Истина всегда находит доступ в сознание умного и рассудительного человека
Рецензия на книгу Джонатана Свифта «Путешествия в некоторые отдалённые страны мира в четырёх частях: сочинение Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, а затем капитана нескольких кораблей»
Когда подошла очередь рецензии на «Путешествия Лемюэля Гулливера», я испытал очень ясное, но в то же время противоречивое смешение эмоций. Переплелись опасения за возможно невнятный ход мыслей (который старина Джонатан Свифт без тени сомнения высмеял со всей свойственной ему прицельностью мысли), и предвкушение чего-то совсем необычного, и ностальгия по гаменовскому мировосприятию раннего школьного возраста. Соуса тартар добавил мой дорогой товарищ и друг Дима, поделившись, что «Приключения Лемюэля Гулливера» была (может и остается, не уверен) его настольной книгой. Когда перед моим внутренним взором проносились, как на диафильме, сцены детской сказки о необычном человеке, бывшим и гигантом, и мальчиком с пальчик, стало понятно, что рецензия состояться не может. Тому была одна причина — в моей памяти осталось лишь мальчишеское впечатление о славном путешественнике, о необычном фантастическом приключении сродни рассказам барона Мюнгхаузена или басням капитана Врунгеля.
Но теперь-то мальчику исполнилось 34 годика, и описывать свои детские переживания относительно самой рейтинговой сатиры за всю историю зарубежной литературы стало не комильфо. Пришлось перечитать. Надо сказать, это был замечательный опыт, насыщенный и прекрасный, таким, каким он и должен быть, когда переосмысливаешь с новой колокольни то, что когда-то прочел ребенком.
Теперь, когда страницы романа остались позади, можно поделиться впечатлением. Полное название книги «Путешествия в некоторые отдалённые страны мира в четырёх частях: сочинение Лемюэля Гулливера, сначала хирурга, а затем капитана нескольких кораблей». Как справедливо заметил Свифт, — это абсолютно правдивое произведение. Правда его заключается в том, что путешествия, совершенные героем романа, так или иначе, осуществляются ежедневно каждым из нас. Все необычные миры — это и реальность времени Джонатана Свифта, и современная действительность нашего общества.
Я не хочу и не стану пускаться в перепетии сюжета и излагать здесь краткое содержание путешествий Гулливера сначала в Лилипутию, потом в Бробдингнег и далее на Лапуту, Бальнибарби, Лаггнегг, Глаббдобдриб, Японию и, наконец, в страну гуингнгмов. На то есть книга или, в крайнем случае, Википедия. Сатира Свифта — это не просто манифест колкого смеха над пороками общества, это целая социальная философия, приправленная пряными оттенками политики с нотками антисциентизма. Гулливер — эталон социального инсайта, когда падают с глаз шоры, и ты понимаешь весь ужас человечества, выраженного в образе отвратительного еху.
Особенность сатиры Свифта заключается в интересной динамике. Сначала это легкий морской бриз, потом волны, шторм и, в конце концов, цунами. Гулливер сначала защищает современную ему цивилизацию, ближе к середине своих путешествий относится к критике с пониманием, а когда живет у гуингнгмов, проникается брезгливостью к самой природе человечества. Объектами его громкого, раскатистого смеха становятся законы, правительство, армия, капитализм и империализм.
У нас есть сословие людей, смолоду обученных искусству доказывать при помощи пространных речей, что белое — черно, а черное — бело, соответственно деньгам, которые им за это платят. Это сословие держит в рабстве весь народ.
А самые ленивые из них, вредные обществу — судьи, которые не дела рассматривают, а только погребают и истца, и ответчика в многолетней тяжбе. Законы устроены так, что в них никто толком не может разобраться. Но уж если дело касается правительственного заказа, так суд с легкостью исполняет переданное ему поручение справедливо и по закону осудить человека на казнь:
Судопроизводство над лицами, обвиняемыми в государственных преступлениях, отличается несравненной быстротой: судья осведомляется о расположении власть имущих, после чего приговаривает к повешению или оправдывает, соблюдая при этом букву закона.
Интересно и хлестко Свифт критикует систему государственной власти, уличая ее в лицемерии и глупости. Попав в Академию, Гулливер сталкивается с политическими прожектерами, людьми совершенно, по его словам, рехнувшимся:
Эти несчастные предлагали способы убедить монархов выбирать себе фаворитов из людей умных, способных и добродетельных; научить министров считаться с общественным благом, награждать людей достойных, одаренных, оказавших обществу выдающиеся услуги; учить монархов познанию их истинных интересов, которые основаны на интересах их народов; поручать должности лицам, обладающим необходимыми качествами для того, чтобы занимать их, и множество других диких и невозможных фантазий, которые никогда еще не зарождались в головах людей здравомыслящих.
Что называется, без комментариев.
В каком-то смысле, «Приключения Гулливера» — книга антимилитаристская. Автор очень точно отражает нелогичность армии, неестественность ее для здорового общества. Зато прямо и точно он отражает ее империалистический функционал. Свифт доступно и ярко показывает причину существования постоянно действующей регулярной армии. Так, король Бробдингнега искренне удивляется:
Разве не лучше может быть защищен дом каждого из граждан его хозяином с детьми и домочадцами, чем полдюжиной случайно завербованных на улице за небольшое жалованье мошенников, которые могут получить в сто раз больше, перерезав горло охраняемым лицам?
Идеи с порохом приводят его в ужас. Милитаризм не по душе и совершенным гуингнгмам, которые стараются отгородиться от ужаса насилия, хотя он и заключается лишь в словах.
Наконец, Джонатан Свифт провозглашает идеи равенства:
Богатые пожинают плоды работы бедных, которых приходится по тысяче на одного богача, и что громадное большинство нашего народа принуждено влачить жалкое существование, работая изо дня в день за скудную плату, чтобы меньшинство могло жить в изобилии.
Он обращает внимание на глупости экономики, экспортирующий жизненно необходимые запасы в обмен на предметы роскоши, приумножающие пороки богачей.
Смех автора, как яркий свет, обнаруживает все пороки, тыльные стороны социально-политического устройства мира. Эта книга — смелый антропологический эксперимент, обнаруживающий прелесть естества и простоты задолго до исследований Марселя Мосса.