Поднося вино. Глава 230. Весна

Цяо Тянья откинулся в плетеном кресле, зажав красную нить между губами, ловко заплетая ее пальцами. Лунный свет — бледный в час Чоу* — скользил по контуру его носа, из-за чего его полуприкрытые глаза выглядели очень одинокими.

Семиструнная цитра* лежала на столе, укрытая шелком. К ней не прикасались уже много дней.

Яо Вэньюй проснулся беззвучно. Повернув голову, он смотрел на Цяо Тянья.

Тот был подобен одинокой луне, застывшей в ущелье после ливня — ясной и недосягаемой. Безудержный ветер превратился в давний сон, оставив на нем призрачную тень. Яо Вэньюй все еще хранил тот пестрый шелковый шар, но давно понял: приблизиться к нему невозможно.

Это был первый шаг весны, так и оставшийся бесплодным.

Цяо Тянья снял с губ нить, завершив плетение изящным узлом. Он протянул руку, взял кисть Яо Вэньюя и обернул заплетенной алой нитью его запястье.

Юаньчжо, скрытый опущенными занавесями, смотрел сквозь щель на человека, так близкого и так далекого. Он беззвучно засмеялся, но постепенно подушка стала влажной от слез.

Цяо Тянья не приподнял полог. Только пальцы передавали тепло между ними — словно это была предельная близость, за которой последует исчезновение.

◈ ◈ ◈

На следующий день, когда Шэнь Цзэчуань прибыл, Яо Вэньюй уже бодорствовал. Он слегка склонился в подобии поклона.

— Вчера болезнь внезапно обострилась и помешала делам, — Яо Вэньюй опустил пальцы, собирая рассыпанные шахматные фигуры. — Потому сегодня, пока силы есть, стоит закончить начатое.

Шэнь Цзэчуань занял место напротив.

— Твое состояние только начало улучшаться. Можно отложить обсуждение на полмесяца и отдохнуть.

— Бездельничать во время болезни — все равно бездельничать. Да и заняться мне нечем, — Яо Вэньюй задумался на мгновение. — Порт Лючжоу, по сути, вопрос первостепенный. Обладание им можно сравнить с получением опоры в Цзюэси.

Мысли Яо Вэньюя отличались от взглядов Кун Лина и других. Он смотрел гораздо дальше. В нынешней ситуации взаимного противостояния он скорее склонялся к тому, чтобы привлекать для Шэнь Цзэчуаня талантливых чиновников, чем истреблять всех оставшихся служащих Дачжоу.

— Вам кажется, что не хватает генералов, но на мой взгляд, все наоборот, — Яо Вэньюй расставлял фигуры. — Доблестных полководцев три восточные земли в будущем будут иметь в избытке. Будь то У Цзыюй или Тантай Ху — все способны самостоятельно командовать и нести полную ответственность. Фуцзюнь  может не беспокоиться о восточных территориях, пока они стоят на границах после окончания войны. Чего вам действительно не хватает — это умелых министров и чиновников. Чэнфэн неплох, но не желает покидать Чжунбо. Чжоу Гуй предан, но не готов к большим обязанностям. Цзюэси же несколько лет избегает попадания под власть знатных семей именно благодаря способному министру — Цзян Циншаню.

— Настоящая причина, по которой Сюэ Яньцин смог устроить бурю в императорском дворе — поддержка сторонников «практических деятелей». Наследник престола стал лишь удобным поводом. Эти люди не занимают высоких постов, но именно они решают, удастся ли провести реформы. Они трудятся ради народа Цзюэси, желая возродить империю клана Ли и вновь достичь процветания эпохи Юнъи. Это ученые с куда более смелым видением, чем столичные чиновники, и последние достойные слуги Дачжоу.

Восхождение на престол — нелегкая задача. Смена династии и власти означает, что бесчисленные ученые должны отказаться от прежних идеалов. Положение при дворе уже деградировало до крайности, но Хай Лянъи и Сюэ Сючжуо никогда не помышляли о свержении клана Ли. Ибо это приравнивалось бы к отцеубийству. Согласно принципам социального порядка, основанным на отношениях правителя и подданного, отца и сына*, клан Ли веками был Сыном Неба. Это не просто требование кричать «да здравствует император» по этикету, но символ преемственности легитимной линии, которую поколения признавали законной.

Если Шэнь Цзэчуань вновь ступит в Цюйду, то «Главе префектуры» предстоит победить самого законного Сына Неба, возвышающегося над всеми. Ему необходимо обрести дарованное Небом право убить государя, чтобы сбросить ярлык «предателя». Но этого недостаточно. Нужен подходящий способ, чтобы уцелевшие чиновники клана Ли добровольно подчинились ему. Иначе, даже завоевав империю, он не сможет достичь процветающей эпохи, о которой говорил Ци Хуэйлянь.

— Реформа Сюэ Яньцина по упорядочиванию земельных налогов восьми городов изначально была благом, но он действовал слишком поспешно. Значительная часть налогов Цюйду теперь завязана на эти сборы. Уничтожив клан Пань в Даньчэне, он стоит перед двумя путями. Первый — продолжать расследование в остальных семи городах и ускорить переучет земель. Второй — замедлить темп, дав городам возможность выплатить недоимки. В первом случае земли вернут крестьянам, но те уже давно покинули дома и бежали в Чжунбо. Перепись задержит вспашку, и вопрос пропитания народа трех земель Дачжоу после осени ляжет на Цзюэси и Хэчжоу. Во втором случае налоговые недоимки распределят между городами, а те переложат их на крестьян. Жестокий режим, угнетающий народ, страшнее тигров с их когтями. По сути, ничего не изменится.

— Когда Цзюэси устанет от поборов, жители тринадцати городов едва будут набивать животы. Если Фуцзюнь использует порт Лючжоу как возможность создать водный путь восток-запад, соединив его с северо-южной конной тропой, Хэчжоу и Чжунбо смогут разделить бремя Цзюэси.

К тому моменту, как Яо Вэньюй договорил, солнце уже заливало светом пространство под карнизом. Задержав в пальцах шахматную фигуру, он перевел дыхание и продолжил:

— Фуцзюнь, вероятно, задумал этот план еще до того, как решил устранить Янь Хэжу.

— Хэчжоу близок к Цидуну, — Шэнь Цзэчуань поставил фигуру вслед за Яо Вэньюем. — Пока эти земли не в моих руках, я не смогу спать спокойно.

Янь Хэжу думал лишь о торговле, но у Шэнь Цзэчуаня планы были обширнее. Поскольку Ци Жуйинь объединилась с Сюэ Сючжуо в деле Даньчэна, Наследник пожалует ей дворянский титул. Так она станет хоу Дачжоу. Гарнизоны пяти командорств Цидуна расположены к югу от Чжунбо. Шэнь Цзэчуаню необходимо перекрыть ключевой путь снабжения Цидуна на запад, где Хэчжоу — обязательный маршрут.

Шэнь Цзэчуань был прямолинеен в своих словах. Если Ци Жуйинь решит полностью встать на защиту клана Ли, то Дэнчжоу в Чжунбо станет слабым звеном Шэнь Цзэчуаня. Ему необходимо захватить Хэчжоу, который для Цидуна еще важнее. Только тогда он сможет вести переговоры с Ци Жуйинь на равных, сохраняя позицию силы.

— Ци Шиюй уже в преклонном возрасте, а Ци Жуйинь — куда более подходящий кандидат на пост главнокомандующего, — продолжил Шэнь Цзэчуань. — Лу Гуанбай остается в Либэе, потому что больше не желает быть генералом Дачжоу, а Ци Жуйинь вынуждена латать бреши, оставленные командорством Бяньцзюнь в Цидуне. Цюйду хочет, чтобы она стала солдатом, защищающим императора, но даже для этого ей придется прорваться через преграды.

Возможно, Ци Жуйинь действительно сумеет прорваться. Именно поэтому Шэнь Цзэчуань перекрыл дороги.

— В последние годы главнокомандующая Ци столкнулась с финансовыми трудностями. Ее готовность отправить войска против племени Циншу тоже была оценкой обстановки, — Яо Вэньюй тихо закашлял.

Шэнь Цзэчуань перестал говорить о делах, просто произнеся:

— Цяо Тянья теперь управляет Императорской конницей и днем находится на учебном полигоне, потому возможны упущения. Я напишу письмо шифу и попрошу его приехать в Дуаньчжоу, чтобы присмотреть за тобой.

Яо Вэньюй не отказался. Он вытер губы платком и сказал:

— Это так далеко. Придется обременить шифу долгой дорогой.

Шэнь Цзэчуань заметил красную нить на запястье Юаньчжо, скрытую рукавом, когда тот поднял руку. Не спрашивая о ней, он увидел только что проснувшегося Хуну, который приблизился, потираясь о дверь.

— Цюйду — твоя родина, — сказал Шэнь Цзэчуань. — Я слышал от Си Хунсюаня, что каждую весну ты возвращаешься в столицу. Через год… или несколько лет ты сможешь вновь увидеть весенние пейзажи.

Яо Вэньюй понимал, что Шэнь Цзэчуань утешает его. Он слабо улыбнулся, не ответив прямо, но спросил:

— Раз дело Даньчэна близится к завершению, куда сошлют Пань Линя?

Шэнь Цзэчуань опустил веер, преграждая путь Хуну.

— Кун Цю намеревался отправить его в Хуайчжоу, но он объявил голодовку на почтовой станции Цюйду и умер от истощения.

Яо Вэньюй долго сидел в молчании.

Пань Линь добился успеха в юности, его карьера чиновника шла гладко. Слова, сказанные им Сюэ Сюи во время пира в честь награждения Сяо Чие, оказались пророческими — он умер от голода. Связанный своим происхождением, он наконец обрел свободу.

Цюйду был его родным городом.

Яо Вэньюй перевел взгляд на двор.

Но там больше не осталось ничего, ради чего стоило бы возвращаться.

✧ Следующая глава✧
----------------------
✧ Предыдущая глава✧

Оглавление