Сбеги, если сможешь| 2 Глава
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
С Дагом мы встречались около трёх лет, а потом разошлись. Теперь... иногда просто сбрасываем напряжение. Работать-то всё равно приходится бок о бок, в одном офисе, а расставание вышло без скандала, так что решили остаться друзьями.
Причина разрыва была до смешного простой: мы оба были бетами. Даг мечтал о детях, а я не мог ему их дать.
Была и вторая причина, куда более интимная — моя нелюбовь к анальному сексу. К этому я так и не смог привыкнуть. Дело было даже не в боли. Меня преследовало само ощущение... чувство чего-то инородного внутри ощущалось неприятно. Так было не только с Дагом, но и с другими до него. Ни с одним мужчиной я не испытал от этого удовольствия. А быть сверху самому мне нравилось еще меньше.
«Будь я омегой, Даг, наверное, женился бы на мне», — иногда думал я. Я бы соответствовал обоим его требованиям: мог бы рожать детей и, возможно, даже получал бы удовольствие от того, что сейчас вызывает лишь отторжение. Омеги ведь для этого и созданы, верно?
Хотя… захотел бы я сам за него замуж? Это уже другой вопрос. Иногда я думал об этом. Если бы моя природа была иной, стала бы моя жизнь… другой?
С губ сорвался тихий рваный вздох. Я запустил пальцы в каштановые волосы Дага, склонившегося у меня между ног.
Анальный секс я ненавидел, но ласки спереди языком и пальцами — это было совсем другое дело. Мне самому нравилось дарить такие ощущения, но Даг, кажется, куда больше предпочитал мой «низ», чем «верх».
Впрочем, так было со всеми моими бывшими. Стоило лишь однажды уступить уговорам, как требование становилось постоянным. И каждый раз всё заканчивалось одинаково: мне надоедало, я ставил точку.
Даг, по крайней мере, продержался дольше остальных. Он был хорош в оральном сексе, да и характер у него был легкий — он не пытался душить меня своей привязанностью. Когда мы расстались, он, конечно, расстроился, но принял это спокойно. Даже извинился.
«Я знал, что тебе это не очень нравится», — сказал он тогда, глядя в сторону. — «Прости, что так настаивал».
И вот к чему привели его извинения.
Время от времени мы продолжали заниматься сексом. Отчасти потому, что из-за плотного графика ни у кого из нас не было времени или сил искать кого-то ещё. Симпатия, не угасшая до конца, и простое физическое напряжение, требовавшее разрядки.
Я относился к этому без эмоций. Раз в месяц, иногда два, кто-то из нас начинал разговор, и всё заканчивалось одинаково. Это стало рутиной.
Я лежал на столе со спущенными брюками, глядя в потолок расфокусированным взглядом. Внезапно в коридоре послышались чьи-то шаги. Сердце споткнулось, пропустив удар, а потом заколотилось в горле. Страх быть застигнутым стал последней каплей. Именно в этот миг я кончил ему в рот.
Шаги проскользнули мимо двери моего кабинета и затихли вдали. Тяжело дыша, я остался лежать на месте. Даг выпрямился, озираясь в поисках салфетки, чтобы выплюнуть сперму. С легким вздохом я повернулся к ящику стола, достал запакованный квадратик презерватива и молча протянул ему.
— Спасибо, — бросил он, забирая упаковку.
Стоило ему войти, как остатки приятной неги испарились без следа. Даг тяжело дышал у меня за спиной, с каждой секундой его движения становились всё быстрее. И тут мой взгляд зацепился за стопку бумаг на краю стола. Покачиваясь в такт его толчкам, я протянул руку и взял верхний лист.
В тот самый миг, когда Даг сорвался на стон, срываясь в оргазм, моя рука с маркером ровно и чётко выделила нужную строку в отчёте.
— Ты можешь хотя бы это прекратить? — голос Дага, закуривающего сигарету, был полон с трудом сдерживаемого раздражения.
Я забрал сигарету из его пальцев и, поднеся к губам, безразлично спросил:
— Работать. Прямо во время секса, — проворчал он, глядя на меня с упрёком.
Я глубоко затянулся и выпустил дым, не отрывая взгляда от документа.
— А я нет! — вспылил Даг, но тут же сдулся, понимая бесполезность спора. Пробормотав: «О, господи», он и чиркнул зажигалкой, прикуривая новую.
Не обращая внимания на его кипящее возмущение, я, накинув лишь рубашку, уселся на край стола и продолжил изучать бумаги, выпуская в воздух тонкие струйки дыма. Стоило одеться, но лень была сильнее.
«Надо бы прекращать заниматься этим в офисе...»
Осознав, что эта мысль приходит мне в голову далеко не в первый раз, я слегка нахмурился. Даг, неверно истолковав выражение моего лица, подошёл ближе и тоже заглянул в документ.
Я машинально перевернул страницу, делая вид, что читаю. Даг ещё мгновение изучал строчки через моё плечо, а потом выпрямился.
— Ладно, мне пора. Если что-то понадобится, зови. Сверху или снизу.
Он подмигнул, отпуская свою дежурную пошлую шутку, и направился к выходу.
Он обернулся, уже взявшись за ручку двери. Я, всё так же не отрывая взгляда от бумаг, холодно бросил:
— Слушаюсь и повинуюсь, — саркастически протянул он, но покачал головой и вышел.
Дверь закрылась. Щелчок замка прозвучал оглушительно громко в наступившей тишине. Только тогда я отложил документы. Затянулся сигаретой до боли в лёгких, а потом медленно выпустил горький дым. Он повис в воздухе, растворяясь так же бесследно, как и мимолётное удовлетворение.
Я ещё долго сидел, глядя, как тает сигаретный дым в полосе света из окна.
В день предварительного слушания здание суда напоминало растревоженный улей. Не обращая внимания на репортеров и зевак, я крепко сжимал в руке портфель с документами и шел прямо к входу. Семья жертвы уже была там, они будут наблюдать за процессом.
Бросив беглый взгляд на адвоката защиты, который разыгрывал привычный спектакль перед прессой с какими-то абсурдными заявлениями, я прошёл в зал и занял своё место. Сегодня мой образ был продуман до мелочей: аккуратно зачесанные назад волосы; костюм, хоть и дешевый, был идеально выглажен; вместо привычных линз — очки в строгой оправе. Вышел идеальный образ педантичного прокурора, для которого закон стоял превыше всего. Я остался доволен.
Адвокат со стороны защиты, напротив, был воплощением успеха и богатства. Даже я, человек, далекий от мира моды, понимал, что на стоимость его костюма можно было купить тридцать моих, и ещё остались бы деньги.
Фирма «Миллер». Что до, что после моего выпуска из юридической школы она оставалась недостижимым олимпом. Процент выигранных дел говорил сам за себя. Они просто никогда не проигрывали. Ходили слухи о баснословных гонорарах, о том, что новым сотрудникам дарят машины и предоставляют элитное жильё. Работа в «Миллере» была прямым билетом в большую политику. Мечта любого юриста. Попасть туда, как у нас шутили, было сложнее, чем стать президентом.
Благодаря огромным связям и лобби, работа в «Миллере» могла стать трамплином в большую политику. Это был предел мечтаний для любого юриста. Но, как шутили в их кругах, попасть туда было сложнее, чем стать президентом.
Я окинул его оценивающим взглядом и подумал: «Интересно, он тоже альфа?».
Суд — одно из немногих мест, где альфам и омегам было строжайше запрещено испускать феромоны, чтобы не влиять на беспристрастность процесса. Поэтому определить статус человека здесь было невозможно. Конечно, если только физические особенности не выдавали его принадлежность.
Хотя доминантных альф я видел только по телевизору.
Когда-то я слышал, что владелец фирмы «Миллер» — один из них. Среди альф, составляющих 10% населения, доминантных было всего 0,01%. Почти все они занимали высшие ступени социальной лестницы: медиамагнаты, президенты стран, владельцы корпораций. Это было общеизвестным фактом.
Похоже, чем сильнее в альфах проявлялась их сущность, тем слабее становилась их мораль.