Поднося вино
July 28

Новелла Поднося вино. Глава 88. Императорский наставник

ТГК переводчика --> BL Place
Отдельная благодарность редакторам MaryChepkasova, Mlndyingsun, PoRampo
❤️❤️❤️

Освежающий ветерок дул нежно, и холодная ночь заставляла содрогаться от страха.

Раннее намерение Сяо Чие убить было в значительной степени рассеяно этим «Эр-лан». Он долго молчал, купаясь в приятной прохладе, успокаивая себя.

Шэнь Цзэчуань снова оглянулся на Гэ Цинцина. Без малейшего смущения он сказал:

— Перевозка такого количества серебра — не то, что можно сделать быстро. Сколько бы он ни старался, он не сможет обмануть весь мир. Собери сегодня ночью людей для выхода из города. Сначала направляйся в Циньчжоу и по пути проведи подробные расспросы. Запиши все торговые сделки с основными товарами за последние два года от Цзюэси до Северо-Востока, а затем пошли кого-нибудь, чтобы он представил мне подробный отчет.

Гэ Цинцин был удручен после получения новостей. Но, видя, как Шэнь Цзэчуань невозмутим, он невольно почувствовал некоторое облегчение и тоже взял себя в руки.

— Чэнь Ян, — Сяо Чие, с халатом, накинутым на плечи, сделал жест, — Отведи их сначала в павильон Хутонгуан* в Цюйду. Возьми партию лошадей средней категории и прикрепи их бирки к официальному ордеру на арест главаря известного бандита. Скажи, что бандит скрывается в Цзюэси. Императорской армии неудобно выходить из города для преследования и поимки; поэтому эта задача поручена Императорской страже. Я лично отправлюсь завтра утром в Министерство войны и Министерство юстиции, чтобы подать отчет.

П.п.: 会同馆 (huì tóng guǎn) —буквально «Павильон согласованной встречи», а в историческом контексте это место, где размещают гостей, чиновников, сопровождаемых лиц, часто прибывших из других регионов или государств.

Городские ворота уже были закрыты, и покидать город самовольно было нельзя. Императорская стража также была задействована в важных задачах по проведению облав и арестов преступников, и им обычно приходилось докладывать в Министерство юстиции и Главное контрольное управление всякий раз, когда им нужно было покинуть город для работы на местах, а затем ждать официального одобрения в ответ. Поступая так, Сяо Чие давал Гэ Цинцину повод вывести людей из столицы и избавлял его от последующего спроса со стороны Министерства юстиции.

Гэ Цинцин немедленно удалился, получив приказ. Чэнь Ян накинул халат и повел за собой, оба мужчины покинули резиденцию раньше остальных.
Сяо Чие повел легко одетого Шэнь Цзэчуаня обратно за руку. Когда он переступил порог комнаты и увидел, что Шэнь Цзэчуань всё ещё глубоко задумался, он сказал:

— То, что случилось с Учителем, несомненно, связано с Сюэ Сючжо. Но поскольку он готов перевести его, это значит, что Учитель всё ещё полезен ему. Он не станет действовать опрометчиво и убивать Учителя. В Резиденции Сюэ скрыто слишком много секретов. Мне нужно придумать причину, чтобы получить у Его Величества специальный ордер на обыск и арест.

— Чтобы задействовать Императорскую армию, нужны неопровержимые доказательства по крупному делу. Поэтому сегодняшнее расследование всё равно придется поручить Императорской страже. — Шэнь Цзэчуань не вернулся на свое прежнее место. Он понимал, что отдыхать сегодня вряд ли придется, раз уж время уже позднее, и налил себе чашку крепкого чая. Однако сделал лишь глоток и отдал остаток Сяо Чие.

Сяо Чие выпил всё до дна и сказал:

— Сюэ Сючжо осторожен во всем. Он даже не принимал «подношения», которые чиновники извне вручали ему по возвращении в столицу. За всё время его службы Главным инспектором, цензоры Главного контрольного управления считали его самым неподкупным чиновником. Его редко подвергают порицаниям. Поэтому боюсь, даже Императорской страже будет трудно найти повод для расследования.

— Масштабное расследование, может ненароком спугнуть врага. — Шэнь Цзэчуань покрутил чашку в руках, раздумывая над горьким послевкусием чая. — Он на виду, а мы скрыты во тьме. Пока мы держим в тайне пешку Сюэ Сюи, мы всё ещё нападающая сторона. Дела вне дворца — не проблема, но к делам внутри дворца нужно относиться ещё осторожнее. Его намерение убить Его Величество уже разгорелось, и ему помогают Му Жу и Фэнцюань. Он знает каждый шаг и действие Его Величества как свои пять пальцев. В таких обстоятельствах нам не остаётся выбора, кроме как защищаться от него.

Сяо Чие подумал мгновение и сказал:

— Разве Фэнцюань только что не стал хранителем печати Управления ритуалов? Учитывая его послужной список, он непременно навлечет на себя критику как внутреннего, так и внешнего дворов. Фу Мань, чей ранг ниже его, жаждет схватки, а Хай Лянъи презирает евнухов. Власть и авторитет Фэнцюаня на посту хранителя печати несравнимы с теми, что были у Пань Жугуя в период его правления. Замани его в ловушку изнутри и снаружи, лишив возможности защищаться, и у него не останется сил заниматься чем-либо ещё для Сюэ Сючжо.

— Также крайне важно обеспечить безопасность положения Его Величества, — сказал Шэнь Цзэчуань. — Никаких слухов о наследнике престола не должно просочиться.

С момента восшествия Ли Цзяньхэна на престол цензоры много его критиковали. Более того, с ним одно за другим случались несчастья и опасности. У него не было выдающихся политических достижений, а его репутация среди простолюдинов не шла ни в какое сравнение с репутацией прежнего императора. Если дело о наследнике престола просочится, это несомненно взволнует народ. Как ни посмотри, это не будет способствовать поддержанию стабильности.

— Будь в руках у Сюэ Сючжо истинный дракон* или поддельный, — Сяо Чие надавил на свое кольцо и уставился на стеклянный светильник. — Императором Дачжоу может быть только Ли Цзяньхэн. Даже если в будущем будет назначен наследный принц, это может быть только сын Ли Цзяньхэна.

Клан Сяо теперь на ступень выше клана Хуа, и им удалось сохранить свою власть. Сяо Чие, уверенно занимая свою позицию, методично делал ходы, а Сяо Цзимин в Либэе также держал прочную оборону. Они тайно соперничали с благородными кланами Чжунбо и Цидуна. Борьба была не столь ожесточенной, потому что прямолинейные министры Хай Лянъи и его сторонники выступали посредниками, с трудом сдерживая дальнейшее обострение противостояния между двумя тиграми*. Но величайшей защитой Хай Лянъи был Ли Цзяньхэн. Ли Цзяньхэн был готов доверять ему и уважать его; он знал о его непоколебимой преданности. Поэтому он не сразу обратился за поддержкой к Вдовствующей императрице в этом противостоянии. Более того, Ли Цзяньхэн был готов выкладывать на стол все крупные и мелкие дела императорского двора для обсуждения с Хай Лянъи. Это была основная причина, по которой Хай Лянъи смог укрепить свою позицию в Великом секретариате как Великий секретарь после смены правления.

П.п.: Дракон – символ императора. Здесь он относится к предполагаемому наследнику императорского престола, который станет следующим в очереди на престол, если Ли Цзяньхэн (бездетный) умрёт.
一山不容二虎 (yī shān bù róng èr hǔ) — это китайская идиома (成语), «Одна гора не может вместить двух тигров». То есть, два соперника не могут сосуществовать в одном месте.

Личность Ли Цзяньхэна не имела значения. Но после восшествия на престол «Ли Цзяньхэн» стал ключевой фигурой. Он был в центре всех скрытых и явных атак. И он был клеткой, которой три стороны совместно сдерживали друг друга. Он был также кинжалом, которым три стороны совместно атаковали друг друга.

Теперь, когда Сюэ Сючжо уже вышел из тени, Шэнь Цзэчуань не мог не задаваться вопросом — даже ища прорыв — не стоял ли за Сюэ Сючжо ещё один человек.

◈ ◈ ◈

Несколько дней спустя прошел дождь, когда у Сюэ Сючжо был выходной. Облаченный в небесно-голубой халат из тончайшего шелка, он нанес официальный визит Ци Хуэйляню в небольшом здании, где тот находился. Ци Хуэйлянь ел большими кусками и даже не взглянул на него.

Сюэ Сючжо не сел за стол, а его поклон был дан в соответствии с ритуалом ученика. Увидев Цзи Гана, сидевшего у окна и полировавшего камень, он сказал прислуживающим:

—Старейшина Цзи ещё не оправился от ран и ему следует избегать острой пищи. Пойдите, попросите повара из Дуаньчжоу приготовить блюда заново.

— Не стоит беспокоиться, — тихо проговорил Цзи Ган, сдувая пыль с камня. — Я не буду есть.

Сюэ Сючжо не проронил ни слова, и слуга удалился, чтобы передать указания повару. Клан Сюэ был влиятельным кланом в Цзиньчэне, и их не устраивали местные вкусы Чжунбо. Этот повар из Дуаньчжоу был специально нанят им для Цзи Гана.

Мелкий дождик за окном барабанил по весенним цветам абрикоса, а розовые и белые лепестки во дворе были сбиты дождем в грязь.

Насытившись, Ци Хуэйлянь вытер рот и поднялся, глядя на унылую картину во дворе. Он произнес:

— Не тратьте силы зря. Цзи Ган невероятно упрям. Если он сказал, что не будет есть, значит, так и есть. Просто велите приготовить ему паровых булочек и солений, чтобы утолить голод.

Сюэ Сючжо улыбнулся:

— Я не могу быть столь непочтителен к двум старейшинам, гостящим в моем доме.

— Тогда откройте ворота, — вырезая нос и глаза на камне, сказал Цзи Ган. — Мы вернёмся сами.

Без тени изменения в лице Сюэ Сючжо ответил:

— Весенний воздух в последнее время прохладен. Учитывая, что заместитель командующего Шэнь всё ещё не обустроился, как же он сможет обеспечить двоим старейшинам достойное жилье?

— Хватит притворяться. Просто скажи, что держишь нас в плену, — Ци Хуэйлянь сделал несколько шагов, и железная цепь на его лодыжках звенела в такт движениям. — Я был пленником всю жизнь и почти достиг своего конца. Я стар, а он калека. Что ты пытаешься сделать, держа в руках двух старых, слабых, больных и увечных стариков?

Сюэ Сючжо лично наклонился, чтобы поднять палочки для еды, отброшенные Ци Хуэйлянем на пол. Вытирая их платком, он сказал:

— Господин был выдающимся человеком великого ума в прошлом. Изначально вы должны были удостоиться посмертной чести и славы быть увековеченным в Императорском Храме Предков после смерти. Жаль, что вы связались не с тем человеком и в итоге двадцать лет притворялись безумцем в храме Чжао Цзуй. Сегодня я хотел бы попросить господина снова стать Императорским Наставником. Во-первых, это сможет восполнить ваше сожаление о том, что вы не смогли присутствовать на церемонии восшествия наследного принца в те времена. Во-вторых, это исправит несправедливость и обиду, которые вы претерпели, и позволит вам начать всё заново при императорском дворе; вы сможете вернуться пред очи народа достойно и открыто. Разве этих двух причин недостаточно? Я человек, который глубоко уважает и восхищается господином.

— Снова стать Императорским Наставником? — Ци Хуэйлянь отшатнулся на шаг, волоча за собой железную цепь. Из его горла вырвался смешок. — Ты хочешь, чтобы я снова стал Императорским Наставником? Какая наглость! В мире сейчас царит мир, а нынешний император законен и легитимен. У него есть Хай Жэньши, который присматривает за ним и помогает ему, так зачем же тебе всё ещё нужен я, Ци Хуэйлянь? Я безумен и глуп. Я никак не могу занимать важный пост!

Сюэ Сючжо положил палочки и сказал:

— Господин оказался в таком положении лишь потому, что вас оклеветали. Во времена правления Юнъи Вдовствующая императрица взяла под свой контроль государственные дела, что перевернуло законы и дисциплину императорского двора Дачжоу с ног на голову и позволило коррумпированным чиновникам бесчинствовать. То же самое было и при правлении Сяньдэ. Хуа и Пань сговаривались друг с другом и сеяли смуту в Цюйду, Восьми Городах, по всему Дачжоу, принося неисчислимые страдания простому люду различных земель. Затем войска Чжунбо потерпели поражение, и в Шести Префектурах царила картина запустения и отчаяния: повсюду пострадавшие и беженцы, а дороги были усеяны телами умерших от голода. Господин провел двадцать праздных лет в храме Чжао Цзуй, но теперь, когда вы вышли на свет, вы утратили свой порыв и героический дух. Неужели вы даже потеряли волю к борьбе и стремление одержать победу над Хай Лянъи?

Ци Хуэйлянь повернулся и, держась за подоконник, смотрел на дождь, хлеставший по абрикосовым цветам. Помолчав, произнес:

— Двадцать пять лет назад я действительно жаждал помериться силами с Хай Лянъи, чтобы выяснить, кто из нас достойнее. Мы оба сдавали одни и те же императорские экзамены. Он был столь неприметен, тогда как я занял первое место на провинциальных, столичных и дворцовых испытаниях. В юности я был самодоволен и не умел ориентироваться в чиновничьих кругах. В итоге меня оклеветали и выслали из столицы. Слишком стыдясь предстать перед старшими в Ючжоу, я несколько лет пребывал в унынии. Позже Хай Лянъи получил повышение и поднялся по служебной лестнице. Однако наследный принц не взял его в наставники, а призвал меня вернуться в Цюйду из Ючжоу. Так я стал Великим Наставником Восточного Дворца. Одновременно я занял пост министра кадров. Хай Лянъи всю жизнь проигрывал имени Ци Хуэйляня. Но он — благородный муж. Когда наследный принц перерезал себе горло, его клеймили все. Лишь Хай Лянъи верил, что в нем ещё есть надежда — что он не безнадёжен. Уже за одно это я не могу с ним сравниться. Между нами нет ни превосходства, ни неполноценности — лишь взаимное уважение. Но увы, Небо слепо. Хотя мы идем одной дорогой, нам так и не суждено трудиться вместе. Я был в заточении двадцать пять лет. Ты прав. Ныне у меня не осталось ни воли, ни желания соперничать с ним.

Сюэ Сючжо тоже замолчал, и в комнате остались лишь звуки дождя да скрежета резца Цзи Гана по камню. Дождь усилился, и абрикосовые лепестки закружились в ещё более хаотичном танце, образовав одеяло из розовых осколков в грязной воде.

— В этой жизни я учил лишь двух человек, и оба раза отдавал им все знания, накопленные за свою жизнь. Я слишком высоко ставил свой талант и не желал идти на компромиссы — именно эта самонадеянность нанесла такой тяжкий вред моему первому ученику. — Ци Хуэйлянь смотрел на ту грязную воду с лепестками, словно видел в ней собственные, полные неудач, прожитые годы. — Я, Ци Хуэйлянь, в конце концов, не бессмертен. Двух учеников достаточно. Что до остальных — я не гожусь в учителя.

Цзи Ган разразился сильным кашлем. Прикрыв рот платком, он проворчал:

— Закрой окна!

Ци Хуэйлянь отсёк все внешние картины и оглянулся на Сюэ Сючжо:

— Это всё, что я хотел сказать. Не докучай мне! Уходи. Не стой тут и не мешай.

Сюэ Сючжо не двинулся с места. Его облик не походил на Сюэ Сюи; он даже не выглядел потомком знатного рода. В нём не было той надменности, что отличала Пань Ли или Фэй Ши. Его статус сына наложницы принес ему немало страданий за последние десятилетия, отточив в нем человека с незаметной, но утонченной элегантностью.

— Я восхищаюсь талантом и учёностью господина, но ещё больше преклоняюсь перед вашим взглядом на мир. Я трижды приходил в этот скромный дом, умоляя господина выйти из безвестности и вернуться на службу лишь потому, что понимаю ваши устремления. Господин, Хай Лянъи и вправду возвышенный благородный муж, но благородный муж никогда не сможет долго сосуществовать с человеком мелочных интересов. Нынешний император не склонен принимать наставления из канонов, и в нем нет добродетели, чтобы относиться к достойным мужам с подобающим почтением. Он всего лишь соломинка, за которую хватаются все, пока Дачжоу балансирует на грани краха. Ему никогда не стать мудрым и добродетельным правителем. Сколько же сил и энергии осталось у Хай Лянъи? Поручить безопасность государства лишь ему одному — это полное извращение иерархии и игнорирование более важных проблем.

Ци Хуэйлянь ответил:

— Изначально долг министров — помогать государю управлять страной. Хай Лянъи изо всех сил пытается спасти положение от упадка и примирить различные стороны. Он — верноподданный. Неужели ты хочешь, чтобы он стал узурпатором, который свергнет клан Ли и осуществит смену власти?

— Конфликт между знатными родами и выходцами из низов длится сотни лет. Чтобы изжить этот вековой общественный недуг, необходима решимость идти до конца и сражаться насмерть. — Сюэ Сючжо поднялся. — Если Ли Цзяньхэн не способен на это, найдутся другие. Дачжоу — империя клана Ли. Пока существует кровь Ли, смена правителя для преодоления кризиса вполне разумна.

Взгляды Ци Хуэйляня расходились с его словами. Он видел в нем лишь потомка знатного рода, злоупотребляющего властью ради личной выгоды, и отказался продолжать разговор.

Сюэ Сючжо молча постоял, затем произнес:

— Господин и я идем одной дорогой. Жаль, что вы мне не верите. Но я всё же должен сказать: Шэнь Цзэчуань— остаток зла, влачащий жалкое существование и лелеющий ненависть. В его сердце нет ничего, кроме мести. Он действует жестоко, его мышление ограничено. Он — полная противоположность наследному принцу. Учить его с намерением воспитать государя — всё равно что помогать злодею творить зло. Даже если он добьётся великих свершений, он не станет добрым владыкой.

Цзи Ган неожиданно швырнул нож для резьбы и яростно уставился на Сюэ Сючжо:

— Да что ты знаешь о Чуань-эре?! Вы всё зовете его «остатком зла», а по-моему, это вы — ненасытные, алчные исчадия ада! Заткнись и убирайся!

Сюэ Сючжо поклонился:

— Я буду ждать, если господин передумает.

Он вышел, опустив за собой занавес.

Сюэ Сюи бродил у двора, когда издали увидел возвращающегося Сюэ Сючжо. Прижимая зонт, он направился к веранде, но столкнулся со студентами, отпущенными с занятий.

Эти студенты, набранные из публичного дома, почтительно поприветствовали его. Сюэ Сюи бросил зонт служанке позади и окинул их оценивающим взглядом. Служанка сказала:

— Разве это дорога для вас? Какая наглость — преграждать путь Старшему Господину!

Студенты опустили головы и отступили. Позади них стояла девушка лет семнадцати-восемнадцати. Сюэ Сюи отметил её необыкновенную красоту и, вальяжно дёрнув за рукав, спросил:

— Ты из тех пташек, что Яньцин приобрёл? Как звать?

Девушка взглянула на Сюэ Сюи, не отвечая. Как раз в этот момент Сюэ Сючжо подошёл с другой стороны, заслонив Сюэ Сюи. Он улыбнулся:

— Старший брат только что вернулся? Пойдём во внутренний двор. Дождь сильный. Берегитесь промокнуть.

Сюэ Сюи отшвырнул его руку и раздражённо буркнул:

— Знаю!

Сделав несколько шагов, Сюэ Сюи услышал, как студенты хором приветствуют Сюэ Сючжо: «Учитель». Он обернулся и увидел, что та самая девушка смотрит прямо на него, слегка склонив голову набок.

В её взгляде не было ни страха, ни трепета. Даже когда Сюэ Сюи заметил её, она не отвела глаз. Она продолжала смотреть, пока Сюэ Сюи не выдержал и не отвернулся первым.

Ветер и дождь хлестали его по лицу. Сюэ Сюи вздрогнул и поспешил прочь, обхватив себя руками.

Следующая глава
---------------------
Предыдущая глава

Оглавление

Вы можете помочь нам в покупке глав или же просто отблагодарить переводчиков тут, либо через телеграм ⟹ тык