Новелла Поднося вино. Глава 98. В бегах

Дождь прекратился на рассвете, когда небо и земля сливались в безбрежную мутную пустыню на стыке света и тьмы. Ци Чжуинь ступала по грязи, покидая учебный плац. Поправив нарукавники, она увидела своего заместителя, въезжающего в лагерь верхом. Звали его Ци Вэй — мужчина крепкого сложения, от природы осмотрительный. На поле боя он мог размахивать секирой, а в мирное время — держать иголку. Среди военных он пользовался большим уважением.

Ци Вэй спешился на полпути, торопливо кивнул солдатам, приветствовавшим его у дороги, и направился прямиком к Ци Чжуинь:

— Главнокомандующая, пришли новости!

— Из Цюйду или Бяньцзюнь? — спросила Ци Чжуинь.

— И оттуда, и отсюда. — Ци Вэй, невысокий ростом, огляделся и доложил: — Цюйду накрыл ливень, всё затопило. Второй молодой господин клана Сяо срочно отступил с 20 000 солдат Императорской армии и уже достиг границ Чжунбо. Похоже, направляется в Цычжоу.

Ци Чжуинь ничуть не удивилась. Затягивая нарукавник, она с усмешкой зажала в зубах шнурок:

— Парень бежит проворно.

— Сначала история с провиантом, теперь попытка окружить и убить Сяо Чие. Князь Либэя на этот раз точно взбесится. — Следуя за Ци Чжуинь, Ци Вэй продолжал: — Если Либэй взбунтуется, придется усиливать гарнизоны в шести префектурах Чжунбо. Войска Чжунбо тоже перейдут под командование главнокомандующей...

Ци Чжуинь накинула верхнюю одежду:

— Чжунбо — обширный край. Даже если все войска передадут под моё начало, я не осмелюсь принять. Дела Цюйду не столь срочны. Сначала расскажи, что случилось с гарнизоном Командорства Бяньцзюнь? Лу Гуанбай что, прорвался с засадой прямо в земли Бяньша?

На грубоватом лице Ци Вэя мелькнуло сомнение:

— Главнокомандующая, генерал Лу на этот раз пренебрёг приказом и преследовал кавалерию Бяньша за границей. Я подозреваю...

Он замолчал, не решаясь произнести это слово вслух.

Ци Чжуинь отрезала:

— Провиант в этом году урезали вдвое. Бяньцзюнь будет трудно продержаться только на этом. Я подписала долговую расписку с кланом Янь из Хэчжоу от имени отца. Эти деньги предназначены для закупки зерна гарнизону Бяньцзюнь. Так что к чему тут твои подозрения? Без доказательств слушать не стану.

Ци Вэй знал, что Ци Чжуинь ценит своих генералов и всегда справедлива в наградах и наказаниях. Она никогда не унизит их из-за пустых слов. Но именно потому, что в Бяньцзюнь он заметил неладное, подозрения и возникли. Не смея скрывать, он честно признался:

— Главнокомандующая, без оснований я бы не заикался. В эту поездку в Бяньцзюнь я отправился для проверки военных сводок. Но генерал Лу не только не вернулся в лагерь — он ещё и отозвал гарнизоны с сигнальных башен.

Ци Чжуинь остановилась. Она взглянула на Ци Вэя:

— Отозвал гарнизоны с сигнальных башен?

Ци Вэй кивнул. Он уже собирался подробнее объяснить, как сбоку поднялся шум. Оба обернулись и увидели толпу людей, вносящих в лагерь расшитые паланкины. Часовые преградили им путь.

Услышав, что стража не пускает, Инси не выдержал и сам приподнял занавеску, вскричав пронзительно:

— Неужели не знаете, кто я? Что вы тут преграждаете путь?! Я — армейский цензор, посланный Его Величеством из Цюйду! Немедленно докладывайте! Скажите главнокомандующей Ци, что у меня важное дело!

Ци Чжуинь наблюдала издали и сказала Ци Вэю:

— Передай ему: я занята и принять не могу. Все эти евнухи из Цюйду на один лад. Угости хорошим вином, пусть держит язык за зубами и не устраивает беспорядков. Я сейчас отправляюсь в Командорство Бяньцзюнь. Лу Гуанбай не из тех, кто станет дезертиром. Пока меня не будет, говори приезжим из Цюйду, что меня нет. Там сейчас смутное время. И за отцом пригляди. Если отправит гонца в Цюйду — перехвати и прикажи вести себя прилично.

Ци Вэй хотел добавить, но Ци Чжуинь уже вскочила в седло.

Перед тем как тронуться, она оглянулась:

— Дела в Цюйду уладятся минимум за полмесяца. Свадьба в следующем месяце точно откладывается. Убери все эти красные шелка дома. Деньги ведь немалые.

Сказав это, она, не теряя времени, повела отряд в обход паланкина Инси — прямиком к Командорству Бяньцзюнь.

◈ ◈ ◈

Шэнь Цзэчуань выпил лекарство, и по пути его болезнь постепенно начала отступать. Императорской армии предстояло продолжить движение на северо-восток. Им нужно было придумать способ убедить главу префектуры Цычжоу Чжоу Гуя пропустить их через город – но прежде им всё ещё предстояло оторваться от назойливых и упорных войск, преследовавших их по пятам.

— Хань Цзинь — вот кто нас преследует по горячим следам, — Таньтай Ху, обхватив свой клинок, сидел, съежившись, на камне. — Если мы не сумеем отбросить его назад до подхода к Цычжоу, то он использует приказ о передислокации, чтобы заставить Чжоу Гуя закрыть городские ворота и запереть нас в Чжунбо, отрезав все пути к отступлению.

Сяо Чие скрестил руки и молчал. Перед ним лежала начерченная от руки карта. Сяо Чие ничуть не боялся сойтись в бою с Хань Цзинем, но ему также приходилось учитывать фактор времени. Чем дольше затягивалось дело, тем невыгоднее это было для Императорской армии. Только из-за хаоса, царившего в Цюйду из-за отсутствия наследника престола, Ци Чжуинь не выдвинула войска, чтобы окружить и захватить его. К тому времени, когда в Цюйду всё уляжется и у них развяжутся руки, чтобы мобилизовать Ци Чжуинь для преследования, эти 20 000 солдат Императорской армии столкнутся лоб в лоб со стеной из стальных доспехов.

— Трудность не в бою, а в скорости сражения, — бледное лицо Шэнь Цзэчуаня ещё не вернуло румянца. Он поднял камень и провел несколько линий на земле. — Хань Цзинь осмелился преследовать нас так далеко, потому что за его спиной Даньчэн. Для войск восьми великих городов у него в руках зернохранилище Даньчэна — всё равно что распахнутая настежь дверь; им не нужно беспокоиться о пропитании и обмундировании. Наши 20 000 человек бежали сюда, не останавливаясь, на одном дыхании. У нас нет армейских припасов, чтобы прокормиться. Если мы хотим добраться до Либэя через Цычжоу, то сначала необходимо решить эту проблему.

Таньтай Ху всё ещё не привык смотреть Шэнь Цзэчуаню прямо в лицо. Он на мгновение замолчал, а затем посмотрел на Сяо Чие.

Не глядя на него, Сяо Чие сказал:

— Выкладывай, если есть что сказать.

Таньтай Ху сменил позу. Тыча пальцем в землю, он произнес:

— Мы же с Цычжоу старые знакомые. Разве мы не можем под предлогом, что они задержались с получением известий, попросить Чжоу Гуя одолжить нам немного продовольствия для экстренных нужд?

— Нет, — Шэнь Цзэчуань отпустил камень. — На данном этапе любые действия подразумевают выбор стороны. У Чжоу Гуя может и не быть такого намерения, но стоит ему это сделать, как в глазах Цюйду он станет предателем, оказавшим помощь мятежным силам. После того как мы пройдем через Цычжоу, его заключат под стражу в Цюйду, чтобы предать суду и наказать. У Чжоу Гуя есть семья. Он на это не пойдёт.
Дин Тао оторвался от своей книги и сказал:

— Разве Чэнь-гэ не уехал организовывать военные припасы? Наверное, он сейчас спешит обратно к нам.

— Подготовленные им военные припасы уже отправлены в Либэй. Это продовольствие для бронекавалерии Либэя на передовой. Не осталось достаточно излишков, чтобы наполнить желудки Императорской армии, — Сяо Чие присел на корточки, разглядывая карту. — Даже если он и Гу Цзинь приедут, много продовольствия они привезти не смогут.

Как гласит пословица, провиант должен идти впереди войск*. Когда-то Либэй и Цидун сумели быстро отбросить кавалерию Бяньша именно потому, что у тех не было резервных запасов и они не могли позволить себе войну на истощение. А теперь Императорская армия, оказавшаяся в безвыходном положении и зажатая здесь, точно так же не могла позволить себе затяжную войну. Взять Цычжоу силой было возможно, но определённо плохим вариантом. Они потратили почти 100 тысяч лянов серебра на Цычжоу, чтобы выстроить взаимовыгодные отношения с Чжоу Гуем, и это было сделано как страховка на будущее.

— Повернём назад и атакуем Даньчэн, — Таньтай Ху задумался. — В Даньчэне есть зернохранилище. Мы не будем задерживаться в городе надолго. Просто возьмём зерно и уйдём. Остальное можно будет обсудить с Чжоу Гуем по прибытии в Цычжоу.

— Нет, — Шэнь Цзэчуань тихо вздохнул. — Из Даньчэна идут прямые военные маршруты в Чуаньчэн и Цюйду. Повернуть назад — значит дать Цюйду время направить оставшиеся войска восьми великих городов. Обратный путь отнимет время и силы, и вовсе не факт, что мы сумеем быстро взять город.

Таньтай Ху было досадно, что оба его предложения отвергли. Он потёр руки и замолчал. Его старший брат Таньтай Лун был храбрым военачальником, но самого Таньтай Ху никто не обучал. Сейчас он чувствовал неловкость и смущение, но в глубине души был почти убеждён. Он не был неразумным человеком. По крайней мере, готов был признать, что он невежда.

Сяо Чие, казалось, понял его мысли. Он поднял руку, похлопал Таньтай Ху по спине и небрежно сказал:

— Хотя контратака на Даньчэн ограничена по времени, сама идея здравая. Ты сражался с войсками восьми великих городов лишь однажды, на улицах Цюйду. Теперь, когда ты покинул Цюйду, спрашивай обо всём, чего не знаешь. В будущем будет немало моментов, когда тебе придётся командовать войсками и принимать решения, и рядом не всегда будет Его Превосходительство Шэнь, чтобы направлять. ЛаоХу, море знаний безбрежно. Лишь будучи готовым ошибаться и сохраняя интерес, ты сможешь достичь многого.

Шэнь Цзэчуань, уже превративший землю под ногами в месиво, посмотрел на солнце и сказал:

— Хань Цзинь — выходец из Цюйду, привыкший скакать на лошади лишь на охотничьих угодьях. Так что пока он не сможет нас догнать.

— Мы можем устроить засаду и захватить провиант Хань Цзиня, — Сяо Чие окинул взглядом окрестности. — Для этого даже не понадобится 20 000 человек.

— Он тебя боится, — кончики пальцев Шэнь Цзэчуаня были испачканы грязью. — Всё это время он преследовал нас нерешительно и робко. Чтобы он попал в засаду, нам понадобится приманка.

— Я возьму 500 человек и буду ждать его здесь. На востоке есть река с илистым дном, с двух сторон прикрытая горами, а рядом лес. ЛаоХу возьмёт 2000 человек и устроит там засаду, — Сяо Чие стёр грязь с пальцев Шэнь Цзэчуаня. — Сегодня ночью Дин Тао возьмёт людей и отправится в городок по пути за едой и вином. Пусть говорят, что Императорская армия бежала сюда, все деморализованы, потому что я слишком беден, чтобы купить зерно, и не могу выбраться из Чжунбо, из-за чего многие дезертировали.

Хань Цзинь был молод и имел контакты с Сяо Чие во время засорения общественных канав. Шэнь Цзэчуань был прав: он действительно боялся Сяо Чие. Фактически, среди знатных юных господ в Цюйду было очень мало тех, кто не боялся Сяо Чие. Его телосложение и характер сделали его настоящим тираном задолго до осенней охоты. Охотничьи угодья Наньлинь стали водоразделом. Благодаря протекции отцов и старших братьев таким прямым потомкам, как Хань Цзинь, не являвшимся старшими сыновьями в семье, было легко войти в чиновничью среду. Казалось, они ничем не отличались от Сяо Чие, но никогда не выделялись так, как он. Возможно, из-за опасений Хань Цзинь преследовал Сяо Чие с осторожностью, но он точно не упустил бы шанса его победить.

При условии, что Сяо Чие покажет ему слабость.

— Кроме этого, — Шэнь Цзэчуань подумал и сказал Дин Тао, — нужно добавить, что я не лажу с Хоу, у нас было столько споров в пути, что мы расстаёмся.

— Мы в отчаянном положении, внутри и снаружи, — Сяо Чие оскалился. — Изобрази всё как можно трагичнее.

Дин Тао быстро записывал в свою книжку.

Не чувствуя уверенности, Таньтай Ху спросил:

— Тао-цзы, ты сможешь сыграть? Сначала прорепетируй здесь.

Дин Тао потер глаза и, держа книжку двумя руками, начал читать с выражением:

— Мой господин в таком жалком состоянии, обречённый теми людьми. Войска восьми великих городов преследуют нас без устали, словно псы, так что у господина даже нет денег на кашу. Когда мы бежали из Цюйду, нам было не до усадеб и лавок — даже деньги из резиденции не взяли. Теперь наши карманы пусты, как овечий помёт. Господин ещё должен ювелирной лавке на улице Шэньу несколько тысяч таэлей серебра, а вернуть теперь не может. Его Превосходительство Шэнь тяжело заболел после дождя, а на лекаря денег нет. Увы, бедный муж… э-э, Его Превосходительство тоже покинул моего господина! Наши солдаты и кони бегут на пустой желудок. Я так голоден, что желчь выворачивает. Совсем невмоготу, вот и взял братишек ограбить пару домов по пути, чтобы собрать денег. Мы все ведь из хороших семей, только из-за неверного выбора попали в тупик. Теперь хоть чуть наполним животы, а потом — просить убежища у Хань Цзиня в Даньчэне! Эх, Хань Цзинь — вот удача! У него и деньги, и зерно есть. Только примкнув к нему, будет будущее! Будущее...

Дин Тао декламировал с глубоким чувством.

— Этот господин считает, сказано отлично, — прокомментировал Сяо Чие. — ЛаоХу, сними с него халат и вымажь грязью лицо. Дай три связки медяков и гони в путь. Не надо ни в тавернах есть — пусть милостыню просит по улицам городка... Чего уставился на Ланьчжоу жалобно?

✧ Следующая глава✧
---------------------
✧ Предыдущая глава✧

Оглавление