О мантике в платоновской "Апологии Сократа"

Занимался полдня сегодня сверкой двух переводов платоновской «Апологии Сократа», русского и английского, с оригиналом. Русский - работы М. С. Соловьева (из 4-х томного собрания сочинений) и английский сделанный Harold North Fowler. Сверял те места, где на русском говорится о «даймонии» или «гении», «божественных знаках/знамениях» и «вещем голосе».
В русском переводе вместо греческого «демона» (или даймона, или даймония, т.е. «божества/бога или детей богов») используется латинский «гений» (дух) – наверное, это было нужно переводчику для того, чтобы показать, что этот демон добрый, так православным цензорам было бы понятнее.
Слово δαιμόνια сложно для перевода. Это и божественное/даймоническое, и проявление божественного/даймонического (божественные\даймонические дела). Греческое δαιμόνια καινα в отрывке 26b английский переводчик почему-то дает как «new spiritual beings», русский переводит как «новые божественные знамения». В отрывке 27с русский текст «знамения божественные», английский  - spiritual things, а на греческом всё та же δαιμόνια. Во фрагменте 31d русское «мне бывает чудесное божественное знамение» на английском «something divine and spiritual comes to me» (вместо «знамения» здесь «нечто»), хотя на греческом там «звук» μοι θεîóν τι καιì δαιμóνιον γίγυεται φωνή. Это «фонэ» слово многозначное, и по Дворецкому «звук, голос, крик, клич, гласный звук, слово, речь, говор, изречение». The Liddell-Scott-Jones Greek-English Lexicon поясняет: φωνή - speech, voice, utterance преимущественно для людей,  но в общем sound, tone. Если учитывать, что в данном случае Платон описывает общение Сократа с потусторонними силами, мантический процесс, то, может быть, правильнее было бы переводить как «звук». В Дадонском мантеоне Зевс давал прорицания (вещал) через священный дуб. Мантисы слушали звук листьев и объясняли что «говорит» тем самым Зевс вопрошавшему (теору). И этот священный дуб в традиции назывался «говорящее дерево», хотя ясно, что дуб ничего не говорил в смысле speech, voice, utterance, а шумел на ветру в смысле sound, tone. Однако древние авторы называли этот звук ìερà φωνή, т.е. «священный шелест». В отрывке 40а μοι μαντική [ή δαιμονίου] (где упоминается собственно «даймоническая мантика») русский переводчик пишет «вещий голос», английский - «prophetic monitor» (пророческий/пророчествующий наставник/советник), без голоса. И только в отрывке 40b  «божественное знамение» и «divine sign» полностью соответствует τὁ τοῡ θεοῡ σημεîον.
В итоге, мне показалось, что русский переводчик пытается в своем переводе несколько «облагородить», «осовременить», «христианизировать» (кому как нравится) образ того божества, которое инспирирует Сократа. Комментарии Лосева не показывают связь Сократа с мантикой, т.е. древним ведовским искусством, позволявшим получать божественное откровение (спонтанно или в ритуальных действах). Наоборот, Лосев, как мне показалось, пытается представить Сократа как «монотеиста», скрыть возможную связь Сократа с мантикой. Лосевская фраза «упоминаемый платоновским Сократом бог – некое божество, близкое к монотеистическому» (стр. 692) меня ставит в тупик. Вот, допустим Аполлон – божество близкое к монотеистическому или нет? А Троица – это один бог, или бога все же три? Мне ясно, что это намек на монотеизм Сократа. О «гении» в лосевских комментариях: «в данному случае - это внутренний голос Сократа». Любой здравомыслящий современный человек подумает, что «внутренний голос» - это человеческая интуиция, совесть; но никак не божество посылающее звуки в сознание. Мантика и производные этого слова в «Апологии Сократа» упоминаются (как я насчитал) 4 раза. Ни одного комментария по этому поводу (именно о мантике как об античном ведовстве) Лосев не дает.