Поцелуй меня, лжец (Новелла) | Глава 40
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Всю дорогу до дома Дэйн не проронил ни слова. Впрочем, он никогда не отличался болтливостью, так что в этом не было ничего необычного. Я просто сидел, отрешенно глядя в окно.
Я осторожно коснулся живота, но по-прежнему не мог поверить в реальность происходящего. Ни в то, что решился родить этого ребенка. Ни в то, что теперь он станет неотъемлемой частью моей жизни.
Машина плавно сбавила ход. Дэйн загнал ее в гараж и сразу прошел в дом. На диване, как и всегда, дремал Дарлинг. Мужчина тут же подхватил кота на руки и впервые за долгое время заговорил:
Не считая утренних ритуалов, когда он привел домой партнеров, случаи, когда Дэйн готовил что-то дома, можно было пересчитать по пальцам. Опустив Дарлинга обратно на диван, он открыл холодильник, достал продукты и принялся делать сэндвичи.
Я нерешительно топтался у входа на кухню, гадая, не нужна ли помощь, но он лишь мельком глянул куда-то мне за спину и бросил:
— Позаботься о лакомстве для Дарлинга.
Послушавшись, я открыл банку консервов и выложил содержимое на тарелку. Стоило поставить ее на пол, как Дарлинг, до этого лениво помахивавший хвостом, тут же завертел головой. Кажется, он уловил запах. Кот мягко спрыгнул с дивана и без труда отыскал свою порцию.
Я молча наблюдал, как Дарлинг тихонько чавкает, поглощая курицу. В этот момент Дэйн, быстро закончивший с готовкой, поставил на стол тарелку. Себе он взял пиво, а передо мной поставил стакан сока.
В ответ Дэйн лишь махнул рукой, мол, ешь давай.
Сэндвич был довольно простым, но на удивление вкусным. Я молча съел всю свою порцию, запив соком. Дэйн же в это время пил пиво, к еде он так и не притронулся. Заметив мою пустую тарелку, он снова без лишних слов поднялся. Не спрашивая, прошел на кухню и быстро соорудил еще один сэндвич.
Смутившись, я взял сэндвич. Но и с ним я расправился так же быстро. Наверное, сказалось нервное напряжение — стоило ему немного отпустить, как проснулся зверский голод. В итоге я съел целых три штуки, пока Дэйн так и не прикоснулся к своей порции. Лишь когда я наконец почувствовал насыщение, ко мне пришло запоздалое смущение. А Дэйн, как ни в чем не бывало, добавил своим бесстрастным тоном:
— Ты такой худой, а ешь так много.
Я не нашелся с ответом и просто сделал глоток сока. Дэйн все тем же ровным, лишенным каких-либо эмоций голосом спросил:
— Ты действительно собираешься родить и воспитывать его?
Честно говоря, уверенности у меня не было. Но одно я знал наверняка — я не мог отказаться от этого ребенка.
— Уверен, что не пожалеешь потом?
Я невольно поднял на него глаза, и Дэйн повторил вопрос.
— Спрашиваю, ты уверен, что не будешь винить этого ребенка, пока растишь его?
Я не мог так сразу ответить. Разве можно знать наперед, что случится в будущем? Чувства к другому человеку не могут оставаться неизменными. Даже если ты любишь кого-то всем сердцем, это не значит, что в тебе не могут зародиться и другие, совершенно противоположные эмоции. Однако в одном я был уверен совершенно точно.
— Я сделаю все, что в моих силах. Что бы ни случилось.
Дэйн мельком взглянул на меня. На его холодном красивом лице появилась насмешливая улыбка.
— Что ж. Разве можно верить омеге?
Я растерялся от этих неожиданных слов. Он сказал, что не может доверять не мне конкретно, а омегам в целом? Но он не стал продолжать и просто встал из-за стола. Оставив нетронутый сэндвич, Дэйн скрылся в своей спальне. Я несколько мгновений сидел в полном оцепенении, а затем принялся неторопливо убирать со стола.
На следующий день Дэйн вел себя как ни в чем не бывало. Как и всегда, он поцеловал Дарлинга, погладил его и ушел на работу. На меня он даже не взглянул.
Оставшись в доме один, я принялся за уборку. Вошел в комнату Дэйна, чтобы немного прибраться, и заметил на его столе стопку почты. Взяв ее в руки, я понял, что она, похоже, подготовлена к отправке. Я на мгновение заколебался, но все же позвонил Дэйну. После пары гудков он ответил.
— С Дарлингом что-то случилось? — тут же резко спросил он.
— Нет-нет, ничего особенного. Я просто убирался и нашел почту… Мне бросить ее в почтовый ящик?
— Ты позвонил мне всего лишь из-за этого? — в голосе Дэйна слышалось неприкрытое раздражение.
— Я просто подумал, что если отправлю сообщение, а вы поздно его увидите, то почту уже могут забрать, — спокойно пояснил я.
Дэйн устало вздохнул, будто вся эта ситуация была верхом абсурда, бросил.
— Так и сделай, — бросил он и повесил трубку.
Я прибрался на его столе, рассортировав конверты на те, что нужно отправить, и те, что можно отложить. До выемки почты еще оставалось время. К тому же, в соседнем доме сейчас точно никого не было. Момент был идеальный. Я торопливо схватил несколько конвертов и вышел на улицу.
Жилой квартал был совершенно пуст и тих. Этот район и так-то не отличался оживленностью, а в такое время на улице не было ни души. Я вышел из дома и сразу направился к почтовому ящику. Опустив конверты, поднял красный флажок и уже развернулся, чтобы уйти, но тут мой взгляд упал на газету, небрежно брошенную у самого порога.
Я подобрал ее, вернулся в дом и аккуратно сложил на столе Дэйна.
Внезапно охватило легкое щемящее чувство ностальгии. Эта сумасшедшая, суетливая жизнь… Дни, когда я носился туда-сюда, пытаясь предугадать очередную прихоть Кита, успокаивал вечно недовольных секретарей из других отделов, готовил бесконечные материалы к совещаниям, сверял расписание…
Только сейчас, с таким опозданием, я вдруг понял, что мне безумно нравилась та жизнь. Нравилось быть рядом с Китом, но свою работу я любил не меньше. Оглядываясь назад, я понимал, что профессия секретаря идеально мне подходила. Неловко было признавать, но меня и правда часто называли компетентным, да и я сам знал, что неплохо умею находить выход из сложных ситуаций.
Как же я хотел бы снова работать…
Я на мгновение замер, погрузившись в эти мысли, но тут же опомнился. Нельзя вечно сидеть на шее у Дэйна. В любом случае, нужно было срочно что-то придумать.
Может, если я спрячусь в каком-нибудь далеком, Богом забытом городке, меня никогда не найдут?
Я ведь быстро учусь. Мог бы устроиться в маленькую юридическую контору или хотя бы клерком в крошечную частную фирму. Конечно, о такой динамичной жизни, какая была у меня в бытность секретарем Кита, не могло быть и речи, но все же.
Внезапно я почувствовал прилив решимости.
Я быстро включил компьютер. Дэйн разрешил мне делать что угодно, при условии, что я закончил со всеми делами по дому. Пользоваться компьютером он, конечно, тоже разрешил. Единственным условием было не трогать его личные файлы, но мне в основном нужен был только интернет, так что это не было проблемой.
Полный решимости найти работу, я начал быстро пролистывать страницы. Неважно, какой штат. Чем меньше городок — тем лучше. Чтобы родить и спокойно растить ребенка, такое место подходило идеально.
Хотя… в таком месте могут быть проблемы с больницами. Может, лучше родить здесь, а уже потом уехать? Но как долго Дэйн вообще позволит мне оставаться у него? На случай, если он вдруг попросит меня съехать, нужно подготовить какой-то запасной план.
Сколько у меня там вообще осталось денег?
Я случайно кликнул не туда и открыл совершенно другую страницу. Уже потянулся, чтобы поскорее закрыть ее и вернуться, но внезапно замер.
Взгляд приковало к экрану. Я не мог пошевелиться, просто сидел в оцепенении, уставившись в монитор.
На экране была фотография Кита. Я так давно его не видел… но на снимке он был не один. Рядом с ним стоял какой-то незнакомец. Среброволосый, ниже Кита, он казался очень хрупким. Его тонкая, гибкая талия — Кит, казалось, мог бы обхватить ее одной рукой — выглядела невероятно соблазнительно. Я не мог отвести взгляда.
К моему изумлению, незнакомец обвивал шею Кита руками и целовал его.
Статья была датирована вчерашним днем.
Дарлинг тихонько мяукнул, потянулся и начал бродить по комнате. Я сидел на диване, обхватив колени, и отрешенно смотрел на кота.
Дарлингу, похоже, не нравилось, что я занял его любимое место на диване. Может быть, этот глухой и полуслепой кот прямо сейчас пытался высказать мне свое недовольство. Может, он принюхивался, выслеживая меня, чтобы царапнуть по руке.
Какой же я идиот. Дарлинг просто клянчит угощение.
Я мысленно корил себя за эту глупость, но так и не смог заставить себя пошевелиться. Кажется, я сидел так уже очень долго. Когда я увидел ту статью? В полдень? В час?
За окном стемнело, и дом погрузился в густой мрак. Но я по-прежнему сидел в темноте, не включая свет. Содержание статьи безразличным тупым эхом отдавалось у меня в голове.
В ней говорилось о появлении Кита в знаменитом ювелирном магазине. Кто был тот мужчина, что пришел с ним, в статье не упоминалось. Но, как и в тот раз, когда мы ходили туда вместе, Кит приказал закрыть бутик для других посетителей.
И я был почти уверен. Репортеры не ошиблись, предположив, что он скупил для своего спутника почти все драгоценности. В качестве доказательства в статью включили снимки охранников и персонала бутика, которые загружали в машину бесчисленные покупки.
А на их фоне тот незнакомец и подарил Киту свой «поцелуй любви».
Я отрешенно размышлял. Неужели он наконец нашел себе кого-то нового? Оглядываясь назад, я понимал, что его одержимость мной с самого начала была какой-то странной. Да какая во мне может быть ценность?
Ему просто нравилось со мной в постели.
И было очевидно, что его чувства остынут, как только появится кто-то, кто подходит ему больше, чем я.
Я впервые испытывал нечто подобное. Это была не боль. Это была пустота. Опустошение. В груди словно зияла дыра, а в голове не было ни единой мысли.
Может быть, этому человеку вообще нет дела до того, один он или нет. Это только я чувствую себя одиноким. А его жизнь — что с меткой, что без нее, что с омегой, что без — нисколько не изменилась. Кит по-прежнему прекрасно жил.
На моих губах мелькнула и тут же погасла горькая усмешка.
Что это за чувство? Неужели вот так… мое сердце постепенно пустеет, и скоро в нем не останется совсем ничего? И это — лишь часть этого процесса?..
Откуда-то издалека донесся гул автомобильного мотора. Звук приближался и наконец затих совсем рядом. Я услышал, как открывается дверь гаража, затем — снова рокот двигателя. И следом — лязг закрывающихся ворот.
Дэйн, вошедший в дом через гараж, резко выкрикнул:
Внезапно вспыхнувший свет заставил болезненно зажмуриться. Моим глазам, привыкшим к темноте, потребовалось время, чтобы снова начать различать предметы. Я тупо моргнул. Дэйн, заметив это, коротко цыкнул языком и подошел ко мне.
— Дарлинг, похоже, твое место бесцеремонно заняли.
Словно это было в порядке вещей, он подхватил кота на руки и тут же сел рядом со мной.
— Ты чем тут занимаешься? Что-то случилось?
Было так странно слышать от него подобные вопросы.
Но я так долго молчал, что голос совершенно не слушался, и я смог лишь едва шевельнуть губами. Увидев мою реакцию, Дэйн нахмурился.
Он вдруг приложил ладонь к моему лбу и тут же отдернул руку, словно обжегшись.
— Какого хре… Да ты же весь горишь!
Дэйн поспешно проглотил рвущееся наружу ругательство и вскочил на ноги.
— Если ты простудился, нужно пить лекарства, а не рассиживаться тут! Боже, ну надо же быть таким непробиваемым! Ты что, даже не в состоянии понять, есть у тебя жар или нет?
— …Жар? — отрешенно пробормотал я и тоже коснулся своего лба. К удивлению, ладонь была ледяной. Прохлада ощущалась так приятно, что я так и замер, прижав руку ко лбу. Дэйн, похоже, хотел что-то сказать, но передумал. Помолчав секунду, он наконец рявкнул:
— Хватит. Просто ложись. Руки у тебя холодные как раз потому, что у тебя жар.
Вот оно что. Сознание было мутным, и я послушно лег на диван. Дэйн накрыл меня одеялом и куда-то ушел, а вернулся уже с лекарством от простуды.
Я послушно взял то, что он мне протянул, и невольно усмехнулся.
— Ты чего? — тут же раздраженно спросил Дэйн.
— Просто… это лекарство пьют днем, — слабо ответил я.
Услышав это, он вздрогнул, словно до него только что дошло. У меня снова вырвался тихий смешок.
— У дневного и ночного лекарства даже цвет пакетиков разный. Странно, что вы перепутали.
Дэйн грубо оборвал меня и выхватил лекарство из моих рук. Хотелось сказать, что ничего страшного, но он уже исчез. На мгновение из кухни донеслись звуки шарканья и стука — он рылся в аптечке. На этот раз его не было дольше.
Когда он вернулся, в руках у него был… все тот же пакетик, что и в первый раз.
— Ничего страшного. Спасибо вам, — слабо поблагодарил я и взял лекарство.
Я попытался надорвать бумажный пакетик, но ничего не получалось. Кончики пальцев онемели, в них не было ни капли силы. Дэйн несколько секунд смотрел, как я безуспешно вожусь с упаковкой, а потом с таким видом, словно я был верхом некомпетентности, снова забрал ее.
Он одним резким движением разорвал пакетик прямо у меня перед носом и сам высыпал порошок в стакан с водой. Быстро размешав лекарство, он протянул стакан мне.
— Спасибо, — прошептал я и поднес его к губам.
— Если будет трудно выпить, скажи, — сказал Дэйн, наблюдая за мной.
Мне вдруг стало любопытно, и я сказал:
Дэйн на мгновение задумался, а потом ответил:
У меня вырвался невольный смешок, но попытка рассмеяться привела к новому приступу кашля. Откашляться не удавалось, и Дэйн, глядя на это, коротко цыкнул языком. Я уже было собрался выпить лекарство, но снова замер.
— Да что опять? — раздраженно спросил он.
— Я… из-за беременности… Мне, наверное, нельзя это пить.
На лице Дэйна впервые отразилось такое ошеломленное выражение. Я едва сдержал новый приступ смеха. Вместо этого протянул ему стакан обратно и пробормотал:
Дэйн нахмурился, забирая стакан. Я услышал, как он вылил воду с лекарством и сполоснул чашку. Когда он вернулся, в руках у него был стакан с обычной, чуть теплой водой.
— Спасибо вам, — поблагодарил его я уже охрипшим голосом и выпил воду.
Стоило осушить стакан, Дэйн помог мне снова лечь.
Я кивнул, закрыл глаза, пытаясь уснуть. Но, как ни странно, не услышал никаких шагов. Он не уходил. Я лежал неподвижно, ожидая, что он уйдет к себе в комнату, а потом осторожно приоткрыл веки.
И тут же встретился с ним взглядом. Дэйн сидел на краю стола и просто смотрел на меня. Я молча смотрел на него в ответ, а потом спросил:
Дэйн не ответил. Вместо этого он поднял руку и убрал прядь волос, прилипшую к моему лбу. От его прикосновения из грули вырвался горячий вздох. Я медленно моргнул, глядя на него сквозь пелену, и тут Дэйн внезапно нахмурился.
— Такие, как ты, — самые паршивые.
Я вздрогнул от внезапных слов и удивленно уставился на него, а Дэйн продолжал бормотать, словно сам с собой:
— Вечно у вас такое отчаянное лицо, будто без вас — никак… Раз уж умудрялся растопить даже этого Питтмана, то что тут еще скажешь.
Я совершенно не понимал, о чем он. Открыл было рот, чтобы спросить, но Дэйн резко поднялся. Момент был упущен.
— Проклятый ублюдок, — пробормотал он. — Свалил это на меня.
Бросив эту фразу, он скрылся в своей комнате. Через мгновение послышался шум воды. Как и всегда, он пошел в душ сразу после возвращения домой. Я остался в полном недоумении, но сил на то, чтобы размышлять об этом, не было. Вскоре я провалился в глубокий сон.
Я очнулся от прохладного прикосновения. С усилием разлепив веки, я увидел перед собой знакомое лицо.
— Дэйн, — я едва шевельнул губами, выдыхая его имя.
Он, как всегда спокойный и невозмутимый, спросил тихо:
Я ответил лишь слабой улыбкой. Его прохладная ладонь на моём лбу казалась удивительно приятной, словно вытягивала жар изнутри. Я снова закрыл глаза.
— Ты ел что-нибудь сегодня днём? — продолжил он.
Я медленно открыл глаза, но слов не нашлось. Просто смотрел на него, не отрываясь. Тогда он уточнил:
Я не был голоден, но ему, кажется, очень хотелось меня накормить. Я задумался на секунду, потом едва слышно прошептал:
— Пудинг? — Дэйн прочитал по моим губам и нахмурился.
Я лишь слабо улыбнулся и кивнул.
— Карамельный? — он снова, как эхо, повторил мое слово. Я кивнул, и Дэйн переспросил:
— В смысле, карамельный пудинг?
Я не ответил. Просто продолжал смотреть на него, чувствуя, как внутри поднимается тихий смех. Его растерянность была такой искренней, что становилось забавно.
Он замолчал, хмурясь, и, кажется, пытался понять, шучу я или говорю серьёзно. Я губами произнёс:
— …Но ты ведь правда хочешь его, да?
— Всё в порядке, — повторил я.
Дэйн долго смотрел на меня, потом тяжело выдохнул:
Я отрешенно следил за тем, как он встаёт, и шаги его постепенно стихают. Неужели он воспринял это всерьёз? Через несколько секунд снаружи послышался звук двигателя, и машина уехала. Я остался один, в полном недоумении.
Он ведь только что вернулся с работы. Только успел принять душ. Ему совершенно не нужно было снова куда-то ехать — тем более ради меня. Но он поехал. Эта внезапная забота от Дэйна, который обычно был колючим и недовольным всем вокруг, выбила из равновесия. И вместе с теплом в груди пришло чувство вины.
Я прикрыл глаза. Тяжесть в голове не отпускала. Я дышал неглубоко, сбивчиво, и вскоре снова провалился в беспокойный сон
Тонкий, настойчивый писк прорезал тишину, вырывая меня из сна. Я моргнул, не сразу осознавая, где нахожусь. Звук повторился с раздражающей механической точностью. Только спустя пару секунд я понял, что это звонок в дверь.
Пока я, тяжело ворочаясь, пытался подняться, звонок не умолкал. Он звенел снова и снова, будто кто-то намеренно держал палец на кнопке, не желая ждать ни секунды. В этом упорстве чувствовалось нетерпение.
Я пошатнулся, сполз с дивана, и, цепляясь взглядом за предметы, медленно побрёл к прихожей. Звонок всё ещё звенел. Почему он не вошёл через гараж? Но эту мысль я даже не успел осознать, как потянулся к ручке.
Передо мной стоял человек, которого я ожидал увидеть меньше всего на свете.
Его волосы, как всегда, были безупречно зачёсаны назад, ни одной выбившейся пряди. Тёмно-синий костюм сидел на нём идеально, подчеркивая высокую статную фигуру. Как и всегда, это был безупречный костюм-тройка, с жилетом. Казалось, этот мужчина никогда в жизни не наденет лоферы, но при этом и ни разу сам не завязывал шнурки на своих ботинках.