Поцелуй меня, лжец (Новелла) | Глава 5.3
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
— Что? — машинально переспросил я.
— Я спрашиваю, это ты говорил с Элисой?
На миг захотелось солгать, но тогда весь его гнев обрушился бы на ни в чём не повинных секретарей. А я-то всё равно уже уволился.
Признавшись, я затаил дыхание. Кит ничего не ответил, лишь сидел, ссутулившись и закрыв лицо ладонями. Мне вдруг захотелось протянуть руку и взъерошить его густые волосы. Пока я думал об этом, он пробормотал что-то невнятное. Лишь спустя пару секунд до меня дошёл смысл его слов.
— Впервые видел, чтобы женщины так дрались.
Он выглядел измотанным, но это, конечно, был самообман. Когда он поднял голову, нервно проведя рукой по волосам, выражение его лица не имело ничего общего с усталостью, лишь отвращение. Просто ему нужно было время, чтобы взять себя в руки.
Хотелось спросить напрямую, что произошло, но я сдержался. Любопытство можно будет удовлетворить позже, стоит только поискать статью об инциденте. Вместо этого я спокойно произнёс:
Кит замер и уставился на меня, прищурившись.
Его недоверчивый тон был донельзя грубым, но я лишь невозмутимо кивнул.
Разумеется, я не стал уточнять, что речь о моих младших сёстрах. Кит нахмурился ещё сильнее, и я, изобразив лёгкую небрежность, добавил:
— Такие вещи случаются не только с красавчиками вроде вас, мистер Питтман.
На это Кит неожиданно коротко фыркнул. Я замер от такой реакции, а он небрежно бросил:
— У тебя неплохая внешность. Просто я никогда не думал, что у тебя могут быть проблемы с женщинами.
— Это почему же? — не удержался я, позволив любопытству взять верх.
Он ответил без малейшей паузы, будто самую очевидную вещь на свете:
Наверное, он считал себя невероятно остроумным. Хотелось парировать, сказать, что он ошибается, но я лишь перевёл дух и холодно спросил:
— Нужно наслаждаться всем, чем можешь.
Что ж, по крайней мере, он и не пытался отрицать, что ведёт распутный образ жизни. Этим я и утешился, а потом спросил о другом:
— Мистер Питтман, вы ведь единственный сын?
Он ловко ушёл от ответа, но я этого даже не заметил сразу. Рассуждать об ответственности старшего сына в его случае показалось бессмысленным, и я просто покачал головой.
— Ни при чём. В любом случае, зачем вы здесь в такой час? Не хотите же вы сказать, что сбежали, испугавшись женской драки.
Последние слова., полные саркастического яда, сорвались с языка сами собой. Кит прищурился. На этот раз ему было не до смеха. Я кашлянул и сменил тему.
Я уже было неловко подумал о дешёвых чайных пакетиках у себя на кухне, но Кит, к счастью, отказался. Я напрягся, ожидая, что он наконец перейдёт к делу, и он действительно заговорил:
Кит откинулся на спинку дивана и закинул на неё свою длинную руку.
— Я слышал, ты потребовал пять процентов акций «P.Entertainment». Это слишком. Назови другую цену, — мужчина был совершенно серьёзен в своём заявлении. Я не мог найтись со словами, и тогда он сказал: — Эмма сказала, что ты так передал.
Только тут я вспомнил свою собственную фразу, брошенную тогда вполголоса, скорее из злой шутки, чем всерьёз. Кто бы мог подумать, что слова вернутся ко мне таким образом. Я ошарашенно смотрел на него сверху вниз, а он всё ждал.
— …Вы предлагаете мне вернуться?
— А на что это похоже? — не удержался от шпильки Кит.
Меня распирало от любопытства. Что же, чёрт возьми, должно было случиться, чтобы он пришёл ко мне посреди ночи с таким предложением? Но я боялся, что, услышав причину, буду вынужден согласиться. К тому же вряд ли он станет послушно и по порядку излагать всю ситуацию от завязки до финала.
«Не спрашивай. Иначе сдашься», — одёрнул я себя и лишь покачал головой, но потом подумал: «Наверное, сейчас разозлится и прикажет отвечать».
Любопытство рвалось наружу, жгло изнутри, словно лава в кратере, но я изо всех сил подавлял его и, стараясь сохранить невозмутимый вид, спросил:
— Этого не случится, — уверенно отрезал он.
— Потому что сейчас ты услышишь предложение, отвергнуть которое будет верхом глупости.
Я прищурился, вцепившись взглядом в его лицо.
— Даже если я скажу, что меня устроят только пять процентов акций?
Кит сдавленно выдохнул, пальцы сами собой впились в виски, медленно массируя кожу. Впервые за всё время нашего знакомства я видел, как по его выверенной маске превосходства пошли трещины.
— Двести тысяч акций, — наконец низко произнёс он.
Я замер, не в силах пошевелиться. Он посмотрел на меня исподлобья, не меняя позы, и процедил:
— И ни одной больше. Это мой предел. Но всё остальное… — он сделал паузу, — всё, что ты захочешь. Говори.
Слово едва не сорвалось с губ, но я до боли их прикусил.. Ещё немного, и он бы придушил меня здесь и сейчас, голыми руками, и плевать ему было бы на все акции мира.
«Оригинальный способ свести счёты с жизнью», — криво усмехнулся я своим мыслям.
Нужно было вернуть самообладание. Я заставил себя сделать медленный глубокий вдох, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце. И это стало ошибкой. В нос ударил густым ароматом его феромонов. Мой мозг, словно очнувшись от заморозки, взвыл от запоздалого осознания: подавители. Их действие подходит к концу. Паника подхлестнула, и я инстинктивно вжался носом в грубую ткань рукава.
— Что? — недоумённо переспросил Кит.
— Ваши феромоны! — выпалил я. — Сделайте с ними что-нибудь! Если вы хотите, чтобы я вернулся, то будьте добры в моём присутствии не источать чёртов запах!
Слова вылетели сплошным сбивчивым потоком. Кит не ответил, лишь его брови едва заметно сошлись на переносице, выражение лица стало непроницаемым. Не в силах больше находиться рядом с ним, я, всё так же зажимая нос, метнулся к окну и рывком распахнул створку. В комнату хлынул тяжёлый городской смрад, смесь бензиновых выхлопов и пыли. Пришлось тут же захлопнуть окно.
Этот рывок оказался бесполезным. Я медленно вернулся на место, чувствуя себя загнанным в угол.
— И это всё? — равнодушно спросил Кит, когда я поднял голову. — Больше требований нет?
Я на мгновение задумался. Его предложение звучало как обещание джинна из лампы. Иногда я предавался фантазиям о подобном, но когда это случилось наяву, голова оказалась пуста. К тому же, он совсем не джинн. Количество желаний может и не ограничено, но за каждое придётся платить.
Я невольно сделал ещё один вдох. Наверное, тот короткий глоток уличного воздуха сработал как нашатырь, прочистив сознание. Запах его феромонов теперь казался гораздо слабее. Я опустил рукав.
— Разговор об акциях можно считать закрытым. Это была неудачная шутка, давайте сделаем вид, что её не было.
— Шутка или нет, но возможность ведь отличная. Разве не так?
— За всё в этом мире приходится платить соразмерную цену, — ответил я подчёркнуто официально. — Я не хочу принимать чрезмерную любезность, чтобы потом об этом жалеть. И я не хочу, чтобы вы, мистер Питтман, успокаивались, думая: «Что ж, я выполнил его требование, этого достаточно». К тому же, если вы даёте столько, то и потребуете взамен гораздо больше, верно? Скажите честно: что вы хотели потребовать от меня за это предложение?
Кит помолчал, изучая меня взглядом, а потом фыркнул.
— Категорически отказываюсь, — отрезал я, не меняя серьёзного выражения лица. — Контракт на год с ежегодным продлением. И плату я буду получать только за выполненную работу.
— Ха, — Кит устало выдохнул. — Значит, больше ничего не хочешь?
— Нет, хочу. Повышение зарплаты.
Я решил выложить всё сразу, чеканя каждое слово.
— Я понёс значительный ущерб на той вашей, мистер Питтман, развратной вечеринке. Кроме того, на мои плечи легли серьёзные моральные и финансовые издержки, пока я разгребал последствия бурной личной жизни своего босса. Уверен, на этот раз вы в полной мере осознали масштабы проблемы.
Я намеренно выбирал самые прямые и жёсткие формулировки. Кит слушал молча, не перебивая. Если он снова наймёт меня, я уже не смогу позволить себе такую откровенность. Прежде, чем снова превратиться в его бессловесную тень, я должен был высказать хотя бы тридцать процентов того, что свинцом лежало на душе. Ровно столько, по моим подсчётам, стоили те условия, которые я собирался от него получить.
— Если вы хотите снова видеть меня своим помощником, то учтите всё это при расчёте моего нового жалования. И ещё одно. Если в будущем намечается подобное мероприятие, вы обязаны заранее уведомить меня о его характере и целях. Для таких случаев вы наймёте профессионального организатора, а я в этот день буду отсутствовать. Вот мои три требования.
Кажется, он и впрямь ожидал чего-то грандиозного. В его голосе отчётливо прозвучало разочарование, будто он готовился к битве за королевство, а я попросил лишь мешок картошки. Я понятия не имел, чего он там себе навоображал, да и, честно говоря, не хотел знать. В конце концов я просто кивнул.
— Когда у человека так мало требований, я начинаю беспокоиться. — Он прищурился, глядя на меня в упор. — Для меня это звучит как «я не собираюсь брать на себя много ответственности».
Его слова ударили, словно разряд тока. Он попал в самую точку, в самое уязвимое место, и отрицать это было бы глупо. Я почувствовал, как маска невозмутимости даёт трещину.
— Полагаю, это значит, что теперь вы, мистер Питтман, будете чуть осторожнее, чтобы не спровоцировать моё очередное увольнение.
— Ты предлагаешь мне начать подстраиваться под твоё настроение? — в его голосе прозвучал металл.
— Я этого не говорил, — тут же отступил я. — Я прошу лишь о минимальном уважении. Не поймите меня превратно.
— А если тебе что-то не понравится, ты просто снова напишешь заявление?
— А разве в этом мире есть хоть что-то вечное? — я ответил вопросом на вопрос, возвращая себе самообладание.
Кит промолчал, и я невозмутимо продолжил:
— У всего есть свой конец. Вы можете меня уволить. Или я захочу остаться, но обстоятельства сложатся иначе. Например, если «P.Entertainment» вдруг обанкротится. — Я тут же спохватился: — Это, разумеется, всего лишь гипотетический пример.
Кит по-прежнему молчал, только смотрел на меня со странным выражением. Поэтому, когда он вдруг коротко хмыкнул, я вздрогнул от полной неожиданности.
— Поразительно. Как ты умудрялся так долго молчать, имея в голове столько мыслей?
— Когда я снова начну работать, я снова буду молчать, — честно признался я. — Так что нужно наслаждаться моментом.
Неожиданно Кит расхохотался в голос. Я ошеломлённо застыл, не веря своим глазам. Я впервые видел, как он так искренне смеётся. Кажется, в самом начале нашего знакомства он пару раз улыбался, но чтобы вот так заливисто — никогда. Пока я стоял, потеряв дар речи, он успокоился и легко поднялся с дивана. На его лице всё ещё блуждала тень улыбки, и от этого я совершенно растерялся.
Он что-то сказал, но оглушённый мозг воспринял смысл лишь через пару секунд.
— Итак: пересмотр зарплаты, контроль над феромонами и предварительное уведомление о характере вечеринок. Этого достаточно?
Внезапно дышать стало тяжело. Он, как и обещал, сдерживал свой запах, для паники не было никаких причин, и всё же воздух будто стал вязким. Кит был прав. Эта гостиная была слишком тесной для нас двоих. Он всего лишь встал с дивана, а личное пространство испарилось, расстояние между нами сократилось до критического минимума. Я инстинктивно затаил дыхание.
— …значит, на этом и порешим, — продолжал он, не замечая моего состояния. — После выходных жду тебя на работе.
Кажется, он говорил что-то ещё, про оформление документов, новый контракт. Я лишь механически кивал, не в силах сфокусироваться. Моё странное поведение не ускользнуло от его внимания. Он нахмурился, и то светлое выражение, что было на его лице мгновение назад, исчезло. И стоило мне об этом подумать, как он сделал шаг прямо ко мне.
Наши взгляды столкнулись. Я едва сдержал судорожный вздох и поспешно уставился в пол, но Кит опёрся рукой о стену рядом с моей головой, отрезая путь к отступлению.
— Что с тобой? Тебе плохо? Вызвать 911?
— Н-нет, — поспешно ответил я.
— У тебя всё лицо красное. Температуры нет?
— Э-это просто… лёгкая простуда. Отдохну, и всё пройдёт. Уже поздно, вам не кажется? — я в панике выдавал одну отговорку за другой, молясь, чтобы он поверил.
Взгляд Кита вдруг стал острым. Я смотрел на его лицо, как заворожённый, не в силах отвести глаз. Всё происходящее казалось сюрреалистичным сном. То, что мы с Китом Питтманом стоим вдвоём в моей жалкой тесной гостиной. То, что он смотрит на меня так в упор сверху вниз. То, как медленно приближаются его губы.