Отвали (Новелла) | Глава 90
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Дилан, отмахнувшись от только что пришедшей нелепой мысли, словно посмеиваясь над собой, добавил:
— Я тебе даже маслом для загара намажу.
Глаза Люсьена изумлённо округлились. Растерянное выражение на лице взрослого мужчины выглядело так нелепо, что Дилан не удержался и фыркнул. Но Люсьен, похоже, всё ещё ему не верил. Он нахмурился и с недовольным видом спросил:
— Ты ведь не собираешься снова бросить меня и сбежать? Где бы ты ни спрятался, я тебя найду, Дилли. — В его голосе слышались угрожающие нотки.
Дилан коротко вздохнул от этих слов, не зная, считать ли это угрозой или чем-то ещё.
— У меня здесь работа, дом — зачем мне сбегать? — абсурдность подозрения Люсьена поражала. Но тот по-прежнему смотрел на него с недоверием.
«Зря я вообще это затеял, только испортил настроение,» — подумал Дилан и отвернулся. Он открыл холодильник, ища что-нибудь поесть. Люсьен, до этого момента не сводивший с него глаз, вдруг тоже отвернулся.
— Куда это ты собрался? — невольно спросил Дилан, увидев, что Люсьен, так странно одетый, направляется к входной двери. Люсьен мельком взглянул на него и ответил:
Дилан был в недоумении. «До сих пор он выходил из дома только за продуктами или выбросить мусор. А теперь так нарядился, чтобы с кем-то встретиться?»
Но Люсьен, похоже, не собирался ничего объяснять и сменил тему:
— Ужин в холодильнике. Я сегодня буду поздно.
— Что? — снова растерянно переспросил Дилан. Люсьен, не обращая внимания, добавил:
— Не выходи сегодня из дома. Когда я вернусь, мне нужно будет тебе кое-что сказать.
— Обязательно. Я вернусь, — только и сказал Люсьен и вышел, оставив Дилана в полном недоумении.
Дилан разогрел в микроволновке пасту из холодильника и принялся есть, обдумывая произошедшее. По телевизору шёл его любимый ситком, но мысли были заняты другим. Он снова посмотрел на часы — прошёл всего лишь какой-то час. Лицо его исказилось.
«Да что эта сволочь задумала?» — в отчаянии подумал он.
До сих пор Люсьен только и делал, что смотрел на него, а тут вдруг такое странное поведение. Так нарядился, и ничего не говорит, что случилось. Ещё и «поговорить надо»! Дилан все пытался понять, что он задумал.
Не собирается же он сказать, что съезжает от него?.. Если бы так, он бы по-другому отреагировал н предложение поехать на пляж. Поэтому вопрос, что всё это значит, оставался открытым.
«Теперь это я с тревогой жду его, а не Люсьен меня!» — От этой мысли Дилан невольно усмехнулся. Он взъерошил свои короткие волосы и тихо выругался. Бессмысленно щёлкая пультом от телевизора, он бормотал себе под нос:
— Мне всё равно! Абсолютно всё равно!
Если его чувства остыли, и он ушёл — это же хорошо?» — пытался он убедить себя. — «Сколько я об этом мечтал! Тогда почему мне так не по себе?»
Ответа он так и не нашёл. Время шло. Люсьен, обещавший поговорить, не вернулся даже за полночь. Наконец Дилан, не в силах больше бороться с усталостью, уснул. Проснувшись по будильнику в обычное время, он обнаружил, что Люсьена по-прежнему нет.
— Что-что? Ты спрашиваешь о психологии того, почему я начинаю беспокоиться, когда кто-то, кому я нравился, меняет своё отношение? — переспросила сотрудница-криминалист, отставив чашку с кофе.
Дилан смущённо потёр затылок и отвёл взгляд.
— Нет, просто… один друг так говорил, — пробормотал он. — Парень, который до сих пор был ужасно навязчивым, вдруг изменил своё отношение. Но вместо облегчения — какое-то неприятное, тревожное чувство…
— Может, это история о том человеке, который раньше присылал тебе цветы? — проницательно спросила она, прервав его.
Дилан был застигнут врасплох, и выражение его лица выдало его с головой. Глядя на его растерянное лицо, женщина понимающе прищурилась и улыбнулась.
— Есть такая психология, — пояснила она. — Когда я со всей страстью кого-то добиваюсь, а потом этот человек отвечает мне взаимностью — я остываю. Или когда кто-то сильно в меня влюблён — это только раздражает, но стоит ему остыть — и это начинает тебя беспокоить. Такое бывает.
— …Похоже на то, — тихо признал Дилан.
Возражать было бесполезно, Дилану пришлось признать её правоту. Сотрудница поставила кружку на стол и с лицом, полным любопытства, спросила:
— Может, твой новый сосед по квартире — это и есть тот самый человек? Итан говорил, у тебя внезапно появился сожитель.
Похоже, что в этом участке не существовало таких понятий, как секреты или личная жизнь. Он уже не раз сталкивался с тем, как всякие мелочи и личные подробности мгновенно становились достоянием общественности, но оказаться в центре этих пересудов самому было крайне неприятно. Дилан промолчал, но женщина, легко прочитав ответ по его лицу, уверенно продолжала:
— Это удивительно. Не думала, что он так легко остынет. Вы ведь не так давно живёте вместе, да? — Она говорила о предполагаемом охлаждении чувств со стороны отправителя цветов.
— Ну… примерно два месяца? — ответил Дилан.
— Хм-м-м, — протянула она, задумчиво склонив голову набок. Потом пододвинула стул, села и приготовилась слушать всерьёз. — Рассказывай честно, с самого начала.
Лицо её выражало крайнее любопытство. Отступать было поздно. Да и Дилану особо некому было выговориться. Он постарался как можно короче рассказать о том, что было с Люсьеном, начиная со времён старшей школы и до сегодняшнего дня. Сотрудница время от времени кивала или удивлённо вскидывала брови, но почти ничего не говорила.
— …Вот так всё и было, — закончил Дилан свой рассказ через некоторое время.
Она на мгновение задумалась, посмотрев в сторону, потом перевела взгляд на Дилана.
— Дилли, та психология, о которой мы говорили раньше, знаешь, многие люди это испытывают? Я тоже такое переживала.
— Да, — с готовностью спросил Дилан. — И в чём, по-твоему, причина?
— Стокгольмский синдром, что же ещё.
— Что?! — Дилан даже поморщился. — Венди, это же чувство заложника к похитителю! Меня не похищали!
Венди помахала указательным пальцем из стороны в сторону.
— А что такого? Есть даже результаты эксперимента: когда человек, обычно холодный с тобой, вдруг говорит доброе слово, это трогает гораздо сильнее, чем доброта от того, кто всегда добр. Разве это нелогично, если подумать наоборот? Люди такие. Толкнёшь — приближаются, потянешь — убегают.
«С одной стороны, в её словах есть смысл,» — подумал Дилан, но промолчал. Венди лучезарно улыбнулась.
— Забавно, да? Когда он без конца твердил, что любит тебя, тебе это надоело. А как только он собрался сдаться — твоё сердце дрогнуло.
— Так что же это такое, в конце концов?! — не выдержав, проворчал Дилан.
— Нежелание терять ни одного человека, которому ты нравишься. Просто жадность.
От такого прямолинейного вывода Дилан на мгновение потерял дар речи.
— Верно, — подтвердила она. А потом кивнула и озорно прищурилась:
— Если он снова начнёт за тобой бегать, как раньше, говоря, что любит, ты ведь снова устанешь от этого? Будешь говорить: «Как же я ненавижу этого ублюдка!»
Дилан снова не смог сразу возразить, замялся. Он не мог сказать, что её слова неверны, но и просто согласиться — значило признать себя слишком мелочным. Не зная, как поступить, он с неохотой спросил, возвращаясь к предыдущей теме:
— А что вы сказали раньше? Что не думали, что он так легко остынет? Будто вы что-то о нём знаете. — Он имел в виду комментарий Венди об отправителе цветов.
Венди охотно ответила на его ворчливый вопрос:
— Одно я знаю точно. Он любит тебя очень… пугающе.
— Откуда? — нахмурился Дилан. Венди улыбнулась.
— Да, — кивнула Венди. — Те цветы и записки, что он присылал, пока вы снова не встретились. Каждая из них — страстное любовное стихотворение. Похоже, никто этого не понял.
Дилан и сам только сейчас это осознал.
«Всё это были стихи? Любовные стихи?»
— Зачем присылать то, что я даже не узнаю? — возразил Дилан. — Мог бы просто написать своё имя и сказать, что всё ещё любит меня, верно?
Венди переспросила так, будто ожидала этого вопроса:
— Может, он не был уверен, помнишь ли ты его? — Она погладила подбородок и добавила: — И то, что он присылал стихи, которые ты не узнаешь, — из той же оперы. Потому что ты не признаёшь его любовь. Короче говоря, присылая страстные любовные стихи и цветы, он как бы говорил: «Ты, вероятно, всё равно не узнаешь в этом мою любовь».
— Может быть, и иносказанием, — уклончиво ответила Венди.
Хотя объяснение и выглядело логичным, слово «пугающе» не давало Дилану покоя.
«Почему Венди сказала именно «пугающе» любит? Обычно ведь говорят «страстно»?»
На вопрос Дилана Венди странно улыбнулась и вдруг сменила тему:
— Так что ты хочешь делать? Всё ещё не можешь решиться?
Дилану хотелось узнать больше о значении слова «пугающе», но тема, которую она подняла, тоже была важна. Ведь именно поэтому он и пришёл к ней. В итоге он выбрал последнее.
— Я переживаю… не знаю, чего хочу, — честно ответил он. Венди в ответ предложила не менее честный вариант.
— Есть один способ точно узнать, что ты чувствуешь.
— Какой? — тут же с интересом спросил Дилан. Венди уверенно улыбнулась.