Оближи меня, если сможешь. (Новелла) 108 Глава
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Тело действовало быстрее, чем мысли. Эшли закричал и ударил его. Ярость, которую он так долго сдерживал, вырвалась наружу. Он терпел все, что касалось его самого. Но он не мог простить, когда Кои назвали дворняжкой.
Он хотел разбить это отвратительное лицо. Убить его. Он убьет его. Эшли стиснул зубы и бросился на отца.
Мужчина, казалось, усмехнулся.
Кулак, который он изо всех сил опустил, рассек воздух. Потеряв равновесие, тело сильно качнулось. Когда он понял, что отец легко уклонился от его удара, просто сделав шаг назад, Эшли уже лежал на полу.
"Бум", - громкий звук раздался в ушах. Он ударился всем телом о мраморный пол, но не почувствовал боли. Он попытался подняться, но, не придя в себя.
Он снова упал на пол, не издав ни звука, когда его ударили ногой в лицо. Доминик наступил ему на горло, прежде чем Эшли успел подняться.
"Кх..." - из горла Эшли вырвался хриплый стон. Из-за высокого роста мужчины он казался гигантом. Эшли изо всех сил пытался оторвать его ногу от горла, но тот не двигался. Напротив, он еще сильнее надавил ногой, и у Эшли потемнело в глазах. Доминик посмотрел на сына, который продолжал бессмысленно шарить руками вокруг его ног, и сказал: "Я терплю твое своеволие только потому, что ты 'Эшли'."
В его абсолютно холодном голосе Эшли услышал ответ, но не мог говорить, потому что не мог дышать. Ботинок, давивший ему на горло, надавил еще сильнее, полностью перекрыв доступ воздуха. Хриплые, болезненные стоны полностью прекратились, и глаза Эшли закатились.
*Так я точно умру*, — подумал он. В помутневшем сознании у него возник вопрос: *Посадят ли этого человека в тюрьму, если он кого-то убьет?*
*Конечно, как и всех остальных.*
Но результат будет другим. Вина зависит от наличия дорогого адвоката. Ему было интересно, будет ли этот человек защищать себя сам или наймет армию юристов из своей юридической фирмы. Бессмысленный вопрос, когда ты умираешь, но...
В последний раз вспомнив его лицо, Эшли почувствовал, как Доминик убрал ногу.
"Кх, кхе, хах," — Эшли закашлялся, пытаясь вдохнуть внезапно хлынувший кислород. Казалось, кто-то сжимал его легкие. Не в силах вынести боль, он продолжал кашлять и задыхаться, пока его не вырвало. Но вышла только горькая желудочная кислота. Эшли почувствовал еще одну боль, словно его пищевод обжигали, и, закусив губу, издал болезненный стон.
Когда дыхание наконец успокоилось, Доминик наклонился к лежащему на полу Эшли.
Эшли невольно издал подавленный стон, когда его резко схватили за волосы. Доминик опустился на одно колено рядом с ним и, глядя на искаженное лицо Эшли, произнес:
"Таких, как он, нужно было просто использовать и выбросить."
Его голос был ниже обычного. Эшли попытался оттолкнуть руку, державшую его за волосы, но Доминик, наоборот, потянул его голову еще сильнее. Эшли невольно вскрикнул, и Доминик прошептал ему на ухо угрожающим тоном:
"Я родил тебя не для того, чтобы ты спаривался с дворняжкой."
Эшли попытался вырваться из хватки Доминика, но его тело, согнутое в неестественной позе, не слушалось. Все, что он мог сделать, — это смотреть на отца.
"Не смей оскорблять Кои," — прорычал Эшли сквозь стиснутые зубы.
Доминик опустил взгляд. Одной рукой он держал Эшли за волосы, а другую протянул вперед. Только когда Доминик схватил его за руку, Эшли понял, что он рассматривал.
"И ты оставил этот шрам, защищая такую дворняжку?"
На руке Эшли остался большой шрам — след от укуса, которым он защитил Кои во время проявления. Эшли почувствовал прилив злорадства, впервые увидев, как Доминик хмурится. Значит, он все сделал правильно. Он правильно защитил Кои.
"Если бы это повторилось, я бы сделал то же самое," — прохрипел Эшли.
Доминик отпустил руку Эшли и посмотрел ему в лицо. Его лицо снова стало бесстрастным, и Эшли почувствовал разочарование. Доминик наклонился к нему и прошептал, словно делился секретом:
"Как бы ты ни старался, он все равно не проявится. Ты пожалеешь, что связался с этим калекой."
Прежде чем Эшли успел что-то сказать, Доминик оттолкнул его и встал.
"Вылечите его," — приказал он, повернувшись спиной.
Секретарь, которую Эшли до этого момента не замечал, двинулась. Он понял, что она словно тень прилипла к стене. Он был озадачен, глядя на удаляющуюся спину Доминика, но секретарь подошла к нему, осмотрела его и сказала:
"Нужно снова поставить капельницу."
Она, как обычно, деловито достала телефон и отдала распоряжения дворецкому. Дворецкий тут же вошел в комнату с прислугой, они помогли Эшли лечь обратно в кровать. Эшли увидел, как домашний врач, вздохнув, прижал к его руке вату со спиртом, и понял, что игла выпала, и из-за этого было сильное кровотечение.
Прислуга спешно вытирала лужу крови на полу, а врач сказал Эшли:
"Поставлю капельницу на другую руку. В этот раз не вынимайте иглу, иначе придется отрезать руку."
После грозного предупреждения врач снова подключил капельницу и ввел иглу в другую руку Эшли. Эшли вспомнил боль и страдания, которые он испытал, когда пришел в себя, и скривился.
"Обязательно ставить эту капельницу?" — спросил он.
Секретарь ответила: "Конечно. Если не хотите, чтобы феромоны повредили мозг."
Эшли сдержал ругательство и промолчал. Секретарь, молча наблюдавшая за ним, заговорила:
"Если бы вы послушно избавились от феромонов, мистер Миллер не стал бы так с вами поступать."
"Ты хочешь сказать, что я расстроил его, ослушавшись?"
"Не только это," — ответила секретарь на саркастическую усмешку Эшли.
"Мистеру Миллеру не понравилось, что вы так дорожите этим ребенком," — продолжила она деловым тоном.
Полный презрения голос отца снова зазвучал в ушах Эшли. Все дело в этом. Эшли слишком любит Кои, из семьи, не соответствующей его статусу.
Конечно, так и есть. Этот человек даже Эл считал неподходящей.
Тут Эшли понял, почему отец бросил его на феромоновую вечеринку. Он проверял его. Насколько сильны чувства Эшли к Кои. И Эшли с треском провалил тест, что разозлило Доминика. Секретарь продолжила:
"Разве не идеальным вариантом было бы немного поиграть и расстаться? Мистер Миллер бы не стал возражать."
Эшли не хотел срываться на ней, но не мог сдержаться от сарказма.
"Ты, наверное, никогда никого так не любила, раз так легко говоришь."
Она не знает. Никто не знает, как сильно любят друг друга Кои и Эшли. Они — все друг для друга.
На дерзкие слова Эшли секретарь ответила без каких-либо эмоций:
"Сомневаюсь, что любовь подростков может быть вечной."
Ее ответ был совсем не таким, как ожидал Эшли. Секретарь, видя его недовольное лицо, продолжила деловым тоном:
"К тому же, вы проявились, а он нет. Вы думаете, бета может быть с альфой или омегой? Может, вам стоит сдаться ради него?"
Эшли замер. Ее слова постоянно попадали в точку.
"Настоящий взрослый умеет отпускать того, кого любит. Хотя, тебе, наверное, не понять, ты же не взрослый."
Врач, закончив осмотр, нервно переводил взгляд с одного на другого. Секретарь, не обращая на него внимания, продолжила говорить Эшли:
"К тому же, разве вам не кажется странным? С таким уровнем феромонов он давно должен был проявиться или мутировать, но с ним ничего не произошло."
"Так к чему ты клонишь?" — процедил Эшли сквозь зубы. Каждое ее слово вонзалось ему в сердце, задевая самые больные места.
"Он провел несколько дней с альфой, постоянно подвергаясь воздействию феромонов, но так и не проявился. Возможно, он подсознательно сопротивляется."
Слова секретаря заставили Эшли задуматься о том, что он пытался игнорировать. Он недавно проявился и мало знал о своей сущности. Слова секретаря заставили его усомниться.
"Это правда?" — неуверенно спросил он.
Секретарь небрежно ответила: "Кто знает? Нужно учитывать все возможности."
*Почему он не проявился?* Как бы Эшли хотел знать ответ! Но никто не знал. Секретарь отпустила врача, который закончил свою работу.
"Спасибо за помощь. Можете идти. Мистер Эшли, если вам что-то понадобится, позвоните," — сказала она и вышла из комнаты вместе с врачом.
Эшли наконец остался один, но его сердце было полно тревоги.
Глава 109