В этой жизни — только друзья! Глава 34

Когда Нам Сону небрежно махнул рукой, Кан Чжихан послушно отступил в сторону. Несмотря на изменившиеся отношения, его по-прежнему высокомерное обращение и тон, казалось, не вызывали у Чжихана особого недовольства. Возможно, все дело было в том, что тот заметил его покрасневшее лицо, потому что Нам Сону, ворча что-то невнятное, поднялся.

— Ну и наглец, что вытворяешь в первый же день… Я пошел.

— Первый день? Обычно считают со дня, когда договорились встречаться?

— …Тогда по твоей логике, со следующего дня считать, что ли?

Чжихан кивнул, словно узнал что-то новое. Хотя Сону и знал, что у парня нет опыта отношений, сейчас он казался таким дурачком. Однако взгляд Сону никак не хотел отрываться от этого глуповатого лица, и он сознательно зашагал быстрее.

— Это не возьмешь?

Услышав голос, Сону обернулся. Чжихан показывал то, что только что было на его запястье: белый бумажный пакет с четкими углами. Что внутри, было непонятно, но, скорее всего, тетради или канцелярия, которые он одалживал.

— Дай сюда. Что это?

Чжихан шагнул к Сону и перекинул ручки пакета на его открытую ладонь. Он даже сам загнул Сону пальцы, держа пакет, и усмехнулся:

— Подарок на первый день.

Слова были полной бессмыслицей. Хотя Сону это понимал, сам факт, что это слово произнес именно Кан Чжихан, заставил его не заметить даже того, что тот исподтишка держит его за руку.

— Ты… Ты что, на какие-то курсы* ходишь? — выпалил Сону.

— Курсы?

— Хватит говорить такие слащавые фразы. Полный отстой.

Несмотря на свои слова, лицо Сону пылало, и Чжихан лишь молча улыбался.

— Открой, когда придешь домой.

Украдкой заглянув внутрь, Сону увидел, что содержимое было полностью упаковано в пакеты. Небольшая тяжесть вызвала подозрения, и он долго приставал с вопросами, но получил ответ, что это закуски, которые упаковала его мать. Поскольку он уже несколько раз получал от нее закуски, больших сомнений не возникло.

— Увидимся завтра.

Не ответив на прощание, Сону быстро прошел мимо. Чжихан спросил у него за спиной:

— Почему не отвечаешь?

— Не отвечаю, потому что это очевидно, вот почему. Разве мы завтра не увидимся?

Сону огрызнулся, словно страдал от пубертата, и ускорил шаг. Даже не глядя в зеркало, он прекрасно понимал, как сейчас выглядит его лицо.

Как стыдно. Стыдно-стыдно-стыдно…

Даже ругая и проклиная себя мысленно за то, что ведет себя как девятнадцатилетний, закатный румянец на его лице никак не хотел сходить.

Как только Сону добрался домой, он помчался в ванную. Словно совершая очистительный ритуал, он умыл лицо холодной водой и вышел в комнату, лишь когда от холода у него задрожали зубы.

Снаружи уже опустилась кромешная тьма. Его взгляд упал на бумажный пакет, небрежно брошенный на стол. Когда он развернул внутренний целлофан, Сону понял, что Чжихан солгал.

Это были не контейнеры с гарнирами. В самом центре коробки, выглядевшей как новенькая, красовался логотип телефона того же бренда, что и у Чжихана. Даже не глядя на слова, написанные на желтом стикере, Сону понял, что это значит. Растерянный, он быстро нашел свой старый телефон.

Подарок на первый день, блин…

Ясно же, что это должно быть выражением благодарности за помощь с делом его матери. Чжихан ведь парень с четким пониманием «ты — мне, я — тебе». Но даже так, телефон, купленный, наверное, на его кровные, был слишком, просто слишком дорогим подарком.

Однако, казалось, Чжихан уже предугадал реакцию Сону, потому что на разбитом экране его старого телефона появилось сообщение:

[Чжихан Кан: Срок возврата прошел]

И словно в подтверждение этому, из коробки выпал чек.

— Ха-а… — вырвалось у Сону.

«Этот сумасшедший ублюдок», — проворчал Сону, потирая лоб.

То приносит обед, то покупает телефон. Поступки Чжихана были точь-в-точь как у неразумного ребенка. Те самые инфантильные выходки, которые часто можно было увидеть у окружающих в детстве, но которые Сону никогда не испытывал сам — глупости, которые творят, когда ослеплены любовью.

Открыв коробку, он увидел телефон — точно такой же модели и цвета, как у Чжихана. Однако взгляд Сону надолго задержался не на нем, а на желтом стикере поверх коробки.

Аккуратные буквы словно шептали ему в ухо:

[Ты же говорил, что чувства нужно выражать.]

«Спасибо», — подумал он.

***

Утром первого дня после каникул, как и ожидалось, Чжихан ждал на детской площадке.

Хотя Нам Сону говорил ему идти первым, так как сам проспал, он знал, что Чжихану хоть кол на голове теши. Глядя на Чжихана, решительно шагающего к нему, как только тот его заметил, Сону тихо вздохнул.

— Рада, что хорошо питаешься, сынок. Тебе что-нибудь нужно? Может, что купить?

Утренний звонок с расспросами был очень оживленным. Заметив, что Сону разговаривает, Чжихан молча пошел рядом с ним. Отведя взгляд от его ног, укорачивающих шаг, чтобы идти в ногу, Сону продолжил разговор.

— Все нормально. Когда приедешь?

— Хм, смогу ли я ненадолго приехать в следующем году? Но здесь так здорово, Сону! Приедешь как-нибудь?

— Ты же знаешь, что твой сын скоро сдает Сунын?

— О боже! Неужели время уже пришло?

С другого конца провода донесся ее радостный смех. Сону почувствовал, как Чжихан немного придвинулся ближе. Тот наклонил голову и беззвучно спросил одними губами: «Мама?»

— Пожалуй, я тут совсем обоснуюсь. Знаешь, люди тут такие хорошие! Сону, если завалишь Сунын, давай просто переезжай сюда жить. Велю папе разузнать про школы?

— Что за… Ладно. Мне в школу пора, так что я кладу трубку. Не забывай принимать витамины.

— Хорошо. Люблю тебя, сынок!

Со звуком «чмок» связь прервалась. Видимо, он все слышал, потому что Чжихан спросил с улыбкой в голосе:

— Твоя мама совсем не строгая?

Выглядевший особенно счастливым, он расспрашивал о его родителях. Вопросы, переходящие от работы к возрасту, вкусам и даже хобби, заставили Сону усомниться, зачем вообще на это отвечать. Чжихан пробормотал:

— Когда же я с ними познакомлюсь.

— Какое еще знакомство? Ты совсем охренел?

Сону вскрикнул от ужаса при мысли, что родители будут в восторге, если он приведет домой парня. Чжихан на мгновение застыл с глуповатым выражением лица, а затем прикусил нижнюю губу. Только тут Сону осознал, что слишком опередил события.

Вид того, как Чжихан изо всех сил сдерживает смех, аж до дрожи в плечах, Нам Сону почувствовал, что может умереть от стыда. Он ускорил шаг от неловкости, но почему-то дистанция между ним и Кан Чжиханом совсем не увеличивалась. Было досадно видеть, как тот идет рядом, приговаривая «парень, парень».

— Мамe это, наверное, понравится, — сказал Чжихан. — Если это будешь ты,  — добавил он бросив осторожный взгляд, словно спрашивал: «А как думаешь, твои родители?»

На самом деле, Сону уже знал реакцию своих родителей. Когда сын, ни разу не приведший домой девушку, стал слишком долго жить с неким другом одного с ним пола, родители выбрали день и нагрянули в дом. И прямо спросили: «Что у вас за отношения?»

Благодаря этому меня чуть не прибили.

Хотя на несколько месяцев он стал изгоем в семье, это не имело значения. Ведь тогда он был полон решимости прожить с Чжиханом всю жизнь.

Но в какой-то момент реакция родителей изменилась. Те, кто кричал, чтобы он больше не звонил, сами начали звонить с расспросами, а однажды даже прислали гарниры в дом, где он жил с Чжиханом.

Он подумал, что действительно ни одни родители не могут победить своего ребенка. Но его родители странно часто вспоминали Кан Чжихана. Его отец, скупой на похвалу, назвавший Кан Чжихана «довольно достойным парнем», был настолько абсурден, что это до сих пор ярко в памяти.

В этот момент Чжихан неожиданно спросил:

— Ты же не уедешь, правда?

Сону посмотрел на него, словно спрашивая: «О чем это ты?» Чжихан сказал с уверенностью:

— Ты же не завалишь Сунын.

Видимо, он слышал разговор в мельчайших подробностях. Предложение переехать в Финляндию, если он завалит экзамены, конечно же, было лишь легкой шуткой. Но Сону не хотелось давать ему желаемый ответ.

— А кто знает. Если кто-то будет постоянно мешать учиться, может, и завалю?

— Я не буду мешать.

Ответ последовал мгновенно. Но, похоже, даже сам Чжихан почувствовал укол совести после своих слов.

— …Теперь уж точно не буду.

Голос звучал довольно серьезно, и Сону мысленно усмехнулся.

Как будто у тебя получится.

Очевидно, он не достиг ни одной учебной цели, которую ставил на эти летние каникулы. И все из-за этого парня. Предстоящие результаты пробного экзамена уже вызывали головную боль, зная, что они будут ужасными, даже не видя их.

— Ты ведь не уедешь? В Финляндию.

Тем более из-за того, что Чжихан задает глупые вопросы.

— Не уеду. Если завалю Сунын, придется идти в школу для пересдачи, зачем мне туда ехать? Давай быстрее.

Даже на эту нелепую упрекающую фразу о том, что из-за Чжихана они сейчас опоздают, Чжихан лишь кивнул, явно в хорошем настроении. В тот момент, когда Сону хотел что-то сказать, издалека послышался звонок. Их взгляды встретились в воздухе, и оба, не сговариваясь, одновременно бросились бежать.

С первого же учебного дня они основательно опоздали.

Благодаря этому Сону, задержанный классным руководителем до самого первого урока, вошел в класс с осунувшимся лицом. Хотя в день начала учебы царила обычная суета, класс выпускников, готовящихся к «9-му пробному»*, как всегда, был мрачным и напряженным.

— Ого, кто это у нас? Неужели, неужели господин Нам Сону?

Язвительный голос принадлежал Пак Гюхёну. Сону странным взглядом посмотрел на его лицо, ставшее за время разлуки нагловатым. Гюхён преувеличенно нахмурился.

— Наш Сону, как же тру-удно увидеть твое лицо! Я слышал, что если пойти в библиотеку, можно мельком увидеть это благородное лицо, так я туда помчался со всех ног, но поверишь? Его там тоже не было!

— Ах.

Сону неловко улыбнулся, только сейчас вспомнив, как перед поездкой к реке Ханган он позвал Гюхёна в библиотеку. Теперь стало ясно, почему тот засыпал его ругательными сообщениями все каникулы — были все основания.

— Ах ты маленький гад! Даже будь у тебя десять ртов, тебе нечего сказать в оправдание! А? Я днями мучился, думая, не пытается ли наш Сону надо мной подшутить, знаешь ли? Но наш Сону, а? Что ты съел, чтобы твое лицо так расцвело?

Его болтовня не прекращалась, пока Сону не сел на место. Заметив Чжихана на соседнем месте, Гюхён весело поздоровался с ним. А затем снова с нагловатым видом крикнул Сону:

— Гребаный предатель, признавайся честно. Женская школа Тэхан? Или, неужто, Корейская школа искусств?

— Ах, ну что за бред?

— Ты думаешь, я не знаю, что у тебя отношения с кем-то?

⟹ Следующая глава

⟹ Предыдущая глава

Оглавление