.
Длины поводков не хватало, чтобы добраться до огорода, но для игр в саду было в самый раз. Я не удержался на ногах под натиском двух псов, прыгнувших на меня, и рухнул на спину.
Я надавил на мягкие лапы Кенари, устроившегося у меня на груди. Вдруг раздался оглушительный лай: «Гав-гав-гав!» Это был Кэсальгу. Его цепь загремела.
Я посмотрел в сторону улицы: какой-то прохожий с любопытством разглядывал нас через ограду. Я крепко зажал рукой пасть Кэсальгу, который обращался с добропорядочным гражданином как с грабителем.
— Соседи пожалуются, — я щёлкнул его по мокрому носу.
Он тут же замолчал. Похоже, брат Джин Ёвона отлично его выдрессировал.
Отряхнув штаны, я подошёл к столу для барбекю. Собаки семенили за мной. «Вот ради чего заводят собак». Прохожий, тем временем, потерял к нам интерес и пошёл своей дорогой.
Я сел на скамейку и принялся гладить двух мускулистых псов.
— Вы тоже на овощах такие мышцы накачали? — я похлопал их по головам. — Кстати, Кенари, меня ведь только что выгнали, да? Неужели он выставил меня за дверь, потому что я мешал? — я смерил взглядом окно гостиной, занавешенное жалюзи.
Кэсальгу, слонявшийся рядом, положил мне морду на бедро и посмотрел снизу вверх. Хоть и грозный, а милый. Будто просил, чтобы я и с ним поговорил.
— Если он так торопится не для того, чтобы провести время со мной, то для чего?
Кэсальгу тяжело вздохнул вместо меня. Я оставил телефон в доме и потому потерял счёт времени.
Я лёг на стол, подложив под щёку руку. Вдалеке усердно работал полив. Пейзаж, как в кино, свежий запах травы. Хоть я и проснулся недавно, глаза снова начали слипаться. Кенари забрался мне на спину и принялся жевать мою футболку, а Кэсальгу, положив голову мне на бедро, уже спал.
Дул влажный, тёплый ветерок. «Вот оно, счастье». В отличие от моей студии в шумном переулке, в саду Джин Ёвона царила тишина. Казалось, даже голоса редких прохожих звучат приятно.
Кенари, до этого не дававший мне уснуть, тоже поддался атмосфере и устроился на втором бедре. Их головы оказались на удивление тяжёлыми. «Вж-ж-ж, вж-ж-ж», — шум поливалок действовал как колыбельная. Капли воды, принесённые ветром, оседали на щеках. Мне было лень даже вытирать их. Я закрыл глаза. Настоящий выходной.