Диббук
А, в самом деле, почему Израиль оказался в таком сложном положении? Почему там уже три четверти века идет война? И почему из всех решений власти Израиля упорно выбирают самые неудачные?
У меня есть гипотеза, но объяснять её придётся через призму истории Аббы Ковнера. Есть такой малоизвестный, но всё же отложившийся в культуре эпизод финала Второй мировой: после завершения боевых действий в Европе группа евреев собиралась отравить водопровод в нескольких крупных городах побежденной Германии: начать с Нюрнберга, а затем проделать то же в Мюнхене, Франкфурте и Гамбурге. Эта акция называлась «План А». Диверсионной группой «Накам» («Месть») руководил Ковнер, он же являлся автором идеи: по его замыслу, за шесть миллионов убитых евреев нужно было наказать шесть миллионов немцев. Неважно, что речь шла о гражданских – раз жили в нацистской Германии и были немцами, значит совершенно точно пособники режима и виновники Холокоста.
(Только не спрашивайте, откуда Абба Ковнер уже летом 1945 года знал, чтобы нацисты убили именно шесть миллионов евреев, если первые приблизительные цифры прозвучали только на Нюрнбергском процессе, а окончательный подсчет завершился к началу девяностых. Давайте сойдемся на том, что евреям эта цифра известна по умолчанию – она существует вне времени и пространства)
Как вы догадываетесь, реализовать «План А» не удалось. Ковнер отправился за ядом в Палестину, где его изготовлением, как считается, занимались химики Хаим Вайцман и Эфраим Кацир (оба, к слову, будущие президенты Израиля). В Европу Ковнер возвращался на британском судне через Тулон, где его по прибытии неожиданно арестовали англичане. В последний момент Ковнер выкинул контейнеры с ядом за борт.
(Люди мира, на минуту встаньте! Слушайте, слушайте: гудит со всех сторон –
Gott schütze unseren gnädigen König!Lang lebe unser edler König,Gott schütze den König!)
Поскольку «План А» сорвался, Ковнер отдал распоряжение перейти к «Плану Б»: инфильтрировать лагерь для немецких военнопленных под Нюрнбергом и отравить заключенных. Потому что нет невиновных солдат Вермахта; любой, однажды надевший серую форму, виновен в бесчисленных преступлениях и должен быть наказан. Весной 1946-го люди Ковнера пробрались на лагерную кухню и начали мазать буханки хлеба мышьяком. Но отчего-то никто из пленных немецких солдат не умер. Сообщается о двух с лишним тысячах случаев недомогания и даже двухстах госпитализациях, однако их точная причина не установлена.
После провала второго плана, Ковнер уехал в будущий Израиль. Там он устроился политруком в бригаду «Гивати», где издавал боевой листок. В нём называл египтян «гадюками» и «собаками», и обещал, что израильские солдаты будут маршировать в реках крови своих врагов. Позже он занимался травлей драматургов, которые выпускали недостаточно почтительные к ЦАХАЛ произведения, срывал концерты музыкантов, уклонившихся от военной службы, устраивал кампании против немецких послов – в общем, вел интересную и насыщенную жизнь провокатора израильского поэта и писателя.
Наверное, вы ждете, что я на примере Ковнера расскажу о еврейской жестокости и неразборчивости. Дескать, если евреи без колебаний собирались убить шесть миллионов невиновных и травили ядом пленных, нарушая базовый «закон войны», то что для них какой-то клочок земли на побережье, населенный «двуногими животными»? Ничего подобного. Я категорически осуждаю подобную генерализацию. Мой тезис заключается в другом.
Официальное изложение истории о «Плане А» и «Плане Б» – очевидная выдумка. То есть, группа Ковнера вполне могла верить, что они вот-вот станут героями антисемитских легенд, отравив водопроводы. Но подобная акция, исполненная руками каких-то мифических «еврейских партизан» была невозможна в принципе. Нюрнберг находился в американской зоне, а американцы до конца 1946-го года были твердо убеждены в нелояльности населения на оккупированной территории и всерьез ждали партизанской войны. Ни один «еврейский партизан» никогда бы не смог попасть ни к водопроводу, ни в лагерь военнопленных: подобное (сугубо гипотетически) могло бы произойти лишь при участии английской резидентуры в американской зоне. Но это конспирология, фу, неприлично.
А кто такой этот Абба Ковнер? Это человек, у которого нет даже точно установленного места рождения. Долгие годы считалось, что он родился в Севастополе, но лет семь назад появилась новая информация: Ковнер появился на свет в Белоруссии, в Ошмянах. И это первая строчка биографии весьма известной в Израиле персоны – не потрудившейся при жизни прояснить элементарный факт о себе. Рассказывается о его героической борьбе с немецкими оккупантами в Вильнюсском гетто, и о том, как Ковнер первым еще конце 1941 года разоблачил нацистские планы по геноциду всех евреев. Все эти истории, безусловно, правдивы, потому что кощунственно было бы думать, что уважаемый человек (между прочим, поэт и писатель) стал бы что-то выдумывать.
(Правда, более подробный разбор деятельности партизан Ковнера в Вильнюсе выглядит немного странно. Его биографы гордо сообщают, что люди Ковнера убивали нацистов так, словно играли в Хитмана на рейтинге Silent Assassin. Все смерти их жертв выглядели совершенно естественно: тут ДТП, там нацист бубликом подавился, здесь плетнем придавило. Циничные скептики, я уверен, наверняка бы обвинили Ковнера в том, что он просто приписал себе «ничейные» фраги. В духе «ИГИЛ взяла на себя ответственность за осеннее похолодание»)
И, разумеется, правдивы истории о расправе группы Ковнера над «нацистами» в побежденной Германии (в паузах между составлением планом по отравлению водопроводов). Американские параноики, воевавшие с немецкими школьницами, конечно же, не замечали вооруженную группу, действовавшую в их зоне оккупации. Даже Тарантино, снимая «Бесславных ублюдков», сделал героев американскими евреями, заброшенными в оккупированную Францию – чтобы сохранить хоть какой-то реализм.
Вся история Ковнера – это фантасмагоричный бред, порожденный спором США и Великобритании о будущем Палестины и создании еврейского государства. Нетрудно догадаться, что если бы «План А» осуществился, то никакого бы Израиля сегодня не было, а Холокост считался бы нелепой и постыдной теорией заговора. Даже публичное разоблачение «Плана А» без его имплементации – скажем, если бы Ковнера поймали с ядом у очистных сооружений нюрнбергского водопровода – стало бы тяжелым ударом по идеям сионизма. Но Лондон и Вашингтон всё же договорились, так что обошлось без очередных «шести миллионов».
И как бы себя повести в этой ситуации Израилю и евреям? Очевидно: осудить Ковнера и дистанцироваться от него. Сказать, что передовое государство Израиль и древний еврейский народ не имеют ничего общего с авантюристом, пытавшимся запятнать своих единоверцев актом геноцида. Или заявить, что вся эта история – глупая антисемитская выдумка, созданная для дискредитации евреев.
Вместо этого Ковнер пользуется почестями в Израиле, как национальный герой и выдающийся деятель. Ковнер – это поэт, писатель, лауреат государственной премии Израиля, важная фигура еврейского сопротивления и Holocaust Survivor (последнее в наши дни эквивалентно потомственному дворянству). Его именем названа улица в Тель-Авиве. Еврейские организации восторженно публикуют биографию великого человека, где история про «План А» либо опускается, либо описывается в сочувственно-угрожающих тонах («Хотел убить как можно больше немцев, милый шалун! И так будет с каждым! /ветхозаветный смех/). В честь него вешают мемориальные доски. То есть, идиотская легенда про акцию возмездия не просто не отрицается – она поднимается на щит вместе со всеми остальными деяниями великого Аббы Ковнера. И ни у кого в голове ничего не щелкает.
Галковский как-то сказал, что евреи – это народ-пластелин, из которого можно вылепить всё, что угодно. Я не берусь говорить про весь еврейский народ, но, как минимум, на уровне государства мы видим, что Израиль с готовностью подписывается даже на Аббу Ковнера – хотя нет никакой выгоды ему в этом нет. Ну зачем тащить в рот всякую пакость, вроде едва не случившегося геноцида? А вот надо. Неудивительно, что последние 75 лет существования Израиля его население вновь и вновь переживает начало сороковых годов – только уже по обе стороны колючей проволоки. Люди, согласившиеся на Ковнера, согласятся на всё.
