Поднося вино
July 3

Новелла Поднося вино. Глава 58. Сильный снегопад

ТГК переводчика --> BL Place
Отдельная благодарность редакторам MaryChepkasova, Mlndyingsun, PoRampo
❤️❤️❤️

П.п.: Название 大雪 означает как сильный снег, так и Великий снег, который является 21-м из 24 солнечных сроков в лунном календаре. (т.е. зима).

Снег шел несколько дней. Дело о покушении, поспешно завершенное, было быстро погребено под снежной бурей событий, превратившись лишь в бескрайнюю белизну забвения. Именно в этот момент Ли Цзяньхэн услышал, что Сяо Чие заболел.

Говорили, он простудился, но всё же продолжал стоять лицом к стене в самобичевании, пока в конце концов не рухнул на лежанку, настолько больной, что даже встать не мог. Ли Цзяньхэн, невзирая на снег, отправился в экипаже со свитой в резиденцию Князя Либэя. Он привел с собой нескольких министров и вновь стал закадычным другом Сяо Чие.

Все остальные вышли из комнаты. Лицо Сяо Чие было бледным, он позволил Чэнь Яну помочь ему подняться, чтобы сидеть лицом к Ли Цзяньхэну.

— Я чувствую великий стыд за то, что в тот день, поверив клевете, отчитал тебя, — сказал Ли Цзяньхэн.

— Господин и подданный дополняют друг друга, — ответил Сяо Чие. — Так и должно быть. Ваше Величество не извольте принимать это близко к сердцу.

Ли Цзяньхэн замолчал, как и Сяо Чие. В конце концов, они оба дошли до того, что даже наедине стали обращаться друг к другу как государь и подданный.

Ли Цзяньхэн неестественно рассмеялся:

— Я раньше думал, что ты железный и не болеешь. Не ожидал, что, заболев, ты ничем не будешь отличаться от простого человека.

— Этот подданный — всего лишь обычный человек, плоть и кровь, — сказал Сяо Чие. — Если ткнуть меня ножом — я также истеку кровью.

Ли Цзяньхэн вспомнил ту ночь на охотничьих угодьях, где Сяо Чие один врезался на коне в ряды Императорской стражи, когда те их окружили. Он едва выбрался живым, а впоследствии посадил его, Ли Цзяньхэна, на драконий трон.

Люди были поистине странными. Когда они ненавидят человека, помнят только плохое о нем. Но как только приходит чувство вины, вспоминают лишь его доброту. Будто они приняли близко к сердцу те собственные слова, которыми ругали этого человека, и оттого чувствуют себя всё более пристыженными.

Многого хотел спросить Ли Цзяньхэн у Сяо Чие. Но в этот момент ему расспрашивать уже не хотелось. Сяо Чие сказал, что тело из плоти и крови может истекать кровью. А как насчет дружбы, что дала трещину?

И потому Ли Цзяньхэн сказал:

— ...Сидеть на этом месте — не мой... мой* добровольный выбор. Цэань, ты никогда не сидел здесь, потому не поймешь, каково это — быть в шатком положении. Остальные все думают, что сидеть на этом месте — значит быть беззаботным и счастливым. Раньше я тоже так думал. Но это вовсе не так.

П.п.: Первое «я», которое Ли Цзяньхэн использует для обозначения себя, — «朕». Это императорский термин для «я», используемый исключительно императором. Использование этого термина действительно отличало бы Ли Цзяньхэна и Сяо Чие как правителя и его подданного. Второе «я», которое он использует, — это более распространенное «我», что указывает на то, что он видит себя на одном уровне с Сяо Чие (как приятелей).

Сяо Чие ничего не ответил.

Глаза Ли Цзяньхэна вдруг покраснели. Он и сам не знал, что вызвало его печаль, и мог лишь произнести:

— Я изначально был безнадежен. Говорю тебе, я прекрасно это осознаю. Если бы мои братья не умерли, это место не попало бы в мои руки. Но в чём я виноват? Я всегда хотел быть праздным принцем. Вы, люди, впихнули меня сюда, даже не спросив... Я старался изо всех сил, Цэань. Я правда старался изо всех сил. Я не способен контролировать эту власть над миром; я могу лишь позволять ей контролировать меня!

Ли Цзяньхэн в муках закрыл лицо руками и начал захлебываться рыданиями.

— Цэань, здесь, наверху, так высоко, что я даже не могу ничего разглядеть как следует !

Глаза Сяо Чие тоже покраснели. Он сказал:

— Мы братья. С чего бы мне тебя винить?

Ли Цзяньхэн грубо смахнул слезы:

— Но так или иначе, я запятнал наши братские чувства.

Сяо Чие ответил:

— К чему винить себя в том, что у тебя нет выбора? Это я не знал меры в своих поступках. Заслужил, чтобы меня поставили на место.

— Таков уж твой нрав, — сказал Ли Цзяньхэн. — Тебя за это не винят. Они лишь подстрекают меня ради собственной выгоды. Я подвел тебя, Цэань.

Казалось, они похоронили топор войны и вернулись к временам, когда были друг другу опорой. Но прежняя легкость шуток и дурачеств уступила место неловкости, где почтительность затмила близость.

Ли Цзяньхэн не задержался надолго и ушел, высказав всё. Однако перед уходом щедро наградил Сяо Чие и настоятельно велел ему отдыхать.

Едва люди удалились, Сяо Чие отшвырнул подушку, поддерживавшую спину. Поднявшись, он накинул одежду, обулся и направился в кабинет Сяо Цзимина.

Сяо Цзимин был в кабинете и слушал доклад Чжао Хуэя о военных делах. Увидев входящего Сяо Чие, он жестом велел ему сесть напротив.

Чжао Хуэй не прервался:

— Министерство доходов уже проверило расходы военных средств до нового года. Великий секретариат всё ещё обсуждает сумму после праздников. Снег в этом году обильный. Народ Цзюэси рад — своевременный снег сулит урожайный год, можно ждать обильного сбора. Но в Чжунбо люди уже начинают замерзать насмерть.

— В последние годы Управление префектуры в Чжунбо страдает от нехватки людей. При таком снегопаде мало кто сможет чинить обрушившиеся жилища, — Сяо Цзимин отхлебнул горячего чая, задумавшись. — Передай Министерству доходов: выделить в начале года сорок тысяч серебряных таэлей из военных средств Либэя на восстановление города для Цычжоу в Чжунбо.

Цычжоу находился рядом с Либэйской конной тропой. Эта помощь от Сяо Цзимина была словно уголь в снежную погоду* — самое необходимое в нужный момент.

П.п.: 雪中送炭 — оказать помощь в трудную минуту.

Поняв его мысль, Чжао Хуэй поднял кисть, чтобы записать в книгу.

— Провинция Чжунбо испытывает нехватку людей, а в столице мало чиновников, желающих туда поехать. Но оставлять ситуацию в подвешенном состоянии, как сейчас — недолгосрочное решение проблемы, — Сяо Чие налил чаю Сяо Цзимину.

— Хуа Сицянь в прошлом не хотел брать на себя ответственность. Это горячая картошка. Взять ее — значит выложить свои деньги, — Сяо Цзимин провел пальцем по чашке. — Но сейчас во главе стоит Старейшина секретариата Хай. Весенние экзамены* этого года должны подобрать подходящего кандидата для Чжунбо.

П.п.: 春闱 императорский экзамен, который обычно проводился весной.

— Большинство новых чиновников неопытны и не имеют авторитета. Они могут быть младшими чинами, но не удержат позиции, если станут высокопоставленными чиновниками пограничных провинций, — сказал Сяо Чие. — Тот, кто поедет в Чжунбо руководить, всё равно должен быть выбран из центральной администрации.

— Нынче нехватка талантов, способных взять на себя ответственность и справиться с задачей, — заметил Сяо Цзимин. — Чжунбо в прошлом был уделом*. Благодаря клану Шэнь там под ковром плелось множество глубоких и сложных связей, и хватало дел, которые невозможно было объяснить или оправдать. При Шэнь Вэе сцена уже была готова. Пять лет назад ее внезапно погрузили в хаос, и теперь это край беспорядков. Тогда простой народ бежал оттуда из-за резни в городах, учиненной Бяньша. Двор замешкался с политикой умиротворения. Те, кто остался в Чжунбо — в основном остатки военных семейств из гарнизонных войск да бродячие разбойники. Как говорится, бесплодные холмы и необузданные реки* порождают нежелательных граждан. Нынешняя ситуация в Чжунбо - не что иное, как именно такая. Если поедет обычный чиновник — не удержит позиций. Напротив, ему покажут, кто тут хозяин.

П.п.: 藩地 fān dì — Удел — это термин, использовавшийся в Древнем Китае для обозначения территории, находящейся под управлением местных властей, но признающей верховенство центрального правительства или императора.
П.п.: 穷山恶水 неблагоприятная природная среда.

— Если двор согласится послать военного генерала с войском, под предлогом усмирения разбойников, они смогут взять дело под контроль, — аккуратно закрыл книгу Чжао Хуэй. — Но судя по ситуации, полагаю, они не посмеют этого сделать.

Конечно, не посмеют. Сейчас у Цюйду уже есть бронекавалерия Либэя на северо-востоке и гарнизонные войска Цидуна на юго-востоке. Оба — пограничные земли с огромными военными силами. Сдерживать их уже напряжение. Рискнуть послать ещё одного — и после пожалования титулом разбираться станет ещё труднее. Но и оставлять Чжунбо как есть нельзя. Этот вопрос нужно решать через компромисс.

— Это головная боль для Великого секретариата, — Сяо Цзимин отложил военные дела, взглянув на Сяо Чие. — Как прошло?

Сяо Чие уперся локтями в подлокотники кресла. Хотел закинуть ноги, но не нашел куда. Потому сказал:

— Ты очень напугал Его Величество. Он так перепуган, что всё ещё хочет дружить со мной, даже если ему это не в радость.

— Вы оба изначально были закадычными собутыльниками*, — усмехнулся Сяо Цзимин. — Пусть боится. Лучше, чем если бы не боялся.

П.п.: 酒肉情友(朋友) Дружить за вином и мясом — это также термин, обозначающий неунывающего друга.

— Фу Линье постарался на славу, — сказал Сяо Чие. — Надо будет найти случай поблагодарить его.

— Тебе стоило бы поблагодарить друга, который тайно тебе помогает, — сказал Сяо Цзимин. — Кто-то изнутри приложил немало усилий, чтобы это дело завершилось так гладко. Учитывая опыт Фу Линье, он вряд ли был бы настолько небрежен, чтобы так легко попасть в ловушку.

— Угу… — Сяо Чие лишь улыбнулся и сменил тему. — Где Гу Цзинь? Позови его. У меня для него распоряжения.

— Лучше позови всех. У меня тоже есть распоряжения, — Сяо Цзимин повернул голову к Чжао Хуэю и кивнул ему.

Чжао Хуэй вышел позвать их, как сразу же влетел Мэн. Он опустился на вешалку для одежды, и снег с его крыльев, намочил сушившуюся одежду. Дин Тао снял сапоги, прежде чем впрыгнуть внутрь и стремглав броситься к Сяо Цзимину, застыв перед ним по стойке смирно. За ним вошли Чэнь Ян и Гу Цзинь.

— Наследный князь! — человеком, кого Дин Тао почитал больше всех, был Сяо Цзимин. Оскалив свои белоснежные зубы, он сказал: — Наследный князь, приказывайте! Я, Дин Тао, ради вас не пожалею жизни, пройду сквозь огонь и воду!

— Эй, — Сяо Чие поднял чайную чашку. — Почему ты мне, Второму Молодому господину, никогда такого не говорил?

Дин Тао ответил:

— Вы же меня постоянно выгоняете.

— Что такого ты натворил, что Второй Молодой господин тебя выгоняет? — спросил Сяо Цзимин мягким тоном.

Дин Тао тут же отозвался:

— Ничего! Просто Второй Молодой господин вечно заставляет меня следить за тем…

Сяо Чие чуть не выплюнул чай. Он с лязгом захлопнул крышку и подмигнул Чэнь Яну. Чэнь Ян немедленно щёлкнул Дин Тао по голове. Тот, всё ещё не понимая, в чём дело, схватился за голову и не посмел проронить ни слова больше.

Язык Сяо Чие болел от ожога. Он сказал:

— Вытащите его и закопайте на месте! Что это за жалобы? Пусть Гу Цзинь объяснит!

Дин Тао обиженно произнёс:

— Да я не…

Чэнь Ян зажал ему рот и выволок наружу. Открыв дверь, он действительно закопал его в снег.
Гу Цзинь подумал про себя: «Что сказать? Да что я вообще могу сказать?»

Стоя перед Сяо Цзимином, он увидел, что тот собирается поставить чашку, и тут же опустился на одно колено, почтительно принял чашку и поставил её на стол. Неловко сказал:

— Наследный князь, она же горячая!

Сяо Цзимин не спешил с вопросами, наблюдая за всем этим. Он окинул взглядом каждого из них по очереди, пока Сяо Чие стало не по себе, словно он сидел на иголках.

— В чём дело? — спросил Сяо Цзимин. — Второй Молодой господин кого-то прячет в резиденции?

— Как такое возможно? — ответил Сяо Чие. — Дагэ, я ведь ещё даже не начинал свататься. Нет никаких причин порочить девичью репутацию.

Сяо Цзимин долго смотрел на него. Сяо Чие не знал, поверил ли брат, но тот оставил тему и велел ему продолжать.

Сяо Чие устроился поудобнее и сказал:

— Я подумываю поручить Гу Цзиню проверить Виллу Сянъюнь.

Чжао Хуэй задумался:

— Вилла Сянъюнь находится на улице Дунлун. Там изначально сброд — и честные, и мошенники. Тайно расследовать будет непросто. Второй Молодой господин считает, что с Сянъюнь что-то нечисто?

— С ней определённо что-то нечисто, — сказал Сяо Чие. — У Вэй Хуайсина есть её показания. С чего бы ей без веской причины наживать себе врага в моём лице?

Чжао Хуэй сказал Сяо Цзимину:

— Наследный князь, я слышал, кто-то говорил, что это любовная ненависть.

Сяо Цзимин не спеша обратился к Сяо Чие:

— Раз она стала «старым пламенем», значит, у тебя теперь новая любовь. Я уже несколько дней в столице — почему ты ни разу о ней не упомянул?

— Я просто устал от ветрености, — сказал Сяо Чие. — Ничего особенного.

— Почему ты моргаешь, когда говоришь? — спросил Сяо Цзимин. — Моргание означает, что ты лжёшь. Из какого клана эта девица? Этот вопрос беспокоит отца и твою сноху. Если на этот раз всё серьёзно, то что тебе стоит сказать мне? Мы немедленно всё уладим.

— Никого нет, — ответил Сяо Чие. Он больше не мог усидеть на месте. Ему хотелось сбежать, но он не смел. Так что он только и смог сказать: — Никого нет. Честно. Зачем мне жениться? Разве это не загубит её будущее?

— Женишься — и немного повзрослеешь, — сказал Сяо Цзимин. Он хотел потрепать его по голове, но не мог сделать этого при подчинённых, умаляя его достоинство и авторитет. Потому он понизил голос: — Как долго мы с твоей снохой сможем тебе составлять компанию? В этом Цюйду должен быть человек, который сможет держать для тебя фонарь, зажигать светильник, беседовать с тобой. Кто бы ни приглянулся тебе, отец и я сделаем всё возможное. Лишь бы она тебе нравилась — мы уладим, даже если она девица из знатного клана.

Сяо Чие изначально думал отшутиться. Но, услышав это, внезапно растрогался и сказал:

— Командующая Ци… Сможете, даже если это кто-то вроде командующей Ци?

Выражение в глазах Сяо Цзимина слегка изменилось. Он не ожидал, что Сяо Чие влюблён в кого-то вроде Командующей. Помедлив мгновение, он произнес со сложными чувствами:

— …Я соглашусь, если к тому времени она тебя ещё не зарубит насмерть.

Ночью, когда Сяо Чие ложился в постель, он вдруг наступил на какой-то предмет. Наклонившись, он поднял его с шерстяного ковра. Это была жемчужина, использовавшаяся как пуговица.
Взгляд Сяо Чие проследил за жемчужиной к изножью кровати.

— Чэнь Ян! — Сяо Чие внезапно распахнул окно и крикнул.

Чэнь Ян подошел с нижней ступени лестницы. Сяо Чие, разглядывая его, немного подумал, прежде чем сказать:

— Поедь завтра утром в ювелирную лавку на улице Шэньу.

Прежде чем Чэнь Ян успел ответить, Сяо Чие поднял руку и швырнул ему коробочку.

— Скажи им, чтобы сделали из этого серьги. Сделай по одному экземпляру каждого доступного вида. — Сяо Чие долго и упорно думал, прежде чем продолжить: — Пусть будут простыми. Ничего вычурного.

Чэнь Ян посмотрел на коробочку и спросил:

— …Всё?

— Всё, — Сяо Чие захлопнул окно. Помолчав мгновение, он снова распахнул его.

Чэнь Ян не смел пошевелиться. Он держал коробочку обеими руками и растерянно окликнул:

— Господин?

Сяо Чие сказал:

— Пусть запишет на мой счёт!

Следующая глава
---------------------
Предыдущая глава

Оглавление

Вы можете помочь нам в покупке глав или же просто отблагодарить переводчиков тут, либо через телеграм ⟹ тык