В этой жизни — только друзья! Глава 39

Их губы, наполненные горячим дыханием, неудержимо тянулись друг к другу. Стоило появиться малейшему зазору, как они поворачивали головы, чтобы коснуться глубже, восполняя нехватку дыхания друг от друга. Рука, обхватившая затылок Нам Сону, незаметно приподняла его макушку, притягивая еще ближе. Они погружались друг в друга так глубоко, что кончики ноздрей утопали в щеках партнера.

Как раз в тот миг, когда он готов был отдаться этой дурманящей слабости, звук звонка встряхнул Нам Сону, пробудив его.

От этого веселого звука, вторгшегося в их личное пространство, Нам Сону, медленно приходя в себя, вдруг широко раскрыл глаза. У Кан Чжихана глаза все еще были закрыты. То ли он не слышал звука, то ли не собирался останавливаться. Крепко сжав руку, поддерживавшую его лицо, Нам Сону удержал его.

— Хв-хватит. Прекрати.

Наконец открывшиеся глаза были наполовину затуманены. Зрачки, всегда ясные и темные, теперь расплывались, как чернила, разведенные в воде. Нам Сону ладонью оттолкнул лицо, пытавшееся снова приблизиться.

— Звонок… прозвенел… Нх, эй! Прекрати же!

Кан Чжихан моргнул. Наблюдая, как наполовину расфокусированный взгляд возвращается в норму, Нам Сону сильно оттолкнул его.

— Иди, быстрее. Очухайся уже.

В коридоре, отделенном всего одной стеной, звуки шагов начали становиться громче. Кто-то мог ворваться в любую секунду. Фон, казавшийся до сих пор туманным, внезапно стал полностью осознанным.

Я спятил. Это безумие. Даже если я был не в себе, как мы могли… в школе…

Нам Сону вытер рот, словно пытаясь стереть следы. Его губы распухли от того, как долго они этим занимались.

Когда успело пройти больше половины урока?

Время, испарившееся в одно мгновение, оставило после себя лишь жгучее онемение на губах.

Он разглаживал рукой мятые простыни, когда Кан Чжихан тупо пробормотал:

— …Вау.

Так как тот пристально смотрел на его губы, Нам Сону, прикрыв рот тыльной стороной ладони, стал колотить его.

— Чего уставился? Быстро в класс! Классный что-нибудь скажет!

Поднявшись с кровати и бормоча «Ладно, ладно», Кан Чжихан тут же перешел к соседней кровати и плюхнулся на нее.

— Эй!

— Кажется, я перегрелся.

Лежа плашмя и уставившись в потолок, он провел рукой по лбу. Потом повернул только голову и усмехнулся:

— Мне тоже жарко.

— …

Так и казалось. Покраснение было видно даже на его смуглой коже. Это выглядело так по-дурацки, что Нам Сону не мог отвести взгляд.

В коридоре по-прежнему было шумно. Слышались крики, топот бегающих ног, хихиканье, но, встретившись взглядом с этими пристально смотрящими на него черными глазами, его тревога понемногу утихла. Хотя гулкий стук сердца никак не унимался.

— Правда здорово.

Тихий голос заглушил весь школьный шум. И все же, словно желая донести это еще яснее, Кан Чжихан, глядя прямо в глаза, сказал:

— Классно.

В контраст этому, Нам Сону проглотил свои слова. Кан Чжихан, уставившийся на его упрямо сомкнутые губы, перевернулся на бок и спросил:

— О чем думаешь?

— …Думаю, меня просто надули.

В ответ донесся приятный смех. Хотя их тела больше не прижимались друг к другу, как раньше, кровать, казалось, вибрировала каждый раз, когда вздрагивали плечи Кан Чжихана. Кан Чжихан сказал:

— Я ведь тебе тоже нравлюсь.

Нам Сону напряг взгляд, словно его бурные чувства были разоблачены, но Кан Чжихан, казалось, не был задет. Нет, скорее, такой пристальный взгляд ему даже нравился.

— Так мы встречаемся?

— Я согласился только потому, что ты так настойчиво пел о желании встречаться.

— …

— Что это за выражение лица? Ты мне не так уж сильно нравишься. Я просто… Эй, почему ты все время улыбаешься?

— Потому что ты милый.

Жар прилил к лицу, которое уже и так не могло покраснеть сильнее. В отличие от Нам Сону, который молча водил приоткрытым ртом, не в силах вымолвить слово, лицо Кан Чжихана было наглым. Казалось, он уже точно выяснил, как довести Нам Сону до точки.

Нам Сону швырнул подушку в Кан Чжихана, целясь в лицо, однако она лишь стукнула его по плечу и бессильно упала на пол. Кан Чжихан поднял ее, а затем бросил свою подушку Нам Сону. Конечно, и эта подушка тут же прилетела ему в лицо.

Прозвенел звонок на урок. Медпункт по-прежнему пустовал. Судя по тому, что за ними не пришли, классный руководитель, похоже, забыл об их отсутствии. На фоне постепенно стихающего шума из коридора Кан Чжихан произнес:

— В следующий раз я сделаю еще лучше.

— Делай что хочешь.

Кутаясь в одеяло с головой, Нам Сону поклялся, что больше никогда не согласится на эту дурацкую авантюру. Конечно, он был вне себя от возбуждения, но если бы изначально не пообещал исполнить желание, ничего бы такого не случилось.

— С такими баллами...

Однако Кан Чжихан, казалось, не придавал этому значения. Глаза, смотревшие на табель успеваемости, жаждали не пари или исполнения желания, а чего-то большего.

— …Я смогу поступить в тот же вуз, что и ты?

Нам Сону на мгновение вспомнилось то, что Кан Чжихан сказал на детской площадке. Слова о том, что после вступительных экзаменов, когда они снимут форму, видеть друг друга в одном классе уже не будет само собой разумеющимся. Это было также и нетерпение, которое чувствовал девятнадцатилетний Нам Сону. Немного помедлив, Нам Сону дал резкий ответ:

— Без шансов. С такими оценками как ты пробьешься в медицинский при Корейском Университете?

— В мед?

Нам Сону захлопнул рот. Кан Чжихан еще не выбрал факультет. Естественно, что слова о медицинском его удивили. Он уже хотел отбрехаться, мол, разве не на медфаках больше всего зарабатывают, как вдруг Кан Чжихан задал неожиданный вопрос:

— Ты собираешься в мед?

Не успев ответить, что речь не о нем, а о Кан Чжихане, Нам Сону увидел, как тот почесал затылок. «Мед значит...» – пробормотал он, снова просматривая табель, и выглядел так серьезно, будто столкнулся с трудной задачей. Нам Сону запоздало ответил:

— Нет, не обязательно мед…

— Думаю, смогу.

С уверенным голосом Кан Чжихан сложил табель.

— Не знаю почему, но чувствую, будто уже решал такие задачи.

— …Ну и наглость. А не думал, что это потому, что я тебе подсказывал?

Было смешно видеть, как он зазнался из-за одного удачного результата, и в то же время… немного мило. Поэтому, сказав это с ноткой сарказма, Нам Сону не удивился, когда Кан Чжихан рассмеялся, как будто так и надо.

— Ты же тоже помогал.

Так что возразить этому парню, который говорил «Думаю, смогу», было нечего. Подержав Кан Чжихана немым взглядом, Нам Сону вскоре отвернулся и лег. Было ясно, что если так продолжится, он и на этом уроке ни на секунду не вздремнет.

— Я спать.

Когда он насильно закрыл глаза и сказал это, сзади послышалось «Угу». Этот ничего не значащий ответ так задел его, что он сжался и зарылся в одеяло.

Стук сердца был таким громким, что казалось, вот-вот вырвется из груди. Вместо того чтобы утихнуть, стук становился только быстрее, и Нам Сону с запозданием осознал один факт.

Кажется, мое сердце стало слишком большим.

***

В сезон, когда осень наступила внезапно, школа бурлила из-за спортивного праздника. Конечно, ученики третьего класса были исключением. Плотное расписание уроков не менялось ни на йоту, независимо от того, что происходило на улице.

Унылые третьеклассники нашли свой выход. А именно — носить спортивную форму. Раз учителя не запрещали надевать ее, чтобы хоть как-то почувствовать атмосферу праздника, то к обеду весь третий этаж был заполнен учениками в спортивных костюмах.

Нам Сону не был исключением. У него не было особой привязанности к спортивному празднику, но не было и причин отказываться от удобной спортивной формы. Была лишь одна вещь, которая его слегка беспокоила…

— Можешь убрать их?

Это были ноги, которые постоянно залезали за его парту. В обычный день он бы не обратил внимания, но сегодня на нем были шорты. В шкафчике была только летняя форма, так что пришлось надеть ее, но ощущение голых ног, касающихся его, странно отвлекало, и он не мог сосредоточиться с самого начала урока. Нам Сону оттолкнул выпирающее из-под парты колено и сказал:

— Ты же не собираешься в таком виде в автобус садиться, надеюсь?

— А что?

— Как что? Потому что это совершенно бестактно. Говорю тебе, сиди скромно, сведя ноги вместе, независимо от того, есть ли рядом кто-то или нет.

— Я так не делаю. Не волнуйся.

— Да я не волнуюсь! Ах, ну! Разве ты не сказал, что так не делаешь?

Его бесило, что нога, как неваляшка, возвращалась обратно, сколько ее ни отпихивай, и он со всей силы ткнул кулаком в колено Кан Чжихана. Рядом раздалось «Ай!» — звук, в котором не было и капли боли. Раздраженный Нам Сону бросил свой рюкзак между партами, и только тогда эти бесконечные незаконные вторжения прекратились.

Со вздохом он снова взял механический карандаш. Он собирался закончить задачу, над которой сидел во время обеда, как вдруг почувствовал взгляд на своей щеке. Обычно он хотя бы просто украдкой смотрел, но сегодня настроение у него было другим. Под этим взглядом, полным ожидания, Нам Сону наконец опустил карандаш.

— Чего тебе.

Кан Чжихан лежал на парте, повернув голову в его сторону. Даже когда Нам Сону жестом показал, что если есть что сказать, то пусть говорит, тот просто тупо смотрел. Не понимая его намерения, Нам Сону нахмурился, и Кан Чжихан спросил с выражением лица, которого Нам Сону никогда раньше не видел:

— Знаешь, какое сегодня число?

Нам Сону взгялнул на стену. На календаре не было никаких пометок. У него же есть глаза, вряд ли он спрашивает просто число. Пока он размышлял, Кан Чжихан вдруг уткнулся лицом в руки.

…Вот те на?

Теперь он, кажется, понял, какие чувства отражало то незнакомое выражение лица.

— Кан Чжихан.

Несмотря на то, что позвал он, как ему казалось, мягким тоном, Кан Чжихан полностью повернул голову в противоположную сторону. И это окончательно убедило Нам Сону в значении того выражения, которое было на лице Кан Чжихана минуту назад.

⟹ Следующая глава

⟹ Предыдущая глава

Оглавление