Среди деревьев я заметил сидящую Ильнарель, что-то наигрывавшую на флейте.
— Скоро Церемония, — наконец сказал я. Глупость, конечно, сестра и так это знала, да и все в Доме вспоминали об этом по нескольку раз на дню.
— Ты что, не рада, что станешь Хранительницей и выйдешь замуж? — задал я давно мучивший меня вопрос. Теперь можно было перевести дух.
— Каэль! Вроде ты уже взрослый, а задаешь такие вопросы. Смотри, солнце коснулось верхушки Старого Вяза, пойдем в дом.
В тот вечер я, как обычно, заснул за столом, поскольку древние фолианты нагоняли на меня тоску.
Проснулся я уже густым вечером, по всей видимости, разбуженный голосами за окном.
Дождавшись, когда голоса стихли, я бросился к полкам с нужными мне книгами. Не то, не то, не то… Ага, вот!
Виллерес метит на место Второго! На место моего отца! А Ильна со временем займет пост матери. Глупость какая! Что это дает? И что делать? Надо это остановить? Но как?
Врата слабо мерцали в темноте, и я ощутил благоговение, которого еще ни разу не испытывал по отношению к ним, хотя бывал здесь неоднократно, хоть и не очень часто. Осторожно я двинулся по направлению к мерцающему проему.
Я подошел к артефакту. Хрустальный ключ переливался даже в призрачном свечении Врат.
И тогда их уговоры показались мне тишиной — голова взорвалась от какофонии звуков. Голоса теперь кричали, оглушая, требовали открыть Врата и хохотали.
— Идите все в Свет! — крикнул я им и, поддавшись какому-то непонятному порыву, швырнул Ключ об Врата. — Получите свой Ключ!
Последнее, что я услышал, прежде чем провалился во тьму, был оглушительный вопль голосов, взорвавший, казалось, голову изнутри.
