Новелла Поднося вино. Глава 78. Разделение ответственности*
ТГК переводчика --> BL Place
Отдельная благодарность редакторам MaryChepkasova, Mlndyingsun, PoRampo
❤️❤️❤️
П.п.:分食 Буквально — «делить еду». Но в литературных названиях и особенно в историко-политической драме — это метафора, означающая разделение чего-то ценного или важного между несколькими сторонами — будь то ресурсы, влияние, власть, ответственность или даже участь людей.
Пань Линь в угнетенном состоянии духа сидел на диване у окна после того, как переоделся. Чувствуя вину, Фэй Ши сел напротив него и собрался заговорить, но слова застряли у него в горле.
— Тебе не нужно ничего говорить, — Пань Линь смотрел в окно на старый, но ярко освещенный двор борделя. — Мне просто не повезло столкнуться с таким подлецом, как он.
— Ты же знаешь, он подлец с крайне ограниченным кругозором. Так зачем же злиться на такого человека? Чэнчжи, оно того не стоит.
Пань Линь усмехнулся себе в усы и произнес:
— Неужели наш клан Пань скатился до такого жалкого состояния? Я мог бы поступиться своей моралью ради куска хлеба. Но я скорее умру, чем позволю ему так глумиться надо мной.
Видя, как тот убит горем, Фэй Ши понял, что социальный остракизм последних дней действительно ранил его. Хотя Фэй Ши и был бездельником, он был человеком, который ко многому относился легко. Он утешил:
— Пока есть горы — дрова не переведутся. Где жизнь — там и надежда. Его Величество ещё даже не издал указ! Чэнчжи, разве не так говорил Фудзюнь? Его Превосходительство Пань — ветеран, служивший трем царствованиям. Его слово всё ещё будет иметь вес в сердце Его Величества.
П.п.: 留得青山在,不怕没柴烧(liú dé qīng shān zài, bù pà méi chái shāo) идиома "Пока зелёные горы стоят, не боимся, что не будет дров для топки.» выражает идею, что нужно уметь уступать или отступить во имя будущего, сохранить себя, и тогда появится шанс всё вернуть.
С другой стороны, Гу Цзинь приподнял занавес, и Сяо Чие наклонился, чтобы войти. Фэй Ши и Пань Линь вместе встали, чтобы отдать ему поклон.
Сяо Чие поднял руку и сказал:
— Господа, не стесняйтесь. Ваше Превосходительство Пань, прошу садиться.
Пань Линь сел и обратился к Сяо Чие:
— Я не только испортил Фудзюнь веселье сегодня вечером, но и оторвал Вас от вина. Заслуживаю наказания.
Сяо Чие не придал этому особого значения. Когда он сел, Гу Цзинь подал ему чай. Он сделал несколько глотков и сказал:
— Я давно слышал о талантах Вашего Превосходительства, но никогда не имел возможности завязать беседу. Можно сказать, что судьба и удача привели нас сюда сегодня вечером.
Услышав это, Фэй Ши улыбнулся и бросил Пань Линю многозначительный взгляд.
Пань Линь поспешно поклонился. Сяо Чие жестом велел ему снова сесть и сказал:
— Именно я выполнял задание по очистке публичных канав, поэтому хорошо понимаю ситуацию. Публичные канавы на улице Дунлун изначально были старыми, вырытыми кое-как ещё до того, как Его Превосходительство Пань занял пост министра работ. В этом деле слишком много несостыковок. На мой взгляд, вину за подъём уровня воды на этот раз не следует возлагать на Его Превосходительство Пань.
В сердце Пань Линя хлынула волна тепла. Он сказал:
— Несколько лет назад мой отец специально просил кого-то составить план. Но тогда войска Чжунбо как раз потерпели поражение, и в государственной казне не хватало денег. Министерство доходов отказалось выделять средства, так что это дело отложили. Кто бы мог подумать… эх!
— Неужели было и такое? — Сяо Чие прикрыл чашку крышкой. — Но Вэй Хуайгу не обмолвился об этом ни словом перед императором. Разве ваши семьи не в хороших отношениях?
Пань Линь промолчал, и Фэй Ши поспешил сказать:
— Фудзюнь, почему этот Вэй Хуайгу изо всех сил старается выслужиться? Всё ради того, чтобы стать чиновником высшего ранга. Он терпел все эти годы, наконец-то стал достаточно квалифицированным, да ещё и к проверке в этом году подоспел. Он ждёт подачи оценки, чтобы его повысили до заместителя старшего министра канцелярии; это нужно, чтобы в будущем он мог стоять наравне со Старейшиной секретариата Хай на императорском дворе. Никто не ожидал, что публичные канавы как раз в этот момент окажутся забиты. Конечно, ему приходится искать способы откреститься от этого. Он ни капли не готов нести за это ответственность.
— Не ожидал, что он окажется таким подлецом, — Сяо Чие выглядел слегка удивленным. — Видя, как счета Министерства доходов в последние годы были чисты, без явных ошибок, я изначально думал, что настала очередь Вэй Хуайгу получить повышение в этом году. Но кто бы мог подумать, что он окажется таким бессовестным подлецом, рвущимся к личной выгоде? То, что случилось с Его Превосходительством Пань, поистине несправедливо.
Услышав нотку сочувствия в его словах, Фэй Ши не удержался и, собравшись с духом, произнес:
— В последнее время все практически молчат о новостях. Фудзюнь, мы с Чэнчжи опросили немало людей, но так и не знаем, какое наказание Его Величество передал в Министерство юстиции. Если Его Превосходительство будет осуждён… не сошлют ли его из Цюйду?
С замиранием сердца Пань Линь смотрел на Сяо Чие.
Сяо Чие сидел, откинувшись в кресле, и вертел в пальцах наперсток. Только доведя их до состояния крайнего напряжения, он произнес:
— Трудно сказать. Его Величество, как мне кажется, тоже колеблется.
— Пока императорский указ не издан, всё ещё есть шанс повернуть дело вспять. Фудзюнь ныне истинно приближённый чиновник в кругу Сына Неба! Надеюсь, Фудзюнь сможет ввернуть пару добрых слов Его Величеству по этому вопросу.
— Я не стану ходатайствовать за Его Превосходительство Пань, — видя, как изменились лица обоих мужчин, Сяо Чие продолжил неспешно:
— Я скажу лишь правду. Его Превосходительство талантлив и внёс вклад в государство. Даже если он допустил мелкие ошибки, это не заслуживает казни или ссылки. Я поговорю с Его Величеством снова завтра когда войду во дворец. Если всё пройдет хорошо, помилование должно прибыть в вашу резиденцию в течение четырёх дней.
Пань Линь был так обрадован, что у него покраснели глаза, когда он встал. Он не посмел переступить границы и коснуться Сяо Чие, поэтому мог лишь схватить собственные рукава и тяжело упасть на колени, будто сажал рисовую рассаду, и сказал:
— Благодарю… Благодарю Фудзюнь за спасение наших жизней!
— Гу Цзинь, быстро, помогите заместителю министра подняться, — Сяо Чие сказал с улыбкой. — Это то, что я должен был сделать. Вашему Превосходительству не стоит принимать это близко к сердцу. Когда вернётесь сегодня, передайте Его Превосходительству Пань, чтобы он хорошенько отдохнул. Впереди ещё множество государственных и правительственных дел, где Его Превосходительство ещё понадобится.
Откровенный и прямой Фэй Ши сказал:
— Если в будущем мы сможем чем-то послужить Фудзюнь, пожалуйста, просто скажите слово! Чэнчжи, пойдём. Надо вернуться и сообщить Его Превосходительству хорошую новость!
Пань Линь снова поблагодарил и сказал Сяо Чие с искренностью:
— Пожалуйста, дайте мне знать, если я смогу быть полезен Фудзюнь в будущем! Либэй слишком далёк; боюсь, там я не смогу помочь. Но пока это в Цюйду, я, Пань Чэнчжи, непременно приложу все усилия, стоит Фудзюнь лишь сказать слово!
— Нет нужды держаться как незнакомцы. Однако вы упомянули ранее, что Его Превосходительство Пань находил кого-то для составления плана публичных канав Цюйду. Я как раз беспокоюсь о ремонте публичных канав. Так не могли бы вы потрудиться спросить Его Превосходительство Пань, не мог бы он одолжить мне план для ознакомления?
— Не нужно спрашивать. Я прикажу доставить его прямо в резиденцию Фудзюнь, как только вернусь домой.
Сяо Чие ещё немного успокоил его, затем наблюдал, как Гу Цзинь проводил их с лодки. Он послушал музыку тростниковой дудки с увеселительного судна мгновение, прежде чем обернуться и сказать Дин Тао:
— Ешь, что хочешь. Скажи повару подавать. Когда поешь, приготовь немного сладких и острых блюд, затем пусть повар аккуратно поджарит рыбу и отправит её молодому господину Шэнь. Никого больше не тревожь.
С записной книжкой в сумке Дин Тао побежал. Чэнь Ян подошёл сзади и тихо сказал Сяо Чие:
— Господин, Сюэ Сюи не задержится надолго внутри; он всё ещё ждёт встречи с Яо Вэньюем. Мы идём?
— Да. Конечно, идём. — Сяо Чие оглянулся ледяным взглядом. — Сюэ Сючжо подложил мне мину замедленного действия в деле с шелками Цюаньчэна. Я должен отплатить ему большим подарком. Скажи слугам подать ещё несколько кувшинов отличного вина. Этот Сюэ Сюи очень нам полезен.
Тюрьма, находившаяся в ведении Кун Цю, строго охранялась, поэтому Си Хунсюань не мог передать никакой информации. Он был словно отрезан от мира. Чем дольше он ждал, тем сильнее становилось его беспокойство. Однажды ночью, проснувшись, он обнаружил себя в одиночном заключении, переведённым в комнату без окон.
— Почему вдруг сменили место? — Поскольку Си Хунсюань был тучен, он не мог присесть как следует. Всё, что ему оставалось, — это слегка наклониться и крикнуть в щель надзирателю, приносившему еду:
— Братец! Господин! Хотя бы скажите что-нибудь!
Тот надзиратель не обратил внимания на его слова, открыл заслонку, протолкнул внутрь протухший рис и похлёбку из объедков. Затем он взял поднос и ушел.
— Эй, приятель, постой же! — Си Хунсюань повысил голос. — У меня еще есть серебро в кармане! Видя, как усердно ты трудишься эти дни, возьми его, купи вина! Сочти это моим знаком уважения* к тебе!
П.п.: 孝敬 буквально выражает уважение и сыновнюю почтительность, но также относится к взяткам.
Надзиратель обернулся и плюнул ему в лицо.
Оскорбленный, Си Хунсюань в оцепенении сидел на соломенной циновке, даже не притронувшись к еде. Последние несколько дней ожидания он не мог даже нормально спать. Он перебирал в уме все возможные варианты, но так и не понимал, где допустил ошибку. Чем больше времени проходило, тем сильнее становилась его неуверенность. Это ощущение полной зависимости от чужой воли было невыносимо.
В этой комнате было сыро, не было вентиляции, ни окон, пропускающих свет. Си Хунсюаню обычно было тяжело заснуть даже на бамбуковых циновках, а сейчас для него это было настоящей пыткой. Экзема на спине снова обострилась, и он не мог почесать зудящие места, даже если хотел.
Позже Си Хунсюань услышал шум у входа. Дверь со скрипом открылась, и внутрь широким шагом вошел Шэнь Цзэчуань. За ним хмурый Цяо Тянья, переодетый юношей, зажёг лампу.
Си Хунсюань с трудом пошевелил ногами и сказал:
— Что происходит? Почему меня заперли здесь? Это идея Кун Цю? Никогда не слышал, чтобы в тюрьме была такая комната!
— Вы не постоянный узник этой тюрьмы, поэтому вам и не положено знать об этом месте. — Шэнь Цзэчуань снял плащ и передал его Цяо Тянья, затем сказал Си Хунсюаню:
— Еда здесь не годится для человека. Я специально приготовил несколько блюд. Поешьте немного, а потом поговорим.
Держа плащ на одной руке, Цяо Тянья другой открыл коробку с едой и выложил изысканные кушанья, купленные ими по дороге.
Си Хунсюань сидел на соломенном циновке и молча наблюдал за движениями Цяо Тянья, когда вдруг рассмеялся. Его выражение лица мгновенно стало ледяным:
— В этом деле нет состава для смертного приговора, так зачем же пугать себя? — Шэнь Цзэчуань сел на скамью, которую Цяо Тянья очистил от пыли. Заметив, что Си Хунсюань не притронулся к палочкам, он велел Цяо Тянья достать еще одну пару. Затем он отобрал несколько блюд, попробовал их и отхлебнул вина.
Только тогда Си Хунсюань взял свои палочки.
Шэнь Цзэчуань положил палочки и посмотрел на него. С улыбкой он сказал:
— Мы же братья. Неужели нужно так строго остерегаться меня?
Си Хунсюань выбрал паровые булочки и стал жадно их поглощать. Лишь утолив голод, он промолвил:
— Времена особенные. Будь ты на моём месте, разве поступил бы иначе? Как там с тем делом? Ты видел Си Даня?
Шэнь Цзэчуань допил вино из чашки и кивнул Цяо Тянья. Тот открыл дверь и ввел человека.
— Второй молодой господин! — Си Дань бросился вперед. Увидев Си Хунсюаня, он склонил голову и заплакал:
Успокоив дрожь в руке, Си Хунсюань допил последнюю каплю вина и сказал:
— Встань! Не позорься! Мне еще рано встречаться с предками!
Вытирая лицо, Си Дань ответил:
— Пока вас не было дома, я уже распорядился, чтобы управляющие лавок во всех районах тщательно вели счета. Не смел позволить им навести беспорядок. Но вы — опора клана. Нам все еще нужно, чтобы вы лично руководили делами.
Си Хунсюань молча продолжал есть. Спустя долгую паузу он сказал:
— Расскажи о ситуации снаружи.
— Его Величество требует найти ответственных за происшествие, и ни Министерство доходов, ни Министерство работ не хотят брать вину на себя. В настоящее время Пань Сянцзе уже отстранён и получил порку. Видя, что ситуация складывается плохо, я пошел умолять Его Превосходительство Сюэ, но он был так занят служебными делами, что мне вовсе не удалось его увидеть!
— Яньцин тебя не принял? — Си Хунсюань вдруг швырнул палочки и сузил глаза, глядя на Си Даня. — Говоришь правду?
Увидев его недоверие, Си Дань поспешно ответил:
— Второй молодой господин, разве можно такое подделать? Вам достаточно будет спросить, когда выйдете на свободу, чтобы узнать правду, не так ли? Как посмел бы я обмануть вас в таких делах?! Разве это не совпало с объявлением Его Величеством всеобщей амнистии? Суд по пересмотру судебных решений должен координировать действия с Министерством юстиции, чтобы пересмотреть все старые дела. Его Превосходительство Сюэ должен изучать документы вместе с Кун Цю и другими. Я не смел преграждать путь его паланкину, поэтому так и не улучил шанса встретиться.
Лишь когда Си Дань все так разъяснил, Си Хунсюань более-менее ему поверил. Он сказал:
— Какое же невезение попасть под подозрение в такое время… Ланьчжоу, скажи наконец, кто подговорил Его Величество покинуть дворец? Неужели из дворца до сих пор нет новостей по этому делу?
— Вокруг Его Величества лишь горстка людей, просто выскажи догадку, — сказал Шэнь Цзэчуань. — Но очевидно, что Его Величество не желает расследования. Он явно намерен защищать другую сторону.
— Лишь Му Жу способна заставить Его Величество защищать её до такой степени. — Си Хунсюань сжал кулаки. — Сука бессердечная. Должна же быть причина её поступка. Будь осторожен… Лучше бы ей не оказаться беременной императорским наследником, зариться на трон и править из-за ширмы!
— Раз она в стане Сюэ Сючжо, сомневаюсь, что она легко забеременеет. — Шэнь Цзэчуань снова вернулся к прошлому. — Это тоже была идея Сюэ Сючжо — перевести тебя в Бюро оценок. Если действительно Му Жу хотела тебе навредить… Я больше не могу понять, о чём думает Сюэ Сючжо.
В день похищения Ци Хуэйляня Шэнь Цзэчуань уже упоминал, что идея перевода в Бюро оценок исходила от Сюэ Сючжо. Теперь, полмесяца спустя, он повторил это, но смысл слов приобрёл иной оттенок.
Си Хунсюань какое-то время размышлял, затем сказал:
— Пока оставим эти дела. Ланьчжоу, главное — вытащить меня отсюда. Что сказал Вэй Хуайгу? Сколько он хочет? Я дам!
Шэнь Цзэчуань показал четыре пальца.
Си Хунсюань опёрся о стол и встал. Он воскликнул:
Блюда и чашки на столе загремели. Выражение лица Си Хунсюаня при свете лампы постепенно становилось звериным. Он швырнул винную чашку и зашипел:
— Молодец, Вэй Хуайгу… Хорошо разыграно, клан Вэй! Значит, четыре миллиона…
— Это весь военный бюджет Дачжоу; почти как затраты на восстановление Чжунбо! Столько денег. Чёрт. Как он собирается их получить? Это же настоящая гора серебра. Потребуется полгода, лишь чтобы раздельно перевезти их с запада! И ещё придётся тратиться на взятки на заставах и постах, пока деньги пересекают территории! Даже если деньги доберутся до Цюйду, где он собирается их хранить? Просто невозможно спрятать столько!
— Сейчас он тебя обдирает, выдвигая непомерные требования, так почему бы ему заботиться о таком? Императорская стража только что получила сведения, что клан Вэй действительно положил глаз на Чжунбо. Подумай. Вэй Хуайгу сейчас держит в руках Министерство доходов. Если ему удастся заполучить Шесть префектур Чжунбо, тогда эти деньги действительно пойдут на военные нужды. К тому времени, когда у клана Вэй будут собственные войска, и… при поддержке Вдовствующей императрицы… тогда клан Си окажется у них в лапах.
Си Хунсюань резко повернулся к Шэнь Цзэчуаню:
— Когда ты советовал мне тогда объединиться с ними, разве думал, что доживем до такого дня? Ланьчжоу! Эти люди — все волки да тигры; ненасытные в своей жадности. Стоит им заполучить нас в свои лапы, и мы с тобой никогда больше не поднимемся в этой жизни!
— Тогда, когда я советовал тебе объединиться с ними и вышвырнуть клан Яо, ты колебался. Клан Яо изначально был отличной мишенью, чтобы казнить одного и предупредить сотню. Ты упустил шанс, поэтому нынешняя ситуация закономерна. Си Хунсюань, если ты не вышвырнешь их, то они придумают, как вышвырнуть тебя, — словно сожалея, Шэнь Цзэчуань произнес:
— Ситуация меняется стремительно. Уже не то, что десятки лет назад, когда все ещё могли говорить разумно. Восемь великих кланов — подъём одного означает падение другого. Они разъедаются изнутри. Тебе давно следовало проглотить остальных и провозгласить себя главой.
Дыхание Си Хунсюаня слегка участилось. В этот самый миг он сожалел о своей бездеятельности. Его ладони вспотели, и, глядя на мерцающий свет свечи, он сказал:
— Ланьчжоу… Когда я выберусь отсюда, во всех будущих планах я буду следовать твоим советам! Раз уж дошло до этого, нужно сначала придумать, как достать те четыре миллиона…
— Четыре миллиона — всё равно слишком много, — возразил Шэнь Цзэчуань. — Столько денег просто невозможно провезти через Цзюэси, и не привлечь внимания Цзян Циншаня. Подожди еще немного. Я пойду на переговоры с Вэй Хуайгу.
Другого выхода, кроме как ждать, не оставалось. Сдерживая себя, Си Хунсюань сказал:
— Лучше поторопись. Обстановка при дворе меняется слишком быстро. К тому же, Его Величество нерешителен и не имеет собственного мнения. Если Сяо Второй или Му Жу станут его уговаривать и переманят, тогда будет действительно поздно.
Шэнь Цзэчуаню не следовало задерживаться надолго. Накидывая плащ, он как бы между прочим спросил:
— Ах да. Ты в тюрьме, а как насчет Ци Хуэйляня? Он тоже важен, не дай кому-нибудь его увидеть.
Си Хунсюань уже хотел что-то сказать, но в последний момент передумал. Он смягчил голос, обращаясь к Шэнь Цзэчуаню:
— Не беспокойся. Ци Хуэйлянь не умрет с голоду. Я нашел человека присмотреть за ним. Просто место хорошо укрыто. Верну его тебе, когда выберусь отсюда.
В тусклом свете Шэнь Цзэчуань слегка повернул голову, и легкая улыбка тронула уголки его глаз. Застегивая плащ, он тихо сказал:
Холодный сквозняк прокрался через щель в двери, заставив волосы Си Хунсюаня встать дыбом. Он потер руки, желая добавить еще несколько успокаивающих слов, но Шэнь Цзэчуань уже широким шагом вышел за дверь.
✧ Следующая глава✧
---------------------
✧ Предыдущая глава✧
Оглавление
Вы можете помочь нам в покупке глав или же просто отблагодарить переводчиков тут, либо через телеграм ⟹ тык