В этой жизни — только друзья! Часть 2. Экстра 11. Отклонение от орбиты

— Все, готов… — Нам Сону не смог продолжить и просто смотрел на Кан Чжихана. Поверх костюма тройки на нем было длинное черное пальто, которое он никогда раньше не видел. Даже под искусственным светом оно блестело и лоснилось, как и галстук, аккуратно завязанный под пиджаком. Нам Сону рассмеялся с видом полного недоумения.

— Эй, я же сказал, что сегодня просто краткий визит.

— Именно поэтому нужно выглядеть хорошо. Для старших первое впечатление важно.

— Ну конечно.

Интересно, откуда он это подцепил. Качая головой, Нам Сону наскоро натянул пуховик. Рядом с этим парнем, одетым с иголочки, он подумал, не надеть ли ему тоже хотя бы пальто, но, поскольку они всего лишь поедут на машине туда и обратно, в этом, вероятно, не было необходимости.

Родители удивились, узнав, что за ними приедут на машине, но, услышав объяснение, что у друга есть машина и они договорились встретиться рядом с аэропортом, сразу же охотно согласились. Конечно, тот факт, что этот друг и был тем самым возлюбленным сына, с которым они так ждали встречи, оставался в секрете. Пока что, до сегодняшнего дня.

Спустившись на парковку, они увидели внедорожник Кан Чжихана без единой пылинки. Похоже, он даже помыл его. То, что такая дорогая машина стояла на парковке обычного комплекса, уже само по себе вызывало напряжение, а теперь, когда она еще и сияла, его решение переехать только укрепилось. Хотя Кан Чжихан, казалось, очень привязался к этому дому из-за того, что это был «дом, который приготовил Нам Сону», все же дом или апартаменты казались лучшим вариантом.

По мере приближения к машине ему показалось, что в багажнике виднеется какая-то высокая тень. Всматриваясь в незнакомый предмет, Нам Сону вдруг фыркнул и рассмеялся.

— Что это вообще такое?

Когда багажник открылся, там оказалась корзина с цветами, заполнявшая все это огромное пространство. Пестрые и пышные цветы были столь же чрезмерными, как и тот букет в день выпуска.

— Ты действительно спятил, Кан Чжихан. Ты что, собираешься делать предложение?

Какому другу сына вообще приходит в голову дарить корзину цветов по случаю возвращения родителей домой? Было так смешно, что он готов был расплакаться.

— Это действительно перебор. Убери. И куда мы денем чемоданы, если это займет все место?

— Ах.

— Давай оставим это у нас дома. Все равно моя мама убивает любое растение за день, так что толку нет.

Корзина с цветами была настолько большой, что ее приходилось обхватывать двумя руками, и она была тяжелой соответственно своему размеру. Он ждал, когда ее примут, но Кан Чжихан вместо того, чтобы взять ее, просто смотрел, а потом вдруг поднял телефон. Объектив, направленный на него, и знакомый звук щелчка. От нахлынувшего чувства державю Нам Сону фыркнул.

— Что ты делаешь?

— Просто ты выглядишь мило.

Последующая реплика была точь-в-точь как тогда.

— Я и раньше замечал, но тебе очень идут цветы.

Похоже, он был не единственным, кто вспомнил о выпускном. Вспомнив тот случай, Нам Сону вдруг почувствовал неловкость и пробормотал:

— Почему ты все время говоришь парням, что они милые? И, если уж на то пошло, разве «красив» не больше подходит для мужчин, чем «милый»?

Кан Чжихан с ярко выраженными ямочками взял цветы.

— Ладно, пусть будет и то, и другое.

Нам Сону молча смотрел на его спину, пока тот одной рукой нес корзину с цветами наверх, а потом поспешно достал телефон.

Щёлк.

Да ему самому они идут больше.

Пока Кан Чжихан относил цветы, Нам Сону включил обогреватель и подогрев сидений. Из-за Кан Чжихана, который яростно противился тому, чтобы он получал права, его место было ограничено пассажирским сиденьем, но теперь не было причин беспокоиться о таких мелочах. Он удобно откинул сиденье назад, а Кан Чжихан сел на водительское. По привычке проверив пассажирский ремень, он протянул правую руку на центральную консоль, и Нам Сону протянул левую, их руки переплелись, и машина тронулась.

Машина, наполненная ароматом цветов, добралась до аэропорта примерно за час. По дороге Кан Чжихан спросил о предпочтениях его родителей в напитках и не забыл поставить две чашки кофе на заднее сиденье. В конце концов Нам Сону не выдержал, откинул свои черные волосы и сказал:

— Не нервничай. Я же говорил? Даже если ты просто будешь молча стоять, ты уже наполовину завоюешь их*.

Кан Чжихан кивнул с каменным лицом. Казалось, сейчас он не слышит ни слова. Он хотел подбодрить его еще, но в зале прилета было людно, и вскоре стало не до того. К счастью, самолет приземлился раньше запланированного времени.

Они немного подождали в зале ожидания у выхода, и скоро показались знакомые лица. Они должны были устать от долгого перелета, но его родители выходили с оживленными лицами. Более того, когда Нам Сону помахал им, они оживленно побежали к нему.

— Сыночек! — Пак Чаён сразу же подлетела и обняла Нам Сону. — Боже мой, как давно мы не виделись! Кажется, будто вчера я гладила тебе школьную форму, а ты уже студент университета. Потрясающе.

— Я вообще-то тогда сам гладил свою форму. Пап, давай мне сумки.

Нам Чхольмин, тащивший четыре чемодана, протянул два, и стоявший рядом Кан Чжихан принял их. Естественно, взгляды обоих устремились на опрятного молодого человека.

— О, так это ты тот самый добрый друг! Спасибо, что нашел время в выходные. Как тебя зовут?

— Я же говорил тебе его имя. Сколько раз можно спрашивать?

— Здравствуйте, приятно познакомиться. Меня зовут Кан Чжихан.

— Боже мой, у тебя и голос красивый. Ты выглядишь как знаменитость. Тебе раньше такое не говорили?

— Мам, почему ты оцениваешь внешность при первой же встрече? Разве ты не знаешь, что сейчас это считается невежливым?

— Все в порядке. Вы слишком любезны.

Его роботоподобная речь заставила Нам Сону крепко прикусить губу, чтобы сдержать смех. Несмотря на то, что они старались создать непринужденную атмосферу, Кан Чжихан лишь стоял по струнке, склонившись в поклоне. Его лицо, застывшее от чрезмерного напряжения, вызывало жалость, но было и милым.

Кан Чжихан, хоть и был скованным, проводил родителей к машине. Пак Чаён, пыхтевшая от холода корейской зимы, вздохнула с облегчением, как только села в машину с включенным обогревом. Нам Чхольмин указал на напитки, стоявшие между сиденьями, и спросил:

— Это для нас?

— Ага. Чжихан купил. Папин — со льдом.

Напиток отражал предпочтения Нам Чхольмина, который даже зимой любил холодное, и на его лице появился румянец.

— Спасибо, Чжихан. Мы во многом обязаны тебе.

— Не стоит. Вы, должно быть, устали от долгого перелета, пожалуйста, чувствуйте себя комфортно по дороге.

«Чувствуйте себя комфортно»*… Мы что, в армии?

Сдерживая желание подразнить его, Нам Сону снова прикусил губу. Кан Чжихан сел за руль, даже не прислонившись к спинке сиденья. Вопреки чрезмерному напряжению, он вел машину по-прежнему безупречно, и с заднего сиденья естественным образом посыпались восхищенные комментарии.

— Вы же ровесники? Чжихан, с какого времени ты водишь машину, что управляешь ей так хорошо?

— Вот именно. Эта машина от твоих родителей?

— Дорогой. Разве такие вопросы не бестактны?

— Ах, нет. Все в порядке.

На друга их сына, который был не только красивым, но и водил дорогую машину, обладал вкусом и был вежлив, посыпались вопросы, и Кан Чжихан усердно отвечал. Нам Сону, который сначала отвечал на некоторые вопросы, вскоре с удовлетворением отступил, увидев, что разговор течет гладко и без его вмешательства.

Родители, узнав, что они были в одном классе в старшей школе, вместе учились дома друг у друга и, хотя была разница во времени, в итоге встретились в Корейском университете, смеялись: «Вы двое идеально подходите друг другу». Похоже, первое впечатление было успешно произведено.

— Может, нам родить дочку? Чтобы выдать ее за Чжихана.

— Ой, мам!

Нам Сону искоса посмотрел на него. В зависимости от контекста, это могло прозвучать неловко. Но, вопреки ожиданиям, Кан Чжихан, казалось, был в хорошем настроении.

— Так ты и дальше будешь жить в том офистеле?

— Я? А, нет. Я нашел отдельное жилье.

Тема разговора перешла на сына только спустя несколько десятков минут после встречи. Пока трое наверстывали упущенное, машина плавно въехала в комплекс апартаментов. Поскольку разговор продолжался, Кан Чжихан, припарковавшись, не заглушил двигатель и ждал.

— Кстати, вы все еще вместе, ведь так? Когда ты нам ее покажешь?

Взгляды Нам Сону и Кан Чжихана встретились. Нам Сону ответил:

— Завтра нормально? Как раз воскресенье, было бы неплохо поесть вместе.

— Завтра? Да, конечно! Но не будет ли невестке* неловко из-за того, что это так внезапно, уже завтра?

Взгляды снова встретились. Кан Чжихан улыбнулся глазами. Похоже, у него наконец появилась некоторая возможность расслабиться.

— Он говорит, что не будет неловко. Он хочет поскорее поприветствовать вас.

Пока Кан Чжихан выгружал багаж из багажника, Нам Сону договорился о завтрашней встрече и сообщил родителям свой текущий адрес. Он немного колебался, потому что это был дом, где он жил с Кан Чжиханом, но все же счел, что должен сообщить родителям, где живет их сын. В конце концов, завтра он собирался совершить каминг-аут, и маловероятно, что родители ворвутся в его дом за один день.

Нам Сону открыл дверь машины и сказал:

— Тогда идите отдыхайте.

— Что? Ты хочешь уйти вот так? Он проделал такой долгий путь сегодня, мы должны хотя бы угостить Чжихана ужином!

— Я уже поел перед тем, как выехать, все в порядке.

— Тогда хотя бы выпей чаю. Невежливо просто отпустить его так! Пошли внутрь.

Была небольшая возня с родителями, которые один за другим пытались затащить Чжихана в дом, но он вежливо отказался, сказав: «Я не могу вмешиваться в место, где вы двое должны наконец отдохнуть».

— Ой, просто послушайте, как он говорит. Я просто таю.

— Верно. Тогда в следующий раз мы обязательно поедим вместе, Чжихан.

Только тогда родители сдались и вошли в апартаменты, и Кан Чжихан кланялся, пока они не скрылись из виду. Нам Сону похлопал его по спине, которая, должно быть, устала за сегодняшний день.

— Спасибо за труд. Мои мама и папа очень разговорчивы, да?

— Поэтому они приятные. И… — Кан Чжихан тихо усмехнулся и добавил: — Они же тебя вырастили.

Их руки сами собой нашли друг друга и переплелись. Потирая кончиками пальцев тыльную сторону руки, которая стала настолько знакомой, что он мог с закрытыми глазами нарисовать узор ее вен, Нам Сону заговорил:

— Пойдем и мы тоже.

⟹ Следующая глава

⟹ Предыдущая глава