Квалифицированный труд и капитализм
Оцифровали и залили статью Отто Бауэра — одного из ведущих теоретиков Второго Интернационала — «История “Капитала”», в которой он вкратце описывает два этапа проникновения идей «Капитала» в массы: вульгарный (первоначальный) и текущий (на момент написания статьи).
Некоторые ее тезисы не теряют актуальности и сегодня. Несложно увидеть параллели с сегодняшним днем.
«Могли ли массы не прошедшие школы понять своеобразный метод Маркса, доступный только тому, кто знаком с великою идейною работою, произведенною немецкою классическою философией над обильным материалом, доставленным ей развитием точных естественных наук? Метод не мог быть понят массами; они ухватись за результаты. Но массы не могли понять положения, в которых Маркс формулирует результаты своего исследования в их взаимной обусловленности в системе, в их переплетающейся связи со всею областью социальной жизни; они ставили эти положения рядом одно с другим, не объединяя их и не понимая их обусловленности. “Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а наоборот, их общественное бытие определяет их сознание”. “История всех существовавших до сих пор обществ была историею борьбы классов”. “Стоимость всякого товара определяется общественно-необходимым для его производства трудом”. “Богатство имущих классов происходит от прибавочной стоимости, производимой рабочими, от неоплаченного труда рабочего класса”. “Капиталистическое общество имеет тенденцию к усиливающемуся обнищанию рабочего класса”. “Мелкое производство уничтожается, господство над средствами производства попадает в руки постоянно уменьшающегося числа крупных капиталистов”. “Монополия капитала становится оковами того способа производства, который развился вместе с нею и под ее влиянием. Централизация средств производства и обобществление труда достигают такой степени, при которой они становятся несовместимыми с их капиталистической оболочкой. Она разрывается. Бьет час капиталистической частной собственности. Экспроприаторы экспроприируются”. Эти положения, и еще несколько других, не согласованные друг с другом, — таково представление широкой публики о марксизме, таков тот вульгарный марксизм, которым массы вычитали из популярных изложений учения Маркса и который они должны были вычитать, благодаря отсутствию у них подготовки и правильной школы. Лишь об этом вульгарном марксизме и приходится говорить в тех случаях, когда в широких кругах публики, ведутся споры о “марксизме”.
Но мы обнаружили бы жалкое отсутствие исторического понимания, если бы стали жаловаться на появление и распространение вульгарного марксизма. Ибо усвоение новой науки массами представляет собою исторический процесс, в ходе которого массы в каждый данный момент преобразовывают идеи, которыми они хотят овладеть, приспособляя их к своей данной способности понимания. История естественных наук и философии представляет множество подобных примеров, показывающих, что упрощение и вульгаризация нового учении суть не что иное, как стадии его победного шествия по пути к всеобщему признанию. И каким бедным ни кажется нам вульгарный марксизм по сравнению с огромными сокровищами мира идей Маркса, но все же он стоит гораздо выше вытесненных им смутных представлений об существенной жизни. Для масс рабочего класса он представляет не только огромный прогресс их знаний, но и один из стимулов их воли. Показывая им, хотя бы лишь в грубых чертах, тенденцию развития капиталистического общества, он мощно содействовал развитию пролетарского классового инстинкта в ясное классовое сознание, в ясное понимание положения и задач рабочего класса в буржуазном обществе. В каком бы бедном и чахлом виде ни проникали до сих пор в массы идеи первого тома «Капитала», они тем не менее не только обогащают их знания, но сильно содействуют также единству, ясности и сознательности их воли.»
Позже Бём-Баверк в своей, ставшей классической, критике напал на теорию Маркса, помимо прочего и на данный тезис.
«Здесь мы сталкиваемся с весьма естественным, но и весьма компрометирующим теорию Маркса явлением, а именно, что масштаб сведения определяется не чем иным, как самими фактическими меновыми отношениями. Отношение, в котором сложные виды труда в процессе образования стоимости их продуктов должны быть пересчитаны в простой труд, определяется или поддается определению не a priori из какого-либо свойства, внутренне присущего сложным видам труда, — это решает не что иное, как действительный результат, действительные меновые отношения. Маркс сам говорит это: “Его стоимость делает его равным продуктом простого труда”, и он указывает на “общественный процесс”, благодаря которому “различные пропорции, в которых различные виды труда сводятся к простому труду как к единице их меры, устанавливаются за спиной производителей”, и что поэтому эти пропорции “кажутся установленными обычаем”.
Что же означает при этих обстоятельствах указание на “стоимость” и на “общественный процесс” как на факторы, определяющие масштаб сведения? Оно представляет, оставляя в стороне все остальное, явный порочный круг в объяснении. Предметом, требующим объяснения, должны быть меновые отношения товаров, например, почему статуэтка, которая стоила одного дня труда скульптора, обменивается на воз щебня, который стоил пяти дней труда камнедробильщиков, а не на большее или меньшее количество щебня, которое стоило десяти или только трех дней труда? Как это нам разъясняет Маркс? Меновое отношение таково, а не иное, потому что день труда скульптора должен быть сведен как раз к пяти дням простого труда. А почему он должен быть сведен как раз к пяти дням? Потому что опыт показывает, что так происходит сведение путем общественного процесса. А что это за общественный процесс? Тот самый, который должен быть объяснен, тот самый, при помощи которого продукт одного дня скульптора приравнивается по стоимости к продукту пяти дней обычного труда. Если бы этот продукт постоянно обменивался на продукт только трех дней простого труда, то Маркс точно так же предложил бы рассматривать этот масштаб сведения — 1:3 как соответствующий опыту и обосновывал бы на нем объяснение, почему статуэтка должна быть обменена как раз на продукт трех дней труда камнедробильщика, а не больше и не меньше. Одним словом, ясно, что таким путем мы ничего не можем узнать о подлинной причине, почему продукты различных видов труда обмениваются друг на друга в том или ином отношении, они обмениваются так потому, — говорит нам Маркс, хотя и несколько иными словами, — что они так обмениваются в действительности!» {Бём-Баверк О. Критика теории Маркса, 2002, с. 94—95}
Эта критика Бём-Баверка поставила перед теоретиками Второго Интернационала задачу объяснить механизм, который в товарном обществе сводит сложный — «квалифицированный» — труд к простому. По этому поводу высказались практически все ведущие марксистские теоретики.
Во-первых, Рудольф Гильфердинг — виднейший теоретик марксизма — в своем ответе на книгу Бём-Баверка дал свой вариант решения проблемы сведения сложного труда к простому. Книгу «Бём-Баверк как критик Маркса» вы можете прочитать на нашем сайте.
Также на нашем сайте размещена оцифрованная книга Вильгельма Либкнехта «История теория стоимости в Англии и учение Маркса», в третьей главе которой автор излагает свой вариант решения проблемы редукции.
Кроме того, в этой же книге, в четвертой части предисловия И. Рубин критикует вариант Либкнехта и предлагает свой вариант решения. Помимо этого, вариант Рубина изложен в пятнадцатой главе «Очерков по теории стоимости Маркса».
В данном же посте мы предлагаем вам прочитать оцифрованную нами работу Отто Бауэра «Квалифицированный труд и капитализм». В данной работе он, критикуя варианты Гильфердинга и Дейча, предлагает свое решение проблемы редукции сложного труда к простому.