Отвали (Новелла) | Глава 20
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Я немного помедлил, потом осторожно спросил:
— То есть… ты просто хотел вступить в «Лилит»? Поэтому ты прошёл тест?
— Да, — последовал лаконичный ответ. Голос Люсьена был до странности бодрым.
Я в растерянности уставился на него, не зная, что сказать. Люсьен же спокойно продолжал есть, как будто ничего не произошло. Вся моя паника прошлой ночью, все переживания… какой же я идиот! Но Люсьен, казалось, совершенно не замечал моего состояния. Я молча ел, не проронив больше ни слова.
— Что насчёт гребли? — спросил я уже на выходе из столовой, когда мы расходились по разным классам. Этот вопрос был куда важнее. Ведь я втянул Люсьена во всё это именно ради гребли. Если он теперь бросит её из-за «Лилит», всё было зря. Только что открылся ему, а он так предаёт? От злости и досады голос мой невольно стал резким. Но Люсьен неожиданно спокойно ответил:
— Я решил пока взять перерыв из-за дел «Лилит».
— Что, что ты сказал?! — Я поражённо повысил голос. — Ты бросаешь греблю? Из-за «Лилит»? Меняешь секцию? Подумай ещё раз! Нет, почему вдруг «Лилит»? Сначала же была гребля! Ты должен заниматься греблей!
Люсьен удивлённо посмотрел на меня и сказал:
Что это ещё значит? Я замер в недоумении. Люсьен невозмутимо пояснил:
— Я буду заниматься и греблей тоже, — невозмутимо пояснил Люсьен. — Просто пока возьму перерыв.
— Да что это значит, чёрт возьми?! — не выдержал я. Это не укладывалось в голове.
— Я пока буду тренироваться индивидуально, — сказал Люсьен. — Я уже договорился с тренером.
— Индивидуально? — тупо переспросил я. Это было неожиданно. Люсьен кивнул.
— Я же создаю много проблем, да? Только мешаю всем на тренировках. Я сказал, что хочу позаниматься один, а потом присоединиться к общим тренировкам, и он разрешил, — Люсьен говорил гладко, словно отрепетировал заранее, но я всё равно ничего не понимал. Индивидуальные тренировки? Разве у нас есть для этого условия? Люсьен охотно ответил на мой невысказанный вопрос:
— Нет. Я купил тренажёр. Так что могу тренироваться когда угодно.
— Э… — издал я неопределенный звук. Купил? Гребной тренажёр? Ради одного соревнования? Запасной игрок, который, может, и не выйдет на старт?» — И тут я вспомнил: младший сын владельца «Херст Стил». И обладатель одноместной комнаты из-за особого статуса.
— Так значит, ты собираешься заниматься и делами «Лилит», и греблей? — уточнил я.
— Да. И я обязательно буду участвовать в соревнованиях, — ответил он и даже ободряюще улыбнулся. Я снова потерял дар речи.
— Э… ну, ладно… тогда… хорошо, — неловко пробормотал я, почёсывая затылок. — Значит, пока ты будешь занят в «Лилит»… А когда планируешь вернуться в команду по гребле? — Злость кипела внутри, но выплеснуть её было не на кого. Я сам не понимал своих чувств. Люсьен ответил:
— Два месяца?! — Я замер, опустив руку, и уставился на него. Люсьен улыбнулся и кивнул.
— Да, двух месяцев будет достаточно.
Достаточно для чего? Через два месяца семестр почти закончится. А соревнования — в начале следующего. Времени на подготовку катастрофически мало. Что он задумал? Считает, что раз он запасной, то можно не париться? Может, и так. Ведь его целью была «Лилит», а я был лишь предлогом.
Многое хотелось сказать, но я промолчал. Люсьен всё равно бы не стал слушать. Я понятия не имел, что у него на уме. Да и что я мог сделать? Он уже договорился с тренером.
Слова Люсьена казались многозначительными, но времени разбираться не было. Обеденный перерыв подходил к концу, и желание что-либо выяснять пропало. Я просто пробормотал, что всё понял.
— Что значит, Люсьен бросает греблю?! — Эмилио, как и ожидалось, побледнел и бросился ко мне с расспросами, едва я появился на тренировке. Наверняка тренер ему уже что-то сказал, но этого было недостаточно. Однако и мне нечего было ему добавить.
— Он не бросает… Сказал, что возьмёт перерыв, а потом вернётся.
— Перерыв?! Что это значит?! — Эмилио редко выглядел таким расстроенным. Его милое личико исказилось от досады — это было одновременно и жалко, и очаровательно, но сейчас было не время глупо улыбаться.
— Я и сам толком не знаю. Сказал, вернётся, значит, будем ждать. Он договорился с тренером, так что я ничего не мог сделать.
Услышав это, Эмилио только вздохнул и пошёл на своё место. Я проводил его взглядом и медленно сел на свой тренажёр. Скоро началась тренировка, но я никак не мог сосредоточиться. Тогда, в столовой, я был слишком ошарашен, чтобы до конца осознать ситуацию, но со временем эмоции нарастали.
Запоздалая злость накатила с новой силой.
Я с трудом сглотнул, на миг сбившись с ритма гребка, опустил глаза и закусил губу.
Оливер всё-таки был прав. Чёртов Оливер! Целью Люсьена с самого начала была «Лилит», а вовсе не я. А я… я просто повёлся на собственный грандиозный самообман. Неужели я и есть тот самый самовлюблённый нарцисс? От одной этой мысли щёки вспыхнули таким жаром, словно их окатили кипятком. Какая чудовищная самонадеянность! Вообразить, что Люсьен полез в эту рискованную, опасную авантюру из-за меня одного! А я ещё смел рассуждать о какой-то там ответственности…
Лицо пылало, я беспокойно заёрзал на узком сиденье тренажера. Дико захотелось нырнуть в прорубь с ледяной водой — просто чтобы хоть немного остудить голову. Но на дворе стояла зима, и озеро, и река давно сковал толстый лёд. Оставалось лишь судорожно глотать воздух, глубоко дышать и пытаться прийти в себя.
Нет, сейчас важно совершенно не это. Новая волна злости — на этот раз на собственную непроходимую глупость и неосторожность — захлестнула с головой.
А что, если Люсьен теперь кому-нибудь проболтается? Возьмёт и продаст мой секрет этим ребятам из «Лилит»? Эти уроды обожают доносчиков!
Я попытался вернуть себе способность рассуждать здраво.
Так, спокойно. Успокойся. В конце концов, словам Люсьена Херста всё равно никто не поверит. Доказательств у него никаких нет. Я просто буду всё отрицать, скажу, что ничего подобного и в мыслях не было»
А что, если он записал наш разговор? Эта внезапная мысль ударила под дых. На этот вопрос у меня ответа не нашлось. Внутри снова всё заклокотало от ярости и страха, и я невольно издал сдавленный стон.
— Эйвери, мать твою, соберись! Ещё половина дистанции! — рявкнул тренер откуда-то сбоку. Я всем телом вздрогнул и судорожно выпрямился, с новой силой налегая на рукоятку гребного тренажера.
А ведь он… он и правда выглядел сегодня как-то иначе. Всё такой же тощий и неказистый, но в нём определённо появилось что-то ещё… что-то, чего не объяснить ни особенностями внешности, ни телосложением. Он определённо изменился».
Уверенность в себе, что ли? Объяснение напрашивалось само собой: это всё из-за его вступления в «Лилит». И оно казалось пугающе правдоподобным. Воспоминания замелькали в голове, и смутная догадка стремительно перерастала в твёрдую уверенность. Этот новый взгляд Люсьена, эта едва заметная улыбка на его губах… Да, я определённо видел его таким впервые, и это сбивало с толку.
Неужели обычная уверенность в собственных силах способна так кардинально изменить человека? Это была дурацкая, на первый взгляд, мысль, но от неё мне одновременно стало как-то не по себе. И все те слова о Люсьене, которые я слышал раньше от других, вдруг обрели зловещую реальность.
Доминантные альфы — все социопаты.
Почему-то именно сейчас показалось, что я наконец начинаю понимать, что кроется за этой фразой.