Ливень (Новелла) 98 глава
Лайл машинально потянулся к телефону, но тут же положил его обратно. В голову пришла мысль: не стоит слишком докучать Хэ Джину.
Хотя он уже решил не скрывать перед ним свои феромоны, всё равно было трудно до конца показать глубину своей одержимости и тоски. Этот груз в сердце рождал страх: а что, если Хэ Джин снова не выдержит и убежит от него?
Проведя ладонью по лицу, Лайл глубоко откинулся в кресле.
— Передай ему, что я навещу его завтра. Когда он проснётся.
Изначально он собирался рассказать об этом месте вместе с планами по фонду Брайт. Время немного сместилось, но если это принесёт Хэ Джину радость — Лайл был готов перекроить расписание хоть тысячу раз.
В памяти всплыло сладкое выражение лица Хэ Джина, когда тот поблагодарил его. Сердце тут же забилось быстрее. Волнение грозило захлестнуть, но Лайл усилием воли сдержал себя. Слишком тонкие темы требовали осторожности и тщательной подготовки — ошибки могли стоить слишком дорого.
И всё же он безмолвно молился о том, чтобы и на этот раз Хэ Джину понравилось.
— Помнишь стройку напротив особняка?
Перед глазами тут же всплыло место, окружённое высоким строительным щитом. В то утро Лайл завтракал вместе с Хэ Джином, но, вопреки привычке, не уехал на работу. Вместо этого остался рядом, неловко устроившись на диване. От его пристального взгляда Хэ Джин несколько раз подряд проиграл в игре. Плечи напрягались сильнее от осознания, что Лайл наблюдает каждое его движение.
Когда солнце поднялось в зенит, Лайл наклонился к нему, обнял за плечи и шёпотом предложил сходить вместе. Тёплое дыхание у уха заставило Хэ Джина машинально потереть щёку.
Щёки вспыхнули, но упоминание прогулки слегка остудило возбуждение. Нужно ли было устраивать такую тайну? С другой стороны, даже став ближе, Лайл никогда не требовал от него слишком многого.
Хэ Джина внезапно кольнула мысль: а контролирует ли Лайл сейчас свои феромоны? Но как только они подошли к зданию, это беспокойство сменилось любопытством.
Особняк казался необычно пустынным, словно весь персонал вышел посмотреть. Люди суетились вокруг, обсуждая детали, будто готовились к торжественному событию. Поодаль тянулась длинная верёвка, прикреплённая к щиту, чтобы одним рывком сбросить его ткань.
Масштаб происходящего оказался неожиданно серьёзным, и у Хэ Джина сжалось внутри. Но Лайл, как всегда, лишь загадочно улыбался. Его феромоны метались между тревогой и нетерпением так стремительно, что у Хэ Джина закружилась голова.
— Не пугайся слишком, — тихо сказал он.
Эти слова лишь усилили напряжение. Лайл дал знак, и кто-то дёрнул за верёвку. Ткань щита с шелестом упала, обнажив небольшую, но гордо стоящую на поле постройку.
Из груди Хэ Джина вырвался сдавленный вздох. Перед ним возвышался дом — тот самый, в котором он когда-то жил с семьёй, воссозданный до мельчайшей детали. Он застыл, и только ощутил, как Лайл встал за спиной, мягко обхватив его плечи.
— Я хотел выкупить настоящий дом, но… его уже снесли.
Значит, так. Пока он нарочно избегал того района, воспоминания о доме исчезли вместе с ним, разрушенные окончательно.
В душе бушевал хаос. Лайл смотрел на него с таким трепетным ожиданием, что Хэ Джин не мог заставить себя улыбнуться. Слишком сложно было выразить всё, что он чувствовал.
Дом выглядел точь-в-точь, как в его памяти, так, что можно было почти увидеть семью внутри. Но это место было слишком новым. Гаражные ворота, когда-то смятые велосипедом брата, были теперь безупречно ровными. Дверной косяк, на котором отмечали его рост, сверкал свежей краской.
И тогда Хэ Джин понял: тосковал он не по дому, а по времени, которое он олицетворял. Времени, которое не вернуть. И всё же в сердце теплилось тепло — за саму попытку Лайла вернуть прошлое.
Он не находил слов. После молчания Лайл чуть сжал его плечи.
Будто точно знал, что он чувствует. В голосе Лайла звучало тихое успокоение, и Хэ Джин шагнул за ним, заворожённый. Новая лестница не скрипела под ногами, и от этого чувство неловкости только усилилось.
— Я не смог найти подробных планов, так что кое-что, возможно, не совпадает, — признался Лайл.
— Но если что-то будет не так, мы можем менять по частям. В твоём ритме.
Он мягко подвёл Хэ Джина к знакомому дивану и помог сесть, когда тот пошатнулся под тяжестью чувств. Взгляд Хэ Джина упал на предмет на столе — старую бейсбольную перчатку с его инициалами рядом с братовыми.
Хотя Лайл был уверен в самом замысле, внутри царил беспорядок: коробки, нагромождённые друг на друга, полные случайных вещей. Было ясно — работа ещё не завершена.
Но Хэ Джина переполняло: эти случайные предметы были осколками воспоминаний о семье, которых он жаждал годами.
— Компания, что купила ваш дом, обанкротилась. Склады с вещами остались заброшенными, — тихо пояснил Лайл.
— Я хотел сказать раньше, но боялся, что там ничего не осталось. Не хотел давать тебе ложной надежды.
Он долго колебался, опасаясь обмануть ожидания. Дом он и не думал строить так поспешно, но когда чудом удалось найти эти вещи, решение изменилось.
Ценные предметы уже исчезли, но именно эти простые, никому не нужные вещи значили для Хэ Джина всё.
Хэ Джин, сидя на диване, поглаживал перчатку. Вдруг из груди вырвался всхлип. Лайл мгновенно опустился на колено, глядя на него снизу вверх.
Руки Хэ Джина дрожали, сжимая перчатку. Лайл понял: это было не только горе, но нечто глубже. Он видел, как Хэ Джин судорожно дышит, стараясь подавить слёзы, и сердце сжалось.
Лайл выпрямился и осторожно обнял его.
— Не держи в себе, — прошептал он.
В его объятиях Хэ Джин наконец сломался. Он рыдал громко, как ребёнок, и плач наполнил солнечный дом. Слёзы текли по лицу, губы шептали едва слышные имена, изливая всё, что копилось годами. К тому времени, как голос сел, рубашка Лайла была насквозь мокрой.
— Тсс… Всё хорошо, — шептал Лайл.
И хотя Хэ Джин не смог сказать «спасибо», его руки, крепко обхватившие Лайла за талию, говорили сами за себя.
— Ах… и это здесь. Слава богу.
Некоторое время каждый визит в новый дом оканчивался слезами. Будто Хэ Джин решил выплакать все остатки боли. Он раз за разом падал в объятия Лайла, едва дойдя обратно. Лишь после нескольких таких раз он сумел выйти из дома сам.
После этого он начал перебирать вещи по одной. Лайл полностью отдал ему пространство, позволяя самому восстанавливать кусочки прошлого. Он решил воссоздать атмосферу дома, хотя и не собирался менять саму постройку.
К удивлению, все коробки были аккуратно рассортированы и чисты. Даже после долгих лет в складе ни одна вещь не покрылась паутиной.
Хэ Джин с лёгкой улыбкой поднял старую игровую приставку, из-за которой они когда-то с братом ссорились. Модель была устаревшей, без ценности, и, наверное, именно поэтому её не забрали.
Семейный компьютер и телевизор, скорее всего, давно продали. Но вместо того чтобы жалеть об утраченном, Хэ Джин решил ценить то, что уцелело.
Боль оставалась, но он всё же двигался вперёд, понемногу.
С этой мыслью на его лице впервые появилась тёплая улыбка. Он подключил приставку к розетке — из любопытства, работает ли она. Но тут заметил странное.
С тихим стоном он прижал ладонь ко лбу. Кожа была горячей, покрытой испариной. Сердце ёкнуло: Лайл поднимет панику, если узнает. Он быстро растёр щёки и шею.