Опасный Уровень (Новелла) | Экстра. Часть 5. КОНЕЦ
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Когда Шиу встал, Гону тоже, пошатываясь, с трудом поднялся. Боялся, что брат уйдет и оставит его. Гону инстинктивно протянул руку и схватил стоявшего перед ним брата.
Хоть Шиу и говорил холодно, злясь на то, что брат не может прийти в себя, он не сводил с него глаз. Опьяневший, Гону двигался медленно и обнял Шиу за талию. «Столько кричал, чтобы я не пил. Наверное, для того, чтобы было кому о нём позаботиться». В отличие от душного бара, на улице было прохладно. Весна ещё не наступила. Хоть цветы и начали распускаться, всё было ещё незрелым, как их отношения.
Достав телефон, чтобы вызвать машину, Шиу ещё раз проверил список пропущенных звонков. Там, где был Доджин, сейчас должно было быть утро.
На голос Гону Шиу ответил, не отрывая взгляда от телефона.
Гону указал пальцем в пустоту. Он беспокоился, что мёрзнет стоявшая вдалеке обнажённая статуя. Ночью, освещённая фонарями, она выглядела как декорация из дешёвого фильма ужасов.
Гону отпустил руку Шиу и побежал к статуе.
Шиу побежал за пьяным Гону, который несся по кампусу. «А если он упадет?» Добравшись до статуи, Гону схватил голого ангела за лодыжку и встал на цыпочки. Он снял свою верхнюю одежду и, взмахнув, накинул её на плечи статуи. Одежда зацепилась за крылья, статуя выглядела смешно. «Это что сейчас было?»
Услышав оклик брата Гону игриво пожал плечами и подошёл.
— Машина скоро будет. Иди сюда. Зачем вообще одежду снял.
Шиу обнял Гону, который был выше него. Боясь, что тот замерзнет, он гладил его широкую спину, помогая сохранить тепло.
— Хорошо, что мы вместе ходим в университет.
Прижавшись подбородком к плечу Шиу, Гону, смирно стоявший в его объятиях, поделился своими мыслями. Стоя в этой позе, он чувствовал себя так, словно они с братом — пара, встречающаяся в кампусе. Раньше он не понимал, почему говорят, что если пара расстается, то кому-то приходится брать академический отпуск. Теперь, кажется, он начинал понимать. Раньше Доджин частенько наказывал его за то, что он пропускает университет. А теперь он мог целый день проводить с Ча Шиу и не злить старшего брата.
Фары издалека осветили двух братьев и подъехали к зданию. От внезапного слепящего света Шиу опустил голову и спрятал лицо в объятиях Гону. Он же попросил ждать у главных ворот. Машина приехала быстрее, чем ожидалось, и Шиу расстроился. Ему хотелось подольше насладиться этой трепетной весенней ночной прогулкой с Гону…
Раздался звук открывающейся двери, затем чьи-то шаги. Подняв голову, Шиу удивленно моргнул. В темноте он увидел лицо того, кого так жаждал видеть.
Подойдя ближе, Доджин первым делом отстранил Гону. Гону, пошатнувшись, нахмурился и обернулся.
Услышав приказ Доджина Гону попытался выпрямиться. К сожалению, пьяное тело шаталось и не слушалось. Гону раздраженно почесал шею. Доджин, увидев красные полосы на последней букве своего имени, цокнул языком. Он закинул руку младшего брата себе на плечо и, обхватив за талию, поддержал его.
— Шиу, ты тоже садись. Поедем домой.
От радости шаги Шиу стали лёгкими. Ему хотелось немедленно броситься в объятия Доджина, но они уже были заняты Гону, поэтому он лишь следовал за ними. Чем сильнее он скучал, тем больше была радость от встречи. Пусть это и не грандиозное воссоединение, но он был рад, даже если тот не спрашивал, как у него дела, и не звал его нежно по имени сразу же, как увидел.
«Когда он приехал? Он заезжал домой?» Всю дорогу в голове Шиу крутились только вопросы, связанные с хёном. Приехав домой, Доджин бросил глубоко уснувшего Гону на кровать. Уставший после того, как донес Гону до спальни, Доджин нахмурился и грубо сорвал с себя галстук.
Шиу пожал плечами, делая вид, что не знает. Если он признается, что тот выпил все рюмки, предназначавшиеся ему, его могут больше никогда не пустить в университет. Чтобы избежать допроса Доджина, Шиу начал изображать суетливость. Он переодел крепко спавшего брата, заботливо протер его лицо и руки влажным полотенцем.
— Хватит, Шиу, тоже готовься ко сну.
Шиу сглотнул. Он не мог прямо посмотреть в лицо Доджина, с которым не виделся так давно, и лишь теребил в руках несчастное полотенце. Такого напряженного предвкушения между ними не было с того самого звонка, когда он просил Доджина наполнить бокал из-под виски. «Будем ли мы сегодня заниматься любовью? А может, просто ляжем спать? Хватит ли у меня на это терпения?» Шиу знал себя лучше, чем кто-либо другой.
Подойдя ближе, Доджин медленно развязал узел платка на шее и сказал:
В ванне Шиу сидел на Доджине и двигал бедрами. От удовольствия он не мог не обнять его за шею и не задрожать. «А можно ли так?» Мысли остановились, мозг, казалось, расплавился. Они держались друг за друга, терлись телами. Он и не представлял, как отчаянно желал чувствовать Доджина в себе, пока они были далеко друг от друга. Сегодня ночью он хотел принимать его, пока его тело не сломается.
— Так хорошо стонешь. Зачем же ты губы кусал? — спросил Доджин, терзая языком сосок Шиу.
Его брат, который уверял, что не хочет позволять услышать свои стоны посторонним, теперь стонал так порочно, будто забыл свои же слова. Таких стонов он не издавал даже в «маленьком доме». Когда они были втроём, он всегда сдерживался, оглядываясь на Гону. Теперь же его стоны вырывались за пределы ванной и наполняли тишину особняка.
— Твоя матушка должна знать, как хорошо ты исполняешь свою роль.
«…ты для меня идеален». Доджин провел языком по шее Шиу. Распутная шея, на которой вытатуировано его имя. При мысли, что всё это время он прикрывал шею его вещью, самообладание начало ему изменять. Он впился зубами в кожу над татуировкой и сильно всосал, оставляя след. От этого Шиу задрожал ещё сильнее, зарываясь пальцами в его волосы, и эта дрожь передалась ему.
— На самом деле, ты ведь хочешь, чтобы все знали. О наших с тобой отношениях.
Что брат и брат. Сходят с ума друг по другу, желают друг друга и занимаются любовью днём и ночью. Мы оба знаем, что это невозможно скрыть, как ни старайся. Но стыда не было ни капли. Этой ночью, даже если все в доме услышат, Доджину было всё равно.
Он отпустил его в университет, а тот, судя по всему, вместо учебы занимался любовными играми с Гону. Его похотливое нутро, пока Доджина не было рядом, вне сомнений, без устали и жадно принимало брата, но все равно умоляло наполнить его. Доджин опустил руку и медленно ввёл палец в отверстие, сжимавшее его член.
— Вытащи, ах! Вод… вода попадёт! Х-хыт…
— Ты ведь скучаешь без Гону, да?
Когда палец начал двигаться внутри, стенки то сжимались, то расслаблялись. В такт движениям Доджина Шиу тоже слабо двигался, прижимаясь к нему. Шлепок, шлепок. От сильных толчков внутри всё онемело. Каждый раз, когда член Доджина двигался в воде, тёплая вода затекала внутрь. На каждом шлепке ему казалось, что вода плещется в животе. Но чем дальше, тем крепче он обнимал Доджина и цеплялся за него, раскрываясь, чтобы тот вошел ещё глубже.
Шиу обхватил Доджина за щеки. Затуманенным взглядом он встретился с ним глазами и, облизав губы, сказал:
— Не скучаю. Я по тебе скучал. Ждал и представлял.
Доджин толкнулся бедрами. Это был ответ в стиле, который так нравился его брату. Шиу, придерживая живот, ощущая легкий дискомфорт от воды, прижался к груди Доджина. В такт толчкам пряди Шиу покачивались и щекотали его щеку.
Доджин усмехнулся. Это обращение он использовал только тогда, когда они были вдвоем. Шиу возбудился от собственных слов и его стенки туго сжались вокруг члена и пальца Доджина.
Слой за слоем слетела скорлупа чувств, копившихся годами, и в конце осталась лишь нежная сердцевина. Любовь друг к другу.
Так Доджин кончил в тело своего брата и супруга. Горячо и опасно.