Бри и мистралийцы, 18+
Пока они обсуждают интимные подробности свиданий, я делаю вид, что не при чём. Однако мозг жадно ловит обрывки фраз и строит яркие картинки, от которых у меня внизу живота пульсирует горячий клубок, а щеки горят, словно я сунула лицо в костёр. И чем старательнее я прогоняю непрошеные мысли, тем интенсивнее они лезут в голову, и я с досады прикусываю нижнюю губу.
Дита это замечает.
— Что это с тобой, Бри? Погоди, я узнаю этот взгляд! Ты что... Ты потекла от одних только мыслей про секс?
— А что, нельзя? — огрызаюсь, сердитая на себя и свою физиологию.
— А что, можно? — передразнивает меня мистралийка.
— Можно! Мне можно! — повторяю популярную некогда фразочку.
Дита хмыкает и возвращается к Андарио. Решив, что меня ждут другие дела, даже если я их ещё не придумала, я встаю и направляюсь к выходу.
Рано обрадовалась. Дорогу мне преграждает мистралиец, и после пары боданий я вообще оказываюсь зажата в угол. Уже возбуждённый, мой мозг воспринимает это обстоятельство как новый источник жара и желания. Но я не хочу хотеть! Что я за сексоголичка или нимфоманка получаюсь?!
За спиной парня вижу заинтересованную физиономию цыганки, которая наблюдает за нами с азартом экспериментатора.
По спине пробегает холодок, сопровождаемый горсткой мурашек.
Тем временем парень наклоняется к моему уху и бархатистым тихим голосом, едва касаясь губами кожи, шепчет всего одно слово:
— Секс! — и мой взгляд затуманивается.
Скотина! Издевается! Они оба издеваются!
— Мерзавец! — этот стон у нас песней зовётся.
— Почему же? — Дари делает вид, что обиделся.
— Вы сговорились! Это всё враньё, ты меня даже не хочешь!
— Ты уверена? — голос мистралийца звучит вкрадчиво и немного холодно. Мне бы остановиться, но вожжа под хвост уже попала.
— Конечно! Не знаю, зачем вам... зачем тебе нужна эта игра! Эта ложь!
— Ложь?! — взвивается парень, и я обмираю, вытаращив на него глаза. — Сучка! Я тебе покажу ложь!
Дари подхватывает меня за талию и закидывает на плечо, придерживая за ноги и задницу.
— Поставь меня на место! — взвизгиваю и от возмущения, и от страха, стучу его кулаком по спине.
— Цыц! Не дергайся, а то уроню. Совершенно случайно.
Приходится заткнуться, тем более, что орать вниз башкой не очень удобно.
Мистралиец притаскивает меня к себе в комнату и сгружает к стене, о которую я тут же облокачиваюсь. Сверлит меня своими обжигающими карими глазами, и мне с трудом удаётся отвечать на взгляд с прежней наглостью.
— Итак, ты считаешь, что я лгу, — утверждение, не вопрос.
Тяну время, не зная, что ответить, и парень воспринимает это как подтверждение. Кивнув, скорее себе, чем мне, он хватает мою ладонь и прижимает к своему паху. Его брюки мягче джинсов, и я чувствую под пальцами его твёрдый член. Пытаюсь выдернуть руку, но он прижимает сильнее. Мне становится стыдно за свою вспышку, и одновременно по телу снова начинают бегать волны жара. Я опять чувствую возбуждение.
— А такой аргумент тебя как, не переубеждает? Я тебя хочу, малявка. Реже, чем эльф, потому что я тебя люблю, но не влюблён, как он. Но всё же хочу. Вот как сейчас.
— А ты меня хочешь? Сейчас. Здесь.
— Говори правду. Я же всё равно проверю.
Андарио притягивает меня за пояс к себе и запускает ладонь мне между ног. И тут же победно хмыкает, нащупав истекающее из меня море.
— Тебе ещё нужна моя правда? — спрашиваю на последних остатках наглости, борясь с желанием прикусить губу и потянуться за поцелуем.
— Она у меня уже есть, — дразнит Дари, нагнувшись ко мне и обжигая горячим дыханием моё ухо.
— А чего ты сопротивляешься вообще? Не проще ли сдаться и пойти за желанием и наслаждением? Что ты пытаешься доказать и, главное, кому? — теперь ожоги рискует получить моя шея.
Дари не касается моей кожи, даже руки почти убрал — кроме той, что всё ещё прижимает мою ладонь к его паху. По правилам его игры переступить этот рубеж должна я — иначе это будет насилие, и без того грань была слишком близко.
— Чего ты боишься? Что назовут шлюхой? — я вздрагиваю, и Андарио довольно улыбается — угадал. — А кто? Никто из нас не...
Признание даётся трудно, голос скорее сипит, чем звучит нормально.
Когда я поднимаю на него взгляд, замечаю, что его глаза смотрят по-другому. Не понимаю, что изменилось, но что-то точно.
— Ну что ж... Не смею больше задерживать.
Тиски, удерживавшие моё запястье, разжимаются, и я убираю руку. Слишком поспешно. Мистралиец издаёт смешок, в котором непонятно чего больше — горечи или яда.
И учтиво кланяется, жестом указывая мне на выход.
Кое-как на негнущихся ногах я дохожу до коридора, и дверь захлопывается.
Несколько ударов сердца я смотрю на неё немигающе, а потом сползаю по стене на пол. Слёзы брызжут из глаз и бегут ручьями по щекам, плечи трясутся от рыданий. Беззвучных, не хватало ещё реветь на весь манор.
Всё заслуженно. Всё так. Только почему теперь так погано? Чувствую себя предательницей, только что именно я предала? Или кого?
Как я теперь буду смотреть в глаза Андарио? Им всем?
Ощущение, что предала что-то важное, что подставила, не проходит. Зато появляется понимание, что нужно делать.
Я вытираю глаза запястьем и плетусь в свою комнату. В комнату, выделенную мне Реем.
Собрать самое необходимое в рюкзак, дождаться самого тёмного часа ночи и сбежать.
Попрощаться бы с Реем и эльфами, но если меня начнут переубеждать, я легко передумаю. А я не хочу.
Не хочу быть обузой, не хочу вызывать негатив одним своим присутствием.
Дожидаюсь, когда ночь сгущается, и линяю в окно. Тишина. Все спят. Надеюсь, мне удалось уйти незамеченной.
Не знаю, куда идти, ведь я совсем не знаю город. Ноги приводят меня к реке. Облокачиваюсь на гранитный парапет и завороженно наблюдаю за водой. Со стороны бы сказали, что немигающим взглядом, только враки это. Просто веки смеживаются реже, чем обычно, вот и всё.