Новелла Поднося вино. Глава 104. Старший брат

Лэй Чанмин был уроженцем Чачжоу. В юности он служил охранником караванов вместе с другими и занимался чёрной работой. Никогда не учился и не посещал школу. В годы правления Юнъи комендант гарнизонных войск Дуаньчжоу взял в наложницы его младшую сестру, и та едва ли не стала фавориткой в резиденции коменданта. Благодаря этому Лэй Чанмин какое-то время жил вольготно и целыми днями пропадал в игорных домах. Жаль, но счастливые дни длились недолго. Комендант Дуаньчжоу не был верным мужчиной, и уже через несколько лет отверг младшую сестру Лэй Чанмина. Не имея возможности расплатиться со всеми накопившимися долгами, Лэй Чанмин вновь отправился работать охранником караванов.

Под конец правления Юнъи Лэй Чанмин взял заказ у клана Янь из Хэчжоу. Во время пути он, рискуя жизнью, сражался с разбойниками, защищая самого младшего юного господина клана Янь — Янь Хэжу. Благодаря этому он вошел в милость к клану Янь. В правление Сяньдэ, после разгрома войск Чжунбо, он на деньги, занятые у клана Янь, набрал людей и закупил лошадей. Затем он поднял мятеж против батальона гарнизонных войск Дуаньчжоу и убил коменданта, назначенного в то время Императорским двором. С тех пор он стал бандитом в Дуаньчжоу.

Первоначально у Лэй Чанмина было всего несколько тысяч человек, но из-за пассивной позиции Императорского двора после поражения войск Чжунбо так и не смогло оправиться от тяжелого удара. Число людей, превратившихся из простолюдинов в бандитов, росло, и он постепенно стал своего рода властителем в Дуаньчжоу. На данный момент численность войск под его командованием уже значительно превышала численность солдат гарнизонных войск в различных префектурах Чжунбо.

— Полгода назад у Лэй Чанмина в префектурах Дуаньчжоу и Дуньчжоу было в общей сложности около четырнадцати тысяч человек, — Чжоу Гуй приподнял рукав и указал на карту Сяо Чие. — Своей базой он сделал гору Луо между Дуаньчжоу и Дуньчжоу и создал там собственное логово разбойников. Когда Императорский двор восстанавливал гарнизонные войска Дэнчжоу, те предприняли несколько безуспешных попыток осадить гору Луо. Поэтому они сдались, и больше этим никто не занимался.

Пока Сяо Чие закреплял наручи, он немного прислонился к столу, разглядывая карту. Он сказал:

— Он ведёт сорок тысяч человек в Цычжоу. Несомненно, ему всё ещё нужно оставить достаточно людей и лошадей для охраны горы Луо. Таким образом, получается, что у него как минимум шестьдесят тысяч солдат и коней. Эта численность равна гарнизонным войскам двух командорств Цидуна.

Хотя Сяо Чие и не имел намерения никого винить, он всё же заставил Чжоу Гуя вспотеть. Дело в том, что шесть префектур Чжунбо все находились под юрисдикцией законно назначенных глав префектур, и всё же за шесть лет они просто наблюдали со стороны, как бандиты набирали силу, пока те не достигли масштабов регулярной армии.

— Хотя Ваша светлость и не имеет дел с Дуаньчжоу и Дуньчжоу, обычно полевые чиновники направлялись туда для разбора дел гарнизонных войск, — произнёс Кун Лин, сидя в кресле. — Он собрал столько людей всего за полгода, а мы так и не прознали об этом.

— Ваша светлость, — Чжоу Гуй сказал с полной серьёзностью. — Изначально я полагал, что у Лэй Чанмина всего около десяти тысяч человек, и осада для его уничтожения заняла бы от силы месяц. Но теперь он движется на Цычжоу с сорокатысячным войском, а у нас лишь двадцать тысяч человек из Императорской армии. Боюсь, положение у нас шаткое! Почему бы не...

Почему бы не отправить кого-нибудь немедля в Либэй, чтобы передать весть Сяо Фансюю и попросить его направить на юг, для подкрепления, бронекавалерию Либэя, охраняющую Северо-восточный провиантский тракт?

Сяо Чие закончил закреплять наручи, но промолчал. Чжоу Гуй всё ещё хотел его уговорить, но Кун Лин уловил в молчании Сяо Чие нечто иное. Воспользовавшись движением, когда он подавал чай, он придержал руку Чжоу Гуя, и тот тут же проглотил слова.

— Вашей светлости и господину Чэнфэну не стоит паниковать, — Шэнь Цзэчуань сидел в другом кресле. Он всё ещё изучал то донесение. — Сорока тысячам людей Лэй Чанмина тоже нужно есть. Он не может двигаться быстро, и его обоз должен везти достаточно провианта, чтобы прокормить их, пока они преодолевают сотни и тысячи ли до Цычжоу, чтобы сразиться с нами. К тому же...

На лице Шэнь Цзэчуаня появилось странное выражение.

— Это донесение тоже может быть неточным.

— Почему господин заместитель командующего так считает? — Чжоу Гуй поспешно приподнял полу халата и приблизился, чтобы тоже взглянуть на донесение. — Это экстренное донесение, лично отправленное обратно чиновником, направленным в Дуньчжоу для разбора дела о бандитах. Как оно может быть неточным?

— Он не видел сорок тысяч солдат и коней Лэй Чанмина собственными глазами, — Шэнь Цзэчуань обдумывал. — Слишком поспешно и небрежно верить словам Лэй Чанмина, основываясь лишь на следах земляных печей. Я подозреваю, что Лэй Чанмин уже знает о прибытии Императорской армии в Цычжоу. Поэтому он и выставил знамя с числом сорок тысяч — чтобы внести в наши ряды смятение.

— Верно, — произнёс Сяо Чие, опустив глаза. — Если у него и вправду сорок тысяч человек, сражение будет вестись куда проще. Война на истощение требует слишком много ресурсов. Его положение будет куда отчаяннее, чем наше.

— Но у него всё ещё есть поддержка клана Янь из Хэчжоу, — с тревогой произнёс Чжоу Гуй. — Именно благодаря финансовой помощи клана Янь он смог разрастись до таких масштабов. В Хэчжоу есть речной путь, ведущий прямиком к амбарам Цзюэси. Поставлять ему дополнительные припасы легко.

—Ваша светлость, вы в замешательстве, — неожиданно рассмеялся Шэнь Цзэчуань. — Если за Лэй Чанмином всё ещё стоит полная поддержка клана Янь, то зачем бы ему так спешить в Цычжоу? Разве вы забыли, что его цель прихода в Цычжоу — завладеть зерном?

— Он уже приходил раз перед новым годом и снова наведался несколько месяцев спустя, — сказал Сяо Чие. — Это указывает не только на возможный разрыв с кланом Янь, но и на то, что его запасы у горы Луо уже не могут наполнить его брюхо. На востоке у него река Чаши, а кавалерия Бяньша грабит даже лучше него. Обращаться ему не к кому, вот он и вынужден снова и снова приходить в Цычжоу требовать зерна.

— Но почему он дождался прибытия Императорской армии в Цычжоу, чтобы снова явиться, вместо того чтобы прийти раньше или позже? — Кун Лин обошёл стол, замедлил шаг и сказал: — Прибытие Вашей светлости в Цычжоу явно невыгодно ему.

— Потому что Хань Цзинь в руках Императорской армии, — Шэнь Цзэчуань закрыл донесение и встал. — Он смог продержаться так долго только благодаря помощи клана Янь. Теперь, порвав с кланом Янь, если он хочет удержать свою горную твердыню и оставаться властителем, ему придётся искать новую опору. Он бандит. Чем больше у него людей, тем больше проблем. Жители других гор могут кормиться с них, но земли Чжунбо бедны и бесплодны. Даже если он перероет всю гору, есть ему придётся одну лишь землю. Этот человек очень умело хватается за возможности. Он смог добиться славы и богатства, потому что в три поворотных момента своей жизни сделал верный выбор. У него есть солдаты, а Чжунбо как раз испытывает нехватку солдат. Однако у него нет связей, а Цэань как раз возглавляет Императорскую армию, проходящую через Цычжоу. Если он сумеет разбить Императорскую армию и спасти Хань Цзиня, то сможет доложить о своей заслуге в Цюйду и через клан Хань выпросить военную должность в Чжунбо.

— Вот это план! Глаз положил на превращение в настоящего чиновника Императорского двора! — возмущённо топая ногой, воскликнул Чжоу Гуй. — Неужели он совсем не считается с простолюдинами Цычжоу?!

— Это лишь предположение. Нужно ещё сойтись с этим человеком в бою, чтобы лучше его прочувствовать, — Сяо Чие повесил клинок Ланли и сказал Чжоу Гую: — За Цычжоу — Либэй. Если Лэй Чанмин не сможет просочиться через Цычжоу и обойти с тыла, то ему не удастся окружить город и запереть нас. Тогда Ваша светлость может немедленно приказать людям запечатать городские ворота — даже лазейки для собак нужно заделать и запечатать. Его подчинённые — сброд, не внесённый в подворные списки; они не смогут этого предусмотреть.

— Значит, Ваша светлость собирается укрепить город и вступить в противостояние? — Кун Лин, казалось, оказался в затруднении. — Стены Цычжоу старые. Боюсь, они не выдержат натиска Лэй Чанмина.

— Императорская армия не может войти в город и обороняться насмерть, — Сяо Чие сжимал меч и слегка оскалился. — Держу пари, Лэй Чанмин точно не посмеет идти в лобовую на моих солдат. Вот чего он боится.

◈ ◈ ◈

На закате Сяо Чие и Шэнь Цзэчуань совершили инспекционный объезд городских стен. Оба мужчины имели при себе клинки и шли плечом к плечу по верху стены.

— Эта городская стена в последний раз ремонтировалась в правление Юнъи, — сказал Шэнь Цзэчуань, попытавшись надавить на зубцы стены. Отслоившаяся от ветра и дождя глиняная обмазка осыпалась вниз.

— Потому что Чжоу Гуй беден. Все эти годы он срочно пытался решить вопрос с продовольствием. Естественно, ему было не до городской обороны, — Сяо Чие поднял комок земли и растёр его в руке в пыль. — Императорская армия может встать перед Цычжоу на защиту, но не может отступить внутрь города.

Сяо Чие прекрасно понимал, что Чжоу Гуй хотел просить помощи у Либэя, но не решался заговорить. Скоро он сам мог вернуться в Либэй, но вопрос о размещении этих двадцати тысяч императорских солдат, которых он привел с собой, ему ещё предстояло обсудить с отцом и старшим братом. Он знал бронекавалерию Либэя. Такая цельная армия вряд ли быстро примет императорскую армию — этим двум войскам предстояло пройти через очень трудный процесс сближения, чтобы научиться сосуществовать. Если он сейчас попросит помощи и приедет Сяо Фансюй, то по возвращении в Либэй у Сяо Чие уже не будет шанса проявить себя.

Это сражение было его первым боем после возвращения домой. Он должен был выиграть его. Выиграть самостоятельно.

Закатные облака на горизонте растекались, окрашивая половину неба в багровый цвет. Ряды домов с клубящимся дымком теснились в городе под гул людских голосов. Шэнь Цзэчуань опустил руку, прикрыв макушку присевшего Сяо Чие. Один стоя, другой сидя на корточках, они смотрели на раскинувшуюся внизу картину.

— Лэй Чанмина можно считать способным человеком, — проговорил Шэнь Цзэчуань. — Но только тебе решать, бандит он или честолюбец.

— Честолюбцы рождаются в смутные времена, — Сяо Чие упёрся руками в колени и поднялся. — Я возьму с собой Лук Завоевателя.

Он стоял здесь, словно могучий ствол, омытый угасающим закатным светом, словно грозная гора, возвышающаяся перед городской стеной. Шэнь Цзэчуань наблюдал, как его оковы постепенно исчезали. Собранный и готовый к действию, Сяо Чие был готов проявить свою истинную силу в этом хаосе.

— Когда ты вернёшься в Либэй, — Шэнь Цзэчуань смотрел на него, — Его Светлость заметит, что ты снова подрос.

— В прошлый раз, когда мы виделись, я уже был выше него, — улыбнулся Сяо Чие. — В детстве я думал, что мой отец — словно исполинское дерево. Он сажал меня на плечо и уверял, что я смогу дотронуться до облаков. Старший брат тоже хотел сидеть на плече у отца, но он был уже слишком взрослым и считал, что должен сохранять достоинство старшего брата. Он никогда не говорил отцу об этом, ему было достаточно просто смотреть, как сижу я.

Шэнь Цзэчуань тоже улыбнулся. Он взглянул на небо и сказал:

— Говорят, наследный князь похож на княгиню Либэя.

— Пожалуй, немного, — в глазах Сяо Чие отражалось всё небо, окрашенное в розоватые тона. — Но не так сильно, как я похож на отца. Вообще-то, старшему брату пришлось несладко. Когда отец, больной, уединился в княжеской резиденции, старшему брату было всего лет десять. И вдруг ему пришлось пробивать себе дорогу среди жестоких мужчин. Было тяжело. Поначалу его чаще всего высмеивали за то, что он не похож на отца — у него не было достаточно крепкого и мощного телосложения. Он как-то сказал Чжао Хуэю…

Профиль Сяо Чие был спокоен и безмятежен. Казалось, он вспоминал тот день, но затем его накрыла необъяснимая волна грусти. Он повернул голову и взял руки Шэнь Цзэчуаня. Его кадык дрогнул несколько раз, прежде чем он заговорил:

— Странные мы с братом. Я завидую его надёжности, завидую его выдержке. Раньше я думал: «Вот если бы я родился на несколько лет раньше». Тогда я был бы старшим братом, наследником. Тогда я мог бы скакать в седле сколько душе угодно. Мне не пришлось бы покидать Либэй ни на шаг. Но однажды он вернулся домой раненым и увидел меня во дворе, стреляющего из лука. И сказал Чжао Хуэю: «Как же я завидую А-Е».
Я думал, мой отец и старший брат не знают боли и никогда не падают. Они проливают кровь, но не слезы. Но в день свадьбы старший брат напился. И такой степенный человек бережно взял руки госпожи Лу и прослезился над ней. Будто он уже предвидел будущее. Он видел в ней своё сокровище. Он тоже способен испытывать страх.

Во мне нет ничего лучше, чем в старшем брате. Если уж говорить, то я лишь унаследовал отцовское крепкое телосложение, — Сяо Чие крепко сжал руку Шэнь Цзэчуаня. — Раньше я не понимал, почему он прослезился над госпожой. Но теперь понимаю.

✧ Следующая глава✧
---------------------
✧ Предыдущая глава✧

Оглавление