Поцелуй меня, лжец (Новелла) | Глава 4
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
Когда я открыл глаза, первым, что увидел, был головокружительно высокий потолок. Только тогда до затуманенного сознания дошло, что я лежу на полу, видимо, после потери сознания.
Но на этом всё. Я больше не мог даже собрать мысли в кучу. Просто лежал там, на холодном полу, отчаянно хватая ртом воздух и задыхаясь. В расплывчатом поле зрения замелькали какие-то фигуры. Точнее, клубок сплетённых тел.
Это был сущий ад. Они, казалось, были на пике экстаза, из их глоток попеременно вырывались то стоны наслаждения, то пронзительные крики, но для меня всё это выглядело не иначе как кровавой оргией, сценой из преисподней. Несколько альф окружали одного омегу, проникая в него и грубо используя его тело самыми разными способами; к другому альфе присосалось несколько омег, они облизывали и ласкали каждый сантиметр его кожи; группы из нескольких альф и омег сплетались в немыслимые узлы, одни ублажали других орально, третьи яростно двигались внизу, в то время как чьи-то руки бесстыдно их ощупывали… Подобные сцены были здесь повсюду, это казалось обыденностью этого места.
Только тогда я осознал истинную суть этой вечеринки.
Место для оргий доминантных альф.
Место, созданное для того, чтобы они могли беспрепятственно изливать свои феромоны и падать на самое дно разврата, увлекая за собой других.
Взгляд зацепился за мужчину, залпом пьющего шампанское прямо из бутылки. Он был совершенно голый. Одной рукой продолжал вливать в себя игристое, а другой — крепко держал за волосы омегу, полностью потерявшего волю под натиском феромонов, и заставлял его ублажать свой член.
Волна тошноты подкатила к горлу. Во мне ещё оставались крупицы разума, и от этого зрелища меня едва не вырвало. Увидев, как кадык омеги дёргается в такт движения эрегированного члена, я больше не мог этого выносить и зажмурился. Но от того, что я закрыл глаза, ничего не изменилось. Это было всё, на что я был способен.
Однако было уже слишком поздно. Сквозь медленно смыкающиеся веки я увидел, как тот самый альфа с шампанским повернул голову. И, к моему несчастью, он заметил меня.
Я смутно различил, как он что-то говорит. А может, и нет. Всё плыло, мысли путались. Ясно было одно — ситуация становилась критической.
Я из последних сил попытался приподняться. Мужчина уже двигался в мою сторону. Он не торопился, шёл медленно, как хищник, и это было вполне естественно. Любой, увидев меня в таком состоянии — распластанного на полу, слабого, уязвимого, — не стал бы спешить.
Не в силах подняться на ноги, я полусидя, неловко отползал назад. «Нужно добраться до лифта. Скорее!» — стучало в голове. Я вытянул руку назад, шаря по стене в поисках кнопки вызова. Но я уже был пойман взглядом альфы. Тело отказывалось повиноваться, скованное первобытным ужасом.
Казалось, я вот-вот задохнусь от феромонов. В отуманенном мозгу вдруг прояснилось, почему они выбрали именно этот подвальный бассейн. Замкнутое просторное помещение идеально подходило для того, чтобы концентрировать феромоны, сводя других с ума. Повсюду, опьянённые запахами, извивались и ползали по полу бесчисленные омеги, некоторые в исступлении мастурбировали. Если бы я заранее не принял блокаторы, то уже давно бы присоединился к ним, став таким же безвольным животным.
Но расслабляться было нельзя. Я из последних сил цеплялся за ускользающее сознание, но понимал, что это ненадолго. Предел был уже близок, и инстинкт, опережая разум, истошно вопил об опасности.
«Сейчас не время об этом думать! Соберись, твою мать, соберись!» — мысленно закричал я на себя.
Тяжёлая непослушная рука продолжала отчаянно шарить по стене в поисках кнопки. Пальцы наткнулись на что-то выпуклое, я надавил, и оно податливо ушло вглубь. За спиной, показалось, я почувствовал слабую вибрацию, словно заработал какой-то механизм — лифт?
Тем временем альфа был уже совсем близко. Не отрывая от него звтуманившегося взгляда, цепляясь за стену, я с трудом, пошатываясь, поднялся на ноги. Казалось, если я отведу взгляд хоть на секунду, он тут же набросится.
Словно перед разъярённым зверем, я застыл, глядя ему прямо в глаза.
Я увидел, как его рука тянется ко мне. В тот момент, когда его пальцы сомкнулись на плече, леденящий ужас пронзил насквозь.
Дыхание становилось всё более частым и прерывистым. С трудом подавляя панику, я задрал голову и тут же поймал хищный самодовольный взгляд.
— Ты ведь секретарь Кита, не так ли? — его голос прозвучал глухо, как в пещере. Хотя, может, это у меня было что-то с ушами.
Я весь сконцентрировался на собственном самообладании.
— Да, это я. Вам… вам что-нибудь нужно? — мой голос показался мне же чужим и далёким.Чувство реальности происходящего исчезло. Я даже попытался выдавить из себя подобие улыбки.
Но альфа не ответил, вместо этого наклонился и приблизил своё лицо к моей шее. Я услышал резкий шумный вдох и почувствовал прикосновение холодной кожи. Внутри всё сжалось от ужаса. И тут он прошептал мне на ухо, опалив его дыханием:
Следом за этими низкими рокочущими словами, его рука надавила на мое плечо с такой силой, что в следующее мгновение я уже лежал на полу, распластанный и беспомощный. Я почти не почувствовал боли, лишь глухой удар где-то на краю сознания. Медленно моргая в попытке вернуть ориентацию в пространстве, я поднял глаза и увидел прямо перед собой набухший эрегированный член.
— А ты что здесь делаешь? — раздался голос другого. Он тоже был обнажён. И тоже был одним из приглашённых доминантных альф. Плохо. Очень плохо. Они один за другим начали собираться вокруг меня.
Это было действительно очень, очень, очень плохо.
— Говорили, что секретарь Кита — омега. Значит, это правда, — издевательский голос раздался где-то над моей головой.
— Это же тот парень, которого мы видели у входа, разве нет? Так это он и есть тот самый омега? — вмешался еще один голос.
— Этот ублюдок Кит вечно трындел, что не спит с мужчинами, даже если они омеги. Похоже, всё это было ложью, а? — послышался другой, и за ним — мерзкое хихиканье.
— Конечно, ложь! Ты только посмотри на рожу этого ублюдка. У него же на лбу написано: «дешёвая шлюха»!
Я замер. Зловещее предчувствие готово было вот-вот стать реальностью. Я лежал на полу, отчаянно пытаясь отползти, хоть как-то выбраться из этого кошмара на дрожащих руках. Но обступившие меня альфы продолжали лениво изрыгать похотливые грязные слова:
— Вообще-то, он меня ещё у входа завёл.
— Раз этот ублюдок пришёл сюда, значит, он и сам не прочь развлечься.
— Омеги ведь всегда текут, это у них инстинкт такой.
— А ничего, что это, может быть, дырка самого Кита? — вдруг спросил кто-то с наигранным беспокойством. Тут же раздался другой голос, полный насмешки:
— Да у Кита сегодня другая баба с собой! К тому же, он всем уши прожужжал, что с мужиками ни-ни. Так что он нам и слова поперёк не скажет.
— Точно! Верно говоришь! Ха-ха-ха-ха!
Я тяжело дышал. Сознание всё больше меркло от подступающего ужаса и феромонов, давящих на каждую клетку тела. В голове осталась только одна мысль: «Нужно выбраться отсюда! Немедленно!» Дрожа всем телом, я с трудом пополз по полу.
«Лифт… он ещё не приехал? А если и приедет, смогу ли я убежать? Смогу ли сопротивляться этим феромонам до конца?.. Смогу ли?..»
Едва этот отчаянный вопрос зародился в уголке сознания, как чья-то безжалостная рука схватила меня за шиворот и с силой отшвырнула в сторону. Я даже не успел закричать — всё тело с глухим стуком врезалось в стену, а затем я безвольно обмяк и рухнул на пол.
— Кха-кха! Кха! — грудь судорожно сдавило, и я зашёлся в приступе рефлекторного кашля. Всё тело содрогалось. Над ухом раздался издевательский смех.
— И куда это ты собрался, а? Лежи смирно и жди. Сейчас мы решим, кто будет первым.
Тут же послышались недовольные возгласы:
— Ты что, шутишь? Ещё и очередь устанавливать будешь? А мы, по-твоему, что должны делать, пока ты его трахать будешь?
— Ну, всех сразу он всё равно не сможет принять, — заметил кто-то.
— Это ещё почему не сможет? — раздался новый голос, и кто-то рядом похотливо хмыкнул. — Я, например, до трёх за раз засовывал.
— Да ладно? Это возможно? Ну, два одновременно — бывало, конечно…
Последовали удивлённые восклицания, и тот, кто хвастался, высокомерно переспросил:
— Рука же пролезает, так почему три члена не пролезут?
— Ну, это уже как-то мерзко. Омега, который такое выдержал — просто поразительно.
— Эй, ты что несёшь? Конечно, он сдох. Этот омега сдох! — при этих словах все вокруг разразились таким диким хохотом, словно это была самая смешная шутка за вечер.
Вот только мне не было смешно.
Казалось, что они все до единого сошли с ума. Должно быть, они опьянели от собственных феромонов, и их мозги просто поплыли. Иначе как можно вести такие разговоры и смеяться? И при этом они звучали так буднично и невозмутимо, словно обсуждали погоду, а не смерть человека.
— В любом случае, это же секретарь Кита, так? Убивать его будет накладно, так что давайте по-быстрому и без излишеств. Троих одновременно хватит? Двое снизу, один сверху.
В эту безмятежно-циничную беседу внезапно ворвался грубый нетерпеливый голос:
— Блядь, вы что тут, саммит устроили? Сами решайте свою очередь, как хотите, а я начинаю!
До этого момента мне едва удавалось просто держаться. Чувство было близко абсолютному ужасу. Подобно оленю, безропотно смотрящему на фары приближающегося автомобиля, я смотрел, как обнажённый альфа широкими уверенными шагами направляется прямо ко мне. В голове хаотично метались обрывки их недавнего разговора.
И это это побудило внутренние силы, о которых я и не подозревал.
«Если я останусь здесь, я умру. Нет, даже если не умру, то окажусь на грани смерти. Я не собираюсь этого допускать. Ни за что!»
— Эй, ты куда это намылился? — крикнул кто-то с издевательской усмешкой в голосе. Они смеялись над тем, как я, пошатываясь, из последних сил пытался сбежать. Хохот преследовал меня, но, как ни странно, никто не бросился в погоню. Наоборот, альфы лишь глумились, свистели и выкрикивали вслед:
— Кен, ты что там возишься? Давай уже, кончай с ним!
— Беги, беги скорее! Давай, мчись отсюда!
Их смех, крики и аплодисменты оглушали, сознание путалось. Для них это была всего лишь игра, жестокое развлечение, но для меня — отчаянная борьба за жизнь. Неподалёку я увидел, как несколько альф насилуют другого омегу, избивая его до крови, и от этого зрелища ужас охватил меня с новой, ещё большей силой.
«Наконец-то! Лифт! Я добежал до него».
Я в очередной раз протянул руку и несколько раз подряд с силой нажал на кнопку вызова. Меняющиеся цифры на табло показывали, что он вот-вот прибудет. Ещё немного. Нужно продержаться ещё совсем немного…
— …А-а-а-ак! — закричал я, ощущая внезапный болезненный рывок за волосы. Этот человек с размаху швырнул меня на пол. Кто-то другой без жалости сорвал с меня пиджак, а затем вцепился в воротник рубашки сзади. С резким рвущимся звуком ткань треснула. У меня не было ни малейшего шанса прикрыться или оказать сопротивление. Множество рук одновременно набросились на меня, выкручивая руки, зажимая рот. Я изо всех сил дрыгал ногами, но это было так же бесполезно. Они навалились со всех сторон, придавливая к полу, лишая малейшей возможности пошевелиться.
Рот зажали так сильно, что я не мог издать даже стона, лишь судорожно хватал воздух носом и задыхался. И вместе с этим воздухом в меня хлынул приторно-сладкий, концентрированный поток феромонов.
Это было всё. Этого оказалось достаточно. Просто обездвижив меня и обрушив на меня всю мощь своих феромонов, они сломили мою волю. Последние остатки разума, последняя искра сопротивления улетучились, всё перед глазами поплыло, застилаясь багровым туманом. Я почувствовал, как исчезло давление тел, державших меня. Больше не было нужды удерживать меня силой. Я был сломлен.
Конечности обмякли, безвольно повиснув. Я почувствовал, как кто-то стаскивает с меня брюки, и в следующую секунду холод обжег ягодицы. Кажется, теперь я был совершенно голый. Впрочем, к ощущению холода я тоже почти сразу стал безразличен.
Кто-то вновь грубо схватил меня за волосы и рывком поднял голову. Я смутно ощутил, как натягивается кожа на затылке, но это было всё. Альфа, поставивший меня на четвереньки, словно собаку, поднёс что-то к моему рту — и только когда это коснулось губ, я понял, что это член.
Во рту появился слабый горьковатый привкус. Я попытался отстраниться. Но волосы всё ещё были крепко зажаты в чужом кулаке, так что всё, на что я был способен, это плотно сжать губы и слегка мотнуть головой.
— Ах ты, сучёныш! — не сумев силой запихнуть член мне в рот, альфа выругался и без всякой жалости с размаху ударил меня по щеке. Перед глазами полыхнуло белым, и на какое-то мгновение обезволенное сознание прояснилось. Альфа снова с силой прижал член к моим губам. Пришлось разжать зубы, и он тут же ворвался внутрь, проталкиваясь сразу до самого горла.
— …Кх-ммпф… — волна тошноты подкатила к горлу, рвотный позыв скрутил живот, но ничего не вышло. Я из последних сил пытался вытолкнуть член изо рта, но это, похоже, только сильнее возбудило альфу. Он издал глубокий гортанный стон, и в этот момент я почувствовал, как чьи-то руки стиснули мою талию сзади.
В ужасе, повинуясь одному чистому инстикту, я резко сомкнул челюсти.
— …А-А-А-А-А-А-РГХ! — душераздирающий, полный агонии вопль прокатился по помещению. Внезапно всё вокруг изменилось. Я почувствовал, как остальные запаниковали, послышались ругательства, кто-то заметался. Но я инстинктивно понял — это мой шанс. Альфа, которого я укусил, отчаянно пытался освободиться, но я лишь сильнее стиснул зубы, вкладывая в укус всю свою ненависть и боль. Что-то тёплое и солёное потекло по подбородку. Это была не сперма.
— Прекрати, прекрати сейчас же! Ёну! — кто-то выкрикнул моё имя, голос был полон ярости и… страха? Он продолжал кричать: — Я сказал, прекрати! Ещё немного, и ты ему откусишь… О, Боже мой, Кен!
Когда меня наконец с трудом оттащили, альфа по имени Кен был уже почти без сознания, его пах был залит кровью.
Тонкая струйка сигаретного дыма взвилась к потолку ровной линией, но уже через миг распалась в неподвижном воздухе комнаты. Я следил за её колеблющимся следом рассеянным затуманенным взглядом. В носу больше не стоял тот удушливый запах феромонов, от которого чуть не треснула черепная коробка. Лишь лёгкий, почти неощутимый отголосок витал вокруг.
Закутавшись в одеяло, я сидел на краю кровати и бессмысленно смотрел в одну точку. В кресле неподалёку устроился Кит, задумчиво затягиваясь сигаретой. О чём он думал, я не имел ни малейшего понятия. В моей голове зияла пустота.
— Зачем ты это сделал? — наконец нарушил он молчание. Его голос разрезал тишину, и я лишь моргнул, не сразу уловив смысл.
Кит выглядел раздражённым, почти злым. Впрочем, разве могло быть иначе? Вечеринка обернулась катастрофой из-за «непредвиденного происшествия». А может, его ярость была вызвана и другим: прерванный секс, сорванное желание, оставшееся в нём острой занозой. Или всё вместе, смешавшееся в один ком.
Пока я тщетно перебирал эти бессвязные догадки, Кит раздраженно провёл ладонью по волосам.
— Я не могу понять, как всё могло обернуться таким хаосом. Это недопустимо. Я разочарован, Ёну. Я всегда считал тебя идеальным секретарём, который справляется безупречно.
— …Простите, — выдавил я хрипло. Тело начало трясти от запоздалой дрожи, и, опустив взгляд, я заметил, как сильно подрагивают пальцы. Спрятав руки под одеяло, я облизал пересохшие губы и попытался найти оправдание: — Произошла… неожиданная ситуация. Я… я должен был быть осторожнее…
Кит выпустил новую струю дыма, тяжёлую, как последующиё глубокий недовольный вздох.
— Что, чёрт возьми, вообще произошло?
«Он ведь наверняка всё знает… тогда зачем спрашивает? Может, хочет услышать мою версию?» — в груди дрогнула крошечная надежда. В его голосе вдруг послышалось нечто, смутно напоминающее участие, и я, с трудом сдерживая слёзы, уже раскрыл рот, чтобы ответить. Но следующие слова Кита обрушились на меня ледяным душем:
— Тебе всего-то и нужно было немного пососать ему и принять их так, как они хотели. Зачем ты это сделал, чёрт побери? Ты что, съел что-то не то?
Я остолбенел. Слова так и не сорвались с языка. Внутри всё похолодело. Он говорил всерьёз. Глядя на моё лицо, в котором застыл немой ужас, Кит продолжал раздражённо:
— Поднял такой шум из-за ерунды. Кену чуть не откусили половину члена — он едва не остался калекой! Лечение займёт месяцы. Я не понимаю, чем ты руководствовался, когда всё это устроил.
Слова доходили до меня с трудом, словно пробиваясь сквозь толщу воды.
«Может, это сон? Может, слуховые галлюцинации? Это не может быть правдой… Что… что он сейчас говорит мне?..»
— Он… он меня… ударил, — выдавил я едва различимо. — Ударил и пытался… изнасиловать. Он силой… он на меня… поэтому я…
— И что с того? — резко оборвал Кит.
Я вновь потерял дар речи, а он с холодной беспощадностью продолжил:
— Что в этом особенного, скажи? Омеги всегда так себя ведут. Сначала ломаются, изображают сопротивление, а стоит им вставить, и они уже липнут, сами ищут удовольствие. Что с тобой не так? Зачем притворяешься? Я думал, ты хотя бы честен. А ты… так разочаровать меня. Просто слов нет, до чего это абсурдно.
Видя, как он с осуждением качает головой, я окончательно онемел. Внутри всё опустело, мысли исчезли, оставив за собой только гул пустоты. В глазах внезапно запекло, подступили слёзы, но я до боли прикусил губу и удержал их. Кулаки, спрятанные под одеялом, дрожали уже не от страха, а от бессильной ярости.
Я откинул голову назад, и влага, готовая хлынуть из глаз, с трудом отступила
Кит всегда был таким. От него не стоило ждать ничего другого. Разочаровываться тоже было не в чем. Он ведь даже не удосужился объяснить, что это за «вечеринка» и какова её настоящая цель. Что бы со мной ни произошло, всё равно оставалось моим личным делом, моей обузой, с которой я обязан справляться сам
Ведь именно таким, по представлениям Кита, и должен быть «компетентный секретарь».
И я годами вёл себя именно так. Я делал всё, чтобы он воспринимал мой труд как должное, чтобы не испытал из-за меня даже малейшего неудобства. Я сам улаживал каждую проблему, закрывал каждую дыру, гасил каждый пожар. Какими бы уродливыми и отвратительными ни были вещи, творившиеся за кулисами, перед ним я выставлял лишь идеальную картинку .
Сколько бы усилий я ни прилагал всё это время, всё оказалось напрасно. Одна-единственная «ошибка» перечеркнула годы молчаливого труда, и теперь этот человек обвинял меня в произошедшем.
«Почему я вообще должен был видеть весь этот закулисный кошмар?!» — с отчаянием подумал я.
Кит докурил сигарету и, стряхнув пепел, небрежно бросил:
— В любом случае, компенсацию за ущерб я возьму на себя. А ты поезжай в больницу, извинись перед Кеном и…
— Я увольняюсь, — тихо, но твёрдо перебил я.
Он замер, сигарета так и осталась висеть в уголке его губ. Я же, собрав остатки сил, произнёс уже своим привычным сухим тоном, который он так ценил:
— Приношу извинения за то, что сегодняшняя вечеринка была испорчена. Раз вы сказали, что возьмёте на себя компенсацию, я могу со спокойной душой уйти.
Кит продолжал смотреть, не отрываясь. На его лице застыло выражение, которое я прежде никогда не видел. Это было ошеломление? В другое время я, возможно, с трудом удержал бы усмешку, но сейчас внутри не осталось ни злости, ни иронии, только выжженная пустыня.
С трудом поднявшись, я пошатнулся, переставил непослушные ноги и выпрямился.
— Благодарю вас за всё. И на этом прощайте.
Повинуясь въевшейся в плоть привычке, я склонил голову в вежливом поклоне и шагнул к двери. Лишь оказавшись в коридоре, заметил, что на мне нет обуви. Кит меня не остановил.
Я брёл босиком по длинному коридору, и вдруг в голове возник тот образ. Сидит ли он там всё ещё с тем же растерянным выражением? Но это уже не имело никакого значения.