Поцелуй меня, лжец (Новелла) | Глава 27.2
Над главой работала команда WSL;
Наш телеграмм https://t.me/wsllover
— Эмма, ты сегодня очень занята?
Когда рабочее время подходило к концу, я специально спустился в секретариат, чтобы спросить её. Эмма, уже собирающая вещи, удивлённо подняла на меня глаза.
— Нет, ничего особенного. Нужно ещё что-то сделать?
Рэйчел и Джейн тут же напряглись — вид у них был такой, будто они готовились услышать слова «остаемся сверхурочно». Я невольно усмехнулся.
— Нет, дело не в этом. Я хотел спросить, не могла бы ты меня подвезти до дома? А я, в свою очередь, угощу тебя ужином.
— Ого! — воскликнула Джейн, и Рэйчел немедленно толкнула её локтем.
— Тогда мы пойдём, — поспешно сказала она, хватая сумочку. Джейн, смущённо хихикнув, попрощалась следом.
Эмма коротко махнула им рукой и снова повернулась ко мне.
— Конечно, я могу тебя подвезти, Ёну. Но не обязательно покупать мне ужин.
— Я настаиваю. Ты мне очень помогла во многих вопросах, да и мне самому нужно где-то поужинать, — улыбнулся я.
— Раз так, то я согласна. Честно говоря, я ужасно устала за время командировки, постоянно пытаясь угадать настроение мистера Питтмана, — Эмма со вздохом покачала головой и спросила снова: — Кстати, ты сказал «до дома»… Ты больше не останавливаешься у мистера Питтмана?
— Да, — ответил я спокойно. — Теперь всё в порядке. Я полностью выздоровел.
— Ох, какое счастье! — заметно обрадовалась Эмма. — Тогда встретимся на первом этаже? Я выведу машину с парковки.
Попрощавшись, я направился обратно в кабинет. В назначенное время постучал и, открыв дверь, увидел Кита, надевающего пиджак.
— Все приготовления завершены, — сказал я ровно. — Можете отправляться прямо в отель. У меня свои дела, так что я уеду отдельно.
Кит замер. Я коротко попрощался и тут же вышел из кабинета.
Едва войдя в лифт, достал из кармана лекарство, которое дал мне Стюард. На этот раз настоящее, не плацебо. Проглотил таблетку всухую и, пока кабина медленно опускалась, глубоко дышал, стараясь успокоиться.
У входа меня ждал Уиттакер. Он тут же подошёл, как всегда вежливый и собранный.
— Мистер Питтман скоро спустится, — сообщил ему я.
Уиттакер удивленно вскинул брови.
— Почему вы сегодня один? Нужно что-то передать?.
— Нет. У меня назначена встреча, так что я пойду первым. Как я и говорил по телефону, мистер Питтман сегодня встречается в отеле с новым партнёром, так что после окончания его расписания можете возвращаться домой.
Глаза Уиттакера заметно округлились, но я знал, что он всё расслышал. Коротко кивнув на прощание, я развернулся и зашагал к выходу.
Однажды я уже уезжал из офиса один. Та поездка из-за непредвиденной встречи закончилась приступом и очередным вмешательством Кита. . С тех пор я впервые садился в чужую машину без сопровождения. Странное чувство. Возникло ощущение, будто меня оставили одного в незнакомом месте. Я резко мотнул головой, отгоняя это ощущение.
Вскоре я заметил машину Эммы. Подойдя, сам открыл пассажирскую дверь и сел внутрь.
— Как насчёт итальянской кухни? Я знаю одно неплохое место.
Услышав мои слова, Эмма с улыбкой кивнула.
Эмма умело тронулась с места. На миг мне показалось, что в боковом зеркале мелькнула фигура Кита, но видение тут же исчезло.
Я опасался нового приступа, но вечер прошёл удивительно спокойно. Мы поужинали, немного поболтали о пустяках, и потом Эмма отвезла меня домой. Смелости вызвать такси у меня пока не хватало, но завтра я твёрдо решил ехать на работу сам. У меня было лекарство от Стюарда, и я чувствовал себя лучше, чем когда-либо за последнее время.
Более того — даже если что-то случится, феромоны Кита, вероятно, больше не смогут на меня повлиять.
Потому что теперь мне действительно придётся справляться со всем этим в одиночку.
На следующий день Кит, появившись на работе в отвратительном настроении, молча прошёл мимо моего стола и скрылся в кабинете. Ровно через десять минут я взял подготовленные документы и постучал в дверь.
Он сидел в кресле, курил. Морщины на переносице залегли глубже обычного.
Я вошёл. Его взгляд мгновенно впился в меня, но я, не выказывая ни малейшего смущения, спокойно подошёл к столу. Пока я, стоя напротив, ровным голосом докладывал о планах на день, Кит не произнёс ни слова. Только наблюдал.
— На этом всё. У вас будут отдельные распоряжения? — спросил я подчеркнуто официально.
Кит по-прежнему молчал, не сводя с меня глаз. Я мельком взглянул на настенные часы. Когда прошла ровно минута, снова заговорил:
— Если распоряжений нет, тогда я…
— Ты, — впервые открыл он рот.
Мне ничего не оставалось, кроме как ответить:
Но больше ничего не последовало. Нахмурившись, Кит глубоко затянулся сигаретой и, выпустив медленную струю дыма, произнёс:
— Не понимаю, что вы имеете в виду.
Когда я ответил в своей новой деловой манере, он коротко хмыкнул.
— Ты ведь всё это устроил, потому что тебе что-то от меня нужно, так? Ладно, я понял. Говори, чего ты хочешь. Остров? Самолёт? Яхту? Может, купить для тебя весь Лас-Вегас? Да какую, чёрт возьми, награду ты назначил за ночь со мной?
Кит сверлил меня взглядом, стиснув зубы так, что на скулах выступили жилы. Сам факт того, что он пытается со мной договориться ради постели, был нелеп. Но меня это не задело. Я смотрел на него сверху вниз с холодным безразличием, словно наблюдал за чужой драмой издалека.
— У меня нет к вам никаких требований, мистер Питтман. Раньше я спал с вами, потому что сам этого хотел. А теперь я этого больше не хочу, вот и всё.
— Верить или нет — ваше дело, мистер Питтман. Но факт остаётся фактом: я больше не буду с вами спать.
Кит прищурился. Казалось, он пытался заглянуть мне в голову, выудить хоть крупицу смысла, но это было бесполезно. Он и не догадывался, почему я вообще оказался в его постели.
Некоторое время он молчал, затем губы его скривились в усмешке:
— Ты же не думаешь, что я стану за тобой бегать?
— Как такое возможно? — ответил я ровно. — Напротив, я уверен, что вы с лёгкостью откажетесь от меня.
Он не сразу нашёл, что сказать. На его лице впервые не осталось ни тени привычной иронии. Тишина затянулась.
— В таком случае, я могу идти? — спросил я наконец. — Мне нужно приступать к работе.
И на этот раз он ничего не ответил. Я коротко поклонился и вышел. Пока дверь не закрылась за моей спиной, он так и не произнёс ни слова.
Какое-то время всё шло своим чередом. По крайней мере, внешне наши с Китом отношения оставались такими же, как прежде. Он игнорировал меня, время от времени отпускал язвительные замечания, а я безучастно пропускал их мимо ушей и продолжал выполнять свою работу. Однообразные будни, где каждый день похож на предыдущий.
С того самого дня Кит не только больше не касался меня даже кончиками пальцев, он ни разу не заговорил о чём-то личном. Менял партнёров, а когда очередная связь надоедала, приказывал найти новых. Как полагается, я в срок предоставлял список.
Как он и сказал, я теперь точно знаю своё место. Между нами всё кончено. Хотя, если быть честным, и кончаться-то особенно нечему. Мы просто какое-то время спали вместе, а потом перестали.
После того случая я ещё несколько раз ужинал с Эммой. С ней было удивительно легко общаться. Ухаживая за больной матерью, она долго не имела возможности встречаться с друзьями или уделять время себе. Я вызвался стать тем, кто хотя бы изредка даёт ей передышку от повседневной усталости. Да и самому нужно было это спокойное, ничем не обязывающее общение. За последний месяц я узнал о ней больше, чем за все предыдущие годы работы бок о бок.
— У вашего брата есть ребёнок? — спросил я как-то раз, когда мы ужинали в новом ресторане в выходной.
— Да, — ответила она и улыбнулась. — Я же говорила, он приехал сюда по работе? Так вот, мой племянник теперь живёт у нас. Малыш скучает по нему и плачет. Жалко, конечно, но ничего не поделаешь.
Голос Эммы дрогнул, однако глаза вдруг засияли.
— Показать вам фотографию? Он такой милый.
Я кивнул, невольно улыбаясь. Люди, способные с теплотой говорить о близких, всегда вызывают во мне уважение. Эмма, обычно сдержанная в разговорах о личном, на этот раз светилась от счастья.
— Ого… — вырвалось у меня, когда я увидел снимок.
Редко встретишь такого очаровательного ребёнка. Светловолосый мальчик с открытой улыбкой был красивее любого ребёнка, которого я когда-либо видел. Эмма имела полное право им гордиться.
— Это мальчик, да? — уточнил я, всё ещё глядя на экран.
— Да, — мягко ответила она, не сводя взгляда с фотографии. Потом, вздохнув, отложила телефон.
— Вы говорили, ваш брат — омега? Ему не было тяжело во время родов?
— Я не знаю, — ответила она после короткой паузы. — Мы даже не знали, что он беременен. Он просто однажды внезапно исчез, а потом так же внезапно появился с ребёнком на руках. У него такая работа, что он часто пропадает и ведёт закрытый образ жизни. Мы редко видимся, и иногда связь с ним прерывается надолго. Поэтому мы подумали, что он снова уехал по работе, и представить не могли, что он уехал рожать.
Возникло странное чувство. Стоит ли расспрашивать дальше? Пока я колебался, Эмма заговорила первой:
— Это так не похоже на Джоша. У него очень педантичный характер, он ничего не упускает из виду. В старшей школе он был квотербеком и при этом умудрялся учиться на одни пятёрки. Я и представить не могла, что он родит и будет растить ребёнка в одиночку, даже не зная, кто его альфа.
Омеги нередко беременели после течки, когда теряли контроль и проводили ночь со случайным партнёром. В таких случаях всё зависело от везения — воспитанный альфа позаботился бы о контрацепции, но такие встречались редко. Похоже, брату Эммы просто не повезло.
Хотя, если результатом стала жизнь такого прекрасного ребёнка, возможно, судьба не была к нему так уж жестока.
— Каково это — иметь ребёнка? — невольно пробормотал я.
— Ну-у… Если даже племянник такой милый, то свой ребёнок, должно быть, ещё дороже, правда? Тот же Джош души не чает в Пите. Когда они вместе, он, кажется, вообще ничего вокруг не замечает.
Это было чувство, мне незнакомое. Чтобы увидеть племянников, придётся подождать ещё несколько лет, а представить собственного ребёнка — и появится ли он вообще — казалось чем-то нереальным. Как раз вовремя принесли десерт, и разговор незаметно сменил русло. Время пролетело быстро.
Было уже поздно. Я подвёз её домой, а потом направился к себе. Ночные улицы были пусты и казались безжизненными. От жилого района Эммы до моего дома тянулся длинный безлюдный участок дороги. Усталость клонила к дремоте, но я продолжал ехать, глядя в тусклый свет редких фонарей.
Одинокая езда по этой бесконечной дороге всегда навевала странное ощущение — будто весь мир сжался до полосы асфальта перед фарами. Сегодня оно было особенно острым.
Из темноты внезапно выскочил койот. Я резко вывернул руль и чудом избежал столкновения. Машину бросило в сторону, но, к счастью, зверь остался цел. Я остановился и долго сидел, приводя в порядок дыхание.
Перед глазами неожиданно всплыло лицо улыбающегося светловолосого ребёнка с фотографии. Он был настолько красив, что хотелось спросить, не думают ли они о его карьере артиста в будущем. Такого ребёнка невозможно было забыть. Каково это — родить и растить такое чудо?
А потом меня охватило опустошения. На душе стало горько. В памяти всплыли слова матери: «Женись, роди детей, живи спокойно».
Что ж… возможно, и правда можно прожить такую жизнь.