Новелла Поднося вино. Глава 126. Ли Сюн

Ли Сюн* был прямо как его имя говорило — медвежонком. Он пробыл в тюрьме чуть меньше половины месяца. Каждый день он сидел, скрестив ноги, лицом к решётке, и беспомощно смотрел на дверь в ожидании, когда Лэй Цзинчжэ придёт и заберёт его. Поскольку он был молод, надзиратели любили подразнить его. Он был сильным, но простодушным парнем, который даже когда над ним подшучивали, не злился. Единственное, что у него был устрашающий аппетит; он мог за один присест съесть порцию на троих.

Надзиратель открыл дверь для закованного в кандалы Ли Сюна, который нетерпеливо спросил:

— Мой старший брат пришёл забрать меня?

Надзиратель хлопнул Ли Сюна по спине и ничего ему не сказал. Цяо Тянья распорядился, чтобы за Ли Сюном приехала конная повозка. Боясь, что Ли Сюн может устроить шум и учинить беспорядок в пути, надзиратель особо позаботился надёжно закрепить кандалы на лодыжках Ли Сюна. Ли Сюн не привык ездить в повозке, и всё это раскачивание вызвало у него головокружение. Наконец он прибыл на место, но когда вышел из повозки и увидел вход в усадьбу, отказался сделать шаг.

— Я не пойду внутрь. — Ли Сюн стоял на месте, как вкопанный. Как бы его ни толкали и ни пихали, он оставался абсолютно неподвижным. — Это место слишком большое. Как только я войду, мой старший брат не сможет меня найти.

Погода была удушающе жаркой, и все просто от стояния на месте уже обливались потом. Надзиратель, боявшийся их оскорбить, был измучен тревогой и потому попытался обмануть Ли Сюна:

— Заходи сначала. Мы тебя выведем, после того как ты зайдёшь.

Ли Сюну показалось, что этот человек очень похож на барсука, как у того бегали глаза, когда он говорил; он выглядел как лжец, поэтому Ли Сюн угрюмо покачал головой и отказался сдвинуться с места. Надзиратель изо всех сил пытался его уговорить, но безрезультатно, поэтому он собрался с духом и втиснулся вместе с остальными позади Ли Сюна, пытаясь втолкнуть его внутрь.

Пятки Ли Сюна скребли по земле. Раздражённый толчками, он дёрнул руками и рявкнул:

— Я не пойду внутрь! Нет!

Люди позади него разом отшатнулись от силы толчка. Надзиратель, видя его сопротивление, беспокоился, что кандалы могут не выдержать, поэтому поспешно приказал:

— Придержите его! Не дайте ему устроить переполох!

Когда Ли Сюн увидел, что они бросаются на него, он инстинктивно расставил ноги в стойку всадника*, чтобы удержать тело твёрдым и устойчивым. Его загорелое лицо пылало яростью. Надзиратель напрягся до предела и приложил все силы, но Ли Сюн не сдвинулся ни на йоту. Казалось, они задержатся у входа.

Как раз в это время Цзи Ган возвращался с прогулки на улице, а Фэй Шэн следовал рядом с ним. Ещё издали он увидел толпу у входа вместе с конной повозкой, стоящей посреди дороги. Засунув руку за спину, он уже собирался спросить, как увидел, что надзиратели громко вскрикнули, а Ли Сюн сбросил их всех с себя.

— Вот это силища! — восхитился Фэй Шэн и посмотрел на выражение лица Цзи Гана.

Цзи Ган был практиком боевого стиля клана Цзи и больше всего ценил силу. Как и следовало ожидать, его глаза загорелись, и он сказал:

— Откуда этот парень?

Фэй Шэн поспешил вперёд. Ему не нужно было спрашивать; он мог более-менее догадаться по одежде надзирателей. Он схватил, затем тут же отпустил клинок у себя на поясе, прежде чем поддеть ногой цепь на земле, и сказал:

— Прочь с дороги. Я его свяжу!

◈ ◈ ◈

Шэнь Цзэчуань находился в комнате в ожидании Кун Лина и остальных, когда услышал перед двором шум. Он приподнял бамбуковые шторы и, увидев входящего Цзи Гана, не смог сдержать удивления.

— Шифу, что случилось?

Цзи Ган передал свою птичью клетку Цяо Тянья и велел ему повесить её на веранде. Он наклонился, чтобы зачерпнуть несколько пригоршней воды из медного кувшина и помыть руки.

— Подобрал парнишку перед входом. Посмотри, тот ли это, кого ты ищешь?

Едва он договорил, как все увидели, как Фэй Шэн втащил крепкого парня в железных цепях, словно тащил быка. Парень всё ещё буйствовал и дёрнул Фэй Шэна к себе. Фэй Шэн был, по меньшей мере, заместителем командующего императорской стражей, но его одежда уже промокла от пота всего за короткую дистанцию этого перетягивания.

— О! — Дин Тао высунул голову из комнаты и крикнул. — Это же он, Ли Сюн!

Шэнь Цзэчуань спросил:

— Что происходит?

Фэй Шэн хотел ответить, но цепь внезапно натянулась, отбросив его тело назад, и быстро потащила за собой.

Ли Сюн дёргал цепь, борясь до тех пор, пока на деревянных кандалах не появились трещины. Он тащил Фэй Шэна по кругу через весь двор: спина цеплялась за клумбы, а грязь забрызгала всю его шею. У него было намерение продемонстрировать свою мощь, но он обнаружил, что совсем не может устоять на ногах.

Цяо Тянья уже собрался было среагировать в тот же миг, но Цзи Ган выставил руку, преградив ему путь, и громко скомандовал:

— Тао-цзы!

Дин Тао откликнулся, сунул книгу в халат и проворно перепрыгнул через перила веранды. Фэй Шэна всё ещё таскали по кругу. Дин Тао пробежал за ними некоторое время, но понял, что не сможет остановить Ли Сюна силой, поэтому он наступил на цепь и крикнул:

— Ли Сюн!

Но он поскользнулся, и его нога запуталась в цепи. В тот миг, когда Ли Сюн дёрнул цепь, Дин Тао упал на спину. Сообразительный — он успел защитить голову обеими руками и прикрыть локтями щёки, когда с глухим стуком упал в мягкую рыхлую землю и перекувырнулся. Стебли цветов вонзились в его предплечье, но были остановлены нарукавниками из собачьей кожи, которые он только что закрепил.

Фэй Шэн зацепился ногой за край камня, чтобы остановиться, и почувствовал острую боль от цепи, туго обвившей его руку. Стиснув зубы, он поднялся на ноги и, едва присев, изо всех сил потянул, откинувшись назад. Его вены вздулись, и он не смог удержаться от ругательства:

— Чёртова медвежья сила!

Дин Тао вскочил на ноги*, пробежал несколько шагов и затем прыгнул. Оттолкнувшись от перил, он рванулся вперёд и приземлился на спину Ли Сюна. Одной рукой он ухватился за воротник Ли Сюна на спине, зажал его шею ногами и поднял кулак, но не ударил. Вместо этого он крикнул:

— Отпусти!

Плечи Ли Сюна опустились под весом. Он потерял равновесие от силы удара, когда Дин Тао на него набросился. Он слегка согнул колени, чтобы устоять, затем отпустил цепь и потянулся одной рукой назад, чтобы стащить с себя Дин Тао. Он лишь наполовину успел протянуть руку, как его сковали кандалы. Впав в ярость, он резко развернул верхнюю часть туловища, пытаясь сбросить Дин Тао. Дин Тао держался, как обезьяна, и хотя не соскользнул, книга из его халата выпала.

Цингун Дин Тао был очень искусным, переданным ему самим его стариком. Их семья служила охраной в Либэе, и они всегда брали с собой на работу записную книжку, чтобы фиксировать каждое происшествие, независимо от его значимости. Эта книга была куда важнее их собственных жизней. Чтобы предотвратить потерю книги на поле боя, старик Дин Тао в совершенстве овладел навыком цингуна, специально предназначенным для спасения бегством. Жаль, что в конечном итоге его старик погиб, погнавшись за своей книгой, получив удар по горлу.

Дин Тао встревожился, увидев, что книга выпала, и потянулся рукой, чтобы поймать её, но вместо этого Ли Сюн схватил его за руку и, перекинув через плечо, шлёпнул на землю, словно пойманную в ручье рыбу.

Раздался глухой удар. Спина Дин Тао ударилась о землю, и он беззвучно вскрикнул от боли. Тем не менее, его ноги проворно подхватили книгу, даже когда Ли Сюн ухватился за воротник Дин Тао и приподнял его с земли. Слишком озабоченный, чтобы думать об ударах, Дин Тао подбросил книгу ногами и поймал её одной рукой. В следующий миг его снова швырнули на землю.

На этот раз Дин Тао не сдержался. Он подавился и закашлялся, чувствуя, как поднимается желчь в желудке. Он поднял ноги, обвил ими руку Ли Сюна, затем перевернулся и, используя импульс, отшвырнул Ли Сюна на землю. Кандалы Ли Сюна сломались от удара. Он вскочил на ноги, вытаращил глаза и бросился с занесённым кулаком для удара по Дин Тао. На полпути его рука внезапно стала неимоверно тяжёлой, словно он в мгновение ока ударил по стальной плите. Даже с его поразительной силой его рука не сдвинулась с места.

Цзи Ган одной рукой удерживал кулак Ли Сюна и отчитал его:

— Назад!

Ли Сюн не хотел подчиняться, но его ноги, казалось, его не слушались, и этот седовласый старик отбросил его на несколько шагов. Не в силах сохранить равновесие, он шлёпнулся на задницу, едва поднявшись.

Цзи Ган отряхнул рукава и поднял Дин Тао с земли.

Дин Тао сунул книгу обратно под халат и сказал:

— Дедуля! Он меня так сильно ударил!

Цзи Ган стряхнул землю со спины Дин Тао и сказал:

— Я же давно тебе говорил, что на уловках и увёртках далеко не уедешь, рано или поздно получишь! Когда ты на него прыгал, нужно было применить против него приём «Бой с быком». Почему замешкался?

Дин Тао вытер пот на лице, чувствуя себя очень обиженным.

— Он же ел сладости, которые я ему давал, и ещё вчера был со мной закадычным другом.

Только тогда Цяо Тянья скрестил руки, прислонившись к колонне. Он свистнул Фэй Шэну и поддразнил:

— Старина Фэй, не тянешь, да?

Фэй Шэн просто снял свою испачканную верхнюю одежду и, смеясь, выругался:

— Сукин сын, да ты сам попробуй! У этого парнишки сила просто нечеловеческая.

Шэнь Цзэчуань был немного удивлён. Самый сильный человек, которого он видел, был Сяо Чие. Он мог натянуть лук весом в сто цзиней, не полагаясь ни на что, кроме силы рук. Для Сяо Чие не составляло труда перекинуть его через плечо, садясь на коня или заходя в реку. Но даже Сяо Чие в возрасте Ли Сюна не был таким пугающим.

— Кто из твоих родителей из Бяньша? — Цзи Ган оттянул Дин Тао за себя, сделал несколько шагов вперёд и спросил Ли Сюна.

Ягодицы Ли Сюна болели от падения. Кандалы с рук слетели, но оковы на ногах остались. Он изначально не хотел заходить. Обращение Фэй Шэна разожгло в нём ярость, а следом Цзи Ган отбросил его. Теперь, видя, как Дин Тао под крышей утешают другие, он надулся, запрокинул голову и разрыдался навзрыд. Он дрыгал ногами и рыдал:

— Почему вы все меня обижаете?!

Шэнь Цзэчуань опустил руки и сказал Цзи Гану:

— Он ещё ребёнок.

Цзи Ган осмотрел спину и плечи Ли Сюна и сказал:

— Он только что сражался так беспорядочно, полагаясь исключительно на грубую силу… Похоже на борьбу. Парень, скажи честно, один из твоих родителей из Бяньша?

Ли Сюн проигнорировал Цзи Гана. Ничто из сказанного сейчас не могло достичь его ушей, он плакал очень горько. С детства он следовал за Лэй Цзинчжэ, а теперь, без него, Ли Сюн был как маленький ребёнок, брошенный на улице — растерянный, не знающий, что делать, и без возможности обратиться к кому-либо.

Его рыдания вызывали у Шэнь Цзэчуаня головную боль. Шэнь Цзэчуань плохо спал прошлой ночью, и долгое стояние вызывало у него усталость во всём теле. Он сказал Дин Тао:

— Дай ему ещё своих сладостей.

Дин Тао теперь чувствовал себя ещё более обиженным. Он медленно пошарил в кармане рукава и наконец вытащил масляную бумагу.

— …Они растаяли.

Цяо Тянья поднял с земли ветку с цветами и зажал её в зубах. С улыбкой глядя на Ли Сюна, он перешагнул через перила и присел перед ним на корточки. Он помахал руками и сказал:

— Этот старший брат снимет с тебя оковы и велит принести тебе еды. Ты хочешь рис или лапшу?

Ли Сюн икнул, его лицо блестело от соплей, и он всхлипнул:

— Я хочу мяса.

◈ ◈ ◈

Бамбуковые шторы были частично подняты, и внутри дома было прохладно. Ли Сюн сидел скрестив ноги, перед низким столиком, руками хватал мясо и уплетал его за обе щеки с огромным удовольствием. Дин Тао украдкой считал тарелки, и ему казалось, что он сейчас насытится уже от одного счёта.

— Его мать, скорее всего, одна из тех женщин, что были похищены кавалерией Бяньша. На берегах реки Чаши царит хаос, и в прежние годы такое было обычным делом. Гарнизонные войска Дуаньчжоу тоже не гонялись за ними через границу. — Цзи Ган наполовину развернулся и внимательно посмотрел на Ли Сюна. — Но с таким крепким телосложением его отец вряд ли был простым человеком. Интересно, как он попал в руки бандитов.

— Если в нём действительно течёт кровь Бяньша, то неудивительно, что его бросили. — Шэнь Цзэчуань вспомнил, какую силу проявил Ли Сюн ранее. — В архивных делах Цюйду есть ежегодные записи с именами тех, о ком сообщают как о похищенных на границах; больше всего таких сообщений поступает из Дуаньчжоу. Если похищенные женщины беременели, племена Бяньша, не желая растить детей, выбрасывали этих женщин обратно на берега реки Чаши. Хотя их первоначальные семьи тоже обычно не хотели забирать их обратно.

Фэй Шэн только что переоделся в чистые одежды. Видя, что Цяо Тянья молчит, он сказал:

— Ладно, если он просто случайно попал в руки бандитов. Я боюсь, что бандиты растили его с определённой целью.

— Вряд ли это так, — Цзи Ган слегка покачал головой. — Ты никогда не видел людей из Бяньша. Они такие же, как мы; не каждый может родиться таким большим и высоким. Взгляни на бронекавалерию Либэя. Помимо требования иметь соответствующую регистрацию домохозяйства для вступления в армию, там тоже требуют подходящее телосложение, но не все они крепкие, как князь Либэя. Я действительно думаю, что отец этого парня вряд ли был простым человеком; одной только такой силы было бы достаточно, чтобы получить какой-нибудь официальный пост в кавалерии Бяньша. Однако среди известных мне генералов Бяньша под Чжунбо нет никого подобного.

— Парень, — сказал Цяо Тянья, попивая холодный суп. — Ты поел мяса. Теперь самое время поговорить.

Во рту у Ли Сюна всё ещё было мясо, так что он был слишком занят, чтобы ответить. Он скосил глаза на группу людей и наконец остановил взгляд на Шэнь Цзэчуане, что-то пробормотав.

Дин Тао наклонился и внимательно послушал, затем повернулся к Шэнь Цзэчуаню и сказал:

— Молодой господин, он спрашивает, почему вы носите серьгу… Молодой господин носит её, потому что хочет, зачем ты спрашиваешь?.. А, ты видел такую же раньше… не такая? Так такая же или нет… угу… Конечно, нефритовая серьга Молодого господина не была куплена за деньги… Ты видел её раньше?

Ли Сюн проглотил мясо. Не удосужившись вытереть рот, он посмотрел на Шэнь Цзэчуаня и сказал:

— Я видел тебя раньше, в «Гэдале» на реке Чаши!

✧ Следующая глава✧
---------------------
✧ Предыдущая глава✧

Оглавление