Проливной дождь (Новелла) | Глава 26
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Поездка в Пусан, хоть и затянулась на день, закончилась идеально. Я с гордостью продемонстрировал коллегам фотографии нэнчхэ чокпаля и мильмёна. Даже небрежно бросил Квак Ильёну, который ныл «почему не привез», — «сами поезжайте и ешьте». Все было просто замечательно. Но, не считая этого, оставались одни проблемы.
Последние несколько дней на душе было так же муторно, как и с дизайном, который никак не шел. В груди стоял какой-то ком. Я решил, что это просто из-за творческого застоя. Наш отдел представил почти тридцать эскизов, но из них приняли лишь три моих, два Квак Ильёна и три Ли Джэхва. Остальное безжалостно браковали. Одним из таких отвергнутых был и этот костюм с леопардовым принтом.
Я уставился на манекен. Зауженные брюки в клетку длиной 7/8, красная водолазка и леопардовая рубашка. Белые носки, доходящие до лодыжки. «На манекене выглядит безвкусно, но на модели смотрелось бы неплохо».
Но какую обувь подобрать к белым носкам? Туфли на плоской подошве, на танкетке, на платформе — всё не то. Я скомкал очередной набросок и швырнул в урну. Квак Ильён, наблюдавший за мной, сочувственно свел брови.
— Сокён, ты в последние дни какой-то нервный.
— Угу. И походка у тебя какая-то… тоскливая.
— А у походки бывает настроение?
— Конечно. Я по звуку шагов могу определить, в каком человек настроении. Когда все плохо — топ-топ-топ. Когда хорошо — тук-тук-тук. — Он с умным видом кивнул. — Пара букв разницы, а какая противоположность в ощущениях.
— Нет, все страннее. У тебя «топ-топ-топ, тук-тук-тук, тук-топ-тук-топ».
Он умудрился произнести это невнятное нагромождение звуков.
— Кажется, у меня наконец развилось биполярное расстройство.
— Сокён, это лечится медикаментозно. Я давно завязал, но могу посоветовать хорошую клинику.
— Клиника не нужна. Менеджер Квак, если вас кто-то обижает, обязательно скажите мне… — «Я его прибью», — чуть было не добавил я. Хотя кого я сейчас могу защищать, когда в собственной голове такой бардак.
— С тех пор как ты пришел в нашу команду, стало так спокойно. И плаваешь ты хорошо. И ноги у тебя красивые.
Ну да. Все всегда начиналось с ног и ими же заканчивалось.
Я вспомнил, как рука Джин Ёвона раскапывала песок, в который я спрятал свои ступни. От жара его ладони, едва коснувшейся подъема стопы, я зарылся в песок еще глубже.
Причину своей странной походки я знал лучше кого бы то ни было.
И я знал, что нынешняя ситуация не к добру. Как всегда, нужно было обрезать побег, пока он не вырос. После расставания с Ким Дэёном я еще дважды влюблялся в гетеросексуалов: один раз в армии, другой — уже на работе. Обрезать побег до того, как он прорастет, — не так больно, как выкорчевывать уже плодоносящее дерево. Разве я не отрезал половину своего сердца, когда расставался с Ким Дэёном? Но эта оставшаяся половина все еще работала и время от времени требовала найти ей пару.
И в этот момент, когда сердце стучало «топ-топ-топ», меня вдруг осенило. Я посмотрел на брюки в клетку. Я мыслил слишком узко. Если обувь для модели, это не значит, что она должна цокать каблучками. Криперы. Обувь, больше похожая на ботинки, чем на туфли, — вот что сюда подойдет.
Я быстро набросал эскиз: подъем стопы украшен красным леопардовым принтом, а все остальное, включая массивную платформу, — черное. Чтобы не забыть, я протянул набросок Квак Ильёну.
— Оказывается, «топ-топ-топ»… тоже может вдохновлять.
— О-о, красиво, красиво! — защебетал он, размахивая листком.
Я заметил, что Ли Джэхва, который с самого начала хотел присоединиться к разговору, уже некоторое время колеблется, не решаясь подойти.
— Да, — с сияющей улыбкой отозвался он.
— Да, — на этот раз его голос поник.
— Ах, да. Сегодня должен прийти господин Йохан. Если он появится, передайте ему, пожалуйста, вот это.
Я отдал Квак Ильёну папку с нашими последними наработками. Дедлайн по коллаборации был уже на носу, и, скорее всего, сегодня нужно было получить одобрение на все. Лучше бы, конечно, мне передать все лично, но раз уж Йохан приедет в офис, ему будет приятнее увидеть Квак Ильёна, а не меня.
— Размеры указать те, что на фото?
— Да, я там все отметил, просто отдайте ему как есть.
— Ладно-ладно, понял. Приятного кофе!
Сказать «пойду за кофе» было кодовым словом, означавшим «мне нужно отлучиться на некоторое время». Взяв только телефон, я вышел из офиса.
Захватив кофе из автомата в пустой переговорной, я поднялся на крышу. Обойдя теннисный корт, затянутый сеткой, я оперся на перила. Внизу раскинулось море небоскребов. Погода была хорошей, но видимость — не очень. Очевидно, воздух в Сеуле грязнее, чем в Пусане. Я поднял валявшийся на полу теннисный мячик и принялся стучать им об пол. Затем, зашвырнув его куда подальше, я достал телефон. Решил позвонить отцу, давно не слышал его голоса. Когда на душе было неспокойно, разговор с ним всегда помогал мне прийти в себя.
После нескольких гудков я услышал его голос.
— Да, Сокён. Чего это ты в такое время?
— Перерыв небольшой. Ты в огороде?
— В больницу?! — встревоженно переспросил я.
— Да не пугайся ты так. Просто зашли с твоей матерью за результатами обследования. Она в последнее время жаловалась на головные боли. Но, судя по результатам, ничего серьезного. Наверное, переволновалась из-за этой затеи с огородом.
— Все равно, если что-то случится, сразу звоните.
— Так вы что, решили с мамой фермерством заняться?
— Да, хотим сдавать готовые участки в аренду горожанам. И для тебя грядку приготовим.
— Пап, да где мне взять время на грядки, ха-ха, — я выдохнул с облегчением. — Кстати, папа… — Раз уж позвонил, стоило, наверное, рассказать ему о новой работе. — Ты случайно не помнишь парня по имени Джин Ёвон? Он еще подрабатывал в деканате ассистентом…
— Джин Ёвон?.. — отец задумался. — А, да-да. Помню, конечно. Красивый такой парень. А почему ты вдруг о нем спросил?
— Да так… ничего особенного. Я сменил работу.
Отец на мгновение замолчал. Я почувствовал, что он догадывается о причине, хоть и не говорит об этом. Слово «простите» застряло в горле, но я знал, что он и не хотел бы его слышать.
— Мой новый начальник — Джин Ёвон.
— Надо же. А я всегда думал, что из этого парня выйдет толк. Так он уже директор компании?
— Вы и про меня в детстве так говорили.
— Эх, Сокён, тебя-то мы слишком баловали.
— Ну что ты, глупый. Да разве на свете найдется человек, который будет жалеть о своем сокровище? Мы с твоей матерью уже и не думали, что у нас будут дети, а тут на старости лет ты появился. Такая ценность, что мы боялись тебя из дома выпускать. И до сих пор боимся.
«И я вас тоже. Папа, мама, вы оба — мои сокровища», — хотел сказать я, но от таких сентиментальных слов свело скулы, и я лишь беззвучно пошевелил губами.
— И все-таки хорошо, что у этого парня… все сложилось. У него ведь была очень непростая и запутанная ситуация.
«Что за непростая ситуация?» — мне ужасно хотелось спросить, но я знал, что отец не ответит. За все время работы в деканате он ни разу не приносил студенческие проблемы домой.
— Директор просил передать, что он вас глубоко уважает.
— Это я должен его уважать. Для молодого парня он на удивление глубокий и зрелый человек. Кому-то очень повезет с таким мужем. Тем более, тогда, с тобой… хе-хе, вот ведь старый стал, болтаю без умолку. Ладно, давай, иди работай, а то мы слишком заговорились.
— Хорошо. Иди делай красивые туфли.
Я с улыбкой завершил звонок. Раз обследование не выявило ничего серьезного, можно было немного расслабиться. Но что именно отец хотел сказать, прежде чем оборвал себя, я так и не понял.
Капучино за это время почти не остыл. Я подкатил ногой теннисный мяч, преграждавший мне путь, и пошел в офис.
На двери переговорной на втором этаже висела табличка, что она занята нашей командой. Кажется, Квак Ильён и Ким Йохан проводили совещание. Я подумал, не зайти ли помочь, но решил не мешать — скорее всего, они уже обсуждали финальную версию.
Вернувшись в офис, я не застал и Ли Джэхва. Сев на свое место, я продолжил дорисовывать криперы. Такими темпами я скоро смогу отнести эскиз в переговорную. «Только отдам и сразу уйду, чтобы не мешать. И скажу Ким Йохану, чтобы проставился, если все получится». Как только показ закончится, можно будет выдохнуть. Я нарочно забивал голову посторонними мыслями.
— Время, иди быстрее, — пробормотал я.
Со временем все эти запутанные мысли, на которые нет ответа, сами собой улягутся.
Я замер, так и не сумев проглотить капучино. Потому что в этот самый момент я понял. Понял, почему так и не смог прямо спросить у Джин Ёвона.
Задать тот самый вопрос: «Это правда вы распустили тот слух?».
Стоило бы ему найти оправдания или если бы и вовсе оказалось, что это вправду не он… этот росток, без сомнения, мгновенно пророс бы до самых небес, как бобовый стебель Джека.